— Набирайте! — и директор магазина отчётливо произнесла семизначное число. — Вы не подскажете, как мне созвониться с Полиной Байкаловой? — быстро спросила Ирина. — Наша газета очень заинтересована в интервью с ней. Я записываю, спасибо, — и уже через полминуты она звонила Полине. — Да? — недовольный, словно только что после сна, голос. — Да-а-а, я вас помню, конечно… Вас ведь зовут Катя? — Почти, — засмеялась Ира. — Меня зовут Ирина Стрельцова! — Как приятно, я вспомнила, Ирочка, — голос оттаял. — А что вы хотите? — Полина, я сейчас работаю в Москве. Можно у вас взять интервью для газеты, в которой я работаю?.. — Приезжайте, — мгновенно согласилась автор восьми бестселлеров. — Отчего же нельзя? Вы приедете сейчас?.. — Говорите адрес, дорогая Полина, — Ирина вытащила ручку и приготовилась записывать. — Он простенький, записывайте., Литовский бульвар… До встречи! — продиктовала адрес писательница и через пять минут Ирина вышла из книжного магазина с высоко поднятой головой. ЛИТОВСКИЙ БУЛЬВАР Новый монолитный дом в начале Литовского бульвара. Миновав консьержку, до смешного похожую на королеву Викторию, Ирина вытерла платком вспотевший лоб, сосчитала до десяти, и нажала на кнопку вызова лифта. — Здравствуйте, Полина! Если бы вы только знали, как я рада вас видеть! Разрешите позвонить от вас? — спросила Ирина, едва переступив порог квартиры Байкаловой. — Почему нет?.. Звоните, — Байкалова тяжелым подбородком указала в сторону телефона и попятилась, на указательном пальце писательницы блеснул голубой турмалин, немного диссонирующий с шёлковой пижмой хозяйки в Микки-Маусах. Ирина осторожно взяла дизайнерскую трубку в форме копыта и, набрав номер, стала ждать… К счастью, недолго. — Мамуля, здравствуй, как Яшка? — быстро спросила она. — Ирочка, ты жива-а-а?.. — крикнула мама ей в ухо. — Господи, где ты пропадала?.. Мы тебя обыскались, Ирочка!.. — Да, мамочка, я жива-здорова! — Ирина вытерла слёзы. Разговор прояснил многое, но главное успокоил. — Я очень много работала, — коротко объяснила своё месячное молчание Ирина. — Мамочка, всё хорошо… Правда, всё хорошо! Правда-правда. — Больше так не делай! — причитала её мама, всхлипывая. — Мы не знали, что и думать… Я уже купила билет в Москву, чтобы искать тебя! Мы подали заявление о розыске, обзвонили всех знакомых в Москве, но… — Прости, мамочка… — Больше не прощу!.. И звони каждый день! Ира?.. Ты меня слышишь?.. — Как папа? — Папа жив!.. Жив папа!!! … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … Полина Байкалова курила и смотрела в окно из гостиной, пока Ирина разговаривала с мамой. Она несколько раз обернулась, вслушиваясь в разговор, и когда он закончился, с улыбкой раздавила сигарету в пепельнице. — У вас очень красиво! — Ирина восхищённо обвела глазами полупустую гостиную. — Приятно, когда вещи не загружают пространство! — Я люблю минимализм, — Полина Байкалова кивнула на белый диван в центре гостиной. — «Фатальная женщина» — вас устраивает такой заголовок? — медовым голосом предложила Ирина, включая диктофон. — Или у вас есть эксклюзивное предложение?.. — Меня всё устраивает, — моментально согласилась писательница. — На какую тему будем говорить? Мои планы?.. Или о романах, которые уже написаны и изданы? Ну что, о будущем или о прошлом? Решайте… — О прошлом, — твёрдо сказала Ирина. — Будем говорить о прошлом и самом ближайшем будущем. Хорошо?.. Несите фотографии, выберем самую красивую на разворот. Самую-самую… — Смотрите и выбирайте! — Полина вернулась с ворохом разноцветных снимков, где она была снята на яхтах, под пальмами, в шезлонгах, в сапогах и с удочкой, в валенках и с коромыслом у деревенской заснеженной избы. Ирина с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться. — Когда вы только успеваете всё?.. — разглядывая Байкалову в обнимку с коромыслом, не удержавшись, всё-таки захохотала она. Байкалова пожала плечами. — А что?.. Я с детства было очень шустрая девочка, а потом не менее шустрая женщина! Разве много не таких, как я?.. — Байкалова лукаво взглянула на Ирину. — Миллионы людей лежат на старых диванах и брюзжат на свою неудавшуюся жизнь, — Ира произнесла эти слова и ей вдруг стало очень грустно, и боль, которую она загнала куда-то далеко в себя, вернулась, дав о себе знать, да так, что она на секунду почти потеряла сознание… Почему-то, вспомнился муж, который бросил, даже не пошевелив пальцем, чтобы помочь ей и сыну, и первый день в Москве, начавшийся так страшно. Что было с ней, где она была почти месяц?.. — Ну что, начинаем, Катенька? Большое будет интервью? Обещаете быть объективной?.. Через час у меня встреча с важным человеком, — Байкалова снова потянулась к пачке сигарет. — Будете? Ну, как хотите. Итак, какой ваш первый вопрос? — Вы давно здесь живёте? — спросила Ирина, не обращая внимания на «Катеньку». Все писатели, с которыми она, так или иначе, общалась и интервьюировала их, отличались друг от друга, лишь полом и возрастом, но вот отменной памятью, на её взгляд, не мог похвастать никто из них! — Полгода назад права на экранизацию моих романов купили в Голливуде, и я сразу же приобрела эту квартиру, — Байкалова вздохнула и погладила подушку дивана, снова лукаво взглянув на Ирину. — Если бы вы только знали, Катенька, в каком клоповнике я жила, пока не переехала сюда! — Расскажите, читатели обожают подробности про клоповники! — рассмеялась Ирина. — Неужели? Кстати, я об этом ещё никому не рассказывала, — Байкалова вздохнула и поведала про коммуналку в Мытищах, в которой родилась. — Потрясающе… Как же вам удалось стать автором бестселлеров, живя бок о бок с алкоголиками и девушками с панели? Ведь вам постоянно ломали дверь, воровали вещи и деньги, так? Байкалова кивнула на стопку книг на подоконнике. — Мой первый роман я написала, как раз о моих сумасшедших соседях, так что они-то и были первым побудительным мотивом написать книжку о современниках. Не всё было так плохо в той коммунальной жизни, я вам скажу. И хороших людей тоже было предостаточно… — Выходит, не зря говорят о том, что не знаешь, где найдёшь, где потеряешь, да? Возможно, если бы вы жили спокойно, то никогда не стали бы писателем? Байкалова загасила сигарету чисто женским жестом, а проще говоря, сломала и внимательно взглянула на Ирину. — Что для вас мужская любовь, Полина? — так и не дождавшись ответа, спросила Ирина. — Мне сорок пять лет, я разведённая женщина, что вы хотите услышать на свой вопрос? — без раздражения, но холодно спросила Байкалова и откинула густую чёлку с высокого и гладкого лба. Упитанное крупное лицо с вздёрнутым носом и гладкой кожей почти без мимических морщин, находилось настолько близко, что Ира чувствовала дыхание Байкаловой. От Полины упоительно пахло антоновскими яблоками и карамелью. — Вы любимы в данный момент своей жизни? Как вы сами считаете?.. — Я любима и очень люблю, но счастья мало, — в некотором удивлении констатировала Полина. — Такое возможно, да?.. — кокетливо спросила она и встала, отойдя к окну. — Конечно, — кивнула Ира, про себя чертыхнувшись. Похоже, Полина Байкалова закрылась на сто замков и о личном больше не скажет ни слова. И Ирина плавно перевела разговор на тему Калифорнии, Голливуда и романов по которым американцы планировали снять сериал о русской жизни, напоследок спросив про собственно литературу. — Литература это храм, — Полина Байкалова взглянула на икону Божьей Матери в правом углу гостиной. — Если вы собрались писать, то честно спросите себя — у вас есть, что сказать людям? Этого хватит хотя бы на один роман? Это — важное? Людям это нужно? Читатели узнают что-то новое, это утешит их, рассмешит, позабавит?.. Писательство нужно вам? Зачем? До кучи? Или вы не можете молчать, вам обязательно нужно выговориться и рассказать то, что вы знаете, и вы просто не можете жить, не прокричав это людям? И имейте в виду, вам придётся доказать издателям, что вы написали хороший роман и его следует издать и заплатить вам, если вы его всё-таки напишете! Никто вам не обрадуется, поверьте, и никто не будет с вами носиться как с писаной торбой и помогать. Это трудный хлеб. Писателей очень много! Россия — страна писателей, они под каждым кустом буквально. И где-где, а в литературе очень трудно быть независимым человеком! — Что бы вы пожелали своим читателям? — вздохнув, Ира задала последний вопрос. — Только не банальное… Байкалова оживилась: — Надо делать то, что любишь! — быстро сказала она и скороговоркой продолжила: — И научиться очень хорошо это делать!.. А научиться можно только на своих ошибках. Надо чувствовать их, и вовремя перестраиваться. И не тратить время на негативных людей, потому что они затягивают, как трясина. — Но это невозможно, — покачала головой Ира. — Мы живём среди людей и они, как не крути, разные! — Но мы можем выбирать друзей и партнёров. Есть люди — созидатели, а есть — злословы. И каждый тратит свою энергию, один — на своё дело, другие — на его охаиванье. Конечно, если в твоей семье живёт неисправимый злослов, спрятаться труднее… Значит, надо строить свою жизнь особняком, иначе она пролетит бездарно — под чужие всплески скандалов!.. — Для вас самой это актуально? — быстро спросила Ирина. — Для меня это, к счастью, уже неактуально! — с видимым облегчением обвела глазами пространство гостиной Полина. — Ну всё, закончим на этом, хорошо? Скажем друг другу до свидания!.. Какую фотографию вы выбрали? Мне нравится с коромыслом, — улыбнулась писательница. — Берите, я на ней больше всего похожа на себя настоящую! — Давайте… и вот эти две, — показав на снимок на крыше костёла где-то в польской деревне и на акваланг, с которым писательница прыгала с яхты в пены морские, Ирина с сожалением вздохнула, потому что уходить не хотелось. — Забирайте, — великодушно разрешила Байкалова. — Когда выйдет интервью со мной?.. Обрадую своего издателя. — Я вам обязательно позвоню, — Ира убрала диктофон. — Ирина, — напоследок очень серьёзно спросила Байкалова, — а почему вы отзывались на Катю? — А что?.. Ерунда это всё, — Ирина фыркнула, не желая оправдываться. — А у вас хороший нрав, — тихо сказала Байкалова. — Журналист с хорошим нравом попадается мне первый раз! Буду рада увидеться… «Зря она так думает, — думала Ирина, спускаясь по лестнице и разглядывая аляповатую лепнину на потолках. В её кармане лежал смятый конверт с пухлым содержимым, незаметно взятый из мусорной корзины Байкаловой. — Пан или пропал!» — ни секунды не думая, вытянула его оттуда Ирина. — А вас просили подождать, — консьержка, похожая на королеву Викторию, положила трубку и неприязненно оглядела Иру сквозь очки с янтарной дужкой. И на душе Ирины стало скверно, ох, как скверно!..