— Вещдок, — хмуро пояснил он, а Ирина, волнуясь и путаясь в словах и датах, продолжила рассказывать, что случилось в Томске, откуда она только что приехала. — Мальчик, скорее всего, пока при нём, — выслушав, сказал участковый. — Ира, вам с мамой надо походить по вокзалам. — Как это походить по вокзалам?.. — Он вряд ли вам позвонит ему ни к чему рисковать. Мальчик маленький, здоровый, русак, он может продать его в любой момент, и самое паршивое то, что его быстро купят. Просто с руками оторвут! Увезут с любого вокзала и тогда уж точно — пиши пропало… Возьмите у Роговой её «Киа» и помотайтесь по всем московским вокзалам, вдруг повезёт. А что касается ваших вопросов о мешках, найденных в гараже у Роговой, то следствие ещё не закончено, поэтому никакой информации дать не могу, — участковый нахмурился. — Ну, хорошо, только не для газеты, — Трофимов привстал и выглянул в открытую дверь. — И только про Рогову… — И про Байрамова, — попросила Ирина. — Я обещаю не писать без вашего разрешения! Трофимов тяжело вздохнул и покосился на дверь, потом встал и закрыл её. — Что касается Байрамова, то по месту жительства и работы он характеризовался положительно, впрочем, и про других соседей мы тоже не нашли ничего криминального. Зато после того, как ваша подруга обнаружила в своём гараже мешок с трупом квартирной хозяйки Байрамова, мы решили его подвигнуть на проявление хоть каких-то действий и повесили объявление о сносе гаражей в трёхдневный срок, в очень большой надежде, что он попробует вывезти её тело. — И что? — Он даже не почесался, — чертыхнулся Трофимов. — Пришлось задержать его по заявлению Роговой, в котором она утверждает, что попала в Турцию через пилота, с которым её свёл Байрамов. — И что? Трофимов вытащил из стола обычный плеер и дал Ирине маленький наушник. Ирина, повертев его, вставила в ухо. — Слушай, только недолго, пока я тут, — кивнул участковый. Ирина, попросив сделать громкость максимальной, с тревогой прислушалась к помехам и едва слышным голосам. — Значит, вы утверждаете, что четырнадцатого апреля на частном самолёте попали в Турцию по чужому загранпаспорту? — неожиданно громко спросил незнакомый мужской голос, и сразу же раздался взволнованный голос Виталины: — Да, я отдала ему свой паспорт, когда мы проходили таможенный контроль. Байрамов предупредил меня, что этот человек — пилот-частник и у него зарегистрированный по всем правилам самолёт. — Объясните, зачем вы поехали в другую страну таким экзотическим способом, а не по турпутёвке, например? — Тринадцатого апреля я вышла взять почту и увидела в ящике конверт, я его открыла и из него вывалилась записка от Кати Жук. — Почему же вы не отнесли конверт в милицию в тот же день? — Потому что деньги требовались срочно, и девчонки могли пропасть окончательно. — И что вы сделали, расскажите по порядку. — Я подумала, что достану деньги и поеду, освобожу их. Тысяча у меня была, не хватало лишь на дорогу, и я, немного подумав, поднялась на третий этаж к соседу сверху Байрамову. — Почему вы обратились к Байрамову? — Он встречался с Катей Жук, и я подумала, что ему небезразлична её судьба, тем более, он говорил, что сам хотел бы разыскать Катю. — То есть он спрашивал вас о ней? — Да, пару раз зимой. — И что вы сделали? — Я поднялась на третий этаж и показала Байрамову записку от Кати Жук. — И как он отреагировал? — Байрамов пригласил меня зайти. Я спросила, не хочет ли он помочь Кате? — И что? — Он сказал, что у него нет загранпаспорта, и пока он его будет оформлять, Катю, возможно, перевезут в другое место. Тогда я предложила помочь мне с деньгами на авиабилет. — Он дал вам эти деньги? — Нет. — И что вы сделали? — Я разозлилась и собралась уходить. — А как отреагировал на это Байрамов? — Он предложил познакомить меня с пилотом, который совершает чартерные рейсы в Турцию и на Кипр на своём самолёте. — А вы? — Я согласилась за неимением лучшего. — Скажите, вы ведь должны были как-то расплатится с пилотом? — Байрамов утверждал, что вопрос оплаты с ним он решит сам. — И вы поверили? — Мне больше ничего не оставалось, он позвонил пилоту при мне, и тот согласился встретиться со мной. — И что было дальше? — Пилот согласился захватить меня в Стамбул на следующий день, если я не буду задавать лишних вопросов. — А обратно? — И обратно, вместе с освобождёнными девчонками. Байрамов обещал ему оплатить наш перелёт оттуда. — То есть вы согласились на это предложение? — Да, не раздумывая, хотя пилот выглядел и разговаривал, как настоящий скряга. За отдельную плату он даже согласился оказать мне услугу. — Какую именно? — Сопровождать в квартал, где удерживали Катю и Дину, и быть посредником в передаче денег. — Что же произошло в итоге? — На следующий день я улетела с ним в Стамбул.. — Вас ничего не насторожило во время перелёта? — Насторожило. — Что же? — Со мной летели ещё двенадцать девушек. — Куда они летели? — По их словам — на работу. — На какую? — Официантками, танцовщицами, горничными. — Вас не смутило это? Ведь с такими же целями, обычно едут те, кто в реальности будет заниматься проституцией. — Я не очень думала об этом. — Почему? — Я ехала со своей определённой целью! — Что собой представлял этот пилот? — Хорват, владелец зарегистрированного частного самолёта «АН» Горан Достич. — Вы видели его документы? — Нет. — И что было дальше?