— Я готов обидеться! Я забыл сказать, что я ревнив, как самец орангутанга? — Григорий вернулся и сел рядом, грозно косясь на банкира. — Вы устали? — Устала, — согласилась Ирина. — Я скоро вернусь, подождите меня, хорошо? И никого не приглашайте, а то я тоже страшно ревнива! — И, стараясь ступать прямо, вышла из большого зала на лестницу. «У меня ничего не получается! И пусть, всё равно…» — вот то, что думала Ирина, возвращаясь через несколько минут в зал, где веселье шло по нарастающей. Ирина не раз и не два видела, как Пахило что-то говорит в трубку телефона, которую ему подаёт охранник. Говорил банкир подчёркнуто тихо, к тому же отворачивался к окну у которого сидел. «Наверное, я всё-таки одна здесь, Архидьяконов просто обманул меня. Невозможно ничего услышать! — вдруг поняла Ирина. — Да и как я подойду ближе, если за ним вплотную ходят два его охранника?» — Галя, кусай его! Кусай его, Галя! — тем временем быстро проговорил в трубку банкир Пахило. «И это передавать?» — подумала Ирина, но, выждав пару минут, прошла в туалет и послала сообщение на номер Архидьяконова. Больше ни о чём подобном — в трубку банкир не говорил. Ему ещё несколько раз звонила жена, какой-то Арнольд, и неизвестный, которому Пахило кратко пообещал: — Пощады не жди! Ирина на всякий случай передала и это. Неизвестный ей Мераб за весь вечер так и не позвонил. Последнее, что запомнила Ирина — тихий разговор, который вели банкир Пахило и отец невесты Вышлов. — Какова моя мечта о счастье? — Пахило курил и блаженно улыбался. — Личный пруд, на берегу сидит собака, а позади неё сижу я в кресле-качалке. — А позади тебя? — спросил Вышлов, косясь на охранников друга. — Дом в швейцарских Альпах и семья, которую я создал сам, — банкир прищурился, и во взгляде его была скорее жестокость, чем умиротворение. — Всего лишь? — кивнул Вышлов. — У тебя же есть и дом и пруд! — Удобного кресла-качалки нет и собаки, — Пахило тяжело вздохнул. — Кресло купишь, а собаку бери любую мою, — подумав, серьёзно предложил Вышлов. — У меня пять сук. — Приплода вам хорошего! — кричали гости молодым. — Дом — полную чашку! В шубе из чёрной белки родительница невесты то и дело выходила встречать и провожать гостей. И драки на этой свадьбе, почему-то не было. Ирина вместе с ансамблем «Казачка» покинула город Зубцов ночью. «Я так ничего и не узнала!» — сетовала она, когда самолёт уже подлетал к Москве. Клетка с голубями стояла у её ног, голуби спали. — Тебе посылка, — Виталина кивнула на дверь комнаты, в которой Ирина жила у неё. На кровати лежал свёрток, Ирина развернула его — сумма, которую оговаривал Архидьяконов, была завёрнута в «Московскую сплетницу». — Ух, ты! Заработала? — Виталина подмигнула. — Поздравляю! С тебя бутылка рому! ПУШКИНО «Совсем скоро растает снег и появится мягкая шёрстка прошлогодней травы… Трава будет торчать усами и греться на солнышке. По ней можно сколь угодно ходить, а ей не будет больно, ведь она прошлогодняя! Жаль, что нет прошлогодних чувств, у меня нет, может у кого-то они и есть… Раньше дни были густые, как свежая патока в большой бочке жизни, а сейчас дни похожи на взмахи шлагбаума или проносящийся поезд», — думала Ирина, поворачивая от метро к редакции «Московской сплетницы». Мягкий белый хлеб на лотках у дверей редакции и зеркальная витрина магазина напротив — с большим количеством пыльных бутылок коллекционного вина. Ирина купила булку с обсыпкой и, откусив от неё половину, открыла дверь. — Не ждали вас! Гуляете где-то?.. — на пороге своего кабинета стоял шеф-редактор Пятницкий. — Вчера вам звонил некто участковый Изотов. Знаете такого? Так вот, вашу дублёнку задержали! — Он точно задержал её?.. — Ирина чуть не подавилась булкой. — Извините. — Ну, в Москве же дублёнки сами ходят на двух ногах! — саркастически заметил шеф-редактор. — Задержал-задержал… Где вы были вчера? На работу забыли придти, терпение наше испытываете? — Я болела, — Ирина сунула недоеденную булку в сумку. — Могу я поболеть? Или не могу?.. — Нет, не можете, — Пятницкий снял очки и строго поглядел на неё. — Предупреждать надо! Сегодня вы едете в Пушкино, там зять убил тёщу. Адрес тёщи у секретаря, машина внизу. Вы ведь в Пушкино живёте? — Жила, — кивнула Ирина. — Ну, я пойду? Пятницкий улыбнулся. — Идите-идите, работайте. На выезде с МКАД лежала маленькая сбитая собачка, водитель чёрной редакционной «Волги» аккуратно объехал её, а Ирина вдруг ощутила тревогу. — Где адрес? — спросила она у водителя, и тот протянул полоску с адресом. — Слава богу! — выдохнула она — улица и дом никоим образом не соотносились с Земфирой Ивановной Козловой, тёщей весьма непростого зятя. Через два часа, с готовым репортажем они отбыли в Москву. Бывший зять убил свою бывшую родственницу в зале игровых автоматов, где она трудилась кассиром. Банальное ограбление, к которому, как смола прилипла, оставшаяся между родственниками неприязнь. — Про такое много не напишешь, — глубокомысленно заметил водитель. — Останови на полчасика? — попросила Ирина, когда они проезжали мимо дома Земфиры Ивановны. — Ну, как вы тут? Я сегодня без подарков, звиняйте! — Ира, — Земфира Ивановна сидела за столом и держала миску, а Пашка быстро ел кашу, держа ложку двумя руками. — Ирочка наша… — Пашка, здравствуй! — Ирина поцеловала Пашку в лоб, тот недовольно заворчал. — А мы болели, сейчас выздоровели, вот так, Ира, — вздохнула Земфира Ивановна, поправив косынку на голове. Ирина разглядывала их и не узнавала: за месяц Пашка подрос, а Земфира Ивановна похудела и была абсолютно трезвой, как стёклышко. — Всё хорошо? — Ирина спросила и вытащила деньги. — Я оставлю для Пашки?.. — Спасибо, — не глядя на деньги, кивнула Земфира Ивановна. — Сева не приходил больше? — Ирина покосилась на шкаф. — Ничего больше не искал? — Пусть только попробует! — тётя Фира, обняла её и поцеловала. — Я ему приду… — Тётка твоя? — спросил водитель, когда Ирина села в машину. — Почему тётка? — удивилась Ирина. — А кто? — удивился в свою очередь водитель. — Вы же похожи! — Значит тётка, — кивнула Ирина, глядя в окно. — Явно дело, похожи! СТОПРОЦЕНТНОЕ АЛИБИ — Ирина, хорошо, что вы позвонили, — обрадовался Изотов и, помолчав со значением, добавил: — Приезжайте. — Прямо сейчас? — А чего тянуть? — удивился участковый, и после работы Ирина поехала в Медведково, хотя было уже довольно поздно. — Здравствуйте! — дождавшись, когда из кабинета участкового выйдет посетитель, Ирина постучала в дверь. Афанасий Изотов разговаривал по телефону, и что-то записывал в блокнот. — Ирина, сначала я увидел дублёнку, а потом уж разглядел девицу в ней. — Изотов положил трубку и взглянул на неё. — Кстати, рядом шла ещё одна, похожая, как две капли воды на Катю Лель, — участковый хмыкнул. — Сразу вспомнил, что за Лель, надо сказать… Садитесь, что вы стоите, Ирина! — Вы задержали их? — Я задержал лишь одну, к сожалению. Ту, что была в вашей дублёнке. — Ту самую невесту Понченко? — Да, между прочим, царапалась не на шутку. Видите?.. — Изотов потряс исцарапанной рукой. — Вот, почитайте, что она написала в своё оправдание. Ирина кивнула и начала читать исписанный детским почерком лист бумаги. «Дублёнку я подобрала в квартире своего гражданского мужа Понченко Артёма Брониславовича, когда зашла туда по его просьбе забрать тёплые вещи для отправки в колонию. Дублёнка лежала на полу, я очень удивилась её клёвости и рискнула померить. Она оказалась мне почти впору, только намного длиннее, чем я обычно ношу. На улице было холодно, и я решила её не снимать, ведь всё равно она была ничья». — И вы отпустили её?! — прочитав написанное, возмутилась Ирина. — Скажите, она могла найти там вашу дублёнку? — участковый устало взглянул на Ирину.