– И ведите себя хорошо! – сказали они хором. – А то как бы вам потом не пришлось пожалеть. Причем лица у них при этом были такие зверские, что даже Мариша не осмелилась им противиться. В конце концов, истинная смелость состоит как раз в том, чтобы вовремя проявить благоразумие. И к тому же, всем известно, что каждый визит к стоматологу обходится пусть в небольшое, но все же очень хорошее состояние. А в том, что стоит кому-то из них только раскрыть рот и пикнуть, как мигом возникнет повод для визита к врачу, подруги не сомневались. Поэтому берегли зубные коронки и помалкивали себе. Парни отконвоировали их по коридорам плавучей тюрьмы к прозрачному терминалу. И тут у девушек поневоле пооткрывались рты. Это было выше их сил. Конвоиры, должно быть, поняли, поэтому не протестовали, пока подруги стояли и молча глазели по сторонам. Широкая прозрачная трубка тянулась вверх от серебристо поблескивающей субмарины, своими очертаниями напоминающей небольшого кита. На этой штуке, по всей видимости, и прибыли со дна морского подруги. Девушки проследили глазами за людьми, деловито снующими взад и вперед по прозрачному терминалу и остолбенели. Потому что дальше… Дальше открывалось зрелище поистине потрясающее. И даже фантасмагорическое. Посреди морского ландшафта выросло нечто, напоминающее собой гигантский коралловый риф. И если бы не торчащие из этих кораллов в разных местах металлические антенны, можно было бы принять его за натуральный риф. И если бы еще он не переливался всеми цветами радуги, и если бы не люди, то и дело то входящие внутрь коралла, который там явно был пуст, то выходящие из его нутра. И если бы не многочисленные отверстия в теле коралла, затянутые веществом, похожим на стекло, но явно только похожим, – ни одно стекло не выдержало бы подводного давления. Но самое удивительное было в том, что все люди, входящие и выходящие из рифа, были без скафандров и масок для искусственного дыхания. И это на глубине. Под толщей воды, где человеку явно не место. Впрочем, скоро стало ясно, что люди выходят в строго определенных местах. И двигаются они не по воде, а по прозрачным туннелям, ведущим к кораллам поменьше. – Что это? – разинув рот, прошептала Мариша. – Что это такое, черт возьми? – Это – наша база, – с видимой гордостью произнес один из их стражников. – Удивительное зрелище? Правда? В первый раз и вовсе кажется, что попал в другое измерение или к инопланетянам в гости. А ведь это наше родное земное море. Только глубоко. Подруги пораженно кивнули. Так вот куда привез их Игорь! На морское дно. Неудивительно, что он так тщательно скрывал все, что могло навести посторонних на след этой базы. Еще бы! Такая махина! Сколько же она должна была стоить? Или это все возведено все же не людьми? – В первый раз прямо дух захватывает, – верно истолковав их состояние, повторил все тот же стражник. – Да и потом, как увижу после отлучки, так прямо глазам своим не верю. – И это все построили люди? – прошептала Юля, впервые в жизни готовая поверить в существование внеземной цивилизации, ловко водящей за нос все секретные спецслужбы мира. – Ну, не марсиане же! – хмыкнул их разговорчивый стражник, вернув Юлю на землю, верней на дно. – Конечно, люди! После того, как хромающий Игорь удалился залечивать свои раны и самолюбие, стражники немного расслабились, они теперь были совсем не прочь поболтать немного с хорошенькими пленницами. К тому же, судя по тому, что видели подруги вокруг, на базе явно наблюдался дефицит женского общества. Большинство сотрудников, которых они видели, были мужчинами. И все они бросали на девушек очень заинтересованные и многозначительные взгляды. И только наличие охраны возле подруг заставляло бедолаг воздерживаться от более тесного знакомства с новенькими. – И долго строили? – прошептала все еще не пришедшая в себя Инна. – Наверное, столетия! – Вовсе нет! – хмыкнул рыжий стражник. – Лет за десять управились. Сначала один модуль ввели в действие. Потом другой. А потом пошло и поехало. Когда я тут появился, база была уже почти в таком же виде, в каком она находится сейчас. Конечно, внутри еще не все доделали. Но со временем все неудобства устранились. – А потом она станет еще больше? – с затаенным восторгом спросила Мариша. – Не знаю, – посмурнел стражник. – Об этом я ничего не знаю. И вообще, налюбовались вы наконец? Тогда пошли! Поняв по его тону, что первый этап ознакомительной экскурсии для них завершен, подруги покорно дали себя увести. Тем более что и дальше их глазам представилось немало интересного. Вначале они прошли по мягкой резине терминала, сильно напоминающего любой другой терминал с тем исключением, что стены тут хоть и были прозрачны, но явно сделаны из материала, способного выдержать многотонное давление воды на них. Конечно, сквозь прозрачный материал было любопытно поглазеть на окружающее морское дно и его обитателей, но все же подруги вздохнули с некоторым облегчением, когда оказались внутри базы. Там им казалось надежней. Тут они снова на минутку остановились. Возникла какая-то заминка с лифтом. Поэтому у подруг было достаточно времени, чтобы рассмотреть отсек, куда их привели. Ничего особенного он из себя не представлял. Обычная комната, стены покрыты светлым пластиком, светящимся самим по себе. Так что тут было достаточно света, чтобы не споткнуться и не упасть. Кроме них и стражников, тут находилось еще несколько мужчин в светло-серых со стальным оттенком комбинезонах. Мужчины прикатили по терминалу какие-то ящики и теперь пытались загрузить их в лифт. В связи с этим и возникла заминка. Лифт был один. А груза много. К тому же моменту, когда подруги и их стража оказалась возле лифта, почти весь груз находился уже внутри кабины. И на то, чтобы его выгрузить и уступить место людям, потребовалось бы вдвое больше времени. Поэтому грузчики закончили свою работу, двери лифта закрылись, и подруги остались со своими стражниками одни-одинешеньки. – Как-то тут неуютно! – пискнула Юля, оглядываясь по сторонам. – Снаружи было красивей. – Ничего, привыкнете, – равнодушно пожал плечами рыжий. – Кстати, – решил он вдруг представиться, – меня Пашей зовут. Девушки тоже представились. Второго стражника звали Петей. Но он был явно из породы молчальников. Тощий, длинный и носатый. К общению с девушками он, в отличие от других мужчин, не стремился и на Пашу поглядывал с изрядной долей откровенной ревности во взгляде. – Привыкнете, – повторил тем временем Паша, напрочь игнорируя взгляды своего приятеля. – Мне тоже поначалу тут все непривычным казалось. А теперь свыкся. Другого дома мне и не надо. – А если мы не хотим привыкать? – спросила Мариша. – Мне, например, противопоказано жить в замкнутом пространстве. У меня клаустрофобия развиваться начинает. – А кто говорит о замкнутом пространстве? – хмыкнул Паша. – Знаешь, какой тут вокруг простор. Выйдешь с базы – и плыви себе в любую сторону! Я лично ни одной стены на много километров не встречал! – Но ведь мы под водой, – продолжала ныть Мариша. – А вдруг вся эта штука однажды возьмет да и не выдержит массы воды и рухнет всем обитателям базы на голову? – Что говорить о том, чего быть не может? – хмыкнул Паша. – Если хотите знать, вы счастливчики. В этом месте безопасней, чем во всем остальном мире. Для того базу и проектировали. Но интересный диалог пришлось прервать. Вмешался носатый Петя. – Попридержи язык! – холодно бросил он приятелю. – Нам велели отвести девчонок в их комнату. А ты вместо этого готов разболтать им все на свете. Смотри, как бы тебя за твою болтовню не отправили работать в море или лабораторию. – А я что? – явно струхнул Паша. – Я ничего такого секретного и не говорил! Но тем не менее после Петиного напоминания он моментально потерял интерес к подругам. И переключил свое внимание на приятеля. К тому моменту, когда лифт наконец спустился к ним, Паша с Петей уже помирились и ворковали словно голубки. – Тьфу! – скривилась от омерзения Мариша, глянув в их сторону. – Чисто бабы сюсюкают! Лифт оказался самой обычной кабиной, обитой все тем же светящимся пластиком. Впрочем, если внизу он светился голубовато-сиреневым цветом, то в лифте было мягкое желтоватое свечение. Впрочем, его хватало лишь на то, чтобы различить лица друг друга. Особой яркости он и тут не давал. Паша нажал на кнопку с цифрой три. Всего кнопок было шесть. Пять этажей и один уровень, обозначенный как минус первый. Лифт бесшумно устремился наверх. Наконец двери раскрылись, и подруги оказались в очередном коридоре. Никаких изысков в отделке. Тот же пластик, только к его свету теперь были добавлены еще и лампочки, дававшие достаточно света, чтобы прогнать полумрак, царивший внизу и в кабине лифта. На душе сразу стало как-то веселей. Паша с Петей подтолкнули подруг к выходу, потом заставили спутниц свернуть в какой-то пустынный узкий боковой проход и долго шли по нему. Наконец они достигли вполне обычной двери. Паша открыл ее электронным ключом, и девушки увидели ступени винтовой лестницы, спускавшейся куда-то вниз и вправо. Пройдя по лестнице, подруги оказались в еще одном коридорчике. Совсем небольшом. Тут было всего три двери. Возле одной из них горела лампочка. К ней и подошел Паша. Открыв дверь еще одним электронным ключом, он молча втолкнул подруг в комнату. – Но тут уже кто-то есть! – пыталась запротестовать Инна. Однако Паша ее и слушать не стал, и дверь за спинами подруг бесшумно закрылась. Подруги огляделись по сторонам, пытаясь понять, куда их привели на этот раз. Впрочем, долго осматриваться им не пришлось. И на этот раз комната сильно смахивала на карцер. Разве что тут спать предполагалось не на голом полу, а на двухэтажных койках с матрасами, подушками и одеялами. И даже постельное белье имелось. К тому же в углу наблюдалась душевая кабинка и туалет, целомудренно прикрытые до половины белой пластиковой дверью-гармошкой. В самой комнате никого не было. Зато в «уголке задумчивости» кто-то вовсю плескался в душе. – Очередная камера, – прокомментировала Мариша, убедившись, что дверь, через которую они вошли в комнату, и в самом деле крепко заперта. – Только более комфортная и на этот раз на четверых, – заметила со вздохом Юля. Но тут плеск в душе как-то изменился. Должно быть, их четвертая товарка услышала голоса и насторожилась. Еще через несколько секунд дверь-гармошка сложилась еще больше, и в комнату шагнула рослая молодая женщина, завернутая по самый подбородок в свинцово-серую, как и прочее постельное белье, простыню. Некоторое время она с изумлением изучала трех своих новых соседок. Потом нерешительно улыбнулась и произнесла: – Привет! Бритый с нетерпением изучал письмо, которое попало ему в руки. Крученый уже давно сам пересел за руль и теперь вел «Лексус» своего друга, дожидаясь, когда тот наконец оторвется от письма и скажет ему, куда же ехать. А пока что Крученый бессмысленно нарезал уже третий круг возле университета, не решаясь побеспокоить Бритого. – Так, хорошо! – произнес внезапно Бритый, и по голосу друга Крученый понял, что хорошего как раз мало. Он молча покосился на Бритого, ожидая дальнейших комментариев. Но вместо этого Бритый снова принялся читать проклятое письмо. Крученый вздохнул и двинулся в четвертый раз по знакомому уже до боли маршруту. Стоящий на набережной сотрудник дорожной милиции – младший сержант Усиков подозрительно покосился вслед «Лексусу», который проехал возле него в четвертый раз, и связался по рации, решив, что лучше лишний раз проявить бдительность и предупредить начальство, чем потом схлопотать головомойку, почему, мол, не сигнализировал. Ответ пришел как раз в тот момент, когда Крученый в седьмой раз медленно подкатывался к набережной. Сержант сунул в рот свисток и только приготовился дунуть, как вдруг «Лексус» словно с цепи сорвался. Только что он катился на скорости едва ли больше сорока километров в час, как вдруг резко развернулся, перемахнул через разделительную полосу и помчался в противоположную сторону по встречной полосе, ничуть этим фактом, как видно, не смущаясь. К тому же «Лексус» против всяких правил стремительно развил скорость до сто двадцати с лишним километров. У сержанта Усикова от негодования даже свисток изо рта выпал. Когда он его все же нашарил и дунул, то «Лексуса» и след простыл. А возле Усикова застыла желтая «четверка», законопослушно дожидаясь разрешения выехать на набережную. Ее водитель высунулся в окно и размахивал какими-то накладными и документами. Усиков покосился вслед исчезнувшему «Лексусу», тяжело вздохнул и всерьез взялся за водителя «четверки», на котором сержант и отыгрался за наглый «Лексус». Да так, что, отъезжая, водитель «четверки» проклинал всех сотрудников дорожной милиции, не зная, кого на самом деле должен был бы ругать. Впрочем, у Крученого были веские основания совершить такой маневр, противоречащий правилам дорожного движения и вообще здравому смыслу. Но когда у вас над ухом орут страшным голосом, выхватывают из кобуры «стечкина» и, размахивая им, грозятся перестрелять всех, кого только можно, ясно, что тут уж не до правил дорожного движения. Тут нужно думать, что важней – здоровье друга или какие-то там правила движения! – Вези меня в офис! – орал Бритый Крученому. – Быстро! Потом приложив дуло пистолета к собственному уху, и, видимо, приняв его за мобильный телефон, Бритый начал кричать в рукоятку оружия: – Всеобщая мобилизация! Срочно всем живым и мертвым собраться в течение часа у нас в офисе. Крученый опасливо покачал головой. А ну как Бритому сейчас придет в голову нажать на кнопку отбоя? Это ведь хорошо, если он зарядом просто разворотит крышу «Лексуса». А если в себя угодит? И Крученый выбрал из двух зол меньшее. – Садись-ка ты снова за руль, – осторожно предложил он Бритому. – Ты водишь быстрей. А мобилу мне отдай. Я всех их вызвоню. Бритый проорал нечто невразумительное о том, что сейчас каждая секунда дорога и нечего тут торговаться, но на место водителя все же пересел и свой «стечкин» Крученому отдал. А потом, вцепившись в баранку руля и налегая на нее всем телом, словно и не было в «Лексусе» мощного гидроусилка, Бритый комментировал звонки Крученого. – Позвони Нагибиной! Скажи, чтобы приезжала. Она нам будет нужна. Позвони Карьеру. Обязательно дозвонись до Танкиста и Компа. Вообще, вызови всех наших! Скажи, всеобщая мобилизация! – Ты это серьезно? – тихо спросил у него Крученый. – Ты меня знаешь! – угрюмо произнес Бритый. – И еще, главное. Скажи им всем, чтобы никто ни словечка службистам о том, что у нас сходка намечается, не проронил. Предупреди всех! Это важно. Крученый воздержался от комментариев. Обзвонив всех, он сказал: – Все приедут. Только Комп сейчас снова воюет с пакистанцами, чтобы они нам свой поганый опий не совали. Так что не приедет. – Он с ними уже который год воюет, пусть передышку сделает, все равно от его войны ни жарко ни холодно. Он один путь им перекроет, а они в десятки других щелей пролезут, – сказал Бритый. – А тут такое дело наклевывается, что он не пожалеет, если приедет. Крученый с сомнением покосился на бумажку в руках Бритого. Ему она не казалась таким уж важным документом, ради которого стоило собирать на сходку таких важных людей, даже если с кем-то из них Бритый и подставлял свою грудь под пули оголтелых исламистов, которым приспичило таскать свой опий-сырец именно через советскую границу. – Что в письме? – спросил у него Крученый. – Ты про то, что в мире вот-вот может разразиться третья мировая война слышал? – спросил вместо ответа у него Бритый. – Ну да, – кивнул Крученый. – Кто же не слышал? Только про это и твердят. То один телеканал сообщает, что точно известно, будто Китай там атомные боеголовки мастерит в подвалах фабрики детских игрушек. То сикхи всем миром на одну ракету скинулись и где-то ее у наших же русских раздобыли. Хорошо еще, что она не сработала, а то бы вся их Индия к чертям собачьим бы в первую очередь и взлетела. Но я так понимаю, главная угроза идет с Ближнего Востока, – серьезно добавил Крученый. – Вот-вот, – кивнул Бритый. – А что ты скажешь на то, что один из самых богатых людей этого самого Востока потихоньку уже давно построил себе дворец, защищенный от всех последствий атомной войны такой броней, что никакая радиация не страшна? – Скажу, что в настоящее время – это не самое плохое вложение денег, – почесав ухо, сказал Крученый. – Если этот субъект сумеет вовремя смыться в свое убежище, останется жив. – А если я тебе скажу, что он такой умный оказался не один? – глянув на Крученого, снова спросил Бритый. – Ну, может быть, он и не один, – согласился с ним Крученый. – Точно не один, – кивнул Бритый. – Кроме него, есть и еще несколько таких же богатеньких и влиятельных господ в белых простынях и полотенцах на головах из тех самых стран, которые весь мир подозревает в наличии у них атомного оружия, способного в любой момент стартовать во все точки Земли. И что ты скажешь на то, что все эти господа тоже поступили аналогичным образом? И что, спрошу я тебя, следует из того, что все эти господа хорошие понастроили себе роскошных убежищ – со штатом прислуги, автономным энергоснабжением, оранжереями и запасом провианта на весьма длительное время?! Некоторое время Крученый сидел молча, осмысливая услышанное. Наконец он очнулся. – Ты хочешь сказать, что эти господа уже все решили? – наконец спросил он. – И в самом ближайшем времени они запустят свои ракеты, предварительно укрывшись в своих непроницаемых для радиации убежищах? Но ради чего? Им что, в своих сегодняшних дворцах жить не нравится? – Это у них самих спросить нужно! – сказал Бритый. – Да и вообще кто их поймет? Только убежища они себе построили. И теперь могут в любой момент развязать войну, будучи уверенными, что останутся в живых. – И ты всю эту информацию почерпнул из этого письма? – с уважением спросил у него Крученый. – Нет, – помотал головой Бритый. – Кое-какие слухи доходили до меня и раньше. Но теперь я знаю, где именно нужно искать гнездо этих гнид, решивших перехитрить все человечество.