Часть 3 из 42 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Михаил почувствовал, что привыкать ему теперь предстоит и не только к этому, и был прав. Наряду со всем, чему только ни стали обучать – то уроки по наукам, то рисованию, танцам да фехтованию – кормили не особо богато и вкусно. Ну а «задиры», как его сосед – вообще были распространены…
3
***
Просыпался Михаил каждое утро в шесть утра, а в семь уже сидел за партой на уроке, как и остальные воспитанники. Просыпаться было тяжело под неприятный и резкий звук горна. Еще труднее было вылезать из теплой кровати зимой, когда утром еще было темно, а печи не натоплены…
Уроки шли строго по расписанию. Утром, до 11 часов, были математика, морская дисциплина и иностранные языки. Тут Михаилу пришлось учить не только французский, но и английский с немецким. А во второй половине дня – с 14 по 18 часов – словесные науки, не требующие сильной концентрации. Проходить предстояло множество разных курсов, и преподаватели в течении учебы решали – кого отправлять в следующий класс, а кого нет…
Псс, – шикнул во время урока за спиной Михаила один из учеников.
Михаил знал уже, что снова надо забрать от него записку. Он смотрел на учителя в упор, чтобы быть уверенным, что тот не заметит подобного, и просунул руку с боку между парт.
Точно так же, стараясь быть незамеченным преподавателем, Михаил раскрыл записку под партой. Не опуская головы, а лишь глаза, он мельком читал несколько строк: «После парада гуляем. Планируем игры со старшими. Курляндец не должен знать.»
Увлекшись прочтением записки, Михаил в считанную секунду вздрогнул от возгласа вставшего рядом преподавателя:
Это еще что?!
Михаил, как подобает, встал навыпрямку перед ним, но, опустив глаза, промолчал.
На румбу! – провозгласил недовольный преподаватель и указал рукой на выход.
Михаил тут же был выведен в сопровождении дежурного из класса. Они быстро шли по бесконечному, как казалось, коридору до пересечения с другими коридорами, где посередине находился компасный зал. На полу было подобие компаса с румбами, и на одной из таких румб Михаила оставили стоять до окончания урока…
Ну что, голубчик, – вызвал его к себе в класс на разговор преподаватель, когда все остальные отправились на обед.
Михаил стоял вновь перед ним навыпрямку и молчал.
Что это Курляндец не должен знать? – строго вопрошал дальше преподаватель.
Не имею честь знать, господин учитель, – ответил Михаил.
Вы читаете незнамо что?! – вытаращил на него глаза преподаватель.
Я впервые приглашен участвовать в играх. И что это за игры, мне доселе не известно, – признался искренне он.
Садитесь, – указал преподаватель взглядом на парту перед ним.
Михаил послушно сел и взглянул на палец учителя, которым тот ткнул на белый лист, что там уже лежал:
У Вас будет пять минут решить задачу! Берите перо!
Взяв перо, Михаил взглянул на полученный лист с задачей, которую предстояло решить. Он читал ее несколько раз:
«Спросил некто учителя – скажи, сколько у тебя в классе учеников, так как хочу отдать к тебе в учение своего сына. Учитель ответил, если придет еще учеников столько же, сколько имею, и полстолько, и четвертая часть, и твой сын, тогда будет у меня учеников 100. Спрашивается, сколько было у учителя учеников?»
Взглянув на появившиеся перед носом песочные часы, Михаил принялся писать на чистом листе решение. Время не ждало и пролетело, словно не бывало.
Так каков ответ? – отнял перо преподаватель и взирал холодившим взглядом.
Михаил поднялся и ответил:
Тридцать шесть!
Прекрасны Ваши способности, дорогой мой, – кивал удивленный преподаватель. – Вас, должно быть, обучал и отец на дому?!
Да, господин учитель! – последовал тут же гордый ответ Михаила.
Вы знаете, что в моем классе может стать на одного ученика меньше?
Сердце Михаила бешено застучало и подступил к горлу комок страха:
Да, господин учитель.
Ступайте и думайте прежде, чем что-либо совершить!
Михаил поклонил головой и покинул класс.
Как только он возвращался к своей комнате, в коридор вывалили остальные воспитанники с насмешками на лицах и на перебой восклицающие:
Наказан! Что Курляндец сказал? Выгнали? А каково на румбе стоять!
Михаил подошел к тому, кто передал ему на уроке записку:
Вы подставили меня!
Ничего подобного! – раскрыл тот глаза шире и засмеялся вместе с остальными вокруг. – Не тебе одному записка была передана, а попался ты! Ну что ж! Сам виноват!
Хочешь, быличку поведаю? – влез и еще один между ними. – Это все нечистая сила куражится!
Оставь себе эти сказки, – промямлил Михаил.
Дурачина, быличка – это правда! У нас тут бродят они, всякие нечисти, – уверял его еще один.
Знаю, – махнул Михаил рукой, не желая обсуждать еще и достоверность некой нечистой силы, в которую верить ему ум просто не позволял.
Он только собрался пройти мимо подсмеивающихся соседей к себе в спальню, как один из них, будто мимо проходя, шепнул:
Не принимай больше записок…
Колька! – окликнул его тут же кто-то рядом. – Чего это ты ему шепнул?!
Но этот Колька лишь усмехнулся и протянул руку Михаилу:
Николай Александрович Бестужев, – представился он.
Михаил, – кратко ответил тот, пожал ему руку и скрылся у себя.
Как только он присел на край своей кровати, как «забияка» тоже появился:
Эх ты, почти год здесь, а все смеются над тобой! Даже друзей не нажил! Изживут тебя, – с хохотом ускакал он обратно в коридор.
Не слушай его, – оглянулся вставший на пороге Алексей и вместе с Александром остался тоже в их комнате, вновь принявшись за чтение учебных книг…
4
***
Пехотные и конные войска построились на площади перед Зимним дворцом и на улицах перед Адмиралтейской крепостью и до «Правительствующего Сената».
В 9 утра собрались в собор «Святого Исаакия Долмацкого» знатное духовенство, чужестранные министры и именитое купечество. В Зимний дворец «съехались и собрались в Эрмитаже, в столовой комнате, что перед садиком, придворного штата обоего пола особы, дамы в русском, а кавалеры в праздничном платье.»
Выстроенные под ружьем у монумента Петра Великого кадеты Морского корпуса с гордостью стояли и восхищались начавшимся празднеством в честь 100-летия Петербурга.
Затем император Александр I совершил объезд войск, и в 11 часов началось парадное шествие с музыкой да барабанным боем.
В церкви был совершен молебен, перед окончанием которого прозвучал ракетою сигнал и начался пушечный салют как с крепостей, так и с поставленного на воду 100-пушечного военного корабля с установленным на его борту «покойного Государя императора Петра Великого ботом, с которого тоже произведена была пальба из небольших орудий».
Александра I в Зимнем ожидали посланцы петербургского купечества, которые преподнесли ему и его супруге на серебряном с позолотой блюде сделанные ко случаю торжества медали из золота, на которых было изображение Петра Великого, основавшего Петербург, и с «другими знаками и вокруг с надписью: "от благодарного потомства", с одной, а с другой стороны основания города Санкт-Петербурга в 1703 году положенного с разными знаками и с означением числа счастливого события».
book-ads2