Каким бы угасающим ни был этот род, но в их родословной было достаточное количество магов, чтобы просто за счёт этого у Тимофея было больше возможностей на пути его развития. — Должен признать, твои слова и впрямь меня удивили, — сделал я пару шагов в его сторону, чем напряг стоявших вокруг меня студентов, толком не понимающих, почему им требовалось присутствовать в разговоре двух аристократов. Всё же эти разборки явно не их уровня, но и бросить своего господина или кем он им там приходится, они не могли. — Первый раз слышу, чтобы у него был брат и что он из благородного рода. Как же так получилось, что он попал ко мне в слуги? — Да очень просто! — тут же выпятил грудь Вячеслав, будто подобное было его собственной заслугой. — Моя мама долгое время не могла забеременеть. Род рисковал остаться без наследников. Отцу пришлось заделать бастарда на стороне. Однако спустя пять лет, моя мама смогла зачать, и на свет появился уже я. Только этот выродок… — едва удержался от ругательств этот парень. Насколько же его задевает данная тема, что он так распаляется. — Он оставался бельмом на глазу, ведь в нём кровь нашего рода. — И это повод, чтобы помнить об этом все это время? — скептически хмыкнул я. Ну бастард и бастард — в этом в мире аристократов нет ничего особенного. Очень часто детей у главы рода намного больше, чем официально признанных. Такие, как правило, становились слугами рода и помогали своим кровным родственникам. В некоторые времена это становилось инструментом, который спасал род от забвения. Но всё это уже детали. — Конечно же да! — вновь вспыхнул парень, с яростью в глазах посмотрев на меня. — Он не нравился ни мне, ни моей маме. С раннего детства этот выродок показывал неплохие результаты в тренировках, а когда у него впервые проявился дар к магии, отец и вовсе был в восторге. «В нашем доме уже давно не рождалось таких сильных наследников!» — говорил мой отец. Представляешь, как больно было слышать эти слова мне и моей маме? Он ценил бастарда больше, чем меня! Ладно, допустим мой слуга самим своим существованием задевает его чувство гордости, но я-то тут при чём? Похоже, род Тарасовых угасает не просто так, раз у них вот такой наследник. — Однако Тимофей оказался у меня в слугах, а не стал наследником рода Тарасовых или вашим слугой, — склонил я голову чуть набок, внимательно отслеживая реакцию парня. — Так и должно было быть, — поспешно кивнул Вячеслав. Похоже, ему очень хотелось рассказать всё то, что накипело на душе. И это притом, что я для него совсем незнакомый человек. — Его просто изгнали и вычеркнули все упоминания, что Тимофей связан с нашим родом. Похоже, теперь я понял, почему Тимофей в наших разговорах говорил, что не очень хорошо помнит детство, да и не горит желанием его вспоминать. Судя по всему, над ним поработали менталисты, чтобы он не мог выдать секреты рода, которому он мог бы принадлежать, и считал себя простолюдином. Иначе лояльность парня моему роду была бы под большим вопросом. Удивительно, как при всём этом его вообще стали обучать. С другой стороны, теперь понятно, как Тимофей при всех своих показателях и успехах в обучении попал ко мне. И оправдание, что он был упёртым парнем, желавший служить только достойному господину, уже смотрится как в некоторой степени притянутая отговорка. В свою очередь тот, кто был в тот момент ответственен за набор слуг, посчитал Тимофея выгодным вложением и тем, кто может стать опорой для одного из наследников. А такими кадрами не разбрасываются направо и налево. Поэтому, вполне возможно, подобное он посчитал выгодной сделкой — где ещё найдёшь простолюдина с такой родословной. Тем более если его изгнали по всем правилам, то претендовать на своё наследство он уже не сможет. Вот тебе и открылось неожиданное прошлое моего подопечного. А я ведь мог вообще об этом не узнать, если бы этот Тарасов не был таким болтливым парнем, с готовностью вывалив всё это зачем-то на меня. Разве что ответы могли дать архивы рода, но учитывая массив данных, с этим тоже могли бы возникнуть проблемы. Тем более не факт, что у меня есть доступ ко всем внутренним сведениям. — Теперь мне понятно, — едва заметно хмыкнул я. — Несмотря на изгнание, ты не смог унять своего любопытства и, видимо, успехи брата выше твоих, — на мои слова парень дёрнулся, как от пощёчины. — Ага, судя по всему, я прав. Может, ещё и глава рода посчитал, что зря поддался этому решению об изгнании и потерял такой полезный для рода ресурс? Неужели ты захотел таким нестандартным способом навредить собственному брату. Только зачем ко мне-то цепляться? — Да что ты вообще знаешь! — наставил Вячеслав на меня указательный палец. — Тебе не понять, через какой ад я прошёл! Впрочем, какая разница для того, кто скоро станет трупом⁈ Снова я услышал перешёптывания простолюдинов, и судя по их реакции на слова аристократа, они вообще не были осведомлены, на что конкретно подписались. С такой подготовкой можно хоть прямо в пасть ко льву идти, разница невелика будет. — Какие громкие слова, — не смог сдержать я улыбку от такого глупого заявления. Повезло же моему слуге с родственниками, ничего не скажешь. — Может, поделишься, как же это ты так собрался через меня насолить Тимофею? — Благодаря вот этому, — самодовольно ухмыльнулся Вячеслав, вытащив и показав мне красную пилюлю с узором цветка на ней. — «Багровая Лилия». Я разузнал, кто ты такой, Львов, до того, как придумал всё это. С твоим образом жизни ты бы наверняка слышал об этом наркотике. Этой дозы, — вновь продемонстрировал пилюлю, — вполне достаточно, чтобы моментально схватить передоз. Для всех будет выглядеть так, что ты не отказался от прошлой жизни и продолжил делать всё, что вздумается. А Тимофей, впрочем, как и другие твои слуги, окажутся среди тех, кто не уследил за своим господином. После подобного, их жизни будут окончательно разрушены. А я… Я получу такую власть, что и не снилась моему отцу после такого! Я смогу возродить свой род! Понятно. Этот… не очень сообразительный аристократ решил воспользоваться моим прошлым, а точнее, Евгения, чтобы всё это выглядело так, будто я сам себя и довёл до такого состояния. Потом наверняка будут говорить, что я просто не смог удержаться от соблазнов столицы. Ну а мои слуги и так, по сути, находятся в самом низу своих возможностей — дальше их только отправлять как мясо во время каких-нибудь конфликтов, чтобы они могли при выживании рассчитывать на иную участь. — И кто же наплёл тебе такую чушь? Не верю, что ты сам додумался до такого, да и достать «Багровую лилию» было непросто, — снова я решил спровоцировать Тарасова, но в этот раз мои слова не сработали должным образом. — Тебе это всё равно будет без разницы. Просто умри, как подобает тому, кто стал позором собственного рода. Хватайте его — я должен дать ему наркотик! — дал он приказ студентам. Глава 18 — Это… Мы на такое не подписывались! — не очень уверенно начал один из первокурсников, но постепенно под взглядом остальных его голос креп. — Мы не хотим быть причастны к смерти аристократа! Да и вообще хоть к чьей-то смерти! Вы говорили, что Евгений в чём-то виноват и должен быть наказан, но даже если это и так, убийство будет явным перебором! Нас могут посадить за соучастие! — Бесполезные убожества… — с презрением в голосе процедил Вячеслав. — Похоже, вы забыли своё место. Мне напомнить, что может случиться с вами и вашими семьями, если вы не будете подчиняться мне, а⁈ Я заметил на лицах студентов смятение. Как они вообще позволили себя так обмануть и завести в подобную ситуацию? Впрочем, был в его словах и определённый резон — если первокурсники из семей слуг, то аристократ может с ними делать что угодно. Ведь необязательно убивать или калечить, когда твой приказ для них абсолютен. Можно легко устроить им такую жизнь, что они и сами будут ей не рады. Да, он мог бы нанять тех же убийц (правда, я сомневаюсь, что у Тарасова вообще есть выход на таких людей, не говоря уж о сумме найма), и те, предположительно, даже смогли бы провернуть тихое убийство, не оставив за собой следов, но это только на первый взгляд кажется лёгкой задачей. У спецслужб, насколько мне известно, есть своя сеть информаторов среди наёмников, а потому многие заказы прослеживаются. Разумеется, не всё поддаётся контролю, но определённые вещи явно срабатывают как триггер для повышенного внимания. А уж заказ на убийство семьи одного из учащихся Академии, и особенно простолюдина, ну никак не сможет пройти мимо их глаз. Слишком необычный заказ, который может быть в том числе с политическими последствиями. Поэтому уровень подготовки убийц должен быть соответствующий. — Мне кажется, ты кое-чего не учёл, — сказал я, подходя ближе к Вячеславу, пока его подельники ещё мучились в своём выборе. — Возможно, ты хочешь навредить своему брату, хотя я и не понимаю, как он может тебя задевать, кроме как уязвить твоё эго собственным существованием. Но ты пытаешь это делать через нападение на одного из Львовых, — я в этот момент посмотрел твёрдым взглядом на студентов. — Пусть я и считаюсь отбросом рода, но я всё ещё член этого рода. Может, моя смерть станет слабым ударом для моей семьи, но всё равно это будут расследовать и расследовать люди рода. А вы сами должны понимать, какие ресурсы есть у нас. После такого от Тарасовых не останется даже памяти. Про то, насколько тяжёлый характер у главы нашего рода, вы все прекрасно должны были слышать. Пока что всё это разговоры, и никто не сможет вас ни в чем обвинить, но если это перейдёт черту… Я не стал сдерживаться и принялся давить взглядом на Вячеслава, всем видом показывая превосходство. Да, история с Тимофеем мне была интересна, но слушать дальше этот фарс у меня не было никакого смысла. Даже сказанные мной слова предназначались больше для первокурсников, чтобы они не подумали атаковать меня в спину. Несмотря на их неправильный поступок, я не хотел причинять им вреда. Пусть наказание придумывает сам дисциплинарный комитет, если таковое посчитает нужным. На самом деле я не сразу дошёл до осознания такой вещи, что за моей спиной находится род. Для Львовых смерть одного из членов семьи — это, действительно, возможно, и не трагедия, но та вещь, которая должна быть отомщена. Не будь это так, то отец не смог бы создать столь сильный род. А раз всё обстоит именно так, то надо пользоваться уже созданной репутацией рода, раз уж моя подкачала. — Нет, нет-нет-нет… — Вячеслав начал отходить назад, пока не оказался возле угла дома, в страхе тыча в меня пальцем. — Ты отброс рода, за тебя никто не будет мстить. — Довольно твоей пустой болтовни. Достал! — сказал я и за один шаг резко приблизился к опешившему парню. В одно движение я отобрал у него пилюлю, после чего свернул руку и повалил на землю, придерживая коленом шею сверху, чтобы тот не мог двигаться, но при этом не задыхался. — Если не хочешь, чтобы твой наркотик оказался у тебя во рту, лучше честно отвечай на мои вопросы. Тебе это понятно? Пришлось проявить жестокость и припугнуть Тарасова. Не сказать, чтобы мне нравилось вытворять нечто подобное, однако иного выхода я не видел. Такой человек просто не поймёт, если с ним говорить иначе. — Д-да… — испуганно ответил Вячеслав, видимо, просто не ожидавший от меня подобных действий. — Хорошо, — спокойно ответил я, чуть ослабляя хватку, чтобы он мог без проблем говорить. — Первый вопрос. Кто тебя нанял? — Откуда ты?.. — я не дал ему договорить, снова прижав коленом к земле. — Вопросы здесь задаю я! — грозным голосом произнёс я, из-за чего стоявшие рядом простолюдины чуть засуетились, сделав на всякий случай пару шагов назад. Похоже, теперь они боялись попасть под раздачу. — Ты слишком туп, чтобы придумать всё это самостоятельно. Так что… Ещё раз. Ты только отвечаешь на мои вопросы. Будешь послушно отвечать — останешься в живых и, возможно, целым. Не будешь или я почувствую ложь — думаю, мне не надо говорить, что тебя ждёт в этом случае, — специально обтекаемо произнёс я, чтобы мне ничего не могли предъявить в дальнейшем. — Повторяю вопрос — кто тебя нанял? — Не знаю! — поспешно и с нотками паники ответил Вячеслав, пытаясь удержаться за спасительную соломинку. — Он… он действовал через посредника. — Как выглядел посредник? — продолжил давить я, наконец-то получив нужную ниточку к этому клубку заговора. — Да не всматривался я в него! — с толикой возмущения просипел Вячеслав, ведь я его до сих пор удерживал в не самом удобном положении. — Обычный мужчина, лет тридцати. Не маг. Просто пришёл в поместье и передал посылку. Взрывчатки, яда или прочего слуги не нашли. Он сказал, что это подарок от благодетеля и дал одноразовый телефон, если я захочу с ним связаться. — И ты согласился? — приподнял я бровь от такой простоты вербовки. — Не подумал сообщить об этом, например, своему отцу? Не слишком ли всё было подозрительным? — Думаешь, мне не приходили в голову такие мысли? — в гневе ответил парень, так и сверкая глазами от гнева при этом. Однако стоило мне применить чуть больше силы, как Тарасов быстро понял, в каком тоне и манере надо со мной говорить, если ему не хочется ещё раз испытать боль. — Да, думал, — едва слышно пробурчал он. — В конце концов, мне могли случайно передать записку. Но аванс оказался очень щедрым. Я смог прорваться на второй круг и заиметь силу, не уступающую моим однокурсникам! А ведь таинственный покровитель при дальнейшем разговоре обещал гораздо больше. И обещал помочь отомстить ненавистному брату! Любопытно. С одной стороны, это мало похоже на действия Амелии, на которую я думал изначально, ведь сестра встретила меня весьма неласково. Ко всему прочему она была связана с родом Ратиевых, на чьей машине отказали тормоза и возникла неполадка с магическим накопителем. Причём как они сами заверяли в своей же рекламе, шанс такого был один на миллион. Подозрительно всё равно всё это. С учётом того, что я не знал, что конкретно можно ждать от моих родственников, то даже такой вариант был вполне жизнеспособным. Ей было бы проще задеть меня другими способами, например, на тех же спаррингах на боевом факультете, которые были обязательным — а там рука соскользнула или приложил чуть больше сил и привет лазарет в лучшем случае. Да и убивать? Нет, не спорю, возможно, подобное могло существовать как один из вариантов, но уж больно рискованно это, да и бессмысленно, на мой взгляд. Впрочем, никто из моих братьев или сестёр не умирал от руки другого, так что не знаю, какова могла бы быть реакция главы рода на подобное. Отец, как я понял, больше всего уважал силу, и подобный поступок вполне мог расценить как проявление силы, а не нападение на род с целью его ослабления изнутри. С другой, возможно, я зря так думаю на сестру, и в этом замешан кто-то вне Академии. Только откуда он тогда узнал о том, что Вячеслав жаждет отомстить Тимофею, и что этим можно воспользоваться? Всё же по его словам выходило, что эта не та информация, о которой его род хотел бы распространяться. Конечно, имелся ещё один крошечный шанс, что некто хотел поскорее уничтожить род Тарасовых, в том числе лишить их даже шанса на возрождение, но последний домысел был уж совсем неправдоподобным. Слишком сложно это и можно добиться того же результата гораздо проще, особенно с учётом «разумности» наследника рода. — Хорошо, я понял, как всё до этого дошло, — кивнул я сам себе. — Кто дал тебе пилюлю? — Её оставили в условленном месте, с запиской, что надо делать, — уже более смирившимся тоном ответил Вячеслав, видимо, осознав, что от наказания ему теперь точно не избежать. — Ясно, — снова кивнул я сам себе. — Ничего больше полезного ты мне, видимо, не расскажешь при всём желании. Значит, пора с тобой заканчивать. Как минимум стоило закончить разговор из-за того, что сюда явно кто-то направляется и лишние свидетели произошедшего мне не нужны. Иначе бы Айрис не стала посылать мне сообщение на телефон. И пусть читать их мне было неудобно, но они послужили прекрасным сигналом. — Нет, стой! Не надо этого делать! — струсил Вячеслав, однако я не стал его слушать. Первым делом я на его глазах попросту сжёг пилюлю. Да, она могла послужить уликой, но в моей ситуации её могли использовать против меня. Всё-таки репутация Евгения до моего появления была не ахти какая, и всё, что связано с наркотиками, лучше было от себя отгородить сразу. Я уже молчу о том, что те же простолюдины могли ткнуть пальцем на меня, что я, например, сам её принёс и пытался скормить пилюлю Вячеславу. Нет, такой головной боли мне точно не надо. Вячеслав, увидев это, конечно же, обрадовался и по его лицу так и читалось, что он подумал, что всё обошлось, но просто так оставлять то, что парень натворил, я не собирался. Я поднял Вячеслава за воротник и на глазах простолюдинов влепил ему несколько сильных пощёчин. Его щёки покраснели и распухли как два спелых помидора, да и кровь потекла из разбитой губы. Я посчитал, что этого будет достаточно, тем более Тарасов после подобного неожиданно потерял сознание… Видимо, от стресса, ибо бил я его не сказать, что сильно. Так, чтобы лично от себя преподать урок и наказать — тем более такие внешние признаки не так просто скрыть. — Что тут происходит⁈ — наконец-то явились члены дисциплинарного комитета, грозно смотря на нас. Что ж, давно пора. Пусть теперь сами с ним разбираются, а мне надо будет обдумать, как стоит поступить дальше и нужно ли рассказывать Тимофею о его детстве.