– Ну-ка, руку подними… А это у тебя что? – На уроках труда сделал, – мгновенно соврал Артур. – Если я это потеряю, мне зачет не поставят. – Ладно, – сказал парамедик. – Подними другую руку… Пошевели пальцами… Порядок. Теперь ноги… Артур почувствовал себя куклой, которую дергают за ниточки, но послушно выполнил все указания. – А ты действительно выглядишь лучше, чем полагалось бы после такой передряги, – сказал парамедик, взглянув на показания приборчика. Они оба посмотрели на горящую библиотеку. Дым, валивший оттуда, столбом поднимался вверх, уходя в небо на сотни футов. – Везунчик!.. Хотя… – поправился парамедик, покосившись на офицера полиции, который неуклюже проследовал мимо, разматывая ленту, раскрашенную флюоресцентными трилистниками биозащиты. Лента означала границу, которую запрещалось пересекать. – Боюсь, – продолжал врач, – ваша школа подпадает под Крейтоновский акт и будет объявлена районом потенциальной биологической опасности… – Горячей точкой, – сказал Артур. Выговорить эти слова и дать таким образом имя своим страхам оказалось проще, чем продолжать держать все под спудом. Пусть смутная боязнь превратится в реальную проблему, которую можно обдумать, с которой можно побороться! – Нас что, в карантин теперь всех загонят? – Придется, – сказал парамедик. – Держись, парень: я вынужден зачитать тебе твои права как гражданину, насильственно препровождаемому в карантин… – Тут он вытащил пластиковую карточку и прищурился, поднеся ее вплотную к прозрачному забралу. – Так, вот оно… В общем, тебя задерживают согласно Крейтоновскому акту. Во время нахождения в карантине у тебя есть право пользоваться электронными средствами связи и оспаривать этот самый карантин. Тебя не могут задерживать дольше чем на триста шестьдесят пять дней после окончания инкубационного периода болезни или фактора, из-за которого ты был помещен в карантин, без официального решения федерального суда. Во время нахождения в карантине всякое твое действие, направленное на нарушение карантина и несущее угрозу здоровью других граждан, будет рассматриваться как уголовное правонарушение и повлечет за собой наказание вплоть до высшей меры… Все понял? – Ага, – медленно выговорил Артур, и ему показалось, что это слово повисло в воздухе между ним и парамедиком. Кажется, это было одно из самых значимых слов, что он когда-либо в жизни своей произносил. Они в школе изучали Крейтоновский акт. Этот закон был наследием той самой эпидемии гриппа, что унесла настоящих родителей Артура. Его несколько раз собирались аннулировать, поскольку, во-первых, таких трагических вспышек больше не происходило, а во-вторых, люди, угодившие в карантин, оказывались в очень уж бесправном положении. Особенно в той части, что касалась смертного приговора. Этой формулировкой вовсю пользовались, задним числом оправдывая стрельбу по людям, пытавшимся из карантина сбежать. «Вот и по мне будут стрелять, если я теперь попробую убежать…» С другой стороны, если он не попадет в Дом и не разведает, что происходит, средства от вируса, занесенного подателями, может так никогда и не найтись… – А по какому хоть поводу карантин? – поинтересовался Артур, слезая с носилок и вставая на ноги. – Пока не знаем, – ответил парамедик. Он смотрел в сторону, и, должно быть, поэтому голос из-под маски звучал совсем глухо. – Сначала все выглядит просто как очень скверная простуда. А через несколько дней пациент засыпает… – Звучит не особенно страшно, – сказал Артур. – Ну да, только разбудить мы их не можем, – мрачно сообщил парамедик. – Никакими средствами. – Но ведь спать полезно, когда… – начал было Артур, силясь убедить себя самого. – Их не удается заставить принимать пищу или питье, – сказал парамедик. – И даже внутривенные вливания не помогают, хотя должны бы. А почему – никому не известно! Артур присмотрелся внимательнее… Даже сквозь маску было заметно, какой страх испытывает этот человек. – И все случаи так или иначе связаны с этой школой… Впрочем, не следует мне такие вещи рассказывать, – спохватилс

Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь.