Я лежала и рассматривала световое пятно на потолке. Сон, как я и ожидала, не спешил ко мне. Стоило мне закрыть глаза, как перед ними возникал окрашенный в красное «ирокез» Тарасюка или Таня. Ванцов сказал, что ее сначала убили, а потом наполнили ванну водой… И получалось, что убийца неплохо был с Таней знаком. Ведь дверь ему открыла она. Если, конечно, он не шел за ней, чтобы потом, ворвавшись следом… Черт! Если я не перестану думать об этом, я не усну. Вторая бессонная ночь бог знает к чему приведет меня. Мой умственный коэффициент снизится до дебильного! Многого тогда от меня добьешься? А посему надо спать, милая барышня Саша! Я включила музыку и закрыла глаза. Кенди Найт пела своим хрупким голосом о любви, и я понемногу расслаблялась. Все спокойнее становилось мое дыхание. И уходила в небытие Таня, держа почему-то за руку Тараску, и им все на свете прощалось как убиенным… Я засыпала. * * * Мне снились байкеры. Как в американском фильме. То есть это были не наши байкеры, а такие кондовые, с квадратными мордами и в фашистских касках. Своей комплекцией они могли потягаться с чемпионами по реслингу. Судя по выражению их лиц, уровнем интеллекта тоже. Они стояли на ночной дороге, сбившись в стаю, как голодные шакалы, и таращились в темноту. Я прекрасно знала, кого они ждут. Они ждали меня. Чтобы потягаться со мной в скорости, только ставкой в нашей игре была жизнь Пенса. Я знала, что мне во что бы то ни стало надо обыграть этих козлов. Поэтому я шагнула в их круг, и… Телефон надрывался так, что все чертовы байкеры разбежались. Я проснулась и схватила свой мобильник. — Алло, — проговорила я сонным голосом. За окном уже было достаточно светло, но все же не настолько, чтобы мне захотелось вскочить и бодро встретить наступающий день. Честно говоря, я проспала бы еще часов пять как минимум! — Сашка? Голос Ларикова был приглушенным, будто он тоже боялся разбудить свою драгоценную Лизу. — Ну, я, конечно, — проворчала я. — Тебя осенила гениальная мысль? Часы показывали половину шестого утра. — Саш, только что позвонил Ванцов. Мать Тарасюка нашли в ванной… Я подскочила на кровати. — Что? — Она покончила с собой, Сашка! Ее не убили. — И то слава богу, — пробормотала я. — В нашем деле, похоже, и самоубийства можно расценить как подарки судьбы. — Ну, если учесть, что она была важным свидетелем, я не нахожу это подарком. — Да я тоже не прыгаю на кровати от восторга. Мне ее все-таки жалко. Несчастная женщина… — Саш, дело в том, что перед смертью она позвонила в милицию и призналась в похищении Алисы. Собственно, поэтому ее и нашли. Милиция приехала — а она уже мертвая, с перерезанными венами… Они сказали, это был акт отчаяния. Так что дело можно закрывать. — Ага, — кивнула я. — Если бы не было заказчика этого славного деяния, я бы так и поступила. Но есть одно «но», Андрей! — Саша! — Нет, ты меня послушай, а? Им это заказали. Понимаешь? Повторяю — есть заказчик. Полная гнусь, между прочим! — И на чем ты основываешься? — Если бы его не было, Ларчик, Таня была бы жива. Ее убрали потому, что она знала, кто он. Или узнала… Поверь мне, мать Тарасюка ее убивать бы не стала, а Тарасюк к тому моменту был сам убит. Так что прости, но я настаиваю на том, что дело закрывать нельзя. — Даже если нам не заплатят? — Они заплатят, — сказала я. — По простой причине. Все это крутится вокруг маленькой Алисы и семейства Аржановых. И пока чертов заказчик на свободе, семья Аржановых в опасности! Судя по его манерам, он не самый порядочный человек на свете, а сейчас и вовсе стал напоминать мне голодного и злого койота! — Ладно, малыш, приедешь, потолкуем, — пригрозил Лариков. Но я-то знала — пока я буду добираться до него, он сто раз все обдумает. А обдумав, будет вынужден со мной согласиться! * * * Раз уж тебя разбудили в такую рань, глупо опять засыпать. Надо вставать и снова идти, идти — пока не устанешь от мрачных впечатлений. Я сидела на кухне, пила чай и смотрела в окно, размышляя о своей жизни. В тот день, когда я увидела это объявление и встретилась с Лариковым, знала ли я, что моя жизнь отныне будет напоминать русскую рулетку? Барабан крутится, гос-спода! Оп-алле! Какой чертов билетик удачи вытащит некая мадемуазель Данич? Может быть, ее скосят автоматной очередью? Или — пырнут ножом? Что еще веселого уготовано судьбой? Подсыплют яду, подсунут взрывчатку, пристрелят в упор из пистолета? За два года работы я насмотрелась такого, что любая нормальная девица уже обратилась бы к психиатрам! Вот такое у меня было с утра настроение, и сегодняшнее утро ни в коей мере не претендовало на оригинальность… Мне надо сейчас тащиться к Ларчику в агентство, потом встречаться с предполагаемым убийцей и ждать новых подарков судьбы… «Сюр-прайз!» — и судьба ощерится в злой ухмылке, подкидывая мне новый труп! И единственное слабенькое утешение — пока это не твой собственный. Но эти мерзавцы научились убивать быстро, это думать у них не очень получается — а на убийства у них сверхъестественный талант… Глава 12 Лариков бодрствовал с того самого момента, как поднял с кровати меня. Так что поворчать, что не дают выспаться, мне не удалось. С какой стати? Если твой босс сам отказывает себе в личных удовольствиях, то все по справедливости! На кухне молча страдала вместе с нами бедняга Лиза — его большая любовь и тоже детектив. Она страдала довольно плодотворно, так как успела сварить нам кофе. Теперь мы сидели, пили кофе и разговаривали. Если, конечно, это можно назвать разговором. — Получается, что, оставшись без денег, Аржановы будут вынуждены продать фирму, — сказал Лариков. — Вот такие пироги! Не квартиру же им продавать…