– Что-то надвигается. Нет… оно неподвижно, это мы движемся ему навстречу… – бормотала Гвен, которую вновь бросило в жар. – Ты что-нибудь чувствуешь? – прошептал Лин, находя ладонь Алисы и сжимая ее своей. Крылатая на мгновение замерла, прислушиваясь к себе. Но предчувствий не было. Ни дурных, ни волнующих. Ничего. Обычная пустота, не сверкающая серебром, как уже привыкла Алиса. В голове были только ее собственные мысли, ничей шепот не подсказывал дорогу, никто не спешил предостеречь. В Алисе не было ни единого образа Рощи, ни одного слова Алана. Она покачала головой, чувствуя, как в ответ Лин сжал ее ладонь чуть сильнее и отпустил. Гвен начала метаться в лихорадочном бреду, вскрикивая, пытаясь вскочить. Трой удерживал ее за плечи, по его лицу было видно, как медленно, но неотвратимо страх наполняет сердце Крылатого. Вестники старались не двигаться, в любой миг песчаные стены могли осыпаться, на разговоры не оставалось сил. Напряженное ожидание рассвета выматывало их похуже любого полета. Когда Гвен вскрикнула особенно громко и следом медленно осела боковая стена зала, обнажая еще один узенький коридор, Освальд судорожно втянул в себя воздух и двинулся к выходу. Его проводили мрачными взглядами. Даже находясь под слоем песка, Вестники чувствовали, как рассыпаются манящими всполохами жадные, кровавые небеса. Трой потянулся за флягой, намереваясь снова смочить тряпку, что прижимал ко лбу сестры, и чуть слышно выругался. – Тут твой зверь, Алиса! – сказал он немного громче. Чарли и правда покинул свой пост возле руки хозяйки, неслышно проскользнул по сыпучему песку и улегся рядом с Гвен, приткнувшись к ней мягким бочком. Уши он плотно прижал к голове, а черные глазки его озабоченно сверкали в полумраке. Гвен всем телом повернулась к зверьку, опуская безжизненную ладонь на пушистый лисий мех. – Не бойся, он ее не обидит, – сонно пробормотала задремавшая Алиса, устраиваясь поудобнее. Она уже совсем погрузилась в сон, спокойный и пустой, когда пыльную тишину разорвал громкий окрик снаружи. – Эй! Сюда, быстро сюда! – кричал Освальд. Первым завозился Сэм, который привык исполнять приказы, отданные таким требовательным голосом, не раздумывая и не медля. – А если он там свихнулся? – сказал Трой, прижимая к себе сестру. – Мы посмотрим, что там, а ты побудь пока здесь, – решительно проговорила Алиса и двинулась в коридорчик, где уже скрылась массивная спина Сэма. Лин напоследок ободряюще улыбнулся Трою и тоже нырнул в проход. Провожая его взглядом, Трой с трудом сдержал дрожь. Глухие, сыпучие стены пещеры давили на него. Страх за охваченную жаром сестру затягивал удавку все крепче. А бессвязный шепот Гвен о надвигающемся на них зле, который кого угодно мог вывести из равновесия, только усугублял его тревогу. Трой многое бы сейчас отдал, лишь бы последовать за друзьями наружу, еще больше – чтобы увидеть рядом привычно смешливую, здоровую сестру. Но жизнь давно научила Крылатых принимать все как должное, потому парень расслабленно выпрямил ноги, еще крепче прижал к себе горячее тело Гвен и принялся ждать новостей. Чарли оставался рядом, напряженный, готовый защищать новых друзей от любой беды, что только могла прийти через узкий подземный ход. *** Небеса успокоились. Это Алиса заметила сразу. Пространство больше не наполняла дурная сила, сравнимая по своей манящей красоте лишь с образами Рощи. Чистое небо безмятежно высилось над пустыней, на нем мерцали россыпи звезд, луна за розоватой дымкой тускнела, уже готовясь уступить рассвету. Холодный воздух полнился горечью, но даже ее привкус во рту был привычным, знакомым и успокаивал уставших от напастей Вестников. – Кажется, все! – радостно выдохнул Лин. – И где теперь наши скалы? Освальд, стоявший поблизости, молча вытянул руку. Алиса сначала обратила внимание на дрожание его пальцев, а потом всмотрелась в том направлении, куда он указывал, и ахнула: в отдалении возвышалась скалистая гряда, чуть поблескивающая в рассветном сумраке. Очень похожая на скалы, что покинули Крылатые, отправляясь в вылазку на плато. – Выходит, мы все это время летели назад? – пробурчал Сэм, разминая ноги. – Так долго? – Не понимаю… – Лин потер глаза, словно надеясь, что горы исчезнут. – Мы летели большую часть дня, не зная куда… а вернулись назад. Как это вообще возможно? – Вот именно, не зная куда! Мы кружили на месте, – едко сказал Освальд. – Ты молодец, мальчик, настоящий Вожак. Гвен чуть не умерла в двух шагах от лагеря… и снова по твоей вине. Знаешь, кто вы все? Ты и твои подружки? Избранные детки, не ведающие жизни. – Он презрительно скривился. – Уж не знаю, в чем ты так искусен, чтобы сразу двух иметь, но Вожак из тебя еще хуже Томаса. Хотя куда уж хуже… Лин на мгновение замер, а потом, не издав ни звука, рванулся к Освальду и сбил его с ног. Алиса не успела подскочить к ним, а Лин уже размахнулся и впечатал кулак в скулу противника. – Отпусти его! – закричала Алиса, стараясь удержать руку молодого Крылатого, но тот оттолкнул ее в сторону, просто отмахнувшись. – Ты этого добивался, Роща тебя сожги? – шипел он, нанося удары по лицу Освальда, силящегося сбросить с себя разъяренного парня. – Слабак! Не смей даже открывать свой грязный рот… Лин задыхался от ярости, он уже не видел, куда бьет, не отмерял силы удара, весь ужас прошедшей ночи вдруг вскипел в нем, обращаясь гневом, затмевая разум. – Лин! Лин! – звала его Алиса, но Крылатый едва слышал ее голос, словно он доносился из-за плотной пелены его обжигающей злости. Крылатый размахнулся еще раз, когда его рука вдруг натолкнулась на непреодолимую преграду, и кто-то схватил его и завернул дугой. Небо и пустыня поменялись местами. Мгновение, и Лин уже лежал лицом в песке, отплевываясь и рыча. – Остынь, – назидательно прогудел над ним Сэм, не позволяя Лину перевернуться и встать. Алиса тем временем помогала подняться на ноги Освальду. Лицо его медленно отекало, расцветая багровыми кровоподтеками, левый глаз уже оплыл, правый злобно сверкал из-под рассеченной брови. – Ты как? – спросила Алиса, отряхивая его от песка, но мужчина оттолкнул ее руку, выпрямляясь. – Щенок, – только и сказал он, презрительно сплевывая кровь на песок. В этот самый миг Алиса с тревогой почувствовала, что медальон на ее груди завибрировал и налился тянущей болью. Она отрешенно смотрела, как вырывается из сильных рук Сэма Лин, как ожесточенно говорит что-то Освальд, вытирая текущую из губы кровь. Время замедлилось, происходящее словно разорвалось на отдельные фрагменты, что сменялись с томительными паузами. Вот Освальд проводит ладонью по лицу. Вот он опускает руку вниз, продолжая презрительно кривить губы. Вот кровь стекает по его пальцам и капает на землю. Песок шипел под каждой такой каплей. И было в этом звуке что-то неестественное, что-то дурное, лишающее Алису сил. Почти уже скрывшаяся из виду луна вдруг полыхнула розовым светом, и пустыня ответила ей алой вспышкой. Ужас пронзил Алису ослепительной болью. Она вскрикнула, но не услышала своего голоса. Очень медленно, слишком медленно поднялась ее рука, не успев прервать полет еще одной капли крылатой крови. Песок с шипением впитал и ее. Алиса еще кричала, страшным, не своим голосом, когда земля вдруг всколыхнулась, теряя твердость. Песок под ногами Вестников в одно мгновение стал рыхлым, текучим, стремящимся поглотить их. «Зыбучие пески»… – пронеслось в голове Алисы, а крылья уже распустились у нее за спиной. С трудом вырывая погрузившиеся до колен ноги, она взлетела над косой, что взгорбилась сотнями песчаных волн. Рядом тяжело поднимались в воздух остальные. Алиса в изумлении смотрела на них, понимая, что великий секрет спящих крыльев, который открыл ей Томас, не был тайной ни для кого, кроме нее. Но удивляться времени не было. Крылатым и так понадобилось несколько бесконечно долгих мгновений, чтобы осознать: у них на глазах пришла в движение огромная пустыня, подвластная чьей-то дурной силе. – Близнецы! – первым опомнился Освальд, устремляясь вниз, туда, где на месте откопанного ими входа в лисий город теперь находился холм зыбучего песка. Его сильные крылья разметали верхний слой насыпи, когда рядом на колени упал Лин и принялся, зачерпывая пригоршнями, отбрасывать в сторону смешанную с пеплом золу. Алиса еще медлила, а Сэм уже рухнул в песок, разрывая своим тяжелым телом целую яму, что быстро принялась осыпаться. Опомнившись, Алиса приземлилась рядом и начала копать. Ни в тот самый миг, ни после Крылатые не смогли бы сказать, как долго они разгребали песчаный нанос, погружаясь в зыбь, взлетая, падая обратно. Пепел проникал в горло, прилипал к щекам, запорашивал глаза. Он скрипел, шуршал и скользил, мягко поблескивая алым. Когда пальцы Лина наткнулись на что-то мягкое, он вскрикнул. Сэм, который был в песке по пояс, методично углубляясь все дальше и злобно рыча, тяжело повернулся. Одного движения его сильной руки хватило, чтобы вытащить на воздух оранжевое тельце и отбросить его в сторону, туда, где песок уже успокоился. Алиса рванулась было к неподвижному лису, но наткнулась на ожесточенный взгляд Освальда и вернулась в яму, в которой судорожно работали Вестники. Зверек полежал немного, а после громко чихнул, отплевываясь от забившегося в горло песка. Он медленно поднялся на лапки, шатаясь подошел к яме и кубарем скатился вниз. Поведя головой, Чарли коротко взвизгнул и начал рыть; Алиса повернулась к нему всем телом, протянула покрытую пылью, исцарапанную руку и в одно мгновение прочла немой призыв в блестящих черных глазках. – Здесь! – вскричала она, падая на колени рядом с лисом. Они вгрызались в ставший плотным песок, пока тот вдруг не обвалился в пустоту. – Только осторожно… – хрипло проговорила Алиса, когда Лин спрыгнул вниз. Сумрачная темнота, полная пыльной взвеси, накрыла его с головой. Открывшийся перед ним коридор больше не был похож на узкий лисий лаз. Пески, что смешала невидимая могучая рука, открыли новые пустоты подземелья. Лин не знал, кому они могли принадлежать, но существа, прорывшие такие ходы, определенно были куда больше оранжевых песчаных зверьков. Крылатый принялся озираться, широко разведя руки в стороны, в надежде наткнуться на близнецов. Мелкими шагами Лин пересек коридор и уперся в каменный завал. – Здесь нет никого! – крикнул он. – Пройди в зал, они должны быть там! – раздался ему в ответ голос Освальда. Лин сделал еще пару осторожных шагов, ощупывая навалившиеся в коридор камни, попытался сдвинуть их плечом, но не вышло. – Зала тоже нет… – прошептал Крылатый, тяжело оседая на землю. Рядом кто-то застонал. Лин вскочил, протягивая руку на звук. Пальцы вначале зачерпнули пустой воздух, но стон раздался снова, и через мгновение Лин уже склонялся над засыпанным песком телом Троя. Тот дышал мелко и прерывисто, внутри него что-то булькало и клокотало. Лин содрогнулся, вспоминая, как захлебывался собственной кровью в лазарете, издавая точно такие же звуки истерзанным нутром. – Мне нужна помощь! – закричал он, осторожно приподнимая голову Троя, чтобы тому стало легче дышать. На пол заваленного коридорчика уже спускалась Алиса, следом за ней спрыгнул и Освальд. Они сгрудились над слабо стонущим братом. Алиса ощупала его грудь через куртку и выдохнула. – Кажется, у него сломаны ребра… и что-то с легкими. Слышите, как булькает? – Нужно срочно возвращаться в пещеру! – Лин чувствовал, как промокают от чужой крови рукава его рубахи. – Юли сумеет ему помочь. Должна суметь! – А как же Гвен? – выдохнула Алиса, понимая, что Крылатый прав. – Ей мы уже не поможем… – сипло сказал Освальд, опускаясь на колени рядом с завалом. Трой лежал у камня, что, видимо, первым обрушился с потолка заслоняя выход из зала. Его тело, изломанное, все в пыли, словно вытолкнула чья-то яростная сила в самый последний миг. Правой рукой он судорожно сжимал что-то, придавленное камнями. Алиса наклонилась ниже, желая рассмотреть, что именно, и с ужасом отпрянула. Из-под каменного завала виднелось покрытое песком и кровью запястье. Рука Троя крепко сжимала безжизненную девичью ладонь. Кровь уже не струилась из-под камней, лужей она алела на песке, что продолжал впитывать ее, утробно шипя. – Надо уходить, – выговорил Освальд, сглатывая. – Здесь все может обвалиться в любую минуту… Но никто не шелохнулся, не в силах отвести глаз от тонкого запястья. Трой глухо застонал, силясь открыть глаза. И этот стон вывел Крылатых из оцепенения. Сдерживая рвущийся наружу плач, Алиса помогла подняться Лину, осторожно придержав тяжелую голову Троя и опустив ее на песок. Ничего не говоря, они соорудили из оставшихся курток носилки, переложили на них обмякшее тело и передали его в надежные руки Сэма.