— Отлично, — сказал Джек, намереваясь встать. Кейтлин осторожно остановила его, коснувшись плеча. — Я понимаю, что вы хотели бы к ней, но, думаю, ее лучше некоторое время не беспокоить. Она измучилась и уснула. Джек вновь откинулся назад и кивнул: — Да, вы правы. Меня сейчас больше беспокоит ее безопасность. Как вы уже сами догадались, кто-то умышленно ввел ей калий. — Думаю, да, — ответила Кейтлин. — Но теперь вы можете не волноваться. Уверена, что здесь она в безопасности. Однако чтобы быть уверенной на все сто процентов, я попросила одного из своих ординаторов постоянно дежурить возле нее. И он там будет как зоркий сокол — без его разрешения никто к ней не подойдет. — Отлично, — одобрил Джек. — Полагаю, мне не стоит у вас спрашивать, кто, на ваш взгляд, мог такое сделать. — Думаю, лучше не заниматься домыслами, пока все не выяснится, — ответил Джек. — Я знаю, что в больнице слухи распространяются с молниеносной быстротой, но все-таки, мне кажется, ни вам, ни вашим коллегам лучше пока ничего не рассказывать о случившемся. Скоро здесь будет детектив из отдела по расследованию убийств, и, надеюсь, он сможет во всем разобраться. В этот момент в дверях появились двое полицейских. Один — здоровенный афроамериканец с огромными бицепсами, которые выступали под формой. Его звали Кевин Флетчер. С ним была довольно худенькая латиноамериканка — Тойя Санчес. Понимая, где они находятся, они представились Джеку почти шепотом. Джек видел, что они не совсем представляли, что им делать. — Вы можете взять кресла и сесть возле двери в отделение, — сказал Джек. — И последите за тем, чтобы туда не заходил никто из посторонних. — Он повернулся к Кейтлин: — Надеюсь, это единственная дверь. — Да, единственная, — подтвердила Кейтлин. Полицейские расположились по обе стороны двери. Джек счел, что они производили впечатление одним своим присутствием. — Мне надо на обход, — сказала Кейтлин. — Оставляю вас на посту. — Спасибо за все, что вы сделали, — сердечно поблагодарил ее Джек. — Вы были великолепны. — Это все благодаря вашей подсказке, — ответила Кейтлин. — Может, вам стоит постажироваться на кардиолога? Мы бы хорошо сработались. Джек рассмеялся. Он подумал, что девушка кокетничает с ним, но тут же улыбнулся своим мыслям: он себе льстил, стараясь не думать, каким старым он почувствовал себя рядом с ней. Он помахал ей вслед. Когда Кейтлин ушла, Джек снова расположился на кушетке. Получив порцию адреналина, заснуть он уже не мог. Он хотел понять, что могло руководить человеком, убивавшим пациентов с маркерами мутировавших генов. Было совершенно ясно, что объяснение этому невиданному злодейству крылось не только в какой-то извращенной психике, хотя человек этот, конечно, был болен. Джек интуитивно чувствовал, что здесь была обширная конспиративная сеть и нити ее тянулись к руководящей верхушке «Америкер». На его взгляд, это происходило из-за полного искажения сути медицинской практики, из-за ее сращивания с большим бизнесом и доминирования его интересов. Сам-то он хорошо себе представлял, что где-то в административном руководстве таких гигантов, как «Америкер», подминавших под себя систему медицинского обслуживания, сидели люди, настолько далекие от ее изначальной миссии, что с легкостью принимали лишь итоговые показатели и в конечном счете думали только о чистой прибыли. Шум в коридоре прервал его размышления. Группа медсестер обсуждала появление полиции, которая проверяла пропуск у каждой, входящей в отделение. «Интересно, как бы они себя вели, если бы узнали, что на самом деле происходит в больнице», — подумал Джек. Медсестры даже в большей степени, чем врачи, участвовали в ежедневной схватке с болезнями и недугами. Он не сомневался, что они наверняка возмутились бы, услышав, что одну из них подозревают в подобном вероломстве. Джек опять вспомнил о Джазмин Ракоши. Если она и есть тот самый преступник, что казалось вполне вероятным, то ее должны были отличать откровенно антисоциальные черты. У Джека не укладывалось в голове, как в таком случае она могла стать медсестрой. И, даже если отвлечься от этого непостижимого противоречия, как она смогла устроиться медсестрой на работу в такую престижную больницу? И какой урод указывал ей, кого накачать калием? Двери кардиореанимации распахнулись, и появилась новая группа персонала, среди которой были и мужчины. Их тоже удивляло присутствие полиции. Полицейские вели себя вежливо и сдержанно, и через несколько минут шум голосов, удаляясь по коридору, стал стихать. Джек перевел взгляд на висевшие на стене часы — начало восьмого. Он понял, почему стали появляться группы медперсонала: наступило время пересменки, и на дежурство заступала дневная смена. Джек встрепенулся. Ведь Джазмин Ракоши может уйти до того, как здесь появится Лу. Если она была преступницей и почувствовала, что Джек об этом догадался, то могла запросто исчезнуть. В несколько прыжков он оказался в коридоре и сообщил двоим полицейским, что собирается подняться на шестой этаж. Он сказал, что, если до его возвращения здесь появится детектив Лу Солдано, они должны сообщить ему, куда Джек пошел, и попросить его тоже подняться на шестой этаж. Джек понесся по коридору. Добежав до лифтов, он увидел, что больница уже ожила: начался очередной рабочий день. Возле лифта толпились медсестры и врачи, санитары везли пациентов на каталках. Первый остановившийся лифт оказался переполненным. Некоторым все же удалось в него зайти, и Джек решительно втиснулся вслед за ними. Дверь едва закрылась, и он чувствовал всеобщее недовольство. Зажатые со всех сторон, стоя буквально щека к щеке, все поднимались молча. Лифт, как казалось Джеку, еле полз, останавливаясь на каждом этаже. Джеку приходилось пропускать людей, выходя на всех этажах. К шестому он уже едва сдерживал раздражение и, как только двери открылись, выскочил одним из первых. Он хотел узнать о Джазмин Ракоши на медсестринском посту, чтобы перехватить ее до ухода. Прямо напротив лифта, в котором приехал Джек, находился другой лифт, и его двери уже закрывались. Джеку показалось, что внутри мелькнуло лицо медсестры с необычными чертами. Но это были лишь доли секунды, и, когда он резко повернул голову, двери лифта уже закрылись. Джек не знал, что ему делать. Если бежать по лестнице, он мог обогнать лифт. А если он ошибался и это была не Ракоши? Уже дернувшись в сторону лестницы, Джек тут же резко остановился и, следуя изначальному плану, все-таки побежал к посту. Ему встретились несколько медсестер, кое-кого он даже узнал. Только что заступивший на смену дежурный убирал на стойке мусор, большая часть которого осталась после реанимации Лори. Дежурный — щупленький блондин со стянутыми в хвостик волосами — объяснил Джеку, что Джазмин Ракоши только что ушла, и, заглянув тому через плечо, посмотрел, не видно ли ее около лифтов. — Вы не знаете куда? — тут же спросил Джек, понимая, что в том лифте была именно она. — Я имею в виду, каким путем она ходит. Мне нужно с ней поговорить. Это крайне важно. — Она не ходит, — ответил дежурный. — У нее черный джип «хаммер». Она мне его как-то раз показывала. Музыкальная система у нее там потрясающая. Она всегда паркуется на втором этаже стоянки, прямо напротив пешеходного мостика. — На каком этаже нужно выйти, чтобы попасть на этот мостик? — поспешно уточнил Джек. — На втором, конечно, — ответил дежурный с такой физиономией, словно услышал наиглупейший вопрос. Джек бросился к лестнице. Время, конечно, было упущено, и на первом этаже он ее уже не перехватит. Однако он все же надеялся догнать ее, поскольку ей предстояло пройти по мостику и потом еще завести свой джип. Теперь он даже знал, какая у нее машина, что в данной ситуации тоже было полезно. Звук его шагов на металлических ступенях словно взрывал замкнутое пространство. Между этажами было по два пролета, и Джеку приходилось постоянно сворачивать, спускаясь по этой спирали. Когда он добрался до дверей второго этажа, у него уже кружилась голова, и он вбежал в коридор, немного пошатываясь. Люди шарахались в разные стороны, давая ему дорогу, когда он, небритый, всклокоченный и нетвердо стоявший на ногах, пытался выяснить, как добраться до пешеходного мостика. Наконец кто-то, сжалившись над ним, просто показал в нужную сторону рукой, и Джек, извиняясь направо и налево, расталкивая идущих к парковочному гаражу сотрудников больницы, бросился туда. Проскочив пешеходный мостик, он оказался в небольшом вестибюле, где в ожидании лифта толпились люди. Джеку пришлось продираться сквозь толпу, пока он не оказался перед тяжелой дверью второго уровня гаража. Гараж был переполнен. Водители слепили друг друга фарами в тускло освещенном, задымленном выхлопными газами пространстве, выезжая на улицу, где рассвет лишь едва разбавил черноту ночного неба. Хорошо, что ему было известно, какая у Джаз машина. Он тут же увидел ее. Как и говорил дежурный, она была припаркована прямо напротив двери пешеходного мостика. Поднявшись на цыпочки, чтобы оглядеться, Джек увидел Ракоши! Она уже приближалась к своему автомобилю. Джеку показалось, что он даже увидел в ее руке пульт сигнализации, на кнопку которого она нажала, пробираясь к водительской двери. Ее машину от соседней отделяло около полуметра. — Мисс Ракоши! — Джек старался перекричать гул машин. Он увидел, как она повернула голову и посмотрела в его сторону. — Подождите минутку! Мне нужно с вами поговорить! В усталой голове Джека промелькнуло сомнение в разумности его решения вступать в переговоры с женщиной, которую он подозревал в совершении серии убийств, однако стремление остановить ее притупило бдительность. При таком скоплении людей он чувствовал себя в относительной безопасности. Джек вертел головой, выжидая момент, чтобы юркнуть между машинами. Наконец ему удалось пересечь нескончаемый поток. Джаз стояла возле своего автомобиля с приоткрытой водительской дверцей. Пульта сигнализации в ее руке не было: очевидно, она уже положила его в карман. Поверх больничной робы на ней была просторная оливково-серая шинель. Правую руку она держала в кармане. Выражение ее лица казалось вызывающе надменным. При его приближении ее глаза сузились. Джек видел, что эта особа приготовилась к отпору. — Вам нужно вернуться в больницу, — сказал Джек довольно громко, чтобы его голос был слышен среди шума. Он старался говорить тоном, не допускающим возражений. — Там с вами хотят поговорить, — добавил он и указал в сторону больницы. — Моя смена закончилась, — презрительно хмыкнув, ответила Джаз. — И я еду домой. Повернувшись, Джаз поставила одну ногу в машину, намереваясь привычным движением усесться за руль. Джек крепко схватил ее за правую руку чуть выше локтя, пытаясь удержать. — Вам необходимо поговорить с руководством, — сказал Джек. Он хотел еще что-то добавить, но Джаз с неожиданным проворством высвободила руку и ударила Джека коленом в пах. Согнувшись пополам, Джек невольно застонал. В следующее мгновение он почувствовал, как в шею ему уперлось холодное дуло пистолета. — Вставай, гаденыш, — злобно сказала Джаз, понизив голос. — Вставай и полезай в машину. Морщась от боли, Джек поднял голову. Он сомневался, что сможет стоять на ногах. — Я спущу курок, если не полезешь туда, куда сказано, — прошипела Джаз. Джек чуть подался вперед, и Джаз на шаг отступила. Все еще держась правой рукой за низ живота, он, помогая себе только левой, забрался в машину, придавив грудью руль. Такой боли он еще никогда не испытывал. Его тело сразу обмякло и стало ватным. — Перелезай на пассажирское сиденье, — скомандовала Джаз. Она быстро оглянулась, убеждаясь, что все осталось незамеченным. Среди суматохи никто не обращал на них ни малейшего внимания. — Давай, живо! — зло сказала она и для убедительности ткнула Джека в голову дулом пистолета. Коробка передач мешала. Повалившись боком на пассажирское сиденье, он перевернулся на спину и перенес согнутые в коленях ноги. Джаз ловко уселась за руль и захлопнула дверцу машины. Гаражный гул стал почти неслышим. Направленное на Джека дуло пистолета находилось всего в нескольких сантиметрах от его лба. — И о чем же хотят со мной поговорить? — с издевкой спросила Джаз. Джек собрался было что-то ответить, но Джаз оборвала его: — Можешь не отвечать, потому что это не важно. Важно, что ты только что по собственной глупости вырыл себе могилу. Несмотря на глушитель, прозвучавший в замкнутом пространстве салона машины выстрел показался громовым. От него зазвенело в ушах. Когда глаза Джека, инстинктивно закрывшиеся при этом звуке, открылись, он увидел, как наклонившаяся вперед голова Джаз ударилась о руль. По ее шее текла струйка крови, а пистолет неожиданно упал ошеломленному Джеку на грудь. — Извините, — раздался с заднего сиденья мужской голос, — вы не подадите мне пистолет мисс Ракоши? Я бы предпочел, чтобы вы держали его за глушитель, а не за рукоятку. Джек взял пистолет и, извернувшись, заглянул через спинку пассажирского сиденья. Из-за тонированных стекол он мало что увидел — лишь темный силуэт человека, сидевшего прямо за водительским местом. — Я жду пистолет, — вновь раздался голос незнакомца из темноты. — Невыполнение моей просьбы чревато суровыми последствиями. Я был уверен, что вы будете послушны, — ведь я все-таки спас вам жизнь. Оглушенный таким неожиданным поворотом событий, Джек безропотно повиновался, протягивая незнакомцу пистолет между спинками передних сидений. В этот момент водительская дверца распахнулась и безжизненное тело Джаз выпало на бетонный пол гаража. Джек увидел Лу. — На заднем сиденье! — заорал Джек. — Берегись! Лу скрылся почти одновременно с прозвучавшим выстрелом. Послышался звук разбитого стекла. Джек почти машинально перевернул в руке пистолет, так что его указательный палец опустился на курок. По-прежнему скрываясь за спинкой переднего сиденья, он поднял пистолет и трижды выстрелил в темную фигуру три раза подряд. Раздались хлопки, похожие на удар кулаком по надутому пакету. Пустые гильзы со звяканьем упали на пол салона. В ушах звенело, но вокруг стояла тишина. У Джека колотилось сердце. Все еще прячась за спинкой сиденья, он услышал какие-то булькающие звуки. Он замер, боясь, что сидевший сзади человек застрелит его так же, как Ракоши. — Лу? — позвал Джек. Он боялся шелохнуться и боялся, что Лу убит. — Да? — раздался откуда-то снаружи его голос. — Ты жив? — Как видишь! Кто это выстрелил три раза? — Я. Наугад. — А в кого ты стрелял? — Понятия не имею.