— Здесь живёт безногий однорукий инвалид Пират Сильвер? — деловито осведомился социальный робот. — Да, это я. — Вы человек? — Нет, — признался Одноногий Пёс, — хотя мог бы быть. — Но вы инвалид? — Умственного труда, — подтвердил Одноногий Пёс, — до сих пор любимое ядро занято анализом газона. — Решив быть до конца законопослушным, он сообщил также данные планеты и координаты поля на ней. — Я инвалид, наркоман и гражданин вселенной, — резюмировал он под конец. — А также колонизатор Конуры и её вооружённые силы. Робот молчал. Одноногий Пёс хотел попенять ему за долгую обработку данных и посоветовать обратиться к разработчику, но не стал. Кто знает, какие тут жизненные сложности у современной робототехники. Может, у него тоже ядра заняты обсчётом каких-нибудь полей. — Мне надо подумать, — сказал приятно округлый робот и улетел. В результате раздумий он настучал злой девочке. — Ядро перезагрузи, инвалид умственного труда, — велела она, как-то проходя мимо. Потом приехал большой фургон, из которого вылез большой мужик. Прихватив с собой планшет, он деловитой походкой взошёл на крыльцо. Одноногий Пёс выпростал из коробки последнюю конечность и ухватил его за штанину. — Проход запрещён, — заявил он, — предъявите ваши коды доступа и сдайте оружие. А то разберу на составляющие. Мужик присмотрелся, вздёрнул брови. — А ты не оборзел, парниша? — спросил он с возмутительным умилением. На его счастье, дверь отворилась и на пороге появилась злая девочка. Скользнула быстрым взглядом по фургону с фирменными надписями и уставилась на мужика. — А что, роботы в доставке все перегорели? — спросила недовольно. Мужик смутился и заявил, что этот заказ у них на особом контроле. Потом напросился разбирать посылку — чтобы, мол, проверить всё по описи. Следом он напросился помогать при сборке. Очень назойливый тип. Одноногий Пёс не стал сдерживаться и посоветовал ему обратиться с этой проблемой к разработчику. Мужик расцвёл. Через несколько дней он не выдержал и припёрся обратно — Одноногий Пёс засёк его далеко на подъезде, хоть и был занят. — Какие-то проблемы? — спросила злая девочка. — Да нет. Просто, знаете, я, вообще-то, не курьер. — Я заметила, — сказала девочка, намекая на его несколько навязчивую помощь. — Эм… Собственно, я инженер, выполнял ваш заказ. Теперь постоянно думаю. В смысле, о роботе. Вот, хотел спросить: зачем вам это понадобилось? Ведь можно же было, извините, десять новых купить. Так почему?.. — Потому что в жизни должен быть контраст, — ответила злая девочка, чему-то сдержанно улыбаясь. Мужик тоже улыбнулся, немного растерянно. В конце концов признался: — Кажется, я не совсем понял. — Вот он в курсе. — евочка мотнула головой в сторону, где в потревоженной, недовольной земле копошился, сверкая новой комплектацией, Одноногий Пёс. Одноногий Пёс был занят: Одноногий Пёс сеял одуванчики. Антон Филипович, Марина Румянцева. Механическая осень День завершал свой путь. Осеннее солнце сочными мазками разукрасило небосвод над макушками деревьев. Лес медленно погружался в дрёму, не обращая внимания на приглушённый гул с востока, где никогда не спал город. Хроноко как раз заканчивала сажать последнее дерево на сегодня и уже собиралась возвращаться домой. Нежным движением механических рук она образовала горку земли у ствола молодой берёзки и весело защёлкала шестерёнками в районе груди. Хорошая работа! «С утра соберу тележку с цветами — и в город, а ближе к вечеру вновь займусь посадкой деревьев. Ещё не забыть поменять стекло в теплице и смазать маслом сустав колена…» — составляя план на завтра, Хроноко неторопливо брела через луг к небольшому домику у леса. Тихие шаги вспугнули бабочек, притаившихся в траве, и они разноцветными лепестками разлетелись в стороны от возмутительницы спокойствия. Улыбнувшись и разведя руки в стороны, она закружилась, на миг представив себя героиней одного старого фильма, который очень любила. У входной двери Хроноко остановилась и бросила взгляд в сторону опушки. Покой и гармония. Зыбкая безмятежность тонущего в сумерках леса в этот раз была нерушима. — Сегодня не пришёл, — с печалью произнесла Хроноко и вошла в дом. Комната наполнилась мягким ароматом трав. Сенсоры обоняния улавливали ромашку, душицу, нотки тимьяна и шалфея. Хроноко любила этот запах, он напоминал ей о хозяине, создателе… отце и единственном друге. Последнее время ей нравилось думать именно так. Со дня его смерти прошло уже почти полгода, но каждый вечер Хроноко всё так же неизменно заваривала его любимый чай, цветы и травы для которого собирала в лесу или выращивала в теплице. Просто ставила одинокую чашку на стол и наблюдала за извивающейся струйкой пара, что поднималась от горячего напитка и растворялась в воздухе. «Душа, наверное, похожа на что-то подобное, — размышляла Хроноко. — То странное существо из леса, иногда оно тоже похоже на дым, только чёрный. Быть может, это душа хозяина? Но почему в таком случае он не подходит ближе…» Она развернулась к старому комоду у стены и бережно взяла стоявшую на нём фотокарточку. Хозяин и его супруга. Хроноко она тоже нравилась. Жена хозяина ушла первой, и с тех пор он сильно изменился. Погрузившись в архивы памяти, Хроноко в очередной раз отыскала одну из последних записей с создателем. — Теперь ты уникальна, Хроноко, — улыбнулся он из прошлого. — Я перенастроил твои ограничители, установил новый нейронный блок и… это мой небольшой прощальный подарок тебе. Ты же знаешь… скоро люди покинут это место, и я не исключение. — Знаю, хозяин. Ты рассказывал. В чём состоит моя уникальность? — Ты можешь делать всё, что захочешь, в отличие от других роботов. Ты свободна. Вольна и в созидании, и в разрушении. Теперь у тебя есть выбор. — Могу я сажать деревья и продавать цветы? Как ты раньше? Я умею, я помогала. — Да, у тебя это хорошо получается. — В его глазах стояли слёзы, но, кажется, он был счастлив в тот момент. — А ещё я не хочу жечь тела людей. Мне не нужно будет этого делать? Хозяин слабо улыбнулся и тихо сказал: — Только один раз. *** — Пожалуйста! Смог над ржавым городом никогда не рассеивался, и солнечные лучи с трудом пробивались сквозь грязно-рыжие облака, почти не касаясь заваленных мусором улиц. Тут и там лежали старая штукатурка и битое стекло, истлевшие тряпки и домашняя утварь. Осевшие двери поскрипывали на петлях, повинуясь порыву ветра. Мостовые были загорожены брошенными, словно вросшими в асфальт автомобилями. Повсюду стояла жуткая вонь. — Пожалуйста, возьмите! Стальная рука Хроноко с зажатым в ней хилым цветочком протянулась к проходящему мимо роботу. В старом ботинке качнулся тонкий стебелёк растения: крупные лопушки листьев да россыпь нежно-голубых цветков с жёлтой серединкой — вот и всё его богатство. Но среди разрухи и запустения он сиял ярче всех сокровищ мира. Жизнь среди смерти. Большие хрустальные глаза Хроноко со всей возможной грустью смотрели вслед очередному железному путнику. Лишённые хозяев и ныне запрограммированные с единственной целью, механические братья Хроноко вызывали в ней эмоциональную реакцию, распознанную системой как «сочувствие». Изо дня в день «ищейки» совершали один и тот же скорбный маршрут: поиск, а затем кремация человеческих останков в поражённом болезнью мире. В мусорном лабиринте улиц ржавый робот безучастно тащил за собой разлагающиеся тела. Тележка подпрыгивала на ухабах, так и норовя перевернуться. «Эмоциональный блок не обнаружен, блок „Самообучение“ отсутствует». По маленькому визионеру в запястье Хроноко всегда бежали одни и те же слова. Каждый день она приходила сюда, на площадь у крематория, в попытке заполнить пустоту красотой и теплом. Пустоту покинутого города и холодную бездну внутри тех, кто остался после. Но тщетно. Врачевание собратьев не двигалось с мёртвой точки. — Пожалуйста, возьмите! Это принесёт вам радость… Сияющий оазис голубых незабудок среди руин и смерти. В конце дня, собрав и закрепив свой нехитрый скарб, Хроноко отправилась домой. Это тяжело, хлам на дорогах мешает ходу, но она не унывает, есть что-то волшебное в том, чтобы перебирать почти человеческими ногами педали велосипеда. Что-то такое, от чего внутри проходит искра, электризуя волосы и заставляя губы беспричинно расползаться в улыбке. Вчера Хроноко подумала, как было бы чудесно отпустить руль, поднять руки над головой и ехать, закрыв глаза. Странная идея, но она почти уверена, что это будет замечательно. Когда-нибудь она обязательно решится! Внезапный скрип отвлёк её от радостных мыслей. Этот район города самый пугающий, и обычно Хроноко старалась объезжать его стороной. Здесь много оставленных детских площадок. Горки проломились и выцвели, «паутинки» не видно за бурьяном, а проржавевшие качели скрипят под порывами ветра. Так натужно и страшно звучит их печальный звук в тишине мёртвого города. Хроноко замерла на мгновение, глядя на скрипящие качели, что поют об одиночестве и о том, что ушло безвозвратно. О прошлом, о былом. О времени. Медленно крутя педали, Хроноко продолжила свой путь. Перед её глазами теперь стояли пустые качели, а пробегающая внутри искра уже не приносила радости. Наоборот. Система определила её эмоцию как «тоска».