– Нет, последнее время мы с ним редко виделись, а что? – Ничего, мне просто показалось. Поживем – увидим, – сказала она, отрезая кусок пирога. Они ели молча под шелест листьев кукурузы, колыхавшихся на ветру. Иногда Хейли украдкой посматривала на Грэма, который, замечтавшись, проглотил свой кусок в три приема. После долгих размышлений о том, что же все-таки ей делать, Хейли решила не ехать к тетушке, а вернуться домой и повидаться с Нилом – может, удастся с ним поговорить. Чтобы успешно довести до конца тренировки, ей было необходимо по возможности полное душевное спокойствие. Возможно, она совершала большую ошибку, но теперь, когда она все смогла обдумать, не могло быть и речи о том, чтобы проторчать целую неделю вдали от дома, отказавшись от попытки заново наладить свою личную жизнь. Она будет с удвоенной силой тренироваться в загородном клубе и попросит Мередит помочь ей отточить мастерство, а потом во всеоружии отправится на турнир. Она уже свыклась с этой мыслью. Она не выпустит победу из рук. Ни за что. Однако победа потеряла бы для нее прежний смысл, если бы рядом с ней не было Нила. По правде говоря, ей вообще не хотелось никуда ехать – Линдси с самого начала была права. Однако Хейли приняла решение поспешно – думала, пусть это станет ей жизненным уроком, да и мать посоветовала бы ей поступить именно так. Вот только матери больше не было. И теперь делать выбор предстояло только ей самой. Как бы то ни было, откровенничать с Нормой она не стала. Ей не хотелось выглядеть в ее глазах легкомысленной. Покончив с угощением, Хейли позвонила тетушке и постаралась объяснить, в какое положение попала. Оливия, видимо расстроившись, принялась было ее отчитывать, напирая на то, что она упускает прекрасную возможность, но потом сказала, что она уже взрослая и сама вправе решать, что для нее лучше. Под конец тетушка опять посоветовала ей быть внимательной на дороге и попросила перезвонить по возвращении домой. Хейли тут же пожалела, что в последнюю минуту подвела Оливию, которая уже наверняка приготовила вкусный обед, несказанно радуясь, что племянница в кои-то веки приедет к ней погостить, пусть и ненадолго. Но, с другой стороны, она вздохнула с огромным облегчением при мысли, что возвращается домой… Хейли подумала было позвонить Линдси и сообщить ей эту новость, но потом решила сделать ей сюрприз. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Хейли подняла голову и в окне третьего этажа увидела Томми. Она помахала ему рукой, но он стоял не шелохнувшись и неотрывно смотрел на нее. Хейли подошла к Норме, надеясь, что та больше не станет ее ни о чем расспрашивать. Но, в конце концов, она не сделала ничего плохого и скрывать ей было нечего. Тогда откуда у нее, несмотря ни на что, взялось это обостренное чувство стыда? Синди что-то шепнула матери на ухо. – Прекрасная мысль! – воскликнула Норма. Девчушка побежала к дому. – Синди хочет показать тебе несколько танцевальных движений, которые разучила сегодня, – подмигнув гостье, сказала Норма. Понимая, что ей от этого не отвертеться, Хейли учтиво согласилась. Через пять минут появилась Синди в пачке. Хейли заставила себя смотреть на нее в надежде, что мучение продлится недолго. Впрочем, хотя движения рук девочки были несколько угловаты и па не отличались изяществом, в целом все у нее получалось неплохо. Когда представление закончилось, Хейли с Нормой восхищенно зааплодировали. Синди, поклонившись, бросилась в объятия матери, и это напомнило Хейли трепетные мгновения, которые она сама переживала не раз, когда несколько лет назад зрители приветствовали ее победы бурными овациями, и радость при мысли о том, что где-то в толпе болельщиков находилась ее мать. – Знаешь, а ведь Хейли тоже собирается участвовать в соревнованиях, – сказала Норма, обнимая Синди. – Скоро она у нас станет чемпионкой по гольфу! – Ты играла когда-нибудь в гольф? – спросила Хейли, наклонившись к девочке. – Нет, ни разу, – ответила вместо нее Норма. – А хочешь попробовать? – Еще бы! – обрадовалась Синди, хотя она, вероятно, даже не понимала, о чем шла речь. – Тогда я скоро вернусь, – вставая, сказала Хейли. Грэм оставил ее сумку с клюшками и чемоданы на крыльце. Вместо того чтобы пройти через дом, Хейли решила обойти его вокруг. На полпути она вдруг почувствовала неприятный запах, как будто где-то рядом что-то гнило, и стала искать взглядом, не валяется ли поблизости дохлая кошка или крыса. В нижней части стены помещалось зарешеченное подвальное окошко. Но воняло, кажется, не из подвала, а со стороны кукурузного поля, метрах в десяти справа. Подойдя к крыльцу, Хейли раскрыла сумку, достала клюшку, метку для мяча и мешочек с мячами. И резко, даже слишком, встала. У нее тут же закружилась голова. Хейли выронила клюшку и, закрыв глаза, схватилась за деревянную балку. Чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, она постояла так минуту-другую, пока не пришла в себя. Потом подобрала клюшку, вернулась к Синди с Нормой, воткнула метку в траву и положила на нее мяч. – Самое главное – распределить вес тела, принимая исходное положение. Чтобы получился хороший удар, важно использовать мышцы ног и верхней части тела. Ровно дышать и держать равновесие. А еще – не спускать глаз с мяча. – Крепко держа клюшку в руках, она сделала движение, как будто собираясь ударить по мячу. – Вот видите? Все очень просто. Затем она повторила то же движение, только замедленно. Синди смотрела на нее, широко открыв рот от изумления. – А теперь, Синди, давай попробуем вместе, – сказала Хейли, протягивая руку девочке. Синди встала перед ней, и Хейли расставила ей ноги, прижав их к своим. Затем она приложила руки девочки к клюшке и так же медленно ударила по мячу. – Видела, мам? – Да, отличный удар, моя крошка! – А можешь отбить его еще дальше? – спросила Синди, сдвинувшись в сторону. – Погоди-ка, сейчас попробуем, – подмигнув ей, ответила Хейли. Она вся собралась, прижала руки Синди к клюшке и сделала великолепный удар, отправив мяч в самую гущу кукурузного поля. – Куда это он улетел? – спросила Синди, глядя прямо перед собой. – Мам, можно, я пойду поищу? Не дожидаясь ответа, девчушка кинулась к кромке поля, но мать остановила ее, схватив за руку. – Ты с ума сошла? И куда ты собралась? Хочешь потеряться? Синди вскрикнула от боли. Норма отпустила ее, и девочка бросилась в траву. – Ну что за возраст, никакой сознательности! – воскликнула Норма, потирая лоб. – Как тут не выйти из себя! Ей хоть кол на голове теши, ничего не втолкуешь. – Ничего страшного, Синди, – сказала Хейли, наклоняясь к малышке. – У меня в мешке их целая куча. Твоя мама права, ходить туда не стоит: там полно всяких чудищ, точно тебе говорю, а кроме того… Тут она снова почувствовала, как у нее закружилась голова, только в этот раз еще сильнее. Она приставила клюшку к столу и опустилась на стул. – Все хорошо? – осведомилась Норма, прикладывая руку к ее лбу. – О, да ты вся горишь! Точно, перегрелась на солнце, надо бы тебе полежать в теньке, в гостиной, глядишь, и полегчает… Хейли побрела за ней в дом и прилегла на диван. Норма ненадолго оставила ее, принесла мокрое полотенце и смочила ей лоб. – Отдохни, – предложила она, включив стоявший на столе беленький вентилятор. – Надеюсь, у тебя не солнечный удар. Какая же я дурочка, надо было одолжить тебе шляпу. Если что-нибудь понадобится, позови меня, я буду в саду. А хочешь, вызову врача. – Спасибо, все скоро пройдет, не беспокойтесь. Норма улыбнулась ей, выпрямилась и вышла из комнаты. У Хейли над головой послышались шаги, потом скрип, как будто кто-то лег прямо на пол где-то на верхнем этаже. Она также расслышала музыку со стороны лестницы – видимо, из комнаты Грэма. А может, из комнаты Томми, странноватого паренька, который, как ей показалось, из-за нее ушел и затаился в доме. Он, пожалуй, совсем не походил на своего брата. Разница в возрасте у них, вероятно, составляла года два-три, не больше, а сходства между ними не было никакого, словно одного из них усыновили или у них были разные отцы. Впрочем, второй был полной противоположностью первого не только внешне. Хейли обвела взглядом комнату. Она была обставлена довольно скромно. Ничто в ее убранстве не отвечало ее вкусам: здесь не было подлинной цельности, хотя ощущалось нечто, от чего возникало ощущение уюта. Почему же у нее никогда не было этого ощущения в своем собственном доме? Будь там мать, все обстояло бы по-другому. Хейли задумалась о том, что случится, когда она окажется перед Нилом, и представила самые разные варианты. Вот он орет от злости ей прямо в лицо, а она его выслушивает, заставляя его точно так же помучиться и терпеливо ожидая, когда он попросит у нее прощения. А что, если она ему больше не нужна? Вдруг он не захочет ее видеть? Ей было невыносимо свыкнуться с мыслью, что он бросил ее ради Сидни. На глазах у Хейли выступили слезы. Как видно, за сегодняшний день она еще не наплакалась. Томми В это самое время, когда Хейли двумя этажами ниже пыталась дать себе отдых, Томми Хьюитт лежал с голым торсом на кровати, зашторив окна и заперев свою дверь на ключ. Спрятавшись от посторонних глаз и от всего мира, он допивал из горлышка бутылку «Уайлд терки» и в наушниках слушал на полную мощность песню «Schism» группы «Tool». Сейчас он был закованным в доспехи воином и ехал верхом по бескрайней бурой долине, заваленной телами его поверженных товарищей по оружию. А он все еще держался. Он, единственная надежда своего народа. Последний из своего племени. С мечом в руке он скакал навстречу чудовищу, повинному в этой бойне, – дракону, сверлящему его глазами, похожими на две пещеры, в глубине которых полыхало пламя. Тела убитых также висели на деревьях в каких-то нелепых позах – казалось, они стекают с веток. Томми слышал, как вопиют их души, и видел, как из все еще дымящихся тел эти души вырываются. И тут надо было спешно отводить глаза в сторону. Чтобы не видеть, куда они потом деваются.