Синеглазый клыкастик кивнул и заржал, причём очень громко и раскатисто. Его примеру последовали и брюнеты, и блондины, и черноволосый… ну не бог, но почти. А мне так обидно, так неприятно стало… — Вот уроды, — с чувством сказала я. Впрочем, злилась не столько на них, сколько на себя — это же надо, до слуховых галлюцинаций докатилась. Так, может, мне не только голос, но и вообще всё мерещится? Включая новообретённый четвёртый размер и красиво округлившуюся попу? Словно издеваясь над моей психикой, вальяжный брюнет подмигнул. А вот следующую его реплику читала по губам: — Не бойся. Я тебя вытащу. К месту дислокации клыкастой синеглазки меня не вели, а несли на руках. Бережно так, осторожно. Я в благодарность обхватила мужскую шею руками, прижалась, как котёнок к батарее, вот только мурлыкать не спешила… Заявление брюнета стало истинной неожиданностью и по-настоящему выбило из колеи. Мозг откровенно заклинило, и я никак не могла понять — что теперь делать-то? Невзирая на заторможенную работу мозга, очень хотелось порассуждать на эту тему, но меня отвлекли — усадили на возведённый для вождя подиум и вручили кубок. От золотого, усеянного рубинами сосуда, исходил совершенно пленительный аромат… Синеглазый вождь взгромоздился рядом, сложил ноги по-турецки. После кивнул на кубок, мол — не стесняйся, Маша. Пей. Ну я и хватанула. А в следующий миг зашлась бешеным кашлем! Ёп…перный театр, да тут градусов семьдесят! Уже приготовилась услышать очередной многоголосый ржач, вот только… воинство молчало. Когда прокашлялась и проморгалась от слез, увидела несколько десятков вытянутых клыкастых физиономий. В том же, что касается блондинистого качка — он не просто удивлялся, а пребывал в глубочайшем шоке. — Э-э… — изумлённо протянул кто-то, и я нахмурилась. И логично задалась вопросом: по какому поводу столько внимания? Только не говорите, что я нарушила какое-нибудь табу. Мне самогонку ваш предводитель дал! Лично! Или это банальнейший из фэнтезийных приколов? Игра под условным названием «перепей гнома»? Ладно, сейчас проверим… Подхватив с близстоящего блюда веточку петрушки, я шумно выдохнула и допила. К слову, кубок был под стать моим новым знакомцам — габаритный, так что на второй заход граммов двести осталось. Под прицелом изумлённых глаз я закусила выпитое петрушкой и подарила воинам широкую-преширокую улыбку. И пришла к выводу: всё-таки игра. Иначе к чему эти аплодисменты? Ай да Маша! Ай да я! Следуя логике ситуации, я повернулась к блондину и задала принципиально важный вопрос: — Ты меня уважаешь? Потом помолчала и добавила: — Нет, мне в действительности пофиг, но почему бы не спросить? Ты же всё равно ничего не понимаешь. Вождь белобрысой гвардии замычал, затряс головой. Весь такой ошарашенный, такой растерянный. — У… морда клыкастая! — вконец разулыбалась я. Потянулась, коснулась пальчиком его губ. — И откуда же ты такой красивый взялся? Бабник хренов… Мою руку поймали, нежно поцеловали и подарили такой взгляд, что… ух! Я бы непременно растаяла, но в следующий миг из глубины зала полилась мелодия, а в круг выползла знакомая восьмёрка — фурии. По случаю выступления тётки переоделись, сменили пёстрые наряды на однотонные светлые шаровары и короткие топики. Сходство с восточными танцовщицами стало очевидным, когда они выстроились звездой и начали вилять бёдрами. В центре экспозиции оказалась приметная блонди. Та самая, что затеяла жуткие догонялки. По мне — они мало отличались от развратных девок, выступление которых я сорвала. Но воинское братство считало иначе: на лицах мужиков отразился неописуемый восторг, даже синеглазый взирал на собственных жен, как школяр на разворот «PlayBoy». Именно этот взгляд заставил собраться и призвать к порядку расслабленный алкоголем мозг. Брюнет. Он знает мой язык и обещал помочь. Плюс — он дико понравился. Но! Всегда есть это мерзопакостное «но»… Вдруг не получится? Или он передумает — ведь мужчины куда более непостоянны, чем женщины. То есть отношения с блондином налаживать всё-таки нужно… Второй момент — я просто обязана утереть нос фуриям. Нет, уж кто, а эти тётки реально заслужили самую зверскую месть! А раз у них один мужчина на всех, то… Я подумала и прильнула к плечу «спасителя». Он, как и брюнет, был без рубашки — щеголял бицепсами, трицепсами и прочими рельефами, — так что контакт получился в определённой степени интимным. Синеглазый вздрогнул, мигом оторвался от созерцания жён, а я повела пальчиком по его груди — типа узор рисую, ага. Ещё глаза прикрыла — мол, вся такая скромная-скромная. Предводитель всея блондинко шумно сглотнул и зачарованно уставился на мой пальчик. А я чего? Я ничего… Руку вниз направила, кубики на животе пересчитать. Жертва сексуальной агрессии глухо застонала, прямо-таки провоцируя на более решительные действия. Ну я и поддалась. Вариантов было море, но я же в подпитии, а алкоголь для меня — идеальное снотворное. То есть времени на то, чтобы проявить фантазию не имелось, следовало действовать быстро и наверняка. Да и сложно удержаться, когда жертва сидит по-турецки и всем своим видом демонстрирует готовность. В общем, я провела пальчиком по особо напряжённой части мужского тела и тут же к пересчёту кубиков вернулась — типа я не я, и ручка не моя. И в тот момент как-то не думала, что белобрысый сорвётся… У героев же о-го-го какая выдержка! В идеале. А он-таки сорвался… Из горла клыкастика вырвался исступлённый рык, а в следующую секунду я уже лежала на алых подушках, частично придавленная массивным бронзовым телом. И не видела ничего, кроме синих, затуманенных страстью глаз. А тут ещё музыка перешла в более агрессивный, более сексуальный ритм… Я не придумала ничего лучше, чем запрокинуть голову, подставляя варвару шею. Он оказался догадливым, принялся покрывать оную часть тела поцелуями. Степень его заинтересованности я чувствовала бедром и мысленно усмехалась. Потом повернула голову к импровизированной сцене… Нужно отдать должное профессионализму фурий. Тётки прекрасно видели, что происходит на подиуме, но продолжали вилять бёдрами, угождая воинам. Только глазки их блестели такой злобой, что мама не горюй! Обладай клыкастые и черноглазые хотя бы толикой магии, меня бы уже разорвало, как того хомячка. Внимание большинства зрителей переметнулось к нам. Этот удар тётки тоже держали с честью. Но достойное поведение врага — не повод для прощения, так что… Я смачно зевнула и показала гарему оттопыренный средний палец. Зуб даю — жест истолковали верно! По-хорошему, на этом следовало закончить, но я решила закрепить результат. Пробежалась пальчиками по мускулистой спине, отвлекая блондина от обмусоливания шеи, и сама впилась в его губы поцелуем. Мм-м… клубничка! Разум затуманился окончательно, по телу замаршировали мурашки, следом пришла волна нестерпимого жара. Желание целоваться было сродни ядерной реакции — не удержать, хоть тресни. От страсти просто срывало крышу и, если бы ни сонливость, вызванная алкоголем, я бы уже достигла того состояния, из которого виден космос, а так… всё-таки нашла в себе силы отстраниться. Вернее, я попыталась. Но кто ж меня отпустит? Примерно на третьей попытке вылезти из-под блондина в голову закралась здравая мысль — а дальше-то что? Ну доказала я фуриям, кто круче. Ну обеспечила себе прикрытие на случай, если побег провалится. Да и защиту от старухи в чёрном заработала — ведь клыкастик не допустит, чтобы столь желанную женщину обижали! Вот только… а от самого клыкастика кто защитит? Мамочки! Я же не хочу в его постель! Я слишком молода и красива! И вообще — я только сегодня в этот мир загремела, по закону жанра мне до полноценного секса ещё ломаться и ломаться! От неминуемой близости спас брюнет. Наверное. В смысле — наверняка я не знаю, но интуиция шепнула — он! Ну а кто ещё мог затеять драку именно в тот момент, когда клыкастик сгрёб в охапку и поволок к выходу с явным намерением уложить в койку? Истошный, полный ярости рык заставил содрогнуться стены. Мужики резко перестали жевать, и улыбки, которыми провожали нашу парочку, испарились. На стыке двух «группировок» началась какая-то возня. Атмосфера в зале стала до того агрессивной, что даже моя алкогольная сонливость отступила. Несколько мучительно долгих минут блондин стоял каменным изваянием, решая — вмешаться или ну его нафиг. Видя столь интенсивную работу мысли, я даже вырываться перестала, чтобы не мешать. А что? Я интеллектуалов уважаю. Сама из таких. В итоге мне подарили долгий, полный сожаления взгляд… и поставили на землю. Близстоящему воину было велено: — Пры фгрелм! Зал я покинула под оглушительные звуки мордобоя. Ох… хорошо-то как! Зря сомневалась, что этот мир идеален! Глава 4 Я так привыкла к полумраку, что, очутившись в знакомых апартаментах с прозрачным потолком, сильно удивилась — день-то, оказывается, ещё не закончился. Небо только начинало покрываться розоватым налётом, подсказывая, что дело близится к закату. Но спать хотелось по-прежнему. Даже не так — спать хотелось зверски!