— Ты не мог бы помочь? Он коснулся моей шеи и начал медленно расстегивать молнию на моем платье. Меня охватил приятный нежный трепет. Я и понятия не имела, что во мне столько от буды. Я сняла платье. Под ним на мне были только миниатюрный черный бюстгальтер и велосипедные шорты из спандекса. Я надела рубашку, сложила платье, туфли и мой «счастливый» браслет в рюкзак и застегнула ремень по диагонали. — Швейцарский армейский кошелек, — усмехнулся Рафаэль. Я услышала в его голосе знакомые игривые нотки. Поцелуй, должно быть, вывел его из равновесия, но теперь он оправился и что-то задумал. — А наручники там имеются? — Нет, зачем бы мне они понадобились? — Зависит от того, что ты планируешь делать и с кем. Значит, он решил свернуть в эту сторону. Прежняя Андреа, может быть, наградила бы его грозным взглядом. Но я наклонилась к нему и с милой улыбкой ответила: — Мне не нужны наручники, чтобы удержать мужчину в своей постели. Думаю, мы оба это знаем. Если бы я, действительно, хотела увести тебя от твоей невесты, то сделала бы это. К счастью для нее, наказания не мой фетиш. Я зажала стеклорез в зубах, подпрыгнула и выскользнула в окно, держась за кирпичи кончиками пальцев, прежде чем он назвал мои слова блефом. Затем я услышала, как Рафаэль открывает дверь ванной. А мгновение спустя он с легкой грацией оборотня тоже пролез через окно. Мы карабкались вверх, как две ящерицы, ползущие по стене дома. Рафаэль добрался до окна второго этажа и небрежным рывком сорвал решетку. Я вырезала полукруг из оконного стекла, вытащила его, просунула руку в проем и отцепила защелку. Затем последовал второй замок, я открыла окно и нырнула внутрь ногами вперед. Рафаэль последовал за мной и вернул решетку на место. Я оглядела полутемную комнату. Справа из мрака нарисовались контуры огромной кровати с балдахином. Рафаэль коснулся моей спины. Мое тело предательски замерло в ожидании. Секс? Да, пожалуйста! Но разум отреагировал: «Нет, скорее ад замерзнет.» — Ты прикасаешься ко мне, — сделала я ему замечание. Он нежно погладил меня, скользнув рукой вниз по спине, поражая каждую чувствительную точку, о которой я даже не подозревала. — Нет, я не трогал тебя. Просто случайный контакт. — Ага? Хорошо, что объяснил. Если ты снова прикоснешься ко мне, и я сломаю тебе руку, будь уверен, это будет совершенно случайно. Он прислонился ближе, его бедро задело мои ягодицы. Я толкнула его локтем под ребра. И вряд ли это был легкий толчок. Он засмеялся. — Я знаю, что это сложно, раз у меня отличная задница и все такое, но постарайся сосредоточиться на нашем незаконном вторжении. — Что, конечно, сильно отличается от легальных вторжений? Агр-р-р. Я прокралась до двери и распахнула ее. Коридор был пуст. Фух. Наконец-то, удача на нашей стороне. Я выглянула наружу и пробежалась глазами до конца коридора, заметив массивную деревянную дверь. Предположительно, за ней должен был находиться кабинет Анапы. Я вышла из спальни и направилась к двери. Рафаэль направился следом. Поворот дверной ручки. Не заперта. — Слишком просто, — пробормотал Рафаэль. Если нас поймают, Стае придется чертовски дорого заплатить. — Теперь у нас нет выбора. — Я шагнула в офис. Аромат мирры добавлял сладкую перчинку в воздух комнаты. На меня смотрели ряды коричневых полок, заполненных разными книжными томами и необычными предметами. Бригантина, отлитая из олова, с поразительно чёткими деталями. Старинная ваза. Статуя стоящего на коленях мускулистого мужчины. Рядом с полками на широком ковре стоял тяжелый прямоугольный стол с золотыми вставками по углам. Три кресла пустовали, ожидая пока кто-нибудь на них сядет: один за столом и два других по углам кабинета. Два окна обрамляли мерцающие золотые занавески. На черных стенах висели украшения из скрученного металла, наиболее заметными из которых были старые металлические весы с луной над ними, установленные прямо напротив стола. Стилизованные глаза луны были закрыты и походили на маленькие щелочки, а рот улыбался. В комнате никого не было. Рафаэль прошел мимо меня и проверил окна. Я заперла дверь и подошла к столу. С этой точки обзора комната выглядела иначе. Каждый объект в кабинете был размещен в точном положении, ориентированном на человека, сидящего за столом. А стол являлся центром этого маленького космоса. В тот момент, когда я села за него, вся комната сфокусировалась на мне, как если бы я заняла место в центре некоего невидимого сосредоточения сил. Если бы неодушевленные предметы могли поклоняться, атрибуты кабинета Анапы преклоняли бы колени передо мной, потому что я сидела на месте их бога. Крошечные волоски на моей шее встали дыбом. Какой бы разум ни работал на этом месте, он не мог быть человеческим. Люди просто так не мыслили. Рафаэль вылез из окна и встал рядом со мной. — Что? Я позвала его рукой. Он подошел, и я потянула его за плечо, наклонив к себе: — Посмотри на комнату. Он оглядел офис. Его глаза расширились. — Не только я это вижу? — Прошептала я. — Нет. — Он оскалил зубы. — Чем раньше мы выберемся отсюда, тем лучше. Я проверила нижний ящик стола. Открылся легко. Покопавшись в нем, я обнаружила только газеты, ежемесячные отчеты из банка… ничего особенного. Проверила верхний ящик. Закрыто. Рафаэль вытащил отмычку из кармана и воткнул ее в замочную скважину, несколько раз покрутил, и замок с тихим щелчком открылся. Он выдвинул ящик. Внутри находилась папка из коричневой кожи. Я вытащила ее, положила на стол и открыла. Прозрачная пластиковая обложка защищала фотографию, на которой была изображена чаша из слоновой кости с вырезанными на ней фигурами людей, участвующих в бою, а длинные корабли с маленькими каютами плыли по морю утопленников. — Как думаешь какой стране это может принадлежать? Рафаэль наблюдал за дверью офиса. — Черт возьми, если бы я знал. Мне хотелось, чтобы здесь со мной оказалась Кейт. Она бы сказала мне, когда и где это было сделано и для какого бога. Я перелистнула следующую пластиковую страницу папки. На фотографии крупным планом был запечатлен старинный кувшин из коричневой глины с длинным коническим носиком, отколотым на конце. — Как думаешь, что это? — Ночной горшок. — Это не ночной горшок. Ты можешь относиться к этому серьезно? — Я отношусь к этому очень серьезно, — буркнул он себе под нос. Я перевернула ещё одну страницу. Потрепанный кинжал с рукоятью из слоновой кости… Минуточку… — Я знаю это. — Я постучала по пластиковому файлу пальцем. — Я видела это сегодня в библиотеке. Джамар купил этот нож. Он с Крита, и я не обнаружила его в хранилище. Я уставилась на нож. В нем не было ничего примечательного, обычное изогнутое лезвие длиной в фут и простенькая рукоять из слоновой кости в удивительно хорошем состоянии. Рафаэль сосредоточился на клинке. — Церемониальный. — Откуда ты знаешь? — Лезвие никогда не затачивали. — Он провел пальцем по изогнутому краю ножа на фотографии. — Видишь, на металле нет следов. К тому же неправильная форма. Он слишком изогнут, чтобы нанести удар в прямой атаке, и, если бы я попытался им ударить, то было бы трудно протолкнуть его через рану до конца. Чем-то напоминает нож-турне. — Что это? — Кухонный нож для чистки. Помнишь, у нас есть такой в нашем мясном блоке. Когда-нибудь ему придется перестать говорить «наш». Однако упоминание об этом сейчас может прервать этот полезный поток информации о ножах, а мне нужны его опыт и навыки. Я знала все об огнестрельном оружии, но Рафаэль знал все о холодном. — Если бы он был заостренным и короче, — продолжал он, — это могло быть одной из вариаций керамбита, изогнутого ножа с Филиппин, в форме когтя тигра. Я никогда не видел в них особого смысла — слишком мелкие, мои собственные когти и то больше. Где, говоришь, он был найден? — Крит. Рафаэль нахмурился. — Критские ножи и мечи обычно узкие и заостренные, как греческие копи. — Он перевернул изображение. Затем снова покрутил. — Хм-м. — Что? Он поднял картину с ножом и повернул направлением вниз. — Кирка. Вот что мне это напоминает. Единственный способ добиться максимального эффекта от этого клинка — это ударить кого-то им прямо вниз. — Он поднял сжатый кулак и показал движение молотком. — Прямо как ледорубом. — Как если бы кого-то связали и били ножом в сердце? — Возможно. И за это Анапа убил четырех человек? — Голос Рафаэля был полон призрения и ярости. — Мы не знаем этого наверняка. — Я не могла сдержать охватившего меня волнения. — Все, что мы знаем, это то, что Анапа знал о ноже, и это очень важно. Не ясна лишь причина. — Инструкции к ножу не прилагалось. А неплохо было бы иметь карточку с указанием его названия и особых способностей. — Мы должны начать искать здесь. Я пролистала папку до конца. Еще больше артефактов. Но никаких знакомых мне предметов не встретилось. Нож должен был стать моим ключом к разгадке.