– Надеюсь, что ты скоро опять придёшь к нам в гости, – сказала фрау Штайгервальд. – С удовольствием, если можно, – вежливо ответила Майла. – Я так рада, что Эмили нашла подругу, – заметила фрау Штайгервальд. – Иногда ей с трудом удаётся с кем-то подружиться. – Я разборчива, – объяснила Эмили, скрещивая руки на груди. – А разве я не друг Эмили? – низким голосом возмутился Беппо. – Я охраняю её сон каждую ночь. А ещё слежу, чтобы её не укусил почтальон! Девочки захихикали. Майла обняла собаку. Беппо от удовольствия закрыл глаза. Он любил, когда его чешут, и ему всегда мало. – Что тут смешного? – удивилась фрау Штайгервальд. – Ах, ничего! – ответила Эмили, и они снова прыснули. Фрау Штайгервальд вздохнула: – Хохотушки… Майла вышла у дома тёти Юны и попрощалась. – Увидимся завтра в школе! – крикнула Эмили, помахав рукой. Майла помахала в ответ. – Аа, вот и ты, – приветствовала её тётя Юна, открыв дверь. – Мы уже давно ждём тебя. – Я слишком поздно? – удивилась Майла. Она не помнила, чтобы они договаривались о каком-то определённом часе. – Ну, я надеялась, что мы сегодня ещё… немного поищем, – понизила голос тётя Юна. – Но, видимо, нам придётся отложить это до завтра. Войдя на кухню, Майла сразу почувствовала, что в воздухе повисло напряжение. Стол уже был накрыт к ужину, но дядя Юстус всё ещё сидел в гостиной, закрывшись газетой. Тёте Юне пришлось звать его несколько раз, прежде чем он наконец встал и пошаркал на кухню. Не говоря ни слова, он взял кусок хлеба, намазал его маслом и положил на него толстые куски колбасы и сыра. – Дорогой, Майла была сегодня днём у Эмили, – попыталась завязать разговор тётя Юна. Дядя Юстус причмокнул. – Всё прошло очень хорошо, – сказала Майла. – У неё такой милый пёс. Его зовут Беппо. – Хорошее имя для собаки, – заметила тётя, отправляя в рот солёный огурчик. – Правда, Юстус? Дядя только что-то пробурчал и взял следующий кусок хлеба. Майла зачарованно смотрела, как куча еды исчезает в его пасти. – Не надейся, что ты тоже сможешь завести собаку, – внезапно отрезал он. – Достаточно той чудно́й птички в твоей комнате. Мы не договаривались, что ты привезёшь её с собой. Я не люблю животных! Майла в ужасе уронила с хлеба кусок паприки. – Извините, я этого не знала. Уилбур так привязан ко мне, и мне с ним не так одиноко. – В этом доме никому не одиноко! – прошипел дядя Юстус, ударив кулаком по столу так, что тарелки и стаканы задребезжали. – Ну, Юстус, успокойся, – мягко сказала тётя Юна. – Это просто маленькая птичка, которая никому не мешает. – Мне мешает, – пробурчал дядя Юстус. – Я прекрасно понимаю Майлу, она скучает по дому, – вмешалась тетя. – Ей всего тринадцать лет. – Никто не заставлял её приезжать к нам, – прорычал дядя Юстус. – Если ей здесь так плохо, может возвращаться домой. Майлу бросило в жар. Дядя говорил так, будто она не сидела рядом! На глаза навернулись слезы. Она провела такой чудесный день с Эмили, а теперь её дядя всё испортил! – Юстус, пожалуйста! – Тётя Юна успокаивающе дотронулась до его плеча. Он оттолкнул её руку, схватил свою тарелку, кружку с пивом и удалился с ними в гостиную. – Не принимай это на свой счёт, – прошептала тётя Юна Майле. – Он сегодня весь день в плохом настроении. А когда обнаружил птицу в твоей комнате, окончательно вышел из себя. Зачем он заходил в её комнату в её отсутствие? Майлу охватило возмущение. Дядя что-то вынюхивал? Она почувствовала резкую боль в животе. Наверное, это всё-таки он засунул подслушивающую ракушку в её стол! Но он же человек и не может знать, что эта ракушка – маглинг… У Майлы внезапно разболелась голова и пропал аппетит. – Можно мне тоже уйти? – спросила она. – Конечно, моя дорогая, – мягко произнесла тётя Юна. Выйдя из кухни, Майла почувствовала себя почти виноватой. Тёте наверняка нелегко, а теперь она осталась за столом в полном одиночестве! Но если бы Майла просидела там ещё дольше, она, скорее всего, потеряла бы самообладание и разревелась. Дядя Юстус просто омерзительный! Когда Майла вошла в свою комнату, она отчётливо ощутила запах пионов. Настолько сильный, что ей пришлось открыть окно, чтобы впустить свежий воздух. Чёрная магия! Майла рухнула на диван. – Уилбур! – позвала она. Ответа не последовало. У Майлы перехватило дыхание. Сердце сжалось от скверного предчувствия. – Уилбур? – позвала она ещё раз. Встревоженная, она встала, подошла к шкафу и поднялась на цыпочки, пытаясь дотянуться до часов с кукушкой. Её роста явно не хватало. – Зараза! Недолго думая, она помогла себе заклинанием «принеси» – одним из простейших волшебных навыков. Часы с кукушкой подлетели к её протянутым рукам. – Уилбур? Дрожащими пальцами Майла открыла дверцу. Пусто. Уилбура там не было. Болезненный комок в её животе словно раздулся до огромного воздушного шара. Где же Уилбур? Майла закусила губу. Что с ним сделал дядя Юстус? Швырнув часы с кукушкой на диван, она сбежала вниз, ослеплённая злостью и негодованием. Ворвалась на кухню, а оттуда – через открытую двустворчатую дверь – в гостиную, где сидел дядя Юстус, только что опорожнивший пивную кружку. – Что ты сделал с Уилбуром? – крикнула она ему. – Я понятия не имею, о чём ты! – ответил он, мерзко улыбаясь. Майла почувствовала, что сейчас лопнет от ярости. Она превратит дядю в пончик! Прямо здесь и сейчас! – Эне-мене… Холодная рука крепко схватила её пальцы, чтобы Майла не смогла скрестить их за спиной. – Не надо, – тихо сказала тётя Юна. Майла вся дрожала от злости, но от тёти Юны струился какой-то успокаивающий прохладный поток. Казалось, он тёк по спине Майлы, распространяясь по всему телу. Её сердцебиение замедлилось, гнев утих. – Что случилось с птичкой, Юстус? – спросила тётя Юна. – Ничего, – безобидным тоном ответил дядя. – В комнате Майлы стоял очень странный запах. Я просто немного приоткрыл окно. И тут птица спорхнула со шкафа. – Широко распахнутые глаза дяди глядели невинно. – Я не подозревал, что Майла привезла с собой птицу! Я попытался поймать её, но она просто улетела за соседний дом. У меня не было никаких шансов. – О, Майла, мне так жаль, – подавленно произнесла тётя Юна. – Мы купим тебе новую птичку, если хочешь. – Я хочу Уилбура, – Майла задыхалась от слёз. – Он такой милый. Он умеет говорить. – Новая птица, наверное, тоже может научиться говорить, – предположила тётя. – Но это будет не то же самое, – возразила Майла. – Мне очень жаль, – повторил за тётей и дядя Юстус. Ложь! Майла не поверила ни единому его слову. Разве он не сказал за ужином, что не любит животных? Кто знает, что он сделал с бедным Уилбуром! У Майлы больше не осталось сил, чтобы злиться. Печаль просто сковала её. Не сказав ни слова, она вышла из гостиной. Когда она поднималась по лестнице, ноги показались ей необычайно тяжёлыми. Словно они весили целую тонну. Вернувшись в свою комнату, Майла рухнула на диван. Щекой коснулась часов с кукушкой. Теперь уже ничто не могло сдержать её чувств: слёзы хлынули рекой. – Мой маленький Уилбур! – пробормотала она, и её сердце сжалось от тоски. Она пролежала так, пока не сгустились сумерки. Вдруг что-то ворвалось в комнату и приземлилось ей на грудь. Найдя на ощупь это существо, Майла ощутила мягкие перья и быстро бьющееся птичье сердечко. – Я… я улетел… слишком далеко… – задыхаясь, еле выговорил слабенький голосок. – Быстрее… не получилось…