Классическая Джорджия, намекающая, что в тридцать четыре года Елена уже одной ногой на пенсии. Кажется, она забыла, что разница в их возрасте всего два года, и сама Джорджия была старше. — А еще есть Вики, которая... Елена, схватив ее за руку, притянула к себе, делая вид, будто они обнимаются. — Не надо, — сказала она, изо всех сил сжимая пальцы Джорджии. — Еще раз произнесешь ее имя — и на этот раз я подобью оба твоих глаза. Ее костяшки пальцев побелели при мысли о той ночи шестнадцатилетней давности, когда она ударила кузину кулаком в лицо. Ах, сладкое воспоминание... Джорджия поморщилась, но больше не сказала ни слова. Как только Елена отпустила ее, она убежала прочь, как ядовитый скорпион, которым она и являлась. Когда вереница людей, желающих отдать последнюю дань уважения, иссякла, Елена вернулась в особняк. Несколько тётушек Лоренцо последовали за ней в дом, передавая ей миски с жарким и огромные тарелки с едой. Две из них, королевы сплетен, болтали, вынимая тарелки из холодильника. — По крайней мере, линия Лоренцо не умерла вместе с ним. Елена проигнорировала быстрый взгляд в свою сторону. — Я не видела Викторию, а ты? — сказала другая тетя. — Говорят, что она не успела приехать вовремя из интерната. Она будет утром. Ага, Елена об этом позаботилась. Ее маленькая девочка последние годы была благополучно спрятана в Швейцарии. К сожалению, она была не в силах полностью скрыть ее, но она купила им немного времени. Педро не нужна была Вики, и Елена ожидала, что он согласится оставить ее в покое. — Жаль, что у него больше не осталось бамбино. В ее сторону был послан еще один взгляд. На этот раз в фальшивой «скорбящей» улыбке даже не было скрыто неодобрение. Елена вернула ей улыбку. Искреннюю, поскольку она предпочла бы залить свою матку отбеливателем, чем вынашивать ребенка Лоренцо. Был только один мужчина, которого она когда-либо хотела дать своим детям. Только один. Ее рука легла на серебряный кулон в виде львицы. Он ненавидит меня. Она ухватилась за кухонный островок. Бесполезно было вспоминать о прошедших днях. Прошлое было мертво. Так же, как и ее шансы когда-нибудь вернуться к своему дикому Викингу. Теперь она хотела от жизни только одного — вытащить свою дочь и себя из Семьи. — Привет, сестра. Рики. Были такие моменты в жизни, когда Елене хотелось просто моргнуть — и человек, стоящий перед ней, исчез. Она моргнула один раз. Второй. Нет. Ее брат все еще стоял перед ней, все его девяносто килограммов. В одной руке он держал миску жаркого, а в другой — пиво. И так будет до конца этого ужасного дня. С тех пор как Рики завязал, он компенсировал наркотики едой. О, и с тех пор, как она вышла замуж за Лоренцо, он поднялся по служебной лестнице в организации Морелли. Он был таким жалким тупицей. — Что тебе нужно, Рики? — Так ты приветствуешь своего брата? — Я бы предпочла не видеть и не приветствовать тебя вообще. И завтра ей больше не придется этого делать. Его улыбка напряглась, но не дрогнула. Это означало, что он чего-то от нее хотел. — Ну, ты должна это делать. Я имею в виду, кто у тебя еще есть? Она ненавидела, когда он ей говорил: «Я твой брат. Мы — вся семья, которая у нас есть». — Просто скажи мне, зачем ты здесь. Если ты беспокоишься о своем положении, обсуди это с Педро. Я не имею права голоса в семейном бизнесе. Как будто он еще этого не знал. Она просто хотела, чтобы этот день закончился. Он оглянулся вокруг и выглянул в окно кухни. Убедившись, что никто не подслушивает, он подошел к ней ближе. — Нам нужно поговорить. С уходом Лоренцо ты должна действовать. Ты не можешь позволить этим стервятникам получить все. Все, что мы создали за все эти годы. Она почувствовала тошноту, когда увидела жадность в его глазах. И снова она задалась вопросом, как они могли быть кровными родственниками. Знала ли она его когда-нибудь по-настоящему? — Что мы создали? — прошипела она. — Мы ничего не создали. Я не хотела иметь ничего общего с кровавыми деньгами Лоренцо. И все еще не хочу. На самом деле, завтра я уезжаю. Ты и вся эта семья можете пойти в... Его рука зажала ей рот. — Говори тише, — прошептал он. Если бы ее глаза могли стрелять лазерными лучами, он был бы уже мертв. Она убрала его руку со своего рта. — Если ты не хочешь слышать, что я говорю, то не делай таких глупых комментариев. Меня нет, Рики. Когда он зашипел, она отвернулась от него. Он не мог сказать ничего такого, что смогло бы переубедить ее. — Не будь дурой. Ты должна сохранить деньги Морелли. Позволь мне помочь тебе. Она бросилась к нему, едва сдерживаясь, чтобы не выцарапать ему глаза. — Ты имеешь в виду, как ты защищал меня от Лоренцо? Или как ты защищал от него Вики? Его рот закрылся, затем снова открылся, но слов не было. — Я так и думала, — прошептала она и оставила его позади. Она собиралась оставить позади все это. *** Сбросив туфли, она поднялась по лестнице в свою спальню. Целый день, в течение которого она принимала соболезнования от людей, чувствуя себя обманщицей, сказался на ней негативно. Проходя мимо кабинета Лоренцо, она услышала грохот, словно разбилось стекло. Затем знакомое рычание. — В каком смысле он изменил свое завещание? Голос Педро немедленно заставил все ее чувства насторожиться. — Говори тише! Это было сказано гораздо более низким тоном, но, тем не менее, Елена узнала Майка, семейного адвоката. Она быстро прошла в соседнюю комнату и прижалась ухом к вентиляционному отверстию. Лоренцо, пусть дьявол мучит его беспокойную душу, был параноиком по поводу жучков. Еженедельно в кабинете проводилась генеральная уборка, чтобы убедиться, что он может вести там свой теневой бизнес, не беспокоясь о том, что кто-то подслушает. Ему следовало заглянуть в соседнюю комнату — бывшая детская Вики превратилась в тренажерный зал. Елену очень порадовало, что комната, которую он сделал специально для нее, стала его величайшим источником утечки информации. — Мы все еще можем исправить это, — продолжил Майк. — Я должен был знать, что братец выкинет что-то вроде этого. Педро издал маниакальный смешок. — Так он думает, что может просто передать все этому бастарду? Сердце Елены забилось в груди. Они говорили о Вики. Что сделал Лоренцо? Ему было наплевать на Вики, кроме того, что она служила «щитом». У него, должно быть, был скрытый мотив, он всегда так делал. — Технически он передал это не ей, — сказал Майк. — Он передал это ее мужу. Все до последней копейки чистых денег, каждое поместье и собственность, которыми он владел. Мы говорим сейчас о миллионах. Нет… Желчь поднялась к ее горлу, когда она осознала последствия того, что сделал Лоренцо. Она знала, что он ненавидит своего брата, но никогда не ожидала, что он зайдет так далеко. Педро выплюнул еще несколько проклятий, но потом замолчал. Она могла слышать, как он расхаживает по толстому ковру. — Тот, кто контролирует ее мужа, контролирует его волю. — Совершенно верно. Затем Педро сделал нечто похуже проклятия, он засмеялся. Как будто она могла заглянуть прямо в его грязный извращенный разум. — Девушке через несколько месяцев исполнится шестнадцать, — напомнил ему Майк. — Идеальное время для помолвки. — А что насчет Елены? Она может запротестовать. — Елена сделает так, как я скажу. Если она будет знать, что это для нее хорошо.