— Там Ультра, его голос распознан по защищенному каналу УКВ рации. Оказывается, есть запасные каналы связи. Притормозил. Всю свою гоп-компанию оставил в усиление Дениса у кафе «Проталина». Они там не кофе гоняют, а выкуривают особо упоротых Лордов. У товарища Сёгуна на такой случай огнемёт. Ни разу не по-самурайски, но ему как-то фиолетово. Остальные всё больше прикрывают, чтобы злые враги не прострелили геройскую задницу. Меня наш электрический командир, напрочь нарушая субординацию гнал южнее, ближе к Ферме. Кабыр с маниакальным упорством положил три опорные точки периметра их базы. Тем временем последний не сбитый ещё беспилотник (кажется, кто-то догадался что они у нас есть) регистрировал что остатки врагов бросают позиции и организованно драпают приблизительно в одном направлении, на восток. Но, когда играешь с Иванычем в игру «догони-тебя-кирпич», где вместо кирпичей пули калаша, дела твои плохи, пусть ты и герцог. Правда, наши тоже несли потери, плюс был подбит один из новеньких вездеходов. Или сломался, черт его знает, времени выяснять как-то не было. С перекошенным еба… лицом, я несся по снежной степи. Был белый день, солнышко укрылось за небольшой дымкой, искусственный интеллект подгонял меня как последнего раба на плантации. Никакого уважения к человекам. Но он резонно полагал что шустрые дворянские черти двигаются к некоему запасному «месту». У нас было другое пожелание для их движения — прямиком в ад. Разворот. На мгновение думал, что перевернусь и угроблю ещё один трактор. Устоял. Где там моя штука для деланья дырок в братьях по разуму? Голос в рации не собирался меня жалеть. — Кабыр Онаакович скоро окажется восточнее вас. Нужно отвлечь их на себя в течение приблизительно двух минут. Почему он всех видал в гробу, а Дениса с Кабыром именует по отчеству? Хватаю пулемёт, снаряжаю прямо в кабине ленту, матюкаясь непонятно на что, карабкаюсь в гнездо. Стал криво, пулеметная ось предполагает огонь вперёд, а мои враги «справа». Выгибаюсь по этому поводу аки акробат цирка «Дю Солей», наваливаюсь. Так, кто-то струячит. Веселей, ребята! Чёрт, с предохранителя не снял. Корд штука точная, прямо как снайперская винтовка. Оптика у меня тоже стояла, причем штатная. Чуть грязненькая, замыленная, но я даже раз попал. В самого переднего из бегущих. Остальные залегли и принялись мстительно пулять в мою сторону. Сиганул вниз. Прежде чем эти живодёры наделают в тракторе нештатных дырок прыгнул за руль и отогнал его метров на сто назад и вниз по наклонной. Поворот, прикрылся выпирающим как гигантский воспаленный зуб, выпуклым куском льда. Пойдет на первое время. Глушу. Ключ в карман, даже пикнул центральным замком (кругом ворьё!). Снова карабкаюсь вверх, матеря отсутствие внятных ступеней. Даже не пытаюсь стрелять отсюда. Снимаю бандуру пулемета, снова прыгаю в снег, пребольно ударившись ногами. Хромая, огибаю свой микроледник, уваливаюсь животом в твердый сугроб. Вообще по такой схеме когда-то погиб Аяз. Снег не останавливает пули, он куда более пористый чем, допустим, грунт, если упасть в ямку или окопчик. Углубление из снега защита больше психологическая. Но мне повезло, тут какой-то камень, к которому я сразу же чуть не примерз. Вот они, голубчики, бегут ко мне. Целых пятеро. Пригибаюсь к прицелу. Дьявол, а они не такие уж и лохи. Кто-то зло вскрикнул, все синхронно залегли в снег. Ну и как их теперь убивать? А если они меня? Да не, бред, меня-то за что⁉ Тем не менее, даже не видя свои мишени, пару раз пальнул. Легкий ветерок подхватил облачка снега и понёс веселенькой дымкой в сторону востока. А ведь они наверняка ползут. Медленно, опираясь на локти, защищая оружие от попадания снега в ствол и механизм, берегут дыхание, берут в клещи. Убьют, захватят трактор и укатят на родину Тамерлана кушать рисовый плов. Суки. А я как дурак. Ну такой, дурак с пулемётом. В игре они бы дали себя укокошить, а здесь это почему-то не работает. Кого я послушал, Климентия? Может он специально решил от меня избавится. Мстит за обидные словечки. Ни у кого нет столько прозвищ… Даю короткую очередь. Раскат выстрела. Чужого. Пригибаю голову. Но это, наверное, сдуру, если бы попали, то уже… Снова выстрел. Чуть сползаю, даю пулеметную очередь куда-то вверх, не глядя. Ползу в стиле «жопой вперёд» чтобы оказаться по ту сторону своего ледяного укрытия. Прячусь за задним колесом трактора, перехватываю пулемет аки Рэмбо. Может, когда возьмут в клещи, одного смогу забрать с собой. А если у них есть граната? Да нет, трактор пожалеют, так завалят. Делов-то обойти метрах в пятидесяти, ста, из положения лёжа накрыть. Присаживаюсь на колено. Уменьшу себя как мишень. Пикнул сигналкой, левой рукой осторожно приоткрыл салон, оставаясь снаружи. Обидно, но уехать уже не успеваю. Или рискнуть? Выстрелы раздаются беспорядочно, в ушах шумит, я не добавляю в эту какофонию свои звуки, берегу фактор неожиданности. А в кого они лупят? В атаку пойти? Может, разве в паническую. Напряжение во мне готово было выплеснуться в истерику или хотя бы крик, но силы выдерживать этот нервяк, несмотря на усталость и недосып прошлых дней — откуда-то были. Человек сильнее чем думает сам о себе. Приглушенный раскатистый выстрел. — Ожидайте прилёта беспилотника. Он будет заходить на максимальной высоте и сравнительно медленно. Моргнул. Это сильно приглушенный Климентий «из рации». Что мне даст беспилотник? Мне бы живого спецназовца, хотя бы одного. Впрочем, секунда тянулась за секундой, складывалась в минуты, руки озябли, сухожилия от веса «корда» стали ныть, опёр его о грузовой короб. Постоял ещё минуту. Тишина в мире. Достал вальтер, скользнул в салон. — Это…. — одними губами спросил я рацию. Оттуда слышен был шип, который внезапно сменился голосом Климентия. — Подтверждения пока нет. Ожидайте. Чего? Чего ожидать? Вылез из кабины, зло хлопнул дверью. Взгляд упал на пулемёт. Ругнулся, убрал увесистую бандуру в тепло салона, пистолет в карман, достал нож, за спину АКСУ. Принялся неторопливо карабкаться на кусок льда. Вообще-то это было дерево. Или не в меру большой куст. В основном они сломались при приходе ледяного торнадо. Многие ещё раньше. Некоторые обросли шубой налипающего снега как каркас железобетонной конструкции. С одной из сторон торчала веточка с одиноким зеленым листом. Потянулся, сорвал и сунул его в рот. Всё же витамины. Лёжа на животе на здоровенном куске льда и окаменелого снега, жуя горьковатый лист неизвестного растения, достал окуляр «никон», добытый в далеком городе Родимов, стал осматривать поле боя. Правой придерживал автомат. Много я тут не навоюю. Несмотря на защитно-белые одежды, враги были вполне видимы и не вполне живы. А нет, вот одна клякса медленно повернулась и привстала на колено. Опустил окуляр. Несмотря на полную сотню метров я увидел небесно-голубые глаза, подчеркнутые тонкими иссиня-черными бровями. На груди кислотно синего цвета эмблема — шестеренка и спираль ДНК. Даже с такого расстояния рассмотрел каждую пронзительную деталь. Человек посмотрел мне в самую душу и поднял ВСС в изящном футуристичном обвесе. Инстинктивно вжался в лёд. В тишине раздался далекий грохот. Как от средневековой пушки. Грудь вражеского стрелка взорвалась фонтаном красной пыли. Он упал, так и не успев выстрелить в меня. Кажется, в последнее мгновение хотел ещё раз пронзительно посмотреть, укоризненно или с последним проклятьем, однако удар качнул его голову вправо. — То есть, мы выиграли войну, пока я прятался за камушком? — негромко спросил себя, но злобный искусственный интеллект услышал меня даже из машины и надменно ответил, подло использовав внешний матюгальник трактора. — Да. Однако, ожидайте подтверждения. У Лидера на груди… — Знаю. Эмблема Челси без льва. Где там твоя птичка? — рыкнул я. Это были далеко не все Лорды. Но уничтожение базы, всех известных гнезд и лидера — серьезная заявка на победу. Кажется, войну снова выиграл Кабыр. С меня ящик пива, только не знаю где найти. Надеюсь, в этот раз обошлось без драматизма и ранений. И трактор цел. Короче, растем над собой. После слов — Я плохой Эш, а ты хороший Эш. Хороший — хороший, взял нассал в калоши! — Хороший… Плохой… Пушка-то у меня! из к/ф «Армия тьмы» — Саныч! Странник! Мы взяли двух пленников. Чёртова рация под ухом разбудила меня от сладкого сна, где я сидел в теплом вонючем болоте и слушал жаб, которые мурчали словно кошки. Проснувшись, обнаружил, что генератор тихо тарахтит и даже немного греет. Кроме меня, привалившегося мордой о стол, никого не было. Воняло, предположительно невероятно грязными носками. Запасная база «Жёлтая школа». — А я тут при чём? — буркнул в ответ в рацию. — Они тебя знают. Какой-то там Кипп, ты вроде такого упоминал. Второй назвался Зюйдом, — ответила рация. Голос был Иваныча. — Ну и пристрели Зюйда. А я спать. — Твои друзья, ты и пристреливай. Они на Базе, во второй допросной, спросишь Хана, он проведёт. У меня много дел. Отбой. — Конец связи. У нас есть вторая допросная? И первая, получается… * * * Хромаю по захламленному проходу Цеха, из-под ног выскакивает какой-то шустрый кот. От неожиданности чертыхаюсь. Ведёт меня Хан, поглядывая через плечо. Приглушенно звучит радиостанция «Надежда FM», где голос DJ Ярута проникновенно читает какие-то стихи. По ощущениям, Есенин. Красиво. Существует на свете звуковая красота. Жаль послушать времени нет. На входе охранник, деловито перехватывает свой карабин, смотрит на меня с интересом, слегка восхищенно. Хан кивает ему «открывать». Вхожу. — Знаешь, что ты наделал⁉ — выкрикнул мне Кипп. Зюйд только зло оскалился. Сил ухмыляться не было. За последнее время чертовски вымотался. Рефлекторно почесал грязную шею, от чего вспомнил, что ещё и не мылся со времён начала Потопа, без затей достал свой вальтер, щелкнул предохранителем и нацелился в лоб Зюйда. Тот побледнел, но надменно нахмурился. Губы сжались в трубочку, выражение такое, будто готовится бросить мне в лицо что-то резкое и разящее прямо в сердце. В тесноте допросной, раньше это была часть «склада крепежа» (так написано на входной двери) громыхнуло, ударило по ушам. Поморщился. Не дал сказать Зюйду его последние слова. Такой вот я говённый собеседник. Тело Лорда завалилось набок, но не упало, удерживаемое фиксаторными ремнями. Дверь распахнулась, показалось испуганное лицо охранника. Когда-то он был студентом, одним из студенческого стройотряда имени спасения какого-то там Райана. Не поворачиваясь к нему, устало сел на стул, вероятно предназначенный для следователя. Некстати вспомнил, что Пушкарь в своих байках называл допросные «переговорками». Пистолет аккуратно убрал, не стал повторять позёрский жест с выкладыванием оружия на стол. Дурацкий штамп, пугать собеседника. Этот и так догадывается, на что я способен. Например, если посмотрит на труп Зюйда.