1 солдат (бьет Уоррингтона) Гля, выдрючивается, погань. (Бьет его) Щас, мой генерал, я из тебя клоуна-т' сделаю. (Бьет его) Чего уставился, козел? Фонтанель. Сапогом его! (1 солдат бьет его ногой) Прыгни на него! (Толкает 1 солдата в спину) Прыгни ему на голову! 1 солдат. Ручки, мэм, ручки! Кто его мочит, вы или я? Бодис (вяжет) Одна лицевая, две изнаночные, одна лицевая. Фонтанель. Подкинь его, пусть он ударится о землю. Я хочу слышать, как он ударится о землю. 1 солдат. Тяжеловато будет, эт' лебедку надо, чтоб его подкинуть - Фонтанель. Делай что-нибудь! Не давай ему отдыха. О, Господи Иисусе, зачем я вырвала ему язык? Я хочу слышать, как он кричит! 1 солдат (рывком поднимает Уоррингтону голову) А вы, мисс, в глаза ему гляньте. Скок' радости, эт' сдохнуть можно. Фонтанель. Ага, слезы и кровь. Хотела бы я, чтобы отец был здесь. пусть бы на него полюбовался. Посмотри на его руки. Смотри, как шевелятся. Что он там хватает, или он молится? Раздави ему руки! 1 СОЛДАТ и ФОНТАНЕЛЬ прыгают УОРРИНГТОНУ на ладони. Убей его руки! Убей его ноги! Прыгни на него — на всего сразу! Он уже не может ударить в ответ. Смотри, руки у него, как крабы, которых бросили в кипяток! Убей их! Все убей! Убей его там, внутри! Пусть он сдохнет! Отец! отец! Я хочу сесть ему на легкие! Бодис (вяжет) Лицевая, изнаночная, лицевая. Она и в школе такая была. Фонтанель. Всегда хотелось посидеть у мужчины на легких. Дай мне. Дай мне его легкие. Бодис (1 солдату) На колени. 1 солдат. Эт' вы мне? Бодис. Быстро! (1 солдат встает на колени) Просите, чтобы я его не убивала. 1 солдат (непонимающе) Этого что ли? (В сторону) Ну и парочка — О, пощадите его, мэм! Бодис (вяжет) Нет. 1 солдат. Видели б вы, как эт' у вас благородно получается. Пожалейте старичка, пожалейте одинокого старого пидора! Бодис. Нет, не может быть, чтобы изнаночная. Наверно, в журнале ошибка. Фонтанель. Ну, дайте же мне посидеть на его легких. Выньте их для меня. Бодис. Я отказываю вам в вашей просьбе о помиловании. Это всегда доставляет мне наивысшее наслаждение. Поднимите его. 1 СОЛДАТ сажает лежащего УОРРИНГТОНА прямо. Фонтанель. Смотри на рот. Он пытается что-то сказать. Господи. чего бы я только не отдала. чтобы его послушать. И зачем я вырвала ему язык? 1 солдат. Он спрашивает, а что, мол, дальше? По глазам видать. Бодис (вытягивает из вязанья спицы и отдает вязанье Фонтанель) Подержи, и осторожней, пожалуйста. 1 солдат. Гля, как таращится! Бодис. Мой долг известить вас о том - 1 солдат. Сидеть смирно! Смотреть на мэм, когда она говорит. Бодис. Что в просьбе о помиловании вам отказано. Он не сможет ни говорить, ни писать, но он хитрый, он найдет массу иных способов распространять свои клеветнические измышления. Мы должны заставить его замолчать там, внутри. (Протыкает спицами Уоррингтону уши) Вот так, туда, сюда, обратно. Дуди-дуди-дуди-ду. Фонтанель. Он видит мое лицо, но смеха не слышит! Бодис. Чудно! как будто смотришь на бурю — и полная тишина. Фонтанель. А теперь глаза. Бодис. Нет… я думаю, не стоит. (1 солдату) Отвези его на грузовике подальше, развяжи и отпусти с миром. Пусть люди знают, что бывает с теми, кто пытается помочь отцу. (К Фонтанель) «Дайте мне посидеть на его легких». Ты, старый стервятник! Иди, полетай над полем боя. Фонтанель. Не смей надо мной смеяться. Ты такая глупая. Ты ничего не понимаешь. Бодис. Не думаю, чтобы мне очень уж хотелось тебя понять. (Отбирает у Фонтанель свое вязание) Ты мне половину петель спустила! (Идет со сцены) Пойдем, войну мы выиграли, но нам нельзя терять время, солнце еще высоко. надо посмотреть, чем там занимется мой муженек. БОДИС и ФОНТАНЕЛЬ уходят. 1 СОЛДАТ помогает УОРРИНГТОНУ подняться и ведет его прочь. 1 солдат. Ну, эт', вставай, все уже! Падаль ходячая. Ты эт', зла-то на меня не держи, слышь, у тя своя работа, у меня своя. Если б нам с тобой завтра опять драться пришлось, глядишь, и я б тебе позавидовал. Жить захочешь, небось, оклемаешься. Они выходят. Сцена 5 Лес. Большая пустая тарелка и кувшин на пустой сцене. Чуть дальше кусок хлеба. Входят ЛИР и СТАРЫЙ СОВЕТНИК. Они оборваны, грязны, напуганы и очень устали. Советник. Я знаю людей, сэр. Ваши дочери не так уж дурны. Отдайтесь в их руки. Они оценят ваше доверие. Лир. Никогда. (Останавливается) Кувшин и тарелка. Пустые! Советник. По крайней мере где-то рядом есть люди! А я-то уж думал, мы забрели на край света. Подождите здесь, сэр. Я схожу, посмотрю. Лир. Нет, не оставляй меня! Советник. Там может оказаться деревня, и я достану немного еды. Я буду осторожен, сэр. Сядьте, передохните пока. СТАРЫЙ СОВЕТНИК уходит. ЛИР находит на земле хлеб. Лир. Хлеб! Кто-то здесь ел, они все бросили и убежали. (Ест) Все, больше ничего нет. ЛИР садится. он очень устал. В глубине сцены появляется УОРРИНГТОН. Он искалечен и движется странно, лицо его выглядит так, словно он перенес неудачную пластическую операцию. В руке он держит нож, тоже как-то неловко. Он заметил ЛИРА и приближается, прихрамывая, к нему сзади. Мои дочери вынули хлеб из живота моего. Они растолкли его с моими слезами и криками голодных детей — и сожрали. Ночь — черная скатерть на их столе, а звезды — хлебные крошки, а я, я голодный пес, сижу на земле и вою. Я открываю рот, и они кладут мне на язык стертую медную монету. Они заперли двери склепа моего и велели мне сдохнуть. Кровь сочится из меня по капле, и они рисуют в ней пальцем. Я стар и слишком слаб, чтобы вылезти из этой могилы. УОРРИНГТОН замечает кого-то и скрывается.