Впервые Моника стала собой, хотя и была такой всегда. От смены имени человек не поменяется, а лишь станет называть себя иначе. От этого он не перестанет быть собой. - Я не знала, что значит то, что со мной делали, Тангир, - Куколка обвила меня ногами, а я продолжал слушать, - Не понимала, потому что выросла как зверёк, которого держали всегда взаперти. Эта девочка росла и начала забывать, какой должна быть нормальная жизнь. Она стала думать, что кусок хлеба и мяса - самое ценное, что может получить от жизни. Её никто не научил любить, понимать это чувство. Как никто и не объяснил, что это не нормально, когда над твоим телом издеваются день за днём... Я с такой силой закрыл глаза, что кажется решил их этим всадить в глазницы. Она дрожала всё крупнее, когда это говорила. Каждое слово давалось Невене настолько трудно, что я чувствовал боль Куколки словно физически. - Потом, когда начали умирать такие же девочки, как я, пришло понимание... - она продолжила, а я мягко переместил массу тела Невены на себя и сел удобнее, начав гладить рукой по спине и смотреть на то, как волны с шумом пробегают по песку, почти касаясь моих ног. - Я осознала, что так неправильно. Что меня украли и мне нужно бороться. Возможно это случилось слишком поздно. Моя психика заменила всю боль и страх, на покорное принятие, чтобы защититься. Но не от того, что случилось потом... - Он сказал жена... - я провел рукой по её затылку, а Куколка выпрямилась и упираясь руками в мою грудь, погладила ладонью моё лицо, отвечая сквозь слезы: - Мой собственный брат... Он продал меня. Вернее отдал Шавкату, чтобы тот позволил ему стать палачом арабской Клетки. А потом он... Мой брат пришел за мной. Начал убивать, чтобы вынудить меня показать кто я. Это звучит, как дикий сон, Тангир. Но Ранко все эти годы... - она всхлипнула, однако сжала челюсть и продолжила смотря в мои глаза, - Все те годы в Марокко он жил через три квартала от меня! Он служил в доме отца Шавката! Он дрался в этой чертовой Клетке, и просто упивался тем, кем стал. Пока я!!! Пока я оплакивала его и родителей, Тангир! Мне снились кошмары, я боялась собственной тени, постоянно рыдала и просила его прийти за мной! Пока меня насиловали, изби... избивали... - она прикрыла рот рукой, сдерживая рвущиеся слёзы, а я молча смотрел на эту силу, и сам еле держась, чтобы не помочь ей, не сорваться... "Нельзя... Она должна сохранить это в себе, когда опять останется одна..." - В то утро, когда я попросила своего приёмного отца о помощи. Схватила его прямо на улице... На следующий день... Я даже не знала, что происходит! Понимаешь! Я думала меня опять продают в какой-то публичный дом. Но как видишь, всё оказалось намного хуже... Ранко... Он решил не спасти нас! Он решил ещё и меня втянуть в этот ужас! Это была свадьба, а я даже не понимала, почему меня одели как одну из старших женщин, прикрыв тело лишь тряпкой?! Как?! Как я могла понять, если была забитой и побитой?! - она сжала мои плечи в пальцах, всадив в кожу ногти, а я лишь сдавленно прошипел и смолчал, смотря в горящий злостью и яростью взгляд, - Как такая никчемная тупица, которую даже писать к тому моменту толком не научили! Как она могла понимать хоть что-то?! Теперь я сложил всю картину в голове до конца, и понял, почему Нам Джун так рьяно отговаривал меня от этой затеи. Скорее всего он тоже не сидел на месте, и осознав, что уничтожив одну из Клеток, подверг и себя и Лию опасности, Хён начал копать. И нашел то, чего не мог сказать мне, потому что понимал, что не знает, как это повлияет на мои безумства. "Он уже тогда видел что она стала значить для меня..." - подумал, а сам мягко поцеловал Куколку, наклонив к себе, а следом прошептав: - В Пусане есть очень красивое место, Невена... - я погладил её по затылку, перебирая шелковистые волосы между пальцев, и прислонившись к её лбу своим, - Оно как лазурный берег, на который вышла та самая девушка к своему демону. Только у нас это токкэби - человек унесший тысячи жизней, за что был проклят навечно. На том берегу гуляет древний ветер, и там... Там я сделал предложение своей жене, Невена. Она вздрогнула, а глаза тут же посмотрели с опаской, но не увидев в моих ничего, что могло бы причинить мне больше уже существующей боли, промолчала, а я продолжил: - Это был очень красивый день. Солнечный, весенний и теплый день у моря, - я смотрел в её глаза и непроизвольно улыбнулся вспоминая лицо своей Ми Ран. - Я видела... - Куколка прошептала, а я осмотрел её черты застыв, - Я видела её на снимках, Тангир. Она очень красивая. Только пара её слов о Ми Ран, сказанных с теплотой, и я ощутил, как сердце словно что-то отпустило. Будто рука, которая до этого его сжимала в кулак, разомкнула пальцы и освободила меня. - Очень... - прошептал, закрыв глаза и почувствовав как по моей щеке побежала слеза, но ее стёрли прикосновением губ. - Так нечестно... - я гортанно и хрипло произнёс, открыв глаза и прихватив Невену удобнее, чтобы опять вжаться в податливые и теплые губы, которые отдавали вкусом моих слёз. - Я тебе не мешал, Куколка, - опять прошептал, слизывая влагу с мягкой и горячей кожи, а следом ощутив, как меня снова обняли и прижались на этот раз сами. - Расскажи что-то приятное из вашей жизни, Тэнгри. Я замер, обнимая Невену, а видел перед собой лицо Ми Ран. - Одины... - ответил и прищурился смотря на песок в одну точку, - Это рыбные котлеты, которые продают на рынках с морепродуктами. Помню она съела штук пятнадцать, пока не наелась. Я ещё смеялся, что у неё аппетит хуже чем мой, и нам до старости придется работать только на холодильник. В этой темноте, держа на руках совершенно другую женщину, я впервые прощался с той, которую любил настолько, словно был одержим ею. Смотрел на песок, который освещала ночь Калифорнии, а видел совершенно другой, который искрился в солнечном свете Пусана. - Она никогда не носила джинс или штанов. А зимой из-за этой привычки постоянно мёрзла. Я пытался уговорить её начать носить хотя бы брюки, но она напрочь отказывалась, приговаривая, что её ножки - главная причина почему я взял её замуж. И она была права... Я любил смотреть на них... Пока не увидел то, как грязная тварь прикасается к ним, сжимает бедра скрюченными пальцами и насилует мою жену на моих же глазах. Вколачивается в неё, а она плачет, отбивается и просит спасти её. Но я не мог... Не мог потому что меня связали и держали пятеро, заставляя смотреть на то, что творила та тварь. Наблюдать за тем, как он насилует мою женщину, а я как последний жалкий кусок дерьма, давший обещание перед небом, что не позволю обидеть её и буду защищать, просто плакал как ребенок. Как сосунок рыдал вместе с ней. Только вот она просила моей помощи, а я кричал и просил его у неба. Но... Никто не помог... "Потому я не позволю, чтобы и с тобой случилось тоже самое. Не стану как сопляк смотреть на то, как уже другой ублюдок будет делать тоже самое с тобой... Этому не бывать!!!" - Тангир... - Куколка заметила, что я окаменел, так и продолжая смотреть в одну точку, потому и выпрямилась, чтобы заглянуть в мои глаза. - Можешь сделать для меня кое-что, Невена? - перевёл взгляд на её руки, которые обнимали мои голые плечи и продолжил, - Сними мою цепочку и надень. - Что? - она посмотрела на тонкий ободок платины и робко обхватила пальцами два кольца, которые висели на нём, - Зачем? Тан... - Тихо! - я приложил палец к её губам и прошептал, - Просто сделай это для меня. Сохрани их. Не хочу, чтобы из них переплавили что-то другое и продали. Знаю, что это глупо, - я хмыкнул и обхватив её пальцы своими, покрутил кольца в наших руках, - Но это желание психа, потому обвиним в его глупости мою шизофрению в прогрессирующей форме. - Тангир! Это не нормально! Всё, что сейчас происходит... Я должна была догадаться с самого начала, что что-то не так! - Невена попыталась отпихнуть меня, а я от досады чуть щеку не прикусил, но смолчал, сам сняв цепочку и надев на Куколку. - Сохрани! - приглушено рыкнул и вжался в её губы, мягко, но требовательно подчиняя, и понимая, что меня слушают, - Сохрани их для меня, Невена! - Тангир... - она попыталась опять возразить, но я снова поцеловал её и на этот раз намеренно начал вынуждать забыть обо всем вокруг, стать беспечной, пока моя другая рука не спеша достала из кармана то, что поможет спасти её. Она даже не успела понять, что произошло, когда в нежную шею легко вошла крохотная игла. Лишь мягко выдохнула в мои губы, посмотрев неверящим взглядом в мои глаза, прежде чем закрыть свои и обмякнуть на моих руках. Я осмотрел долгим и пристальным взглядом её фигуру, и только потом обнял, вжимаясь в безвольное тело лицом, чтобы запомнить момент, с которым уйду навсегда. "Так я и нашел свою смерть, наконец..." - ухмыльнулся, погладив рукой черты лица, которые во сне превращались в совершенно другие: живые и настолько теплые, что хотелось прижаться к ним только крепче.