- У тебя особое положение в этой дыре, Куколка? - Тангир открыл пассажирскую дверь, прежде закинув мою сумку в кузов. - Настолько, что могу пользоваться обычной стоянкой, а не штраф-площадкой с уликами, - хмыкнула и заметила, как парень вскинул брови вверх и обозначив пальцем весь металлолом, который стоял перед управлением, просто хмыкнул, так и не сказав ничего в ответ. Солнце медленно поднималось, облизывая ветви деревьев лесопосадки по обе стороны от шоссе, которое вело в Бруклин. Вставало над нами в полном молчании. - Ты не хочешь объяснить мне, куда мы так мчимся в восьмом часу утра от места моего заключения? - Жарить барбекю, Тангир, - резко ответила и свернула с холма вниз, вспомнив, что на перекрестке авеню Медиссон, есть отличный мясная лавка. Как только машина встала у её витрины, псих поджал губы, а я ухмыльнулась, заметив чисто мужской голодный блеск в глазах. - Значит, моё предположение ещё в тюрьме о том, что ты любишь мясо, попало в яблочко. - В самую сердцевинку, Куколка, - Тангир осмотрел мою фигуру не менее голодным взглядом, на что я спокойно вышла из машины, проигнорировав подобное. Однако корейский псих меня опередил, чем вызвал натуральный смешок. Этот ненормальный стремительно влетел в магазин и стал, как настоящая домохозяйка выспрашивать у девушки в смешной форме, где грудная вырезка и шейная часть. - Дайте нам просто пять фунтов говядины, и два свинины, Рика, - я прочла имя девочки на её бедже, пока она пыталась отмереть после натиска голодного мужика. - Ты только что угробила весь мой ритуал, женщина, - Тангир тяжело выдохнул, однако заметив, как я расплачиваюсь, схватил два пакета и, нахмурившись пробасил безапелляционным голосом: - Готовлю я! - Вот, мэм... Это... - девушка провела взглядом ненормального, который в феврале вышел на улицу в майке, и совершенно спокойно сел в машину. - Спасибо, Рика. Приятного дня, - ответила и продолжая наблюдать за тем, как Тангир что-то вертит в моей магнитоле, не спеша пошла обратно к машине. - Ты решил схватить воспаление лёгких? - только сейчас мелькнула мысль, что он действительно слишком легко одет для зимы. - Мои тряпки в кузове твоей тачки. Ты совсем забыла, как приказала тому щенку отнести мою сумку в машину? - он продолжал вертеть переключателем, перебирая радиостанции, а потом скривился и бросил в меня холодно прищурился. Следом цепко осмотрел салон, вцепившись взглядом в приборную панель намного пристальнее. Однако кульминация наступила, когда я завела тачку снова. - А куртка? Ты ведь был... - не знаю, за каким хером меня вообще должно было волновать что надето на этого ненормального, но он и не собирался отвечать, а просто нагло меня перебил: - Ты вообще хоть когда-то проходила СТО? Твоё корыто в таком состоянии, как у старика Ли Хона, развозившего в моём районе овощи, а значит, по дороге оставляющего и выхлопную, и части ходовой! - Что, прости? - я нахмурилась. - Ничего. Поехали, - Тангир скривился и продолжил ковырять магнитолу всю дорогу, пока мы не въехали на мост Вераццано, который соединял Бруклин и остров Стетен, где и стоял дом моего покойного отца, а теперь и мой дом, который я таковым запомнила навсегда. - Не плохо, - хмыкнул Тангир и открыл окно. - Закрой! Очень холодный ветер, а ты в майке. - Плевать, это запах моря. Так пахнет мой дом, Куколка. И я привык к холоду. Его ответ прозвучал глухо, а я прикусила язык, потому что перемены в моем поведении стали слишком очевидны. И настолько, что даже меня удивляли, а такое случалось не часто. Обычно я прекрасно контролировала подобное, и ничто не могло заставить жалеть убийцу. Кроме этого... убийцы. - Ты читала моё дело, агент Эйс. И вероятно сейчас в твоей голове опять бурлит мерзопакостная жалость? Все женщины одинаковы. Вам только дай слезливую подоплёку, чтобы начать жалеть даже такого ублюдка, как я. Я разочарован, Куколка, - Тангир развалился на сидении и достал из джинс сигареты, прежде надев черный, изодранный свитер, который висел на его бедрах. - Так не надо было очаровываться, - отрезала жёстким тоном, и сама поливая себя за жалость к этому придурку, хотя именно она стала той самой причиной для доверия, которую я искала. "Других настоящих причин нет. Только жестокость и его жажда справедливости - вот моя причина!" Тангир замолчал, однако спустя всего минуту тихо и холодно прошептал: - Я не собака, чтобы меня жалеть, Моника. Мне не нужна ничья жалость, и я тебе кажется это говорю не впервые! - Жалость? А я должна жалеть человека, который убил целый род? - я резко парировала, и переключив передачу, чтобы набрать скорость, бросила невзначай, скосив взгляд на психа, - Подкури мне сигарету. Тангир замер с зажигалкой у рта, нахмурено осмотрел меня, однако черкнул по ней и затянувшись, протянул сигарету, которую я тут же сняла с его руки и стала брать на обгон огромный автобус и фуру, которые заняли, бл***, две полосы! - И что ещё ты вычитала, кроме того что я убил больше двух десятков людей? - Я хочу, чтобы мы с тобой поставили точку в нескольких вопросах, Тангир, - делая тягу, я опять сбросила скорость и наконец вклинилась в поток машин, - Я не собираюсь впутывать в это дело ни хозяина китайского квартала в Сиэтле, ни друзей по Клетке Нам Джун Мёна и Майкла Ли. Мне всего лишь нужно найти причины, по которым все они оказались ввязаны в одну помойную яму вместе с Монтанари. И покуда эта женщина была меченой, что-то мне подсказывает, что твои друзья, как и ты, не просто так связаны и с Клеткой в Сиэтле, и с тварью, которая была первым Палачом Эдварда Нильса. Вас либо связал кто-то намеренно, либо объединило что-то. И мне нужно понять что! Тангир лишь со свистом втянул дым, а потом смотря на сигарету, которую повернул вертикально, выдохнул и ответил: