– Да как же нет, – возмутилась девушка, – я же даже сегодня видела, как она фиолетовым стала пульсировать, когда Таня читала заживляющее заклинание. – Фиолетовым? – удивился кот, и задумчиво добавил, – Хм… Интересно, что же она такого внуку пожелала? – Тааак, а вот с этого места, пожалуйста, поподробнее, – Даша села за стол и уставилась на кота. – Проклятье это, Дашенька. Родительское проклятье… Хуже этого проклятья в мире нет ничего. И сейчас я тебе ничего конкретного сказать не могу, подумать нужно. Да и не к спеху это, пока он в больнице лежит, мы всё равно ничего сделать не сможем. – Я так понимаю, кроме меня никто эту дрянь не видит? – и кот, и Таня отрицательно покачали головой, – Значит, мне его и лечить… Давай Василий, думай, миленький, не бросать же так пацана. Чего-то у меня на него вся злость с самого детства уже пропала, даже жалко его как-то стало. По крайней мере, я теперь каждый его поступок могу оправдать и совсем не обижаюсь на него… Кот затопил печку, забрался на кресло, свернулся калачиком и заснул, по крайней мере, так показалось девушкам, пока они не вышли из-за стола. Они пришли в зал, включили телевизор и стали ждать местные новости. Василий тяжело вздохнул, спрыгнул с кресла и ушел в бабушкину комнату, заперев за собой дверь. Девушки переглянулись, пожали плечами, и Таня тихо, почти шепотом сказала подруге: – Видать и правда думает, а мы ему мешаем. Слушай, там дождь прекратился, пойду-ка я домой. Если что, звони. – Ага, файлы загружает, – ответила Даша, – жаль, что я ему помочь не смогу, – и пошла провожать подругу. Девушка ещё долго искала в новостях хоть какие-то намёки на сегодняшнее происшествие, но ничего не нашла, бросила это неблагодарное занятие и пошла отгонять машину Пашки. Едва она вышла за ворота, как наткнулась на деда Матвея. Тот стоял возле машины и чесал затылок. Увидев девушку, он обрадовался и кинулся к девушке с вопросами: – Дарья, я прилёг, немного покемарил, выхожу на улицу, а тут вот… энто, что за фокус такой? Почему Пашкина ментовозка целует твой забор? – Фи, дедушка, ну разве так можно? – решила подразнить его Даша, – Как же вы могли всё пропустить? Тут же столько машин было, все мигали, сирены орали. Тут и скорые были, и МЧС, и полиция, – она наклонилась к деду и доверительно прошептала, – дед, Пашку-то нашего ранили. Старик отпрянул от девушки и выпучил глаза: – Да иди ты… – Ага, – закивала девушка, – он задерживал психическую ясновидящую, а она его страшно порвала. Прямо зубами рвала, как зверь какой-то. – Да иди ты, – ахнул дед. – Да-да, – подтвердила Даша, – тут начальство Пашкино понаехало, все бегают, суетятся, где, кричат, наш герой. А Пашка лежит такой и кровью истекает. Они как увидели его давай кричать скорую давайте, МЧС сюда, нужно спасать нашего героя. – Ага, ага. И что? – внимательно слушая девушку, дед подался вперёд. – И всё, – торжественно произнесла Даша, – приехали и скорая и МЧС, правда МЧС и сами не поняли, зачем их вызывали, но приехали, и увезли нашего Пашку. – Ага, ага. Куда??? Даша тяжело вздохнула, махнула рукой и ответила: – В районную больницу. – А сумасшедшая-то что? – Ясновидящая-то? А её позже забрала скорая из психушки. – Ага, ага. Понятно. Только не понятно, почему Пашкина машина в твой забор носом упёрлась. – Ну, так она на него напала, когда он ехал по дороге, вот, от неожиданности и уткнулся в мой забор. – Дашка, тудыт твою растудыт, ты что, меня за дурака держишь? Она где была? В собачнике! А он где был? За рулём в кабине. А ты мне что заливаешь? Как она могла из собачника вылезти и на него рулившего напасть? И как вы её тогда ловили? – Ну, дед, – Даша развела руками, – этого я не знаю. Вот выйдет Пашка из больницы и расскажет тебе, что произошло. А мне с тобой некогда болтать, мне его машину к нему в коровник перегнать нужно. Ты случайно водить не умеешь? – Я? Нет, – стал отнекиваться дед, – но отогнать помогу. Надо машину на нейтралку поставить, с ручника снять и потихонечку докатить. – Дед, это ты сейчас с кем разговаривал? – Даша тупо уставилась на старика. – Дашка, иди ты… с той стороны становись, и когда я скажу, начинай толкать машину. Даша встала, куда велел старик, подождала, пока он подёргал какие-то рычаги, и по команде с силой толкнула машину. Она поехала так, что дед едва за ней поспевал. – Ну и лосятина ты, Дашка, – ворчал он, – откормила тебя бабка, только за тобой поспевай. Третий день шел проливной дождь. Даша проснулась и, глядя в окно, подумала, что скоро осень и пора утепляться. Она ехала в деревню на месяц, поэтому не брала с собой много одежды, весь её неказистый скарб состоял из пары футболок, джинс и шортиков, которые она сносила за это время почти уже до дыр. Старая одежда, которая лежала в бабушкином шкафу, за лето пришла в негодность, в связи с пережитыми приключениями, к тому же она была тоже летней. За тёплыми шмотками нужно было ехать домой, а зная, что бабушка появится не раньше февраля, нужна была не только осенняя, но и зимняя амуниция. Конечно, у бабушки была одежда, которую могла носить и Даша, но ей она не нравилась. Ей не нравился фасон её платьев, юбок и пальто. У бабули шикарная фигура и все её наряды, как говорила сама бабушка, были в облипочку, совершенно непригодные к работе и обучению. Ну, не пойдёшь же в огород в бабушкиной юбке-карандаше. А ещё, что было немаловажно для девушки, вся одежда бабушки была черного цвета. Может от того, что она до сих пор находилась в трауре по своей погибшей семье, может от того, что черный невероятно элегантен и очень шел бабушке, а может, просто от того, что это был практичный, немаркий цвет. Даша ничего не имела против чёрного, но только в виде маленького чёрного платья. Сама она любила яркие цвета и свободные фасоны. Юбки и платья у неё были в очень малом количестве, в основном её одежда состояла из джинс, широких футболок, свитеров, толстовок с капюшоном и невероятных фасонов курток, которые мама называла не иначе как парашюты. Такая одежда, по мнению девушки, была намного комфортнее и теплее, чем бабушкины дурацкие драповые пальто. – Нужно предложить Танюхе прокатится со мной, – думала она, ворочаясь в кровати, – пусть проветрится человек, погуляет по большому городу. Может себе что прикупит, а то в чемодане одни формочки для выпечки оказались. Хотя, в её случае, это чистый доход, но… В формочках зимой на улицу не выйдешь. Да и ребёнку нужно что-то прикупить. А то сидит дома уже три дня безвылазно. Даже пирожные прямо из дома Аня забирает. Сашка молодец, прямо как знал, «Ниву» буквально накануне купил. Если дождь и дальше будет лить, попросим его нас до станции довезти. Даша опустила ноги на пол, он оказался холодным. – Это потому, что ночами уже холодно, – подумала она, – ещё и обувь надо тащить и тапочки теплые, носки не забыть. Боже, проще контейнер заказать, – схватилась она за голову. Нащупав ногами шлёпанцы, девушка встала с кровати и пошла на кухню. Там, совсем как человек, на стуле сидел кот и болтал лапой, задумчиво глядя в окно. – Доброе утро, – сказала Даша, – как дела, бабушка на связь не вышла? – Нет, я так до неё и не дозвонился. Странно всё это и туманно. Варвара эта, Пашка, да ещё и Дарья не на связи, какой-то загадочный клубок наматывается вокруг нас. – Вот, вот… На счёт туманно это ты правильно сказал. Такое ощущение, что бабушка у нас не ведьма, а шпион английской разведки, – пробурчала Даша. – Почему английской? – лениво спросил кот, не отводя глаз от окна. – Не знаю, просто звучит красиво, – пожала плечами девушка, – ладно, ты что-нибудь надумал на счет Пашки? – Ничего такого я не вспомнил, – тяжело вздохнул тот, – и не надумал, кроме одного. Я точно помню, что отчитывать его нужно. – Это как? – не поняла Даша. – Это молитву «Отче наш» нужно читать над ним, как минимум три раза. – М-да, проблемка. Попробуй его уговори посидеть в дверном проеме, чтоб молитву три раза над ним почитать. Он же у нас парень сурьёзный, при погонах, в Бога не верит. Хотя в ведьм точно верит. Он сам мне сказал. – Проблема, да не та, – хмыкнул кот, – боюсь, что не все так просто. Родительское проклятье практически невозможно снять, да и не живут долго после него. Как он умудрился выжить, – кот развел лапами, – ума не приложу. – Ну, уж ты наговоришь, живут же как-то люди и с родительскими проклятьями. – Живут, только вопрос, сколько и как. Что ж она такого могла пацану нажелать? – кот, сам того не замечая, начал стучать коготками по столу. Василий действительно сильно переживал. Вот уже почти трое суток он маялся, ходил из угла в угол в раздумьях и тяжело вздыхал. По его виду было понятно, что ничего он «такого» не вспомнил и не придумал, от этого становилась на душе нехорошо. – Вась, может, позанимаемся, а? – спросила Даша, чтобы отвлечь кота от тяжёлых раздумий. – Да куда ж идти-то, в такую грязищу, – грустно ответил тот. – Слушай, если я умею молнии пускать, с землёй работать, может и с водой получится? Сейчас самое то потренироваться. Прямо возле дома. – Точно, Дарья, ты молодец. Мы сейчас потренируемся со стихией воды работать… Нет, воздуха… Нет, воды… Нет, всё-таки воздуха. Даша невольно хихикнула. – Вась, ну уж роди что-нибудь, я на всё согласна. Только если честно, мне сейчас в голову приходит только одно – разогнать тучи. Ну, ещё ветерок пустить по земле, чтоб её подсушить. – Точно, всё, – решительно сказал Василий, – работаем с воздухом! Смотри, тут важно, чтобы всё начиналась именно так, и запоминай слова. Кот сложил лапы, как мог, лодочкой и начал шептать слова на латыни. Слова были совершенно незнакомыми, но очень хорошо запоминались, как стихотворение на тарабарском языке. Даша проговорила его два раза и сразу же запомнила. Она вышла на улицу, тоже сложила руки лодочкой, представила, как её волшебная сила входит вместе со словами внутрь этой лодочки, выходит из неё как из воронки и, расширяясь, распространяется на всю площадку перед домом. Мгновение спустя она почувствовала, что какая-то невероятная сила зарождается в её руках и рвётся наружу. Даша раскрыла ладони и подняла их вверх так, чтобы вся сила была направлена на небо. Там, высоко в небесах, началось какое-то движение. Девушке показалось, что какой-то невидимый шар крутится вокруг своей оси и наматывает тучи на себя. – Смотри, что-то получается, – сказала она, глядя вверх и улыбаясь, – а что за чудные слова? Не знаешь, как они переводятся? – Ну, знаю… – ответил кот, не отрывая глаз от земли, и начал декламировать: Ветер, ветер! Ты могуч, Ты гоняешь стаи туч, Ты волнуешь сине море, Всюду веешь на просторе. Не боишься никого, Кроме бога одного. Даша, не опуская рук, посмотрела через плечо на кота и спросила: – Котяра, ты что, стебёшься, что ли?