Домовой, кряхтя, вылез из корзины, увеличился до размеров кота, и, поохав, заявил: – Феноменально! – И всё? – разочарованно спросила Даша, – Ну хоть расскажи, как это выглядело со стороны. – Как выглядело, как выглядело, – проворчал Додо, – выглядело так, как будто две ведьмы разбушевались, и решили опустить на деревню ураган. – Да ну вас, тут такие дела, а они… – Даша махнула рукой и ушла на кухню готовить ужин. После ужина девушка почувствовала дикую усталость, и, еле добравшись до постели, бухнулась спать. Единственное, что она смогла выговорить, так это просьбу загнать кур и уснула. – Дааа, делааа – посмотрел на кота домовой. – Ага, – ответил тот, – вот тебе и научили уму разуму. Я тому, что умею, два с половиной года учился, а эта встала, пальцами пошевелила, раз, два и пол поля готово. Это она на первых же секундах обучения, получается, меня догнала и перегнала. Ну и силища у девки. – Ага, а вторая-то не отстаёт. Вот тебе и слабенькая, вот тебе и нытик. Как будто это вообще близнецы. Слышь, котяра, вы там, когда гуляли по Лондонам – Парижам нигде не накуролесили? – Ты чего мелешь, идиот, – тут же возмутился Василий, – это мужики могут накуролесить, а баба-то уж запомнит, если где кого родит. – А мальчонка-то её точно помер? – Да помер, помер, она страсть как по нему убивалась. Хотя… Могилы я его не видел. Да нееет, так не бывает. Тут какой-то другой секрет. – Ну неужели два совершенно разных человека могут так сойтись воедино? – всё не унимался домовой, кот в ответ только пожал плечами. А Дашу такие мелочи не беспокоили. Она спала и видела сон, как когда-то, давным-давно, ехал по полю пьяный тракторист. Он запахивал на поле лук, который посадили, вырастили и не собрали, потому что он стал никому не нужен. Его не хотели брать ни магазины, ни рынки, ни загот. конторы, и тракторист от этого злился и матерился самыми последними словами. От этого земле было больно, она корчилась и стонала, а потом по полю пошла тонкая трещина… Утро наступило с головной болью и ломотой во всем теле. Девушка еле встала с кровати, и скрючившись пошла умываться. Настроение было ужасным, и она сама даже не понимала почему. Ощущение тревоги не покидало её. Кот тоже наблюдал за ней с тревогой. Когда Даша пошла кормить кур, домовой вылез из-за печки и ткнул исподтишка кота в бок. Кот молча подпрыгнул и уставился на домового. – Что, ёшкин кот, натренировал ребёнка, ежа тебе под задницу, не мог вчера остановить вовремя? – А чего сразу я? – стал возмущаться Василий, – Ты тоже там был, и наблюдал за всем молча, что тебе мешало вставить словечко? Она бы тебя быстрее послушалась. – Да, сила у девки огромная, конечно. Такую остановить практически невозможно, даже и не знаю, что дальше будет. Сейчас ей точно не до занятий, силы много потратила, придется их отложить на пару дней. Ты, вот что, Василий, ты её пока не тронь, пусть очухается малость, полежит, силы восстановит. Да, вот ещё что, ты бы к Татьяне сходил, посмотрел, как она там. Кот кивнул и исчез за дверью. Даша вернулась, помыла руки и плюхнулась на стул. – Сил нет, как устала, – сказала она толи самой себе, толи в пустоту, в надежде, что кто-нибудь её услышит. – Может, чайку? – заботливо спросил непонятно откуда взявшийся домовой. – Сейчас налью, – девушка оперлась о край стола, с трудом поднимаясь. – Сиди, сиди, я сам, – замахал руками на неё Додо, и начал суетливо бегать по кухне, быстро передвигая маленькими ножками. Он налил кипяток в кружку и кинулся за заварником. – Додо, я не заваривала чай, там пакетики на полке лежат, – устало сказала Даша. Домовой недовольно хмыкнул, легко подпрыгнул, завис на какое-то время в воздухе, открыл дверку шкафа и достал пачку с чайными пакетиками. Раскрыл её, понюхал и сказал: – Фу, пыль бразильских дорог, а не чай, – и тут же плюхнулся на стул рядом с Дашей. – Фига себе ты пикируешь, – удивилась девушка, – мне бы так. – Ну, так, не знаю, получиться или нет, я всё-таки не человек, но немного по воздуху передвигаться научишься, когда стихию воздуха хорошо изучишь. – Ой, что ты, – отмахнулась девушка, – какая там стихия воздуха, мне бы с землёй разобраться. – А чего тебе с ней разбираться-то, вроде уже разобрались. – Да, по-хорошему, ещё и не начинали. Только, так сказать, контакт наладили. Мне сегодня такой сон приснился, что прямо ужас. Я после него вся больная встала. Будто овраг появился не по причине природного катаклизма, а знаешь почему? Потому что закапывали урожай, хороший урожай, который нам земля дала и её же, землю за это материли на чем свет стоит. Не выдержала у неё душа и разорвалась на части. – М-дааа, беда с этими людишками, – тяжело вздохнул домовой, – что бы ты для них не делал, вечно недовольны и благодарности от них не дождёшься. Раньше по осени, после сбора урожая, народ собирался, землю-мать благодарил, праздник урожая устраивал, а сейчас кроме матов ничего не дождёшься. А больная ты встала не из-за сна. Ты вчера по дури с подругой своей столько силы в никуда выпустила, что не выдержал твой организм. Тело человеческое тщедушно и слабо, его ко всему постепенно приучать надо, а ты сразу: бабах! – Так это что, и у Тани такая беда? – Ну конечно, вы же вчера буйствовали на пару. – Ой, слушай, нужно срочно к ней идти, мало ли чего… Она же всё-таки беременная. – Сиди уж, матушка-забота. Кот уже к ней пошел. Если что, то и поможет, и поддержит. А про беременность, мне кажется, ты чаще вспоминаешь, чем она. – Ну, я-то про неё вспоминаю, потому что для меня это ещё неизвестный факт, вот и беспокоюсь. Если бы сама уже родила, то может быть и не беспокоилась бы. – Беременность не болезнь. – Вот и она так тоже говорит, – улыбнулась Даша, – вечно ворчит, что я с ней ношусь как курица с яйцом. – Ты, деточка носись, носись с ней, – погладил Додо девушку по голове, – забота, это хорошо, ответственность просыпается. Фу, ну всё-таки, какая гадость эти твои пакетики, – заворчал домовой, – пойду, нормальный чай заварю. Дормидонт пошел заваривать чай, а Даша взялась за телефон. – Тань, ты как? – спросила она, когда на том конце ответила подруга. – Нормально, только всё болит. Кот говорит, что это из-за вчерашнего… – Я знаю, мне уже тоже объяснили, – ответила Даша, – чем занимаешься? Помощь нужна? – Я пирожные пеку, но помощь уже тут. Ты знаешь, чем сейчас Василий занимается? Даша уже по вопросу догадалась, что кот делает что-то совершенно не свойственное животному и даже представила его в белом переднике, в поварском колпаке и с половником в лапе, но действительность оказалась намного круче. Таня тайком сфотографировала Василия и отослала фотографию подруге. Кот стоял на табурете перед столом и вполне прилично работал миксером. На нём была какая-то детская кофточка, одноразовые перчатки, какие часто встречаются в пачках краски для волос и косынка на голове, повязанная по-пиратски. – О господи, – всплеснула руками Даша, – а перчатки-то как ты на него натянула? – А это наш секрет, – хихикнула Таня. – Передай Василию, что я им горжусь. Домовой заварил чай, Даша достала печенье и конфеты, и они сели чаёвничать. Дормидонт пил с удовольствием, наливая чай из чашки в блюдце и дуя на него надувая щеки, чтобы он остыл. – В следующий раз, когда пойдём на поляну, надо будет листьев земляничных набрать, да насушить их. А то Дарья бросила всё и умотала в свой Тибет. А зимой что будем пить, козьи кизяки? – Кизяками печку топят, а не чай заваривают, – сказала девушка улыбаясь. – Да знаю я, – отмахнулся домовой, – выросла, умная стала. При таком положении дел, все кизяками печь будут топить, а мы чай из него заваривать. Ни тебе болезных, ни тебе страдальцев. Никто не приходит, помощи не просит, как отрезало. – Так это же хорошо. Бабушки-то всё равно нет. – Чего же хорошего? Доходов-то нет. А ты сама бы уже смогла зарабатывать. Вон, Татьяна молодец, придумала, как зарабатывать. – Ну, вообще-то это я придумала, как ей зарабатывать, если что… Да к тому же денег у нас много и на чай уж точно хватит, не переживай. А там посмотрим, как дальше пойдёт, может и страждущие появятся. – Да ладно, это не важно, – отмахнулся Додо и отодвинул блюдце. – Тебя не поймёшь, важно – не важно, – заворчала Даша, – ладно, пошла я в огород, траву полоть. – Ты смотри там, поосторожней. Силы береги. – Да я их и не собираюсь тратить, – хмыкнула Даша, – я по старинке, на карачках, ручками. Ещё не хватало, траву в огороде дёргать при помощи волшебства. Девушка, как и обещала, встала на четвереньки и начала полоть траву. Но теперь эта работа уже не казалась ей обычной и скучной. Теперь она увидела силу земли. Помня свой сон, Даша подумала, что неплохо бы поблагодарить этот кусок чернозёма за всю ту работу, что она десятилетиями делала для их семьи, и, вырывая мелкие сорняки, на грядке с морковью, зашептала слова, которые первыми пришли на ум. – Матушка сыра земля, благодарю тебя за хлеб насущный, что ты нам даешь. Спасибо тебе за то, что не даёшь умереть нам с голоду. Ты прости нас за обиды, которые принесли тебе невольно, по глупости. И вдруг, Даша ойкнула и плюхнулась прямо на грядку с перцем. Морковка начала расти прямо у неё на глазах, причём, не так как у Тани, а вся грядка сразу. Девушка почувствовала, как впиваются в зад помятые кустики перца, подскочила, и начала их гладить и пытаться поднять. – Ой, простите, простите, я нечаянно, – перцы начали расправлять свои листики и тоже потянулись к солнцу, – ой, мамочки, – испуганно прошептала девушка и, бухнувшись опять на четвереньки, поползла домой. Ввалившись в дом, она быстро закрыла дверь и медленно стала подниматься с колен. Домовой, выпучив глаза, молча, смотрел на неё. – Там, – Даша показала пальцем на огород, – там у меня эксперимент пошел в рост. – Чего? – удивлённо спросил Додо, – Чего там у тебя в рост пошло? – Я просто захотела поблагодарить землю за её работу, а морковка кааак полезла из земли. Она теперь вот такая, – девушка развела руками, как рыбак, приехавший с рыбалки и рассказывающий, какую он вчера рыбу поймал, – у нас теперь все блюда будут состоять только из морковки. Можно целый табун кроликов заводить. – Ага, много на твоей морковке кролики не протянут, – буркнул домовой, пытаясь выйти из дома, но Даша преградила ему путь, – подожди, там еще и перцы выросли как подсолнухи.