— И что теперь? — спросил Къярт. — У тебя есть какой-то план? — У меня? Я вообще-то думал, что поучаствую в вашем. Вы же его придумали? — Ты издеваешься? — Самую малость, — Райз ободряюще похлопал его по плечу и энергично поднялся на ноги. — План... Какой же у нас теперь план... Тебе любопытно, нашел ли я способ избавиться от Орды быстро и дешево? Конечно нашел, — на его лице расцвела ослепительная улыбка. — Я что, по-твоему, столько времени просто сидел штаны просиживал? — Нет, я... — Я все расскажу, Къярт. Только обработаю раны Клыка. Ему нехило досталось от Ц-Цузу и теперь требуется уход, отдых и регулярное почесывание брюшка. Кстати, у вас тут очень милый палаточный городок. Я займу одну палатку неподалеку? Не дожидаясь ответа, он направился к выходу. Ошеломленный, Къярт вначале окликнул его и только потом подумал, что лучше было позволить напарнику уйти. Не стоило портить окончившийся на положительной ноте разговор, но сворачивать на попятную было поздно. Райз уже остановился, обернулся и ждал, что он скажет. — Кара, она..., — стоило ему произнести ее имя, и случившаяся во взгляде напарника перемена спутала все мысли. — Она успокоится, — сказал Райз, отвернувшись. — Я не был бы так в этом уверен. — Я разберусь. Он собрался уйти, но Къярт снова остановил его: — Еще Химера. — Что Химера? Райз обернулся, и от его улыбки тело пробрало холодом. — Он может общаться. Отвечает односложно, знаками, но все же. Во всяком случае, он общался некоторое время назад, но уже несколько дней от него ничего нельзя добиться. Возможно, тебе стоит попробовать с ним поговорить. — О, я однозначно попробую. Его обещание прозвучало, как угроза. - 20 - Клык демонстративно отказывался заходить в палатку. Он жался к ноге Химеры, топорщил шерсть и рычал. — Идем уже. Никто тебя не тронет, если сам не напросишься. Грив зарычал громче, но подчинился. Пускай история о ранах, о которых Райз позаботился меньше часа назад, и была банальным прикрытием, он все равно откупорил один из прихваченных из дома Фелиса бутылей со спиртом и принялся протирать гривьи бока. Клык стоически терпел, пока в какой-то момент не поднял лежавшую на лапах голову и не зарычал в пустоту. — Тихо, Клык. Ляг, — приказал Райз и потрепал грива по шее — в благодарность за то, что тот уведомил о присутствии постороннего, чью энергию духа Райз не видел и не ощущал. — Ц-Цузу, ты здесь, да? Он не ждал, что тот ответит, и вскоре продолжил: — Ты не присутствовал во время обсуждения плана, и я не знаю, связывался ли ты с Шикти. Ввиду этого хочу попросить: прояви терпение и не суй мне палки в колеса. Я все сделаю. Присутствие крикуна все усложняло, но Райз знал, что просто не будет. Контролировать каждое свое слово, не совершать резких движений, которые крикун мог бы превратно истолковать — с этого момента жизнь превращалась в дурацкий спектакль на глазах у зрителя-привереды. Ошибки недопустимы. Полог у входа сдвинулся, и Аелитт проникла внутрь. Она ведь ничего не слышала? Нет, не должна была. Райз говорил шепотом, да и крикун не явился бы, будь это рискованно. — Мне казалось, ты от мышонка теперь и на шаг не отойдешь. Вцепишься зубами и когтями и не будешь отпускать. — Путаешь меня с собой, Аелитт. Фурия приблизилась и без стеснения села рядом, откинулась на плечо Клыка. Грив недовольно заворчал, но на этом его возмущения закончились. — Он мне должен. За покусанных сестер, — пояснила Аелитт и легонько щелкнула грива по уху. — Умный зверь. Райз отнял от бока Клыка пропитанную спиртом тряпку и изучающе посмотрел на фурию. — Что тебе нужно? — Хотела узнать, пришел ли ты к соглашению, — Аелитт придвинулась ближе и тихонько, вкрадчиво прошептала: — С рыцарями Орды. — О чем ты? — Райз, зачем ты притворяешься? — на губах фурии появилась не понимающая улыбка. — Ладно мышонок. Ему лучше не видеть настоящее лицо этого мира. Но ведь я прекрасно понимаю тебя и твою цель. У меня она такая же. — Примкнуть к Орде? — уточнил Райз. — Сохранить жизнь мышонка. А Орда... это всего лишь средство. Горькая пилюля, которая не понравится мышонку, но если это спасет его жизнь, я согласна помочь тебе скормить ее ему. Райз усмехнулся. Аелитт всерьез рассчитывала, что это сработает? Или решила выстрелить из всего, что есть, и ждать, какой из снарядов попадет в цель? — И когда я успел завоевать столько твоего доверия, что ты полагаешь, будто я не передам Къярту твои слова? — Ты ничего ему не скажешь. — С чего ты взяла? — А зачем тебе говорить ему это? Ты же хочешь спасти его, а не расстроить. Брось, Райз, мы с тобой на одной стороне. Тебе нужен союзник. — Мне нужно обработать раны Клыка. А тебе лучше вернуться к Къярту. Пока ты еще можешь это сделать. — Фу, как невежливо с твоей стороны. Почему ты не можешь быть таким же заботливым и милым, как тогда? Из-за этой девчонки? Аелитт села вплотную к нему: ее бедро уперлось в бедро Райза, а грудь прижалась к его руке. Она проскользила когтем по его плечу к шее, заметила оставленные Ц-Цузу раны, сладко улыбнулась. Когда она была еще жива, ее прикосновения, обжигающе горячие, будоражили. А сейчас... нет, сейчас дело было не в ней, а в нем и в нежелании его мертвого тела будоражиться. Не сводя с Райза взгляд, Аелитт прошептала: — Разве тебе не нравилось, когда мы были вместе? — Если бы мне нравилось, ты бы сейчас была чуть больше живой, — он поймал ее руку, поднес к лицу и коснулся тыльной стороны ладони губами. — И куда более теплой. Но ты же меня так просто не оставишь, да? — Нет, не оставлю, — она отрицательно покачала головой и бесстыже прижалась. Клык возмущенно рыкнул и накрыл морду лапой. — Тогда я сам уйду, — Райз отпустил руку Аелитт, поднялся на ноги и бросил ей пропахшую спиртом тряпку. — Раз пришла, позаботься о Клыке. Пока Аелитт не успела ничего предпринять, Райз сбежал. Вот же неугомонная. Выйдя из палатки, он поискал взглядом оставленные Ц-Цузу следы — все же крикун не невесомая бабочка — но ни в молодой траве, ни в грязи так ничего и не обнаружил. Чтобы принять решение, как поступать дальше, нужно было придать красок последнему оставшемуся белому пятну. Быстрым шагом направляясь к Химере, Райз прекрасно осознавал, что находится не в самом благодушном расположении духа. Теперь он мог сколько угодно созерцать последствия своих действий и всей ситуации в целом: Кару, забившуюся в дальний угол, окруженную феерией красок, среди которых не было ни одной не раздирающей ему сердце; Къярта, чье душевное состояние было как никогда шатким, и, что самое гадкое, ожидалось, что это должно его порадовать. «Будь ты проклят, Химера», — подумал Райз, остановившись перед исполином. Вслух же сказал: — Эй, рогатый! Мне здесь Къярт по секрету шепнул, что ты, оказывается, общительный малый. Ну так что, не хочешь перекинуться со мной парой словечек? Настолько оголтелую наглость Химера воспринял в штыки. Он резко пришел в движение, поднял руку и ткнул нахала когтем в лоб. Райз ожидал, что после такого ответа, он, как минимум, окажется на земле, а как максимум, ему оторвет голову. Но вместо этого дневной свет померк, уступив место ночной тьме. Выстроившиеся кольцом вокруг Химеры палатки исчезли. Исчез и сам исполин. Лунный свет пролился платиной на верхушки деревьев и клыкастые склоны скал. Они зажали в тиски долину, на которую открывался отличный вид с отрога, на котором оказался Райз. Щеки и лоб лизнуло тепло костра. Пламя трещало хворостом, посылало искры в щедро усыпанное звездами небо. Райз приблизился к огню и посмотрел на лежащую рядом шкуру, с валяющимися на ней листами бумаги и игрушками в форме птиц. Присел, взял несколько рисунков. Изображения крылатых несомненно принадлежали руке ребенка. Это здесь во время призыва Химеры очутился Къярт? — Осторожнее с этим. Райз поднял взгляд и посмотрел на парня, появившегося на самом краю отрога — сделай шаг назад и сорвешься в бездну.