– То есть что выводило камеры из строя, я тебе не очень наглядно продемонстрировал? – удивился Ваня. – Пять лет назад у Алексея не было причин этим заниматься, – менторским тоном заявил Войтех. – В этот раз все понятно: он видел помехи на записях, он сделал это частью фантазии о чудовище, потом нашел способ это имитировать. Что на самом деле было причиной помех пять лет назад? – Оборудование хреновое, вот что было, – не сдавался Сидоров. – Откуда эти организаторы твои? Из Смоленска? Ну и что у них могли быть за камеры? Небось еще в прошлом веке устарели. Как и микрофоны, или что у них еще ломалось? – А телефон Кости? – Войтех тоже был упрям. У него пока не все сходилось. – А не могли подобное оборудование использовать наркоторговцы? – неуверенно предположила Лиля. – Сами подумайте: сейчас ведь действительно везде камеры. Кто-то снимает в целях обеспечения безопасности, кто-то себе на мобильник – как в таких условиях работать людям, занимающимся противозаконной деятельностью? Я уже не говорю, про диктофоны, микрофоны и прочую прослушку. – Это уже не наркоторговцы, а какие-то шпионы тогда, – пробормотал Войтех, нахмурившись. Он не мог не признать, что в словах Лили есть рациональное зерно. – Или это все вообще может быть никак не связано, – высказала Лиля еще одно предположения, понимая, что версия с предусмотрительными наркоторговцами Войтеху кажется слишком сложной. – Просто Алексей отобрал факты, которые выглядят загадочно, чтобы подпитать свою фантазию. Саша, – она повернулась к Рейхерд, – наверняка в психиатрии есть для этого какое-то определение, да? – Наверняка, – кивнула Саша, пытаясь вспомнить, говорила ли она когда-нибудь Лиле, что хотела быть психиатром. Или Войтех ей и это рассказал? Впрочем, чтобы она говорила это Войтеху, она тоже не могла вспомнить, но ему она говорила много, могла и забыть. – Только я не психиатр. А ни в анестезиологии, ни в реаниматологии подобного определения нет. – А, ну да, – Лиля смутилась. – Иногда кажется, что если человек врач, то он все должен знать, – она улыбнулась. – Угу, мне вот тоже в конторе недавно бухгалтер одна выдала: «Иван, вы же физик, и в компьютерах разбираетесь, почините нам чайник электрический, а то третий день чая себе заварить не можем», – Ваня с таким выражением изобразил голос никому не знакомой бухгалтерши, что все дружно рассмеялись. У Войтеха никак не проходило зудящее ощущение того, что он что-то упускает. Это было похоже на навязчивое желание вспомнить что-то забытое. Некоторые вещи не сходились, прямых доказательств было мало, зато догадок – хоть отбавляй. И все же в криминальную версию укладывалось больше фактов, чем в аномальную. И если первая просто оставляла несколько белых пятен, то вторая требовала предположения, что кто-то нарочно пытается подсунуть им историю с наркотиками. Он снова подумал о человеке, которого не смог разглядеть в ночной темноте, и другом, которого заметил на месте обнаружения тела Алексея. Почему ему кажется, что это был один и тот же человек? Почему ему кажется, что это важно? Чертовы предчувствия и видения могли бы быть более конкретны. Или ему уже просто на почве собственной лжи везде мерещатся заговоры и тайные наблюдатели? Так начинается паранойя? Но против фактов не попрешь, а подшить к будущему отчету свои предчувствия он не мог. – Ладно, придется, видимо, смириться с тем, что в этот раз ничего аномального не произошло, – подытожил он свои мысли вслух. – Это даже статистически более вероятно, – Нев снял очки, чтобы их протереть, но почему-то передумал и водрузил их обратно на нос. – Не может же нам каждый раз попадаться что-то аномальное. Это редкость. – По-моему, все логично, – согласилась с ним Саша, – в прошлый раз была аномалия, зато пикник никакой. В этот раз пикник ничего, но без аномальщины. – По идее, в следующий раз нас снова ждут призраки? – поддержал Иван. – Которых я снова не увижу. – Меня устроит любой вариант, – признался Нев. Бутылка пива сделала его более откровенным. – Мне нравится с вами путешествовать. Вы все славные ребята, с вами весело. – Да уж, весело – не то слово, – усмехнулась Лиля. – Давно я так не веселилась, курса со второго, наверное. – Вот сейчас замолчи, – Иван предупредительно поднял палец. – Не желаю слушать, чем ты там на втором курсе занималась. – Ой, еще скажи, что ты этим не занимался. – Я не на химфаке был… Пока Сидоровы по традиции пререкались, а Нев с улыбкой за ними наблюдал, Войтех придвинулся к Саше. – А ты не очень разочарована результатом нашей поездки? – спросил он. – Прерванный отпуск того стоил? – Я похожа на разочарованного человека? – улыбнулась в ответ Саша. – И потом, я не люблю пассивный отдых. Десять дней на пляже были тем максимумом, который я могла выдержать. Дальше я потащила бы Макса либо по экскурсиям, либо по дискотекам. Ни то, ни другое он на дух не переносит. Так что это было неплохое развлечение. Я же тебе говорила, я не люблю скуку. Наши поездки – замечательное разнообразие в жизни. Мне кажется, небольшое разочарование испытываешь только ты, – добавила она. – Тебе так хотелось, чтобы в озере действительно жило Нечто, способное убивать людей одним своим видом? Войтех не был уверен, что ему этого хотелось. Особенно когда она так это формулировала. Но он был уверен, что его наниматель этого очень хотел. И еще он был уверен, что все-таки упустил в этой истории нечто важное, но ни того, ни другого сказать Саше не мог. Поэтому он просто пожал плечами. – Так определенно было бы интереснее. – А что бы мы делали, если бы все-таки его обнаружили? На случай, описанный Сашей, у него были вполне четкие инструкции: попытаться определить сильные и слабые стороны существа, чтобы потом передать эту информацию Директору. Для чего ЗАО нужны эти сведения, было вполне очевидно, но Войтех получил прямое указание не пытаться поймать существо самостоятельно. В его задание входило только обнаружение и наблюдение. – Попытались бы понять, что это, – как можно безразличнее ответил он. – Существо или бесплотный дух – в таком роде. – А потом? Уж явно не поймать, так? Если бы там было что-то смертельно опасное, преимущество было бы на его стороне. Уничтожить? – Сомневаюсь, – покачал головой Войтех. – Какое право мы имеем уничтожать его? – Значит, просто убедиться, что там что-то есть, – констатировала Саша. – То есть я была права, ты просто хочешь доказать сам себе, что в мире существует что-то, неподдающееся обычному объяснению. – Ты упускаешь главное, – поправил ее Войтех. – Не только убедиться в его существовании, но и понять, что оно из себя представляет. По возможности. Ликвидация точно не в моей компетенции. Если только это не самозащита. Саша, наверное, продолжила бы спрашивать, но Сидоровы наконец перестали спорить, и на какое-то время за столом воцарилась тишина, нарушаемая только звяканьем посуды, хрустом огурцов, шипением пенящегося пива. Потом Ваня внезапно поинтересовался: – Дворжак, а вот скажи мне, чего тебя вообще понесло в космонавты? Войтех напрягся, готовясь к очередной насмешке в свой адрес, но тон Вани в этот раз звучал совсем иначе: в нем слышался только интерес. Войтех посмотрел на Сашу, вспоминая, как объяснял свое решение ей. Она истолковала его взгляд по-своему. – Потому что первым не русским и не американским космонавтом был Владимир Ремек, который полетел в космос за два года до его рождения, – ответила она, а затем повернулась к Дворжаку: – Я правильно запомнила? – Молодец, теперь я знаю, что ты меня слушала, – улыбнулся Войтех. – И что с того? – Ваня непонимающе нахмурился. – Полетел и полетел. – Мне было десять лет, когда я об этом узнал. А как ребенок в десять лет мог представить себе свое гипотетическое космическое будущее? Гагарин в шестьдесят первом был первым в космосе, экипаж «Апполона-11» в шестьдесят девятом – первым на Луне. В семьдесят первом на нашей орбите появилась первая космическая станция. В семьдесят восьмом в космос отправился первый чех, то есть космос стал доступен для кого-то, кроме сверхдержав. Я родился в восьмидесятом. Когда мне было десять, Штаты еще планировали полет на Марс, казалось, это дело нескольких лет. К тому времени, как я бы вырос, мы должны были уже покинуть пределы Солнечной системы. По крайней мере, я смотрел все возможные фильмы и сериалы на космическую тему и был уверен, что так и будет. Что как минимум на моем веку какой-нибудь Энтерпрайз отправится исследовать миры и галактики. Вступит в контакт с разумными существами из других миров. – Он посмотрел на Ивана, как будто проверяя, не собирается ли тот все же пошутить что-нибудь на эту тему, однако тот оставался серьезен. – Я мечтал оторваться от земли, увидеть много интересного, может быть, сделать какое-то открытие и увековечить себя, как это сделали Гагарин, Армстронг и Ремек. Я был мечтателем, а эта профессия казалась мне достойной мечтой. – А чего ты тогда свой рапорт не забрал? – в голосе Вани первый раз за все эти дни прозвучало сочувствие. – Тебе же предлагали. – Я задаю себе этот вопрос каждый день, – признался Войтех после продолжительного молчания. – И, кроме глупой гордости, ответа лучше пока не придумал. Ваня понимающе хмыкнул и резко сменил тему: – Завтра с утра пораньше выезжаем? – Да, думаю, чем раньше, тем лучше, – кивнул Войтех. – Кстати, Нев, Саша, в прошлый раз я подбрасывал до дома Ваню и Лилю, в этот раз могу довезти вас до Смоленска. Вы оттуда на поезде поедете? – Да, я планировал возвращаться так же, как ехал сюда, – кивнул Нев. – Не знаю, какие планы были у Саши. – Саша искренне надеялась, что ее вернут в аэропорт. Или хотя бы на Ленинградский вокзал, – она улыбнулась. – Четыре часа в «Сапсане» я еще могу выдержать, но семнадцать в обычном поезде станут фатальными для моей психики. Ненавижу поезда. – Могу и до Москвы тебя докинуть, – Войтех безразлично пожал плечами, хотя оставаться с ней в замкнутом пространстве наедине так надолго определенно было опасно для его секретов. – И как ты на своей крохотной машинке с двумя пассажирами, всем этим багажом и оборудованием поместишься? – демонстративно удивился Ваня. – Давай мы Сашку в Москву вернем. Так сказать, где взяли, там и положим. Или… – он прищурился, – вы езжайте с Сашей, а мы Нева в Смоленск закинем. Саша с сомнением посмотрела на Войтеха. Она не была уверена, что он действительно хочет везти ее в Москву. Она ведь так и не пообещала ему не задавать никаких вопросов, а теперь, когда тема космоса перестала быть запретной, их у нее рождалось еще больше. Дворжак казался ей слишком рациональным и слишком прагматичным человеком для того, чтобы мечтать исследовать галактики и вступать в контакт с внеземными цивилизациями, поэтому ей хотелось прояснить этот вопрос до конца, но она прекрасно понимала, что он, скорее всего, не будет рад подобным расспросам. Он ведь именно этого и пытался избежать последние дни. – Пожалуй, я с Сидоровыми поеду, – с улыбкой ответила она. – Еще подерутся без меня, оно нам надо? А ты останешься должен мне реабилитационную чашку кофе. – Хорошо, – кивнул Войтех. – Буду должен. – А что ты себе нормальную машину не купишь? – поинтересовался Ваня, все это время разглядывавший маленький седан. – Меня моя машина устраивает. Чехия выпускает качественные автомобили. Особенно с тех пор, как Шкода присоединилась к концерну Фольксваген. А что, на твой взгляд, в ней не так? – Она маленькая! Не мужская какая-то… – О, ну начинается, – Лиля закатила глаза. – Не слушай его, Войтех. – В самом деле, откуда такое разделение на мужские и женские машины? – Саша предсказуемо поддержала Лилю. – Моя, например, больше твоей. Я теперь стала меньше похожа на женщину? – Нет, ты просто стала похожа на ценителя правильных машин, – тут же сдал назад Ваня. – Значит, ты меня можешь понять: Шкода Фабиа – это вообще не машина. Кстати, не знал, что их делали седанами. – Меня она вполне устраивает, – Войтех пожал плечами. – У меня нет комплексов, которые нужно было бы компенсировать размером моей машины. И если в случае Саши я могу предположить, что именно компенсирует невысокая хрупкая женщина, то в случае с тобой я просто теряюсь, – он изобразил на лице ангельскую невинность. Лиля громко рассмеялась, а Иван нехорошо прищурился. – Иди ты знаешь куда? – Не я начал разговор о размерах, – парировал Войтех. Чтобы не допустить продолжения спора, Лиля поспешила перевести разговор: – Ты хоть в этот раз не пропадай, на форум заходи, в Скайпе появляйся, – попросила она Войтеха. – Может быть, кофе как-нибудь выпьем после работы? Все-таки в одном городе живем, необязательно только на исследованиях встречаться. – Отличная идея, – Войтех кивнул. – Я позвоню, – пообещал он. – Меня позвать не забудьте, – буркнул Ваня. – Очень ты нам там нужен… У Сидоровых завязался новый виток взаимных претензий и возражений, но никто уже не обращал на это внимания.