- Понимаю. А почему ты думаешь, что там плохие врачи? - Я не думаю, я знаю. Хочешь помочь мне сейчас вытащить нас? - Да... Что я должна делать? – этот вопрос дается ей непросто. - Не мешать. Мне нужно хорошо подумать, пока мы доедем до нужной станции. Там мы перекусим, и ты примешь лекарства, затем двинемся дальше. Нужно просто слушать меня и делать, что скажу, без лишних вопросов, окей? Она кивает с потерянным видом. - Эмоции и вопросы, это все потом, - продолжаю инструктировать ее, - все что ни делается - к лучшему, Кэт! Жизнь научила меня, поверь. Посиди тихонечко пока, посмотри в окно, ладно? - Ладно, - сердито отвечает она, отворачиваясь к окну, - не волнуйся, я буду слушаться тебя во всем. Ты же моя сестра. Я верю тебе. Кому мне ещё верить? - Вот и умничка. В глазах начинает предательски пощипывать от непрошенных слез, но я коротко целую ее в висок, отворачиваясь в противоположную сторону. Сейчас не время раскисать! Хоть внешне до одури спокойная, на самом деле я давно натянута как струна. Возможно, я сохраняю здравый смысл во многом именно благодаря Кате рядом со мной, и чувствую свою огромную ответственность за ее судьбу. Убеждаю себя в том, что все идет неплохо. Чтобы отвлечься и переключиться немного, наблюдаю за тем, что кипит жизнью вокруг нас. Если сравнивать с московскими, петербургскими или киевскими станциями, сравнение безоговорочно будет не в пользу нью-йоркского метро. Из моих воспоминаний пятнадцатилетней давности, в большинстве станции - чистый функционал и ничего более. Эстетики - ноль. Да и крысы между рельсами не такая уж редкость. Тем не менее, сами вагоны достаточно удобные, линий и пересадок великое множество. Метрополитен охватывает большую часть Нью-Йорка и, в целом, свою работу выполняет. Среди маршрутов есть так называемые экспрессы, останавливающиеся только на крупных узловых станциях, а есть так называемые локальные, соответственно, осуществляющие все остановки. Работает метро круглосуточно. Способ оплаты - пластиковая магнитная карточка «метрокард», которую можно купить в автоматах на любой станции. Какое-то время еще бесцельно наблюдаю за броуновским движением толпы. Люди на станциях заходят-выходят, выходят-заходят… Никакой спешки или суеты. Почему-то это успокаивает. Продолжаю размышлять над нашим положением. Слава Богу, деньги на обратную дорогу есть, но впритык. Небольшой запас лекарств тоже. Я могу купить билеты онлайн. Ясно, что соваться в сам аэропорт в ближайшее время опасно. Как ясно и то, что сегодня придётся где-то переночевать. Можно добраться до пригорода и найти что-то недорогое. Сейчас, на станции, мы выйдем и пообедаем, потом неплохо бы вспомнить, есть ли у нас в этом городе друзья. Друзья - это, конечно, сильно сказано, скорее знакомые. Вдруг нас будут искать, или даже вот прямо сейчас идут, как ищейки, по нашему следу, и нам бы лучше где-то отсидеться пару дней? Или понадобится какая-либо информация? Посмотрим. Мучительно напрягаю память, вспоминая миссис Джонс, которая преподавала мне на курсах в колледже. Хизер Джонс. А вспомнит ли она меня? И что я ей скажу? Что мы здесь проездом?! В волнении кусаю губы. Приятели по колледжу, с которыми я более или менее общалась, сами были приезжие из разных стран, как правило, славянских. Хотя, мне удалось восстановить в памяти пару фамилий местных. Теперь надо придумать, как бы раздобыть их контакты. В Нью-йорке это легко - телефонный справочник. Поищем его, как перекусим! Выходим на искомой станции, какой-то отрезок пути бредем в общем потоке людей. Здесь неуютно и присутствуют запахи канализации, хочется быстрее подняться наверх. Выходим в город! Дышим чистым воздухом и свободой, и Катька, несмотря на ее печаль, уже улыбается, осматриваясь. Вот что значит пятнадцать лет! Такой прекрасный возраст, когда кажется, что мир вокруг тебя играет красками, очень яркий, еще непознанный и потому удивительный. Я была ненамного старше ее, когда приехала сюда впервые, и получила поистине неповторимый жизненный опыт! Бесценный опыт. За это маленькое лето пережив эмоций больше, чем за всю мою последующую жизнь вплоть до сегодняшнего дня. Катя смотрит на уличные хот-доги, и глаза ее загораются - пугаюсь. - Ну ты с ума сошла, - не очень уверенно, впрочем, говорю я ей, - ещё не хватало, чтобы тебе здесь поплохело от уличной еды! Нет и ещё раз нет. Посмотри на руки этого метиса, - имею в виду торговца хот-догами в заляпанном фартуке, - попробуешь, но в кафе, окей? - Окей, - отвечает сестра. Мы, не откладывая это дело в долгий ящик, заходим в один из кафетериев поприличнее, и я заказываю еду на вынос. - Нам сейчас безопаснее присесть покушать где-то в скверике, - объясняю ей, - чтоб не привлекать лишнего внимания. По-моему, приезжих всегда видно издалека. Катя горестно вздыхает, соглашаясь. Ориентируясь на наши вкусы, заказываю. Она готова заменить хот-дог на сэндвич с салатом, ветчиной и сыром - я заказываю два, а ещё покупаю яйца всмятку, воду без газа, кофе и немного бисквитного печенья. Это самое невредное из всего, представленного в меню. Упаковав бумажные контейнеры с едой в красивый пакетик, официантка с улыбкой протягивает его мне. Оставляю ей немного чаевых сверх получившейся суммы. Отправляемся на ближайшую лавочку в сквер, достаем влажные салфетки. Вообще, здесь многие едят на улице, так что мы не привлекаем внимания своим ланчем. Еда оказывается вкусной! Но расслабься ещё очень рано. Оставляю Катюшу со всеми нашими вещами, на лавочке, принять лекарство и отдохнуть немного. Сама же рыскаю по ближайшим магазинчикам, пока не нахожу книжный. Вроде бы столь многое поменялось в этом городе за те пятнадцать лет, что меня не было, хотя глобально - ничего. Телефонный справочник Нью-йорка стоит двадцать пять долларов. Кручу его в руках и понимаю, что мы не можем себе позволить такую трату ради нескольких телефонных номеров. Значит, придётся пойти на "военную хитрость". Возвращаюсь в скверик, прокручивая в голове разные варианты. - Катюня, справочник с телефонами нам сейчас не по карману! Давай так. Вернемся в магазин вместе, я отвлеку продавца болтовней, а ты быстренько сфоткаешь на телефон вот эти фамилии с номерами, - пишу ей фамилии на клочке бумаги, ручка и блокнот «живут» в моей сумочке всегда. Замираю на секундочку... В памяти всплывает ещё одна фамилия. Вернее сказать, она никогда никуда из нее не девалась. Пишу и ее, вручаю Кате, - держи! Будешь делать вид, что просто смотришь справочник. На тинейджеров в магазинах редко обращают повышенное внимание. Справишься? - Конечно, - с готовностью откликается она. Мрачнею. - Но, придётся пойти на некоторый риск. Фотики у нас только в телефонах. Включим ненадолго твой, он для тебя привычнее, окей? - Да. - Сразу поставим на беззвучный режим. Если будут звонить, кто бы ни звонил, трубку не бери, хорошо?! - Да. - Я зайду в магазин первая, ты - через минуту.. - Поняла. - Включишь перед входом, и как только выйдешь, выключай. Встречаемся в скверике! - Жека, ты прямо как Нат Пинкертон! - Нат Пинкертон поневоле, - бурчу, а сама только и думаю о необходимости включать телефон, во рту аж пересыхает от волнения, - а вернее, по собственной глупости.. ну что, готова? Она кивает. - Тогда удачи! Там продавец сухонькая старушонка, ничего не бойся. Если что, твоего английского хватит, чтобы сказать, что ты отвечала на смс, если прицепится. Я буду рядом, если что. Давай, до встречи. - До встречи! От переживаний покалывает пальцы, как-будто бы мы совершаем что-то очень противозаконное. Волоча за собой наш багаж, вхожу в магазин и приветливо обращаюсь к продавщице. - Еще раз добрый день, подскажите, пожалуйста, - ставлю чемодан рядом с собой, - я уже заходила к вам недавно, но не увидела того, что искала. Прошлась немного ещё, здесь больше нет книжных магазинов! Или есть? Я выбираю путеводитель по городу, но не простой, а конкретно по достопримечательностям. А ещё меня очень интересуют музеи, и время их работы… Болтаю, сколько хватает сил и словарного запаса! Она интересуется туристка ли я, спрашивает, откуда прибыла к ним. Достает пачку разнообразных путеводителей, смеётся. - Вам нужно было сразу обратиться ко мне! Краем глаза замечаю, как Катя входит в магазин. Проходит четко к описанному мной стеллажу с периодикой. Все проходит крайне удачно, если не считать явной печали продавщицы от того, что я ничего не купила, придравшись для естественности к каким-то мелочам. Ну ничего, зато немного развлекла ее - в магазине пусто. Как и договаривались, встречаемся в скверике. Радуюсь, хвалю Катюшку. Она вздыхает - ей очень мешали звонки с незнакомых номеров, которые она просто сбрасывала. Умничка. Мельком смотрю номера, ну конечно, американские. Мистер Томпсон и иже с ними. Аккуратно переписываю телефонные номера со сделанных Катей фотографий, в том числе и тот заветный, крайний номер. Вообще-то их два, две одинаковые фамилии и похожие инициалы. Тут же отключаю телефон, забрасываю его в чемодан как можно дальше. Отвожу Катю с нашими вещами в другую часть сквера, меняем дислокацию. Ищу и нахожу телефонную будку. Это второй по экономичности вид связи в США. Телефонные автоматы в Америке встречаются достаточно часто, купить телефонную карту можно в газетных киосках, на заправках, в продуктовых магазинах и в аптеках. Словом, где угодно! Покупаю такую карточку в ближайшем киоске. Захожу в будку с учащённым сердцебиением. Но в этот раз все не то. Хизер не поднимает трубку, а одногруппница далеко не сразу узнает меня, что вполне понятно. Я не решаюсь ни о чем просить, просто говорю ей, что проездом в Нью-йорке. Она весело предлагает мне встретиться на днях в Старбакс, вспомнить былое. Вежливо соглашаюсь, с оговоркой на то, что позвоню, если ещё буду в городе. Вот и все. А на что я надеялась?! Не знаю сама. Хотя, знаю. С великой надеждой и смешанными чувствами, перед тем как накрутить их на диске, впиваюсь взглядом в заветные цифры номера телефона последнего в этом списки имени… «Принцесса, пожалуйста, - беззвучно произносят мои губы, когда я это делаю, - помоги мне». Глава 8 Секретная разведывательная служба Великобритании МИ-6, отдел внешней разведки В кабинете, за массивным письменным столом сидят двое молодых мужчин, одетых по-деловому, но без галстуков и пиджаков. Даже неопытному наблюдателю сразу стало бы понятно, что оба они - оперативники высшего звена. Их стройные поджарые тела выдают недюжинную силу, но это скрытая сила, без горы мышц и прочей внешней атрибутики. Острый взгляд одного из них выхватывает несколько фотографий, лежащих на серой папке, подписанной «One more life». - Можно? - спрашивает он, сидя напротив хозяина кабинета в кресле посетителя. Тот усмехается: - Тебе можно все, Спенсер. - Звучит неприлично, - его визави подтягивает пальцами фотографии, раздвигая веером перед собой. - Знакомые лица? - Возможно, - задумчиво отвечает Спенсер. Синеглазый, темноволосый, он представляет собой образец чистой мужской красоты, с четким, чуть резковатым профилем, очень чувственными губами и правильными чертами лица. Только пытливый взгляд может как-то выдать в нем опасного человека, - у тебя есть их имена, Хилл?