– Дура! – разозлился Олег и стал трясти меня за плечи. – Ты что, совсем конченая дура? Ты хоть понимаешь ценность этих бумаг? Забудь про них, поняла?! – Хорошо, забуду, – словно в бреду сказала я и отодвинулась от Олега. – Я забуду. Только сейчас я поймаю такси и поеду в милицию, чтобы написать заявление о жестоком изнасиловании. Все мое тело в синяках, анализ спермы – пожалуйста. Даже огнестрельное ранение и то есть. Так что не видать тебе Германии как своих ушей. Ты только представь, сколько тебе за это дадут! Я сыграю роль несчастной, обманутой женщины! Олег подполз ко мне, взял за плечи и заглянул в глаза: – Зачем тебе это нужно?! Ты не увидишь этих бумаг. Проехали. – Тогда ты окажешься за решеткой. Я встала, быстро надела платье и победно крикнула: – Вот видишь, у меня даже трусов нет! Скажу, что ты их разорвал! От такого менты вообще одуреют! Олег подошел к своей одежде, спокойно оделся и вдруг вытащил из кармана пистолет. Быстро схватив свой пакет, я бросилась со всех ног в сторону шоссе. Олег побежал следом и уже через несколько секунд сбил меня с ног. Я попыталась встать, но тщетно. Олег крепко держал меня. – Пусти, ненормальный! – кричала я. – У меня пакет с гранатой. Одно неловкое движение, и она взорвется! У нас же дети… Олег сел на меня сверху так, что я не могла пошевелиться. Ткнув пистолетом мне в затылок, он снял его с предохранителя и жестко сказал: – Отодвинь пакет с гранатой в сторону, иначе я стреляю. Я никак не отреагировала на его слова, продолжая прижимать пакет к себе. – У тебя что, со слухом плохо, придурочная?! Я же, ей-богу, тебя сейчас убью. Ты кого хочешь из себя выведешь. У тебя дочка совсем одна останется. Мало того что у нее отца нет, так еще и матери не будет. Услышав последние слова, я откинула пакет в сторону и расплакалась. – Как только увидел тебя, сразу понял, что ты ненормальная. Просто не ожидал, что до такой степени. – Убери пистолет. Мне голову больно. – Ничего, потерпишь. И куда ты сейчас собралась? – В милицию. – Зачем? – Писать заявление об изнасиловании. – Послушай, ты что несешь? Ты в своем уме? – В своем. Ты же не хочешь отдать мне бумаги! – Зачем они тебе нужны?! Ты же все равно в них ничего не понимаешь?! – Они нужны не мне, а одному человеку. – Кому? – Какая тебе разница? – Говори, а то я стреляю. Ты же видела, что я снял пистолет с предохранителя! – Видела, только я не уверена, что в патроннике есть патроны. – Есть, можешь не сомневаться. – Точно? – Точно. Давай проверим. Он поднял руку и нажал на курок. Прозвучал громкий выстрел. – Ну что, убедилась, Фома неверующий? – Убедилась. – А теперь рассказывай, кто ты и за каким чертом тебе нужны мои бумаги. Я не стала больше испытывать судьбу и решила рассказать все от начала и до конца. Я рассказала, как приехала в Ялту к своей подруге, про Мазая, случайную перестрелку и про встречу с Глобусом. Голос у меня дрожал, я часто сбивалась. Когда я дошла до угроз в адрес дочери и подруги, я почувствовала, что больше не могу сдерживаться и разревусь. Олег сунул пистолет в карман. Я села и обхватила колени руками. Мы долго молча ли. Я не поднимала глаз, чтобы не встретиться с ним взглядом. Первым нарушил молчание Олег. Он поднял булыжник, кинул его в море и чуть слышно спросил: – Почему ты мне сразу ничего не рассказала? Я же твой друг. – Да каким же ты можешь быть другом, если я знаю тебя всего два дня! – А сколько нужно друг друга знать, чтобы быть друзьями? – Не знаю. Иногда мне кажется, что на это требуются целые годы. В Москве у меня есть друг, Димка. Мы вместе уже очень много лет, и я всегда могу на него положиться. Я могу позвонить ему среди ночи, он примчится в любую минуту. У всех женщин есть подруги, а у меня друг. Это так необычно… – Вы с ним спите? – Нет. – Он женат? – Нет. – Тогда в чем же дело? – Иногда мне кажется, что это неправда: много лет назад мы были любовниками, а потом нам стало скучно в одной постели, и мы, забыв про интим, стали настоящими и преданными друзьями. – Он тебя ревнует? – Ревнует. Странно, за столько лет он до сих пор не может привыкнуть к моим выходкам. – Быть может, он тебя любит? – Может, и любит. – Он боится тебя потерять? – Разве можно бояться потерять то, что тебе не принадлежит?! – Тоже верно, – задумчиво сказал Олег. – И все-таки, почему ты не захотела мне рассказать про разговор с Глобусом? – Потому что, если бы я выкрала у тебя эти бумаги, ты бы потерял только деньги, а я могу потерять дочь… – Тебе нужно срочно забирать ребенка и уезжать в Москву. Сейчас заедем за девочкой, и я посажу тебя на первый же самолет. А еще лучше, приезжай в Бремен. Насовсем. – Я не хочу в Бремен. – Почему? – Потому что я хочу жить в Москве. Чужой народ, чужой язык, чужая страна… Я к этому не готова. Пусть у меня убогая, ужасная, страшная Родина, но она мне родная. Это очень важно, понимаешь? – Это бред. Я ведь привык! Мы объездим всю Европу! Нам будет здорово вместе! Ты даже не представляешь, как долго я тебя искал! Я придумал себе женщину и долгие годы жил этим идеалом, а прилетел в Ялту и увидел, что он существует. – Не могу, прости, – грустно сказала я. – Остаюсь в Ялте. Олег странно посмотрел на меня. – Ты это серьезно? – Вполне. Я не могу уехать из Ялты, пока не буду уверена, что моим дочери и подруге ничего не угрожает. У нее двое детей, и я несу за нее ответственность. – Да при чем тут подруга? – Мы знаем друг друга уже черт знает сколько лет. Я не могу с ней так поступить. Много лет назад я работала за границей. – Ты работала за границей? – Да, а что тебя так удивляет? – И в качестве кого ты там была? – Я пела в ресторане.