– Там, конечно, не все так просто. – А мама не умолкала, маме нравилась эта сказка про поместье у моря и несметные богатства. – Придется провести генетическую экспертизу, чтобы доказать ваше родство. – Экспертизу? – Это чистая формальность. Я знаю, от кого родила свою дочь! Я уверена! Но если они настаивают! – Снова зацокали каблучки – десять сантиметров и ни миллиметром меньше! – хлопнула входная дверь. – Любезный, прошу вас! – Мамин голос теперь звучал взволнованно, словно бы она готовилась сдать самый важный в своей жизни экзамен. – Вот она, моя девочка! Заскрипели половицы под тяжестью мужских шагов, запахло дорогим парфюмом, а потом кто-то одновременно вежливо и равнодушно сказал: – Вам нужно открыть рот, Доминика. – И подбородка коснулись крепкие, затянутые в латексные перчатки пальцы. – Всего лишь мазок со слизистой. Это не займет много времени. Челюсти она сжала так крепко, что заболели зубы. Хрен им, а не генетический материал! Не дождутся! – Доминика, я прошу вас. – Голос оставался по-прежнему вежливым и равнодушным, а вот пальцы сжимали Никину челюсть все сильнее и сильнее. – Это в ваших же интересах, уверяю вас. Ей хотелось сказать этому вежливому невидимке все, что она думает о нем, своей маме и неведомой бабке-миллионерше, но для этого нужно было открыть рот, а открывать рот нельзя. Вот так она и стояла, прижимая к животу затаившегося Мурзика и крепко сжав челюсти. – Дайте мне! – Мама теряла терпение и контроль. – Позвольте, я ей все растолкую! – Не нужно, я сам. – Невидимка ослабил хватку, склонился над Никой. Теперь его лицо было так близко, что она чувствовала на щеке чужое дыхание. – Доминика, выслушайте меня. – А в голосе появились чувства. Или ей просто так показалось? – Если вам удастся подтвердить свое родство с Димитрисом Адамиди, перед вами откроются совершенно иные горизонты. Семья, в которую вы войдете, особенная. Агата Адамиди, ваша, я надеюсь, бабушка, очень влиятельная женщина, с практически неограниченными возможностями. Вы понимаете, что это для вас значит, Доминика? Ника не понимала. Пока происходящее казалось ей театром абсурда, а этот незнакомец упорно тянул ее на сцену, обещая главную роль. – После травмы вы ослепли. – А он не привык церемониться. Или просто ценил свое время? – Как думаете, вас можно вылечить? – Нет. – Вы уверены? Сколько специалистов вас осматривали? Много. Нейрохирурги, реаниматологи, офтальмологи, неврологи и даже психиатры. Много! – Я понимаю. – Он разговаривал с ней как с равной. Это подкупало. Или не только это? – Но уровень? Вас обследовали и лечили в областной больнице? А представьте, что у вас вдруг появилась возможность проконсультироваться у лучших мировых специалистов. И не только проконсультироваться, а получить самое современное лечение. Возможно, оперативное, с применением новейших нанотехнологий. Представили? Ника представила. «Нанотехнологии» звучали почти так же, как «волшебство». – Поверьте, для своей внучки Агата Адамиди сделает все возможное и даже невозможное. – Незнакомец продолжал уговаривать и искушать. – Необходима лишь формальность. Нам нужно доказать ваше кровное родство. Откройте рот, Доминика. Открыла. А глаза, наоборот, крепко-крепко зажмурила. Он умел убеждать, этот незнакомец. Он ее уже почти убедил. И ее, и бабушку. Маму убеждать не нужно было, мама уже видела себя графиней Адамиди. Или какой у них там титул? – Вот и все. Благодарю вас, Доминика. – Сжимающие подбородок пальцы разжались. – Результаты экспертизы будут готовы очень скоро, но Агата хочет предоставить вам свой кров уже сейчас. – А если экспертиза не подтвердит наше родство? – Все-таки мама – свидетель не самый надежный. У мамы всегда было много поклонников. – Подтвердит. – Незнакомец говорил уверенно. – Вы очень похожи. – Он не сказал, кто на кого похож, а Ника не стала спрашивать. – Но даже если случится невероятное, я уполномочен передать вам, что Агата будет рада оказать вам свое гостеприимство. Благотворительность – это еще одна из отличительных черт рода Адамиди. Сколько вам потребуется времени на сборы? – спросил он без перехода. – У вас есть какие-то неоконченные дела? Какие могут быть неоконченные дела у человека, жизнь которого остановилась год назад? Ни дел, ни надежды. А впрочем, надежда, возможно, появилась вот прямо сейчас. Если, конечно, все, что говорит этот человек, правда. Если, конечно, это не чей-то жестокий розыгрыш. – Я знаю, вам хотелось бы конкретики. – Он все про нее понимал. Или просто был такой умный. – И уверяю вас, у меня есть документы, подтверждающие каждое мое слово. Ваша мама, как ваш законный представитель, с ними уже ознакомилась. Вам нечего бояться, Доминика. – А вот сейчас он солгал. Вроде бы не изменилось ничего, а Ника почувствовала ложь. И гарью запахло просто невыносимо сильно. Но лучшие врачи и лучшие клиники… Но надежда, которую, увы, можно купить только за деньги… Ей нечего было терять. Вот совершенно нечего! И на море она никогда не была… * * * – Не переживай, младший! Это всего на пару недель, а потом ломанешься на свой Кавказ! – Отец говорил, не отрывая взгляда от дороги, машину вел лихо и уверенно. Наверное, оттого, что ему редко доводилось дорваться до руля. В Москве его возил личный водитель, потому что статус. А тут, считай, глухая провинция! Тут никому нет дела до статуса, зато тут у отца есть дела. Настолько неотложные, что он сорвался из Москвы сам и сорвал Ивана. А у Ивана были планы! Он не хотел на море, он хотел в горы. И это только так кажется, что две недели ничего не значат. Значат! Особенно для того, кто из-за травмы почти четыре месяца пропускал тренировки в спортклубе. Чтобы наверстать упущенное, теперь приходилось пахать еще больше. Во всяком случае, Иван так себе все распланировал. Кто ж знал, что в его планы вмешается отец?! Никогда раньше отец не таскал его за собой ни на отдых, ни уж тем более на деловые встречи. Уважал и его желания, и его планы, а тут вдруг взялся настаивать. И у Ивана язык не повернулся ему отказать, хоть и не хотелось ему ехать в эту глушь. Аж до зубовного скрежета не хотелось! Но всего две недели. Как-нибудь переживет. – Опять же, море, сын! – Папа все-таки обернулся, посмотрел на Ивана весело и лишь самую малость встревоженно. – Ты когда последний раз был на море, младший? Давно был. Года четыре назад. А потом все никак не получалось, то учеба, то сборы, то тренировки, то частная английская школа. Вот такая насыщенная жизнь у него была. Почти как у отца. – Давно. – Отцу не требовался ответ. Отец искал оправдания своему странному решению. Искал и, похоже, уже нашел. – А тут, кстати, тоже есть скалы. Снаряжение свое ты ведь прихватил. Вот и потренируешься пока здесь. Так сказать, на свежем воздухе. Снаряжение Иван с собой прихватил, потому что перед тем, как собраться в дорогу, погуглил, в какое место везет его отец. Место получалось интересное. Ладно, море – скалы здесь имелись вполне себе приличные. Не придется маяться бездельем целых две недели. – Точно две недели? – на всякий случай спросил он у отца. – Вдруг управишься раньше? – Не знаю, младший. – Отец пожал плечами. – Поверь, не от меня этот форс-мажор зависит. Моя бы воля, я бы сейчас отправился на рыбалку денька так на два! Два денька рыбалки – это был тот предел, который отец мог себе позволить. Иван вообще не помнил, чтобы тот отдыхал больше двух дней подряд. Бизнес и все такое. Их нынешняя поездка – это тоже бизнес чистой воды. Дружеский визит к давнему деловому партнеру. Про партнера Иван ничего у отца не спрашивал, но из обрывочных разговоров понял, что то ли с партнером, то ли с их совместным бизнесом возникли проблемы, которые требуют личного отцовского присутствия. Ладно, отцовского! А он-то тут каким боком? – А вот и море! – Отец выключил климат-контроль, открыл окна, впуская в салон жаркий, пахнущий солью и йодом воздух. – Глянь, младший! Настоящее море! – И рыбалка. – Иван высунул голову в окно, подставил лицо ветру. – Про рыбалку не скажу. – Но удочки прихватил. – Удочки прихватил. Мало ли. Они с отцом понимали друг друга с полуслова и ладили отлично. А когда случались разногласия, вмешивалась мама. У мамы всегда хорошо получалось сгладить острые углы и примирить противоборствующие стороны. Вот и два дня назад именно она решила их с отцом спор. Успокоила одного, уговорила второго. Одному собрала в дорогу удочки, а второму альпинистское снаряжение. Жаль только, сама не поехала. Работы у мамы было едва ли не больше, чем у отца. Такая уж у них сумасшедшая занятая семейка. А дорога тем временем вильнула, огибая нависающую над морем скалу. Скала Ивану понравилась, а отцу – нет. – Даже не думай, – сказал он мрачно. – Я имел в виду совсем другие скалы. И вообще, младший, ты тут поосторожнее. Вот это «поосторожнее» из его уст было слышать особенно странно. Особенно принимая во внимание тот факт, что это именно отец отвел маленького Ивана в спортшколу. Особенно принимая во внимание тот факт, что скалолазание – далеко не самый безопасный вид спорта. Ответить Иван не успел, потому что пейзаж, до этого унылый и однообразный, менялся прямо на глазах. Исчезла выгоревшая степь, уступила место цветущему саду. Или парку? Или джунглям? Иван еще не разобрался с классификацией, но перемены ему, определенно, нравились. А дорога тем временем превратилась в утопающую в тени аллею, запетляла между диковинными деревьями и кустами, пока не уперлась в высокие кованые ворота, украшенные гербом с головой горгоны Медузы. Медуза уставилась на Ивана внимательным взглядом, от такого в самом деле впору окаменеть. – А что ты думал? – Отец пожал плечами. – Вилла «Медуза», необходимо соответствовать. Остальная часть парка пряталась за трехметровой кирпичной стеной, оснащенной камерами наблюдения. Две из них тут же развернулись, уставились черными зрачками объективов на их машину так же внимательно, как Медуза. Через несколько секунд ворота с тихим жужжанием распахнулись, впуская гостей на территорию. – Безопасность, – сказал отец задумчиво и прибавил газа. До дома, огромного трехэтажного особняка, они ехали еще минут пять, и все это время Ивана не покидало ощущение, что в поместье, кроме них с отцом, никого нет. По крайней мере, по пути они не встретили ни единой живой души. Зато у дома их уже ждали. Высокая, тощая дама с гладко зачесанными черными волосами и некрасивым, совершенно невыразительным лицом стояла на крыльце, скрестив на груди руки, и была больше похожа на статую, чем на живого человека. – Тереза, – сказал отец отчего-то шепотом. – Управляющая и подруга Агаты. – А потом добавил: – Та еще мегера. Они выбирались из машины, когда мегера Тереза сдвинулась наконец с места и спустилась с крыльца. – Добрый день, господин Серебряный! – Ее голос был сухим и скрипучим, а взгляд белесых глаз колючим и цепким. Она мельком глянула на Ивана и встала напротив отца. – Добрый, Тереза Арнольдовна. – Отец церемонно поклонился, и управляющая коротко кивнула в ответ. – Приехал так быстро, как смог. Как она? – Спасибо, держится. – На лице Терезы не дрогнул ни единый мускул. Робот, а не тетка. – Я распорядилась, чтобы вам подготовили комнаты. Комнаты – это хорошо. Как бы Иван ни любил отца, но свободы маневров ему все равно хотелось. И отдельной комнаты тоже. – Следуйте за мной, – сказала Тереза и по-солдатски широким шагом направилась обратно к крыльцу. Отец глянул на Ивана, чуть виновато пожал плечами. А Иван подумал, какой же должна быть хозяйка этого дома, если у нее вот такая управляющая. – До ужина у вас есть четыре часа личного времени, – инструктировала на ходу Тереза. – Бассейн, тренажерный зал, пляж, лодки – все в вашем распоряжении. Но к девятнадцати тридцати будьте любезны явиться к ужину. – Всенепременно, Тереза Арнольдовна, – буркнул отец и подмигнул Ивану. – И предупредите мальчика, – Тереза остановилась, но так и не обернулась, – чтобы не вздумал без спросу гулять по дому. Агата будет отдыхать. Я не допущу, чтобы ее покой тревожили. Мальчиком, надо думать, тетка называла восемнадцатилетнего Ивана. Надо же! – Терпи, – велел отец одними губами и сделал страшное лицо. В ответ Иван лишь поморщился. Поездка к морю с каждой секундой нравилась ему все меньше и меньше. А вот комната неожиданно пришлась по вкусу! Как и тот факт, что располагалась она в отдельном крыле, далеко от отцовских апартаментов. Комната была большая и светлая, с панорамным окном и выходом на просторную террасу, с которой открывался вид на море и маячащий вдалеке скалистый остров. Скалистый – вот ключевое слово! И еще Тереза что-то там говорила про лодки. Если есть лодки, значит, на них можно добраться до острова и скал. А если есть скалы, значит, не все потеряно. Обследовать остров захотелось прямо сейчас, потому что внезапно всю усталость как рукой сняло. Пока можно прошвырнуться к острову налегке, без снаряжения, просто разведать обстановку, а заодно и искупаться. Еще бы неплохо перекусить, но болтаться в поисках провианта по незнакомому, похожему на исторический музей дому не хотелось, поэтому Иван прихватил из стоящей на столе хрустальной вазы яблоко и вышел из комнаты. К морю вела широкая аллея, но Иван еще с террасы разглядел укромную тропинку, петляющую между зарослями можжевельника и еще какого-то неведомого кустарника. Тропы ему всегда нравились больше, чем торные дороги.