— Спасибо. Итак, вы поехали в мэрию и больше домой не звонили? — Нет. — Приехали когда домой? — Рано утром. Нашел ее записку. — Вещи, ценности — все было на месте? — Да, все было на месте. Ольга не тот человек, чтобы взять чужое, просто этот гадкий карлик ее увлек… Она подалась порыву, но я верю, что она любила меня, а ее побег — это результат обиды… да-а, я обидел ее, а Ольга настоящая женщина… Не про то разговор, взяла она что-то или нет, разговор про то, что она сбежала… Странно это, нелогично, неразумно… Не ожидал я такого с ее стороны… вот так. Андреева посмотрела на Сергея. Получалось, Ольга, направляясь на «свидание» с Драконом, убегать не помышляла, побег был спонтанным, или подтверждались слова самой Ольги — она уехала из города не по своей воле. Зачем Лу Пычен увез ее, а потом бросил в столице Приморья? Интересно. Но самое интересное: кто написал записку? Без записки Лакрионов поднял бы тревогу не сразу, а дня через два-три — мало ли, куда Ольга могла отлучиться. Он бы выжидал, прежде чем взволноваться. А прочитав записку, он зашумел в то же утро. Значит, запиской некто подал сигнал — сбежал Лу Пычен, и не просто сбежал, а канул в никуда, уже имея секретную информацию или точно зная, что ее получит. Во как! Кто же этот доброжелатель? Дальнейшая беседа протекала в том же ключе — Андреева улыбалась, жевала рыбку, усмехалась и продолжала терзать мэра неудобными вопросами. Иногда Лакрионов походил на черта, которого осенили крестным знамением. Он страдал, он мучился, но отвечал. В итоге выяснилось, что, помимо Ольги, Лакрионов имел еще двух любовниц, и ту злополучную ночь он провел не в здании городской администрации, а у сестер-близняшек. Ольга подозревала о «левых» подвигах сожителя, но истерик не устраивала и личную свободу Лакрионова не ограничивала. О связях Ольги с бандой Акашиных мэр не знал, не знал и о том, что ее отцом является глава вьетнамского клана Хэн Хан. — Спасибо, Александр Вениаминович, за беседу, за коньяк и рыбку, нам пора. Было приятно пообщаться. — Андреева на прощание даже пожала руку мэру и показала всем своим видом, какой Лакрионов душка. Сергей брезгливо передернул плечами. Фу, какая она лицемерка! С таким упырем еще за руку прощаться… А может, тут дело совсем в другом. Вот он, Сергей, вполне симпатичный парень, а она держит дистанцию, словно совсем ей не интересен. Может, она как раз из тех баб, которым даже интересно со всякими уродами, гномами и гуимпленами любовь крутить. Сергей эту тему хорошо знал, ибо она была реальная, рассказанная близким другом Илюшей. Илюше было пятьдесят лет, он любил выпить, но никогда не был пьяным — всегда в меру подшофе — и очень много курил. Иногда с Сергеем они расслаблялись вместе — Сергей пил кофе или газировку, а Илюша, выпив водки, пускался в воспоминания о своей крутой молодости. А она и вправду была занимательная и многообразная. Сначала моряк Тихоокеанского флота, не раз ходивший в дальние походы. После демобилизации пошел вразнос: частые драки, полубандитские компании. Потом взялся за ум, занялся делом, успешно работал, хорошо зарабатывал, появился достаток и стабильность. Он не стал предпринимателем и богачом, но был очень уважаемым и приятным человеком. Так вот, этот Илюша (а он именно настаивал, чтобы его так называли — Илюша) как-то рассказал Сергею, что в молодости хотел приударить за одной разведенной красавицей. То есть даже не он захотел, а его пригласил его друг Сева. Мол, девушка давно одна, а мы, так сказать, по-дружески ее утешим. И нам хорошо, и она оторвется, расслабится… Они купили пару бутылок сухого вина, фруктов, шоколада и пришли в гости сюрпризом. Красавица их доброжелательно приняла, так как с Севой они были давно знакомы, — парни пришли посидеть пообщаться. Почему нет? Но когда на второй бутылке вина речь стала скатываться к тому, что было бы не плохо предаться всем им троим, молодым красивым людям, плотским утехам (чтобы уж совсем было хорошо), парней ждал полный отлуп. Илюша горестно удивлялся: — Представь, Серёга, она нам заявила: вы, парни, очень красивые! Что было, по всей видимости, правдой: Илюша даже в пятьдесят был элегантным высоким красивым блондином, что уж говорить про молодость! Так и сказала: вы сильно красивые для меня. А я не воспринимаю красавцев как сексуальных партнеров! Мне нужны всякие уроды, страшилы и джокеры, чтобы аж продирало до дрожи от их внешнего вида. Вот только таких мужиков я могу любить, у меня возникает к ним влечение и желание. А мой прежний муж был тоже симпатичный… Не, Серёга, ее первый муж, наш хороший знакомый паренек, правда был нормальным парнем — высоким, приятным. Вот из-за чего они разошлись, оказывается! Он ее не возбуждал! Во как! Короче, сказала нам, сейчас придет ее новый друг, с которым у них уже отношения, увидите, мол, что вас не обманываю… И правда звонок в дверь, она идет открывать, возвращается с цветами и еще с бутылкой сухого вина, и входит он, ее возлюбленный… Серёга! Это такая страсть и ужас… Уроды отдыхают от этого урода! Он нам представился: «Иван». Мы представились в ответ (после увиденного сами поняли, кто мы): «Ален Делон и Брэд Питт»! Сергей хмыкнул, вспомнив эту смешную историю. Посмотрел на Александру. Интересно, если у Андреевой есть близкий дружок, то каков из себя? Может, и впрямь страшен как смертный грех. А что? Противоположности тянутся друг к другу? Так? Сама Александра красотка хоть куда. А раз Сергей высок, строен, молод и симпатичен, у него совсем нет шансов? Получается так. Уселись в машину. Андреева снова села за руль. — Что скажете, босс? — спросил Сергей, откладывая свои глубокомысленные рассуждения о природе симпатии и влечения подальше. — Скажу, что мэр вешал нам лапшу на уши. Ничего-то он, бедный, не знал… А раз говорит неправду, в этом есть ему корысть… А? — Наверное. — Это все твои мысли на этот счет? — Вы мой начальник, я жду ваших выводов. — А у меня нет еще выводов. — Значит, у меня пока тоже нет. — Ли, это плохо. Это очень плохо, когда ты не можешь высказать начальнику свои выводы. — Начальнику нельзя перечить. — Так ты не перечь, а просто скажи свои выводы. Сергей виновато улыбнулся и пожал плечами. — Не могу ничего сказать. — Почему? Ты не чиновник, а контрразведчик. Какое у тебя сложилось мнение после беседы, что прошла с мэром Лакрионовым? — Согласен с вами. — Это слова чиновника. — Но я правда согласен с вашим мнением. — Сергей был искренен. Александра посмотрела на него с укоризной. — Ли, ты не новичок в конторе, с порядками нашими хорошо знаком, слишком хорошо, чтобы передо мной крутить хвостом. У нас важная работа. Все свои мысли, — правильные они с вашей точки зрения или не правильные, — говорите. Я должна вас слышать. Это принцип контрразведки. Любая дельная мысль, даже высказанная вскользь, неосознанно, может быть полезной. Понятно? — Да. Понятно. — Спасибо! Теперь поедем к секретному камню. — Какому камню? — не понял Сергей. — К тайнику, о котором вам с Араховым поведала дочь Хэн Хана. Как, Ли, есть этот тайник в реальности? Сергей пожал плечами: пока выходило, что Ольга говорила правду. С другой стороны, верить проститутке и бандитской марухе по меньшей мере глупо, а по простонародному понятию — лохариться на все сто! Но… Сергей сейчас был ни в чем не уверен. Тем более после такого наставления от любимого «вышестоящего начальства»! Фээсбэшная «ауди», рвя шипованными шинами мягкий асфальт, развернулась почти на месте и резво взяла с места в карьер. От резкого толчка Сергея ударило о спинку кресла. Он мотнул головой — у Андреевой от коньяка в мозгу сорвало тормоза: она смело жала на газ, и «ауди» перла по тихой улице несокрушимой лавиной. Прямо по курсу стояли заросли местного парка культуры и отдыха. Сергей нервно выпрямился — «ауди» шла на большой скорости к этим зарослям, но вдруг, не сбавляя хода, Андреева, выкручивая руль обеими руками и налегая плечом на Сергея, успела вывести машину в поворот почти под прямым углом. Сергей блаженно расслабился. «Ауди» мчалась на ста двадцати километрах в час. У Сергея была одна просьба к Богу — только бы из подворотни на дорогу не выскочил ребенок, про собак и взрослых он уже не просил. Еще один поворот (зад машины занесло и даже задние колеса машины оторвало от асфальта), и Александра, щадя служебное авто, утопила педаль тормоза. Была бы машина мокрая, получилось бы так — «ауди» встала, а вся вода с нее по инерции унеслась вперед. Андреева посмотрела на своего подчиненного, словно спрашивая: «Ну как я?!» — Однако, — ответил Сергей на ее немой вопрос. Восхищение этой женщиной и желание обладать ею еще томило его, но внутренний голос твердил: «Она оголтелая сумасбродка!» Сергей мило улыбнулся. Андреева насмешливо фыркнула. — Зато быстро доехали. — Да, — пришлось согласиться Сергею. — Где это, Ли? — требовательно вопросила Александра. — Где этот камень? Вы представляете, где может быть описанное Ольгой место? Сергей тут же понял: чтобы не разозлить разгоряченную алкоголем и опасной ездой начальницу, нужно покорно исполнять ее приказания. Надо просто идти у нее на поводу, и все будет хорошо. Возможно. А может, и не будет. — Сейчас определюсь, — Сергей, вытягивая шею, стал осматривать площадь, — вроде это должно было быть здесь. Ага, вон, что-то похожее. Он указал на место, совпадающее с описанным Ольгой. — Вижу. — Давайте проверим. — Хорошо. Сергей улыбнулся Андреевой. Та пристально посмотрела на него и кивнула в сторону, им указанную. — Проверим, — сказала повелительно. — Я? — зачем-то спросил Сергей, хотя и так уже понял ее знак. Андреева молча снова кивнула и выразительно двинула бровями. Конечно, он! А кто же еще! Сергей вышел из машины, осмотрелся — тишина, никого — и пошел к месту, которое ему казалось тайником. В груди сердце сжималось от волнения, он не понимал: рассказ Ольги правда или полная лажа. Если правда, все закрутится в еще более сложную спираль. А если ложь? Станет еще сложнее! И еще казалось, что отовсюду на него смотрят с осуждением, словно он делал какую-то гнусность на глазах у обширной аудитории. Даже не просто смотрят, а готовятся к броску. Хотя никого вокруг не было… Такое чувство ведомо африканским травоядным — они идут по броду через обмелевшую реку и знают, что их поджидают коварные крокодилы, но их не видно, или таятся львы и гиены в зарослях близкого кустарника, но внешне все спокойно. Все внешне спокойно, а на душе сильнейшее беспокойство и ощущение близкой угрозы! Поеживаясь от внутреннего чувства неуверенности, Сергей еще раз осмотрелся. Сквер Победы. Березки. Остатки подтаявшего снега, мерзлая грязь. Ольга говорила, что тайник — это серый булыжник, врытый в землю у третьей березы, считая от урны. Его Сергей увидел сразу — булыжник был очень большой и нереально круглый. Он даже не стал считать — у третьей березы или нет, уверенно пошел к камню, нагнулся, взялся за него рукой и легко вывернул из земли — он сидел в мерзлой выемке свободно. Андреева выходила из машины. Сергей секунду смотрел на нее, но ждать не стал, поспешил вскрыть тайник: он начал крутить камень, потом стал тянуть, и получилось — что-то отщелкнулось внутри, Сергей чуть не упал, у него в руках остались бутафорские части камня, полые изнутри, а в мерзлую грязь упал темный целлофановый сверток квадратной формы. Сергей потянулся и взял сверток… — Се-е-рё-о-о-жа-а-а!!! Удар в затылок был такой силы, что Сергей подумал, его порвало взрывом — он явно почувствовал сквозь вспышку боли холод металла… Темнота отступала, боль в затылке — нет. Очень хотелось потереть затылок рукой. Сергей попытался двинуть шеей и понял, что лежит, и лежит на спине. Он застонал, зрение вернулось: он лежал на кушетке в комнате с крашеными стенами без окон. Камера! Сергей резко сел. Тут же отворилась дверь, и в камеру вошел одетый в строгий костюм и при галстуке высокий мужчина в черных солнцезащитных очках. Несмотря на боль в голове, Сергей нашел силы усмехнуться — хоть бы очки снял, шут, здесь солнца нет. «Специалист» снял очки и, глядя пустыми, словно стеклянными, глазами, монотонно произнес: — Здравствуйте. — Ну и рожа, — кривясь, выдавил из себя Сергей. — Что вы сказали? — Плоская маска враз обмякла. Специалист обиженно выпустил вперед нижнюю губу.