— Обязательно сработает. А на всякий случай у меня есть новинка! И Кеша извлек еще один аэрозольный баллончик. — И что это за штука? — Не знаю, но продавец в магазине уверял, что ни один зверь, почуяв этот запах, не сможет остаться равнодушным. Прибежит, а тут я его и… Кеша сделал ловкое движение. И петля на конце его палки туго затянулась. — А просто пристрелить нельзя? — осведомился Валя, с недоверием глядя на палку. Она казалась ему уж слишком ненадежной. — Пристрелить было бы верней, — добавил он. — Не могу! — заявил Кеша. — Являюсь убежденным противником насилия над дикой природой. — Как это? — Помогаю людям, но только в меру своих убеждений. Зверя я вам поймаю. А дальше вы уж сами решайте, что с ним делать. И с этими словами он обрызгался жидкостью из баллончика. Он старался действовать аккуратно, но несколько капель попало Вале на одежду и руки. Он поднес их к носу и брезгливо принюхался. — Фу! — вырвалось у него. Запах и в самом деле был престранный. Трудно было сказать, что в нем было такое намешано. Но Валю передернуло. — Ладно, удачи вам! — торопливо пожелал он Кеше. — Пойду я, пожалуй. — Ага, — откликнулся дрессировщик. — Ждите меня с добычей. И ушел. Валя смотрел ему вслед со смешанным чувством. С одной стороны, вроде бы тот знал, что делает. А с другой… Неудобно отправлять человека совсем одного в пасть к дикому зверю. Да еще человека, который принципиально не убивает животных. Как же он будет действовать, если зверь на него нападет? — Еще только ранний вечер, — утешил себя Валя. — А сейчас лето, темнеет поздно. Вернется! Заодно, глядишь, и принципы свои пересмотрит. Б-р-р! И он отправился к гостям, которые были заняты тем, что пытали Карину, точно ли она уверена в профессионализме своего протеже, где он работал раньше и какие заслуги у него на счету. — Диких собак он ловит уже третий год, — заявила Карина. — Сначала на окладе работал. А теперь сам на себя. Так что опыта у него хоть отбавляй. И вообще, сколько себя помню, он вечно с животными возился. Дома у него и кошки, и собаки, и хомяки, и даже хорек жил. А один раз он из деревни медвежонка привез! Правда, того потом в зоопарк отдать пришлось, больно уж кушал много. Да и гадил тоже. Подруги молчали и слушали. Вроде бы все было нормально. Волноваться не о чем. К ним приехал профессионал. Но на сердце у них было как-то неспокойно. Внезапно Кира посмотрела на улицу и вздрогнула. Валин участок был отгорожен от улицы дощатым забором, который, по замыслу садовника, должен быть увит плющом, вьюнком, вьющимися розами и клематисом. Эти растения должны были выполнять роль живой изгороди, отгораживая участок от прохожих — декоративно и приятно для глаза. Куда лучше, чем бетонный или кирпичный забор. Но пока что растения были еще совсем маленькими, росли они первый год и со своей функцией декоративной изгороди плохо справлялись. Да что там говорить, совсем не справлялись. И потому Кира без особых помех смогла увидеть, что сейчас вдоль забора сидят целых пять местных псов и жадно смотрят на участок. Когда Кира посмотрела в другой раз, собак было уже шесть. Кира на всякий случай их пересчитала и снова отвернулась. О-па! Собак стало семь! — Смотри, — толкнула она Лесю, кивая на забор, — у нас гости. — Ого! Откуда они тут взялись? — Сколько их? — заинтересовалась и Танька. — Семеро. — Семь? — Ну да, — кивнула Кира и стала перечислять: — Рыжий барбос, грязный бобик, пуделек, метис колли и овчарки, пятнистый шарик, боксер и еще какая-то мелкая шавка. — А этот в колтунах и репейнике? — Ой! Значит, их уже восемь! Новенький. — И что им всем тут надо? Но на этот вопрос никто ответить не смог. А сами собаки просто сидели и, тяжело дыша, таращились на участок. Время от времени они делали попытку пролезть под забором. И, потерпев крах, повизгивая, отступали. — Они хотят сюда. — Пошли прочь! — первым рассердился на поселковых псов Сергей. — Как ночью тревогу поднять, так вас не добудишься! А теперь приперлись! Но псы не уходили. И даже брошенная в их сторону палка заставила собак только отбежать. Затем они вернулись вновь, жадно глядя в дырки забора, пытались протиснуться сквозь него. — Я их прогоню! — вызвался Витька. Он схватил внушительных размеров балку, которая осталась после строительства и теперь с непонятными целями подпирала стену дома. Стена вполне обошлась без такой подпорки. Витька вооружился и пошел в атаку. Все гости замерли в предвкушении интересного зрелища. Но все получилось не так. Едва Витька открыл калитку, как псы радостно встрепенулись и кинулись в образовавшееся отверстие. — Эй, пошли прочь! Вон, я сказал! Витька грозно размахивал дубиной. Но собаки были слишком верткими. Они ускользали от ударов. И наконец большой рыжий барбос прыгнул, подвернулся Витьке под ноги и просто повалил его. Матерясь и призывая проклятия на всю собачью стаю, Витька рухнул носом в пыль. Дубина отлетела далеко в сторону. Но псам было уже не до него. Проход к неведомому маяку был им открыт. И, визжа от счастья, собаки ринулись на участок. Они мчались наперегонки прямо к тому месту, где стоял Валя. — Пошли! Пошли отсюда! — пытался отмахнуться от них Валя. — Прочь, шелудивые! Но псы не слушали его. Они окружили его, подбираясь все ближе. — Что вам нужно?! — вопил раздосадованный таким повышенным вниманием к своей скромной персоне Валя. — Убирайтесь вон, блохастые! — Кажется, они думают, что ты их вожак! — хихикнула Кариночка. И попала пальцем в небо. Оказывается, у псов было совсем другое на уме. В их позах отчетливо читалось ожидание. Чего? Вскоре это стало ясно. Потому что наконец один из псов не выдержал и, подскочив к Вале, весьма недвусмысленными энергичными движениями принялся тереться о его брюки, имитируя сексуальный контакт с сучкой. — Уберите от меня этого извращенца! — взвыл Валя, стараясь выдернуть из-под пса свою ногу. — Урод! Евгения Валентиновна схватила со стола чашку. И, примчавшись на улицу, выплеснула ее содержимое на барбоса. В чашке был сладкий, на счастье барбоса, успевший остыть чай. Но от сахара шерсть барбоса слиплась. А вот сладострастия ничуть не убавилось. Валя вопил и отбрыкивался: — Сделайте же что-нибудь! И, видя, что никто из друзей не собирается ему помогать, всех только веселит такая ситуация, Валя изловчился и подхватил барбоса за шкирку. — Убирайся! И он отшвырнул пса далеко в сторону. Девушки испуганно ахнули. А Барбос, пролетев пару метров, приземлился на четыре лапы, отряхнулся и кинулся обратно к Вале. Но поздно. Его место уже заняли два пса — бульдог и маленький беленький кобелек, появившийся неизвестно откуда, словно из-под земли. — Мужики! Уберите от меня этих собак! — взывал Валя. — А то я за себя не ручаюсь! Видя, что он уже по-настоящему злится, все кинулись ему на помощь. Псы не огрызались. Они были слишком заняты своим делом. Стоило ухватить за шкирку одного, как к Вале подскакивал следующий претендент. Но постепенно всех их удалось выдворить с участка. Последним изловили пуделя. Он оказался самым вертким и ловким. И метался по участку, ловко ускользая из рук людей. Наконец он помчался к Сергею. — Держи его! Держи! — надрывалась погоня. — Серега, он твой! Но Сергей повел себя странно. Вместо того чтобы схватить мчащегося со всех ног пуделя, мужчина поспешно отступил в сторону. Раздался возмущенный стон. А пудель, промчавшись мимо растерявшегося Сергея, не рассчитал скорости. Так что уже на повороте он врезался в симпатичную кадушку, в которой Евгения Валентиновна выращивала финиковую пальму. Пальма была уже достаточно большой. Кадушка и скорость пуделя тоже. Так что песик треснулся о преграду головой весьма основательно. Удар смягчили крутые завитушки на голове у собаки, так что ничего страшного не произошло. Но все равно некоторое время он ошеломленно тряс башкой, чем и воспользовался Коля. Изловчившись, он схватил ополоумевшего ухажера под брюхо и вышвырнул за калитку. — Все! Последний! — гордо заявил он. — Молодец я, да? А ты, Серега, чего лажанулся? Сергей молча потряс головой. За Сергея ответила Карина: — Сережа собак не любит. И никогда к ним не прикасается. — Ну и что? — фыркнула Танька. — Я тоже больше кошек люблю. Чушь какая-то! — Нет, не чушь! Сережу в детстве собака сильно покусала. С тех пор он их и остерегается. — Ха-ха-ха! — тут же заржал грубый Витька. — Серега, так ты шавок боишься, так, что ли? Сергей покраснел и кинул на Светку виноватый и одновременно вопросительный взгляд — не упал ли он в ее глазах. Светка смотрела в другую сторону. И Серега послал еще один взгляд, на этот раз убийственный, своей жене. Мол, кто тебя за язык тянул, дура? И тут неожиданно выступила Танька. — Ты, Витька, просто дурак! — спокойно заявила она, глядя прямо в лицо бывшему хулигану и красе всего класса. — А у Сережи настоящая фобия. Это, чтобы вы все знали, вовсе не трусость, а последствия перенесенной психологической травмы. — Ха! — не сдавался упрямый Витька. — Подумаешь! В детстве его собака укусила! Да меня десять раз кусали разные собаки. И ничего! — Все дело не в ситуации, а в том, как к этой ситуации отнесся данный конкретный объект. Сережа, собака была очень большая? — Ротвейлер.