Карточки легли строго друг под другом. Ни одной ошибки. Как такое вообще возможно⁈ — Я же говорил, тебе понравится, — Анхель ухмыльнулся и ткнул меня в бок. — Разве это похоже на цирковые фокусы? — Нет, — я покачал головой. — Совершенно не похоже. В такие моменты я чувствую себя как будто не в своей тарелке. Одно дело читать про каких-нибудь экстрасенсов в какой-нибудь желтой газете. Там все просто — хмыкнул презрительно, мол, это точно все враки. А вот тут как воспринимать? Как себе объяснить то, что я только что видел? Не то, чтобы я как-то прицельно пытался отвязаться от Анхеля… Просто сделал вид, что задумался, направился куда-то в сторону. Вдруг он решит сбегать по своим делам или еще что. Увы. Он хвостом шел за мной, никуда не отвлекаясь и не сворачивая. И еще и все время болтал. Рассказывая мне что-то про древние славянские капища, и как их устройство перекликается с другими языческими мотивами. Я изо всех сил поддерживал разговор, задавал вопросы, изображая искренний интерес к теме. Слушал я и правда внимательно, если что, расскажу потом Лаврику, они чем-то похожим занимаются, вдруг им эта информация тоже нужна. — Есть идея! — Анхель вдруг остановился и лицо его просияло. Бл*ха, как же он меня напрягает все-таки! Иногда он кажется просто увлеченным энтузиастам, который двинулся на своих идолах, менгирах и собаках. А иногда мне кажется, что все совсем даже не так. Что это только маска, чтобы казаться безобидным и недалеким… Н-да, тут, пожалуй, и генетический тест не нужен, чтобы понять, что мы родственники. — Внимательно слушаю! — сказал я. Тоже с видом простодушного энтузиаста. — Я должен показать тебе одно место, тут недалеко, — Анхель двинулся в сторону леса. — С полчаса пешком. — Разве нам не приказали быть осторожнее? — хмыкнул я. — Так мы же вдвоем, разве нет? — Анхель оскалил все свои отличные зубы в улыбке. — Так что распоряжение не нарушаем. Пойдем-пойдем, тебе будет интересно! Для вида я изобразил на лице короткий период внутренней борьбы и сомнений. Потом все-таки двинулся следом за ним. В голове в это время происходило совершенно другое. Я мысленно собрался. Как, однако, странно складывается ситуация. Лаврик отправил меня в Заовражино убить Анхеля. И вот этот самый Анхель тащит меня куда-то в лес, где мы будем наедине. И никаких свидетелей вокруг. Я не был уверен, что хочу его убивать. Но тут будто сама судьба подкидывает идеальную ситуацию… Глава 22 — Можно сказать, что нам очень повезло найти это место, — Анхель пригнулся, пробираясь под нависшими ветками, и поманил меня за собой. — Русские давно забыли свои корни, так что оно очень давно заброшено. И почти ничего не сохранилось. Продравшись через цеплючие ветки, мы оказались на поляне в форме почти идеального круга. В центре лежал большой плоский камень, над ним возвышались три деревянных идола, по кругу стояло еще семь, поменьше. — Подожди-ка, герр Анхель… — я присмотрелся повнимательнее. — Все они выглядят слишком новыми! Их срубили от силы пару лет назад. — Год назад, если быть точнее, — кивнул Анхель. — Наша экспедиция была здесь с тридцать девятого года, и мы реконструировали капище. Постарались сделать его таким, каким оно было. Изначально угадать, что здесь было, можно только по контурам. Анхель ходил по капищу и увлеченно рассказывал мне про его устройство. Про внешний круг, про обязательный ров, который копали, если рядом не было естественного ручья. Про мост, про девять ритуальных костров. И всякую прочую славянскую мистику. Неужели он правда привел меня сюда только затем, чтобы показать это место? Но зачем? — Вот этого истукана рубили мы с Йоханом, — похвастался он, облокачиваясь об одно из грозных славянских божеств. — Возможно, настоящие кумиры имели другие лица. Гордая улыбка сползла с его лица, он помрачнел. — Знаешь, герр Базиль, сколько сил нам пришлось потратить, чтобы собрать несчастные крохи информации? — он скривил губы. — Русские невежественны и совершенно лишены памяти. Даже старожилы из местных деревень не могли нам рассказать ничего внятного про это место. Его никто не помнит, представляешь? У меня сейчас больше знаний про славянское наследие предков, чем у всех местных жителей вместе взятых! Немыслимо… Он прошелся по капищу взад-вперед. Потом сел на камень в центре. Спиной ко мне. Бл*ха, трудно представить себе более идеальное место для жертвы Вервольфа, чем древнее капище! Пусть даже и реконструированное немцами же! Это же прямо-таки идеально! Но я стоял и не двигался с места. Будто окаменел. Попытался мысленно себя как-то пнуть. Давай, мол, дядя Саша, не тормози! Нож в сапоге, один бросок — и все кончено. Хрен там. Как будто я сам превратился в один из этих бородатых истуканов. Бревно с лицом. Не могу, и все тут. Никак. Анхель беспечно достал из кармана портсигар и зажигалку. Чиркнул кремень. Он затянулся и поднял голову вверх. Все еще сидя ко мне спиной. — Мне нравится сюда приходить, — мечтательно сказал он. — Вспоминать… Думать. Мне больше нравилось работать, когда война еще не началась. Местные тогда были гостеприимными, ребятишки в наш лагерь прибегали. Девушки… Не смогу я его убить. Не смогу… Не потому что жалко, а… Не знаю, почему. Что-то мне мешает, как будто невидимая стена. Паралич нападает на все тело, как только я пытаюсь даже помыслить о том, чтобы потянуться за оружием. Я сглотнул. Ну, прости, Лаврик. Эту миссию я явно провалю. Я шагнул вперед и сел на камень рядом с Анхелем. Он протянул мне открытый портсигар. И на этот раз я даже не отказался. На папиросной бумаге синели буквы Eckstein. Ну да, логично. Их почти все фрицы курят. Редко у кого видел другие сигареты. Я затянулся. В голове с непривычки тут же все поплыло. Но и как будто прояснилось тоже. Бл*ха, все-таки гадость! Зачем я вообще курил? — Почемы ты привел меня сюда, герр Анхель? — спросил я. — Не знаю, — он пожал плечами. — Просто захотелось. Раньше здесь был Йохан, мой самый близкий друг. И мы часто сюда приходили. Разговаривали, мечтали. Строили планы о том, что будем делать, когда вернемся. В какую еще экспедицию поедем. Но месяц назад он вернулся в Мюнхен, а для меня снова нашлась работа здесь. А с тобой… Почему-то подумал, что можно. Будто… Родство душ? Он рассмеялся и хлопнул меня по плечу. — Да нет, ерунда все это, — сказал он. — Глупости. Просто соскучился по Йохану и нашим разговорам, наверное. Не бери в голову! Анхель нахмурился и молча уставился в одну точку. Я почувствовал… странное. Неловкость, грусть. Сожаление. Так что сидел рядом и смотрел, как тлеет в пальцах сигарета. Не знаю, сколько бы мы вот так тупили, каждый погруженный в свои непонятные переживания. Если бы не застрекотавший вдалеке пулемет. И парочка хлопков взрывов. — Это в Заовражино! — Анхель вскочил, будто его подбросило. — Партизаны напали! Я тоже вскочил, и мы синхронно бросились в сторону деревни. Но Анхель вдруг схватил меня за плечо. — Нет, тебе не надо сейчас туда идти! — сказал он твердо. — Ты безоружен. Оставайся здесь, я за тобой вернусь! Анхель скрылся за кустами, возразить ему я не успел. Впрочем… Не то, чтобы мне хотелось очень хотелось возражать. Лезть в бой, где на противоположной стороне русские партизаны — это, прямо скажем, так себе идея. Кроме того, я все равно уже обдумывал, что пора покинуть Заовражино, лучшего случая, чем боевая суматоха и придумать трудно. Если я сейчас исчезну, никаких подозрений это не вызовет. Вот только… Девочка. Милена Бежич, маленькое сокровище, которое захапали фрицы. С одной стороны, она вроде как в безопасности. Ее будут защищать, как зеницу ока. С другой… Нельзя ее им оставлять! Нет, даже после демонстрации я не очень-то верил в возможных собак-убийц, но это ведь может оказаться вопросом времени. Нет, рано еще уходить. Если уйду сейчас, Василий Горчаков останется весь в белом, никто даже не заподозрит шпиона. Засада, партизаны, вот это все. Хотя толку-то? Путь назад все равно будет закрыт. Так что… Так что двину-ка я в Заовражино, вот что. Может получится воспользоваться суматохой и увезти оттуда девочку и ее семью. «Там прямо настоящий бой…» — подумал я, подобравшись к Заовражино со стороны железной дороги. Неужели наши напали? С северного края деревни поднимался густой дым. Огрызался пулемет, хлопали выстрелы. Бу-бух! Бу-бух!