— Темпл. От толпы отделилась сестра Серафина. Она подошла к Темпл и набросила ей на плечи коричневое шерстяное одеяло, которое ей точно не было нужно после такой жаркой, напряженной ночи. Темпл с интересом заметила, что на разбуженных монахинях были толстые синие бархатные халаты, которые она видела только в старых комедийных сериалах пятидесятых годов. Халат сестры Серафины, особенно с этим длинным хлопковым поясом, по мнению Темпл, больше подходил для какого-нибудь ритуала, нежели чем для ношения монахиней при свете дня. Казалось, что сестра Серафина и не подозревала об очаровании своего наряда. — Когда я услышала, что там кто-то есть, — сказала она, — я испугалась, что это может быть Пегги, но никогда не подумала бы на тебя, — она резко развернулась к идентично одетой женщине позади нее. — Сестра Роза, ты бы позвонила Пегги Вильгельм и рассказала ей обо всем. Она сразу подумает о кошках. Они ведь в порядке? — спросила она Темпл, явно тревожась. — А что с этим? Она посмотрела на Черныша Луи, который удобно уселся прямо на ноги Темпл и теперь с заботой облизывал лапы. — Это не кот Тайлер, он – мой. Его душили хлороформом, но сейчас с ним все нормально. Сестра, а где отец Эрнандес? Сестра Серафина обернулась, посмотреть среди толпы. — Я… я не знаю. Возможно, он спал и не слышал… Спал, как Петр в Саду, подумала мрачно Темпл. Или, быть может, он вовсе не спал. — Сестра Мария-Моника увидела пламя из окна своей спальни, — продолжала сестра Серафина. — Так что мы позвонили пожарным, а потом лейтенанту Моллине. И Мэтту. Темпл скривила лицо. Серафина только что упомянула двух людей, которых ей меньше всего хотелось бы сейчас видеть. Она ведь ужасно выглядела. Куда уж нам погорельцам! А тем временем кто-то искал ее внимания – пожарный. Он подошел к ней с теми же вопросами, что задавала фотограф: имя, адрес, краткое заявление. Ответив, Темпл задала встречный вопрос. — Как насчет?.. — начала она, все еще решительно настроенная получить всю интересующую ее информацию, как вдруг пронзительно завизжали шины, и рядом с «шевроле» остановился «Форд Краун Виктория» без опознавательных знаков, а за ним следом – полицейская машина. Как красное море расступилось пред Моисеем, так толпа расступилась пред лейтенантом Моллиной, ее напарником и одетыми по форме полицейскими. Темпл съежилась, когда всевидящий взгляд Моллины прошелся по толпе и, конечно, заметил ее. Моллина закатила глаза, но даже не остановилась, а через секунду уже исчезла за дверью дома вместе с эскортом из полиции и пожарных. Один остался снаружи, чтобы попросить людей разойтись. Хотя им вовсе не хотелось возвращаться к вечерним ток-шоу по телевизору, когда на их собственной улице происходило кое-что поинтереснее и вживую, да еще и обсудить можно прямо на месте. Ворча, они начали расходиться. — Мы живем по соседству, — возразила сестра Серафина, когда пришла ее очередь. — Вы монахини? — спросил полицейский. Темпл все еще сжимала одеяло, вопрос полицейского ее возмутил, но никто этого не заметил. — Лейтенант хочет с вами поговорить, позже, в монастыре. Нахмурившись, он посмотрел в конец улицы, в одну сторону, в другую, но очевидно, не увидел ничего, что напоминало бы ему монастырь. — Мы пойдем с миром, — ответила сестра Серафина, разворачивая Темпл. — Я понесу Луи. Темпл наклонилась, чтобы завернуть кота в свое одеяло, но еле сумела поднять его. Какой ужас! Даже только что насыщенный кислородом Луи весил, как пузатый поросенок. — Подождите! — закричала она, вспомнив кое-что: – Там осталась моя сумка! — С кошельком? — полицейский снова озабоченно сдвинул брови. — В спальне, где начался пожар. — Я проверю, — кивнул он в ответ. — Если мы решим, что нет необходимости конфисковать ее как улику, вы ее заберете. — Улику? Конфисковать? Там мой ежедневник и ключи и от дома, и от машины! Что же мне без них делать? — Я уверен, как-то можно это уладить… — он тяжело взглянул на Серафину, а потом снова на Темпл: – сестра, мэм. — Оооо! — возмутилась Темпл, когда полицейский отошел. А потом спросила у сестры Серафины: – Я что выгляжу, как монахиня? — Сейчас ты выглядишь слегка опаленной Мадонной с кошкой, — ответила, хихикая, Серафина. — Пойдем, нальем тебе хорошего горячего чая. — Я бы предпочла хорошего горячего пунша, — внесла корректировку Темпл. Ожидание лейтенанта Моллины в монастырской комнате для гостей не вязалось с представлениями Темпл о том, как нужно восстанавливаться от недавно перенесенного психологического и эмоционального стресса. Да и громадного Луи нести было не слишком приятно. Она потащилась вдоль тротуара вместе с сестрой Серафиной, в то время как ее безудержное любопытство взяло передышку, а выносливость и вовсе ретировалась. Еще один автомобиль с мигалкой остановился рядом с ее машиной – присмотревшись, она узнала такси. Из него выбрался Мэтт Девайн. Взглянув на машину Темпл, он тотчас помчался к дому Тайлер. Ему преградили путь копы; ровно мгновение это выглядело как потасовка с зачинанием драки. — Мэтт, сюда! — пропела сестра Серафина. — Мы здесь. Все в порядке! Мэтт снова глянул на пепельно-бледный фасад здания, который отражал красные огни машин спецслужб, а потом побежал в их сторону. — Темпл? — он тревожно заглянул ей в лицо, которое, наверное, было бледным и запачканным. — Никто не сказал мне, что ты здесь. И Черныш Луи! Ты в порядке? Только честно! — Ну, может, я сломала ноготь или два, а Луи четверть коготка. — Дай я его возьму. Когда из ее трясущихся от напряжения рук, причиной которому была, видимо, борьба с поджигателем – и, быть может, убийцей – меньше получаса назад, забрали девятикилограммовую ношу, Темпл, наконец, вздохнула с облегчением. Мэтт тоже не был в восторге от массы тела Луи. Не успели они добраться до монастыря, как Мэтт тут же спустил его на пол. Местный кот – Петр или Павел – вышел посмотреть, кто тут пришел. Еще пара любопытных носов (уже человеческих) высунулись на запах гари. Но угрозы фейерверка не было, так что они преспокойно отправились спать. — Идите сюда, дорогая, садитесь, — взялась за Темпл сестра Роза: приговаривая голосом доброй тетушки, она не отходила от нее ни на шаг, словно Темпл была не иначе как фарфором от «Велик». Следом зашла и сестра Серафина. Темпл вопросительно огляделась вокруг, но Мэтта не было. Сестра Серафина наклонилась к ней ближе: — Я послала его в дом священника, проверить отца Эрнандеса. Темпл позволила отвести себя к большущему стулу: сестра Роза даже пододвинула к ее ногам обитую мягкую табуретку, которая была похожа на игольницу (у Темпл чуть-чуть не хватало роста, чтобы нормально касаться ногами пола). После этого Роза незаметно вышла из комнаты. — Сестра Серафина, — запротестовала Темпл, когда та засунула ей под спину подушку, на которой изображалась сцена с Христом в Гефсиманском саду. — Я в порядке. — Нет, не в порядке. Ты пережила ужасный шок. Как бы ни убедил Мэтта твой экспромт по поводу сломанных ногтей и только, я отчетливо вижу, что дела обстоят совсем не так радужно. — Ну, да, вообще, конечно, — призналась Темпл, задумавшись, как бы подобрать слова, чтобы не шокировать бедных сестер. — Ужасный человек дал Луи хлороформ и посадил его в мешок. Бог его знает, что он собирался с ним сделать. Еще он поджег туалетный столик, а я пыталась потушить огонь и остановить его, и, на самом деле, я достигла определенных результатов. Я новичок в таких делах, но думаю, я остудила его еще до приезда пожарных. — Ах, вот, что видела сестра Мария-Моника, — воскликнула сестра Серафина, облегченно вздыхая и садясь на тяжелый стул. — Я немного боялась, что она не в себе. Сестра сказала, что видела, как в спальне Бландины Тайлер танцуют Дьявол с чертенком, а вокруг них пылают языки адского пламени. — Я была… чертенком? — спросила Темпл. — Очевидно. Она не очень-то видит, а ты выглядишь немного растрепанной. Когда мы с Розой выглянули из окна, мы увидели только огонь, но решили позвонить по 911 из комнаты Марии-Моники. Бедная Мария-Моника. Она так измучилась за последние недели, — мягкий взгляд монахини вдруг резко заострился: – Ты видела этого человека? — Да, но только в маске, в мешке. Пожарные уверены, что это мужчина, хотя я, если честно, не знала, даже когда мы «танцевали». Я думала, что это Пегги. — Пегги? Рыскать по дому тети в полной темноте, еще и в маскировке? Зачем? — Ну… Из-за завещания, которое мы нашли. Она могла бы искать другой, более поздний вариант, в котором все переходит к ней. Сестра Серафина покачала головой: — Только не Пегги. — Вы не знаете Пегги, как знаю ее я. — Что ты имеешь ввиду? — Не могу сказать, но у меня есть хорошая причина подозревать ее. — Очевидно, есть хорошая причина подозревать также отца Эрнандеса. — Если это был мужчина, и он носил черное… — Многие мужчины носят черное, не только священники. И стал бы ни к чему не годный священник облачаться в одежду, которая сразу указала бы на него? — Стал бы, если б немного… помешался. На лице монахини читалось сомнение, даже досада на предложенный Темпл вариант. До того, как сестра Серафина успела ответить, в комнату на цыпочках вернулась сестра Роза. В руках у нее был маленький серебряный поднос с высоким стаканом ледяного чая. У Темпл внутри все упало: что ей точно сейчас было не нужно, так это чай со льдом. Но водянистые голубые глаза сестры Розы были слишком внимательными и заботливыми, чтобы можно было им отказать. Поэтому Темпл заставила себя сделать глоток холодного напитка, подавляя дрожь, которая теперь била ее после всего случившегося и угрожала ее спокойному виду. Как настоящая леди, она сделала маленький глоточек, отчего ее глаза сделались шире: в этом ледяном чае определенно что-то было. Сестра Роза наклонилась ближе: