— Тогда кто? — Не знаю, но это как-то связано с нападением на ювелирный салон. Точнее, с убийством моего знакомого. — Что будем делать? — спросил Иван, нервно сжимая и разжимая кулаки. — Петлю снимать! — указал я на потолок. — Давай, забирайся. У меня голова кружится, боюсь — долбанусь. Помощник взобрался на стремянку и попытался развязать узел, не сумел и вытащил из кармана складной нож. — Зря вы с Селиным и Гамлетом разругались, — проворчал он, разрезая узел. — Они бы помогли. — Спать со мной в одной комнате стали бы? — хмыкнул я. — Нет, Ваня, тут не во мне дело. Просто козлом отпущения сделать хотели. Иван спустился со стремянки, сложил ее и понес в кладовку. — Личинки у нас есть запасные? — Да, сейчас поменяю. — Давай, и поедем карабин регистрировать. — Может, лучше не ездить никуда? — Брось. Было бы дело во мне — не стали бы все самоубийством выставлять. Ваня недовольно поморщился, но спорить не стал. Возня с замками много времени не заняла, а потом мы погрузились с карабинами в «буханку» и поехали в Арсенал, точнее — в разрешительную службу. Там я оформил на себя «арку» сорок пятого калибра, а старый «левер» отдал помощнику. Ну куда мне четыре ружья, в самом-то деле? Да и оружейный магазин под боком, подберут по потребностям, только деньги плати. Вся процедура перерегистрации оружия и постановки на учет нового не заняла и половины часа. Помогли служебные удостоверения резерва Патруля, да и паспорта у нас с Иваном были нового образца. Без проволочек обошлось, в общем. — На стрельбище? — спросил помощник, когда мы вернулись к машине. — Да, поехали на базу Патруля, — решил я, забираясь на пассажирское сиденье. — Вика с Юлей когда с дежурства освободятся? — Да как раз к открытию, наверное. А что? Я вытащил из кармана рубашки кругляш амулета. — Насчет этой штуки хочу спросить. — Что-то чародейское, — предположил Иван, возвращая амулет. — Похоже, как-то со сном связано, но я в этом не силен. — Что со сном — это ежу понятно. Ладно, едем. «Буханку» на пропускном пункте базы Патруля знали, поэтому разрешение на въезд оформили в пару минут. Ивану пришлось немного полавировать между бетонными блоками, а потом мы кинули машину у забора, выгрузили сумки с патронами и потащились с карабинами на стрельбище. — Слава! — вдруг окликнули меня с проходной центрального здания. — Иди, — отпустил я помощника и помахал рукой Гельману. — Привет! Грачев потопал на стрельбище, а я дождался спустившегося по ступенькам заместителя начальника Патруля и пожал ему руку. — Ты чего здесь, Слава? — полюбопытствовал Артем. — Да вот прицел пристрелять выбрался. — О! Это дело! Даешь повышение стрелковой подготовке! — улыбнулся Гельман и предложил: — Или ко мне? По рюмашке? — Нет, — поморщился я. — Голова трещит. — Так давай тебя в профилакторий устрою. Массаж, бассейн, грязевые ванны. А какие медсестрички! Закачаешься! — Ага, тогда меня Ирина точно прибьет. — Подкаблучник! — Ну тебя, — отмахнулся я. — Слушай, скажи лучше, насчет Братства ничего не слышно? А то они там все нервные какие-то. Артем пригладил взъерошенные волосы и покачал головой. — Не совсем моя тема, но на верхах какие-то подвижки пошли. О чем-то они там договариваются. По таможне послабления готовят, и в горсовете месяц уже как непрерывные совещания. — Но подробностей не знаешь? — Тебе сильно надо? — Просто если узнаешь, дай знать. — Заметано. Я попрощался с заместителем Патруля и отправился разыскивать Ивана. Тот уже вовсю палил по мишеням, а я не стал изобретать велосипед и попросил помочь с пристрелкой карабина инструктора. Хм… нет, не инструктора. И не уборщика. Скорее уж ответственного за стрельбище. Потому как если есть стрельбище, то должен быть и ответственный за него. Нестарый еще мужчина с гладкой и чистой, словно покрытой пластиком, кожей левой щеки сноровисто закрепил «арку» в станке и уточнил: — На какую дистанцию? — Пятьдесят метров. — Не маловато будет? — Для меня в самый раз. — Хозяин барин. Между делом мы обсудили калибр и винтовку, потом подошел довольный как слон Иван, а я, наоборот, забрал карабин и отправился пострелять по мишеням. Особо выдающихся результатов с непривычным пока еще оружием не показал, но и в молоко пули не уходили. Немного практики — и все наладится. Хотя нет-нет да и посещала мысль, что «левер» отдавать Ивану не стоило. За городом мог бы пригодиться, все-таки совсем другая дистанция. Впрочем, как я последний раз из Форта выбирался, так на фиг, на фиг. Лучше не надо. На обратном пути мы заехали в Госпиталь и забрали Ирину, у которой как раз закончился утренний прием пациентов. Пока стояли на парковке лечебного заведения, Иван с подозрением поглядывал на прохожих, а вот я нисколько повторного покушения не опасался. Не то место, не то время. — Ирине ни слова, — предупредил я помощника. — А девчонкам? — Девчонкам расскажи. Но если они проболтаются Ире, премии лишу тебя. — О! — удивился Иван. — А у меня премия есть? Не знал. — Узнаешь, когда лишу, — пригрозил я и указал на молодую девушку в темно-синей униформе. — Смотри, «Иней»! И в самом деле — на груди сотрудницы службы безопасности серебрилась знакомая снежинка. — Бесплатный вывоз трупов, говорите? — хохотнул Грачев. — Тьфу на тебя! — беззлобно ругнулся я, заметил показавшуюся на крыльце Ирину и выбрался из машины. Распахнул заднюю дверцу, помог подруге забраться в салон и сам уселся на скамью напротив. — А в баре кто? — удивилась девушка. — Понедельник же! Еще не открылись. А посетители между тем уже пожаловали. Когда «буханка» вывернула к бару, Иван ругнулся и позвал меня: — Дядя Слава! Я глянул в лобовое стекло и едва не ругнулся сам. На парковке замер знакомый монструозный внедорожник. Вновь прикатил Петр Наумов, чтоб его разорвало! — Что такое? — встрепенулась Ирина.