К украшенным гирляндами дверям подкатил очередной автомобиль, и из него вышел хорошо известный петербургскому бизнес-сообществу Алексей Краснов. Он нечасто посещал подобные мероприятия, предпочитая шумным вернисажам тихие встречи в уютных ресторанах или сигарных клубах. Еще более удивительным было то, что он приехал с женой, которая крайне редко баловала светский Петербург своим появлением. Краснов взял под локоть свою красавицу-супругу и вошёл в здание галереи, здороваясь со знакомыми и не реагируя на вспышки назойливых камер. – Алекс! Какие люди! – Алексей повернулся и увидел спешащего к ним художника Фёдора Островского. – Алёнушка! Красавица моя! Ты всё хорошеешь! – О Господи, дай нам терпения, – успел шепнуть жене Алексей, прежде чем угодил в радушные объятия старого знакомого. Елене тоже достались и крепкие объятия, и чуть грубоватые, но искренние комплименты. Только Островский, на правах старого друга, которые он во многом сам себе и присвоил, мог себе позволить называть «ледяную мадам Краснову» Алёнушкой, обращаться к ней на «ты» и громогласно пенять ей на то, что она редко бывает в обществе. Отвечая на очередной вопрос Островского, Алексей краем глаза заметил, как в зал вошёл Олег в сопровождении удивительно интересной девушки: медные волосы незнакомки были очень коротко подстрижены, карие глаза искрились весельем, фигурка, чуть более пышная, чем требуют современные каноны красоты, но тем не менее чрезвычайно гармоничная и аппетитная, создавали образ совершенно очаровательный. На спутнице Олега был стильный брючный костюм цвета спелой сливы, и сначала Краснову показалось, что под пиджаком ничего нет, но потом он рассмотрел, что на девушке надет топ телесного цвета, создающий эффект голого тела. Общее впечатление было совершенно сногсшибательное. Елена, которая по многократно переделанному сценарию должна была узнать давнюю подругу-землячку, посмотрела на девушку, одобрительно улыбнулась и приветливо замахала ей рукой. Та изобразила удивление и даже восторг, что-то сказала Олегу, и пара подошла к чете Красновых, старательно не обращая внимания на заинтересованные взгляды. Мужчины обменялись рукопожатиями, а девушки изобразили счастливые объятия и дружеские поцелуи. Во время разговора, рассчитанного на тех, кто его слушает, а такие наверняка были, выяснилось, что Елена и Стелла — так звали спутницу Олега — когда-то были хорошо знакомы и даже почти дружили. Потом их пути разошлись, и вот — какая неожиданность! — встреча на этой замечательной выставке. В течение всей беседы Стелла всё чаще поглядывала на Алексея, улыбалась ему, иногда слишком долго, дольше, чем требовали обстоятельства, смотрела прямо в глаза. Потом она что-то сказала, и Краснов, вежливо извинившись перед супругой, повёл девушку к столику с шампанским. Елена видела, как её приятельница-блогер переместилась вслед за ними, чтобы сделать несколько «компрометирующих» снимков. Елена же осталась с Олегом и продолжила разговор ни о чём., не забывая иногда посматривать в строну увлечённого новой собеседницей мужа. А Краснов словно забыл о присутствии жены, полностью погрузившись в беседу с новой знакомой, которая внимательно его слушала, порой осторожно прикасаясь то к локтю, то к плечу. Алексей чувствовал спиной заинтересованные взгляды и понимал, что отступать поздно. Впрочем, ему нравилось это уж почти позабытое чувство азарта и опасности. – А где же наш сладкий мальчик-депутат? – промурлыкала Стелла, почти касаясь губами уха наклонившегося к ней Алексея. – Или, как говорится, шеф появится в последний момент? – Должен скоро быть, – так же интимно прошептал Краснов, искренне наслаждаясь тонким ароматом её духов и завистливыми взглядами. – Он же спонсор всего этого безобразия. О, лёгок на помине… Не успел Алексей произнести последнюю фразу, как в зал вошёл сияющий, как новенькая монетка, Дмитрий Александрович Завьялов. Он поприветствовал гостей и начал произносить традиционную приветственную речь, когда вдруг сделал едва заметную паузу, которую почти никто не заметил, лишь пристально следящие за ним люди. Заминка произошла в тот момент, когда господин Завьялов заметил стоящую в дальнем углу Елену. Слова речи полились дальше, но ставший очень внимательным взгляд быстро обежал гостей и остановился на Алексее, что-то с лёгкой улыбкой шепчущем на ушко очаровательной девушке. Раздались аплодисменты, сигнализировавшие об окончании речи главного спонсора, и Алексей снова склонился к украшенному изящной бриллиантовой серёжкой ушку Стеллы. – Один против десяти, что он максимально быстро найдёт повод, чтобы подойти к нам, – прошептал он, – ты всё помнишь? – Ну начни ещё меня учить, – фыркнула Стелла и оценивающе оглядела беседующего с кем-то Завьялова, – я таких на завтрак ем... – Не стоит его недооценивать, – очень серьёзно ответил Краснов, искренне не желающий, чтобы девушка, которая ему действительно понравилась, пострадала. – Меня тоже, – жарко шепнула Стелла, неожиданно повернувшись и словно совершенно случайно прижавшись к Алексею пышной грудью. – И не сверкай на меня глазами, я тоже так умею. И вообще — очаровывайся мной пооткровеннее, чтобы уж гарантированно все заметили. – Я стараюсь, – тихонько засмеялся Алексей и тут Завьялов, который, здороваясь с некоторыми гостями, плавно, но целенаправленно перемещался в их сторону, оказался совсем близко. – Ты абсолютно обворожительна, дорогая Стелла, так что… – Алексей Константинович! – Краснов обернулся и увидел Завьялова, который улыбался ему, словно лучшему другу. – Какая приятная неожиданность! Нечасто вы нас балуете своим присутствием! – Приветствую, Дмитрий Александрович! Выставка просто великолепна, – Алексей обвёл рукой стены, на которых были вывешены полотна, смысл которых, как Краснов ни старался, от него ускользал. Ну вот не видел он ничего, достойного восхищения, в мешанине цветных полос и размытых пятен. – Его считают достойным продолжателем Марка Ротко, – со знанием дела пояснил Завьялов, – он выставляется в Париже, в Лондоне, в Нью-Йорке, а теперь и у нас появилась возможность приобщиться к прекрасному. – Ну, насчёт прекрасного я бы поспорил, – честно ответил Краснов, глядя на пятно мутно-зелёного цвета, вокруг которого были наляпаны пятна и мазки уже серого цвета, напоминающие не то червяков, не то обрывки бумажной ленты. – Скорее, это напоминает полотна Роберта Римана, – решила поддержать разговор Стелла, и Алексей с удивлением услышал, как её голос внезапно приобрёл невероятно сексуальные интонации, став каким-то хрипловато-ломким. – Эти сочетание серого и белого характерно именно для него, не правда ли? – Вы разбираетесь в современной живописи? – Завьялов тоже отреагировал на голос и посмотрел на Стеллу с гораздо большим интересом, быстро окинув её с головы до ног оценивающим взглядом. – Разумеется, – очаровательная хрипотца стала мягче, словно бархат сменился шёлком, – я вообще умею ценить… прекрасное. – Алексей Константинович, вы не познакомите нас? – Завьялов задержал взгляд на груди Стеллы и довольно усмехнулся. – Кто эта прелестная незнакомка? – О, простите мне мою невежливость, – словно спохватился Алексей, не забывая следить за реакцией Завьялова, – Стелла, позволь представить тебе Дмитрия Александровича Завьялова, спонсора сегодняшнего мероприятия. Дмитрий Александрович, это Стелла, подруга моей жены. – Вот как? – Завьялов сделал вид, что удивился. – Елена тоже здесь? Я её не видел… – Она вон там, с моим другом, – Стелла махнула в ту сторону, где о чём-то увлечённо разговаривали Елена и Олег. – А мне Алекс рассказывает о гостях, я ведь в Петербурге совсем недавно и пока никого не знаю… – Алекс? – переспросил Завьялов и подмигнул Краснову. – Вы только познакомились и уже общаетесь так накоротке? И что же он рассказал, например, обо мне? – А до вас мы пока не добрались, – засмеялась Стелла, и от этого негромкого смеха у Алексея по спине пробежали мурашки. Да, прав был Олег, эта девушка виртуозно владела голосом. – Тогда, может быть, я сам вам о себе расскажу, – предложил тоже не оставшийся равнодушным Завьялов, – как-нибудь… – Дмитрий Александрович, а вы сегодня в одиночестве, без супруги? – с легко читаемым намёком в голосе поинтересовался Краснов. – Ну, некоторым и присутствие жены не мешает оказывать знаки внимания красивым девушкам, – не остался в долгу Завьялов, впрочем, и без того не забывавший поглядывать в сторону Елены. Он словно разрывался между стремлением всё время держать объект своей давней страсти в поле зрения и желанием очаровать новую девушку, а может, и увести её у Алексея. – Возьму-ка я себе ещё шампанского, – проворковала Стелла и пошла к столику с бокалами, плавно покачивая бёдрами, изящный изгиб которых подчёркивали великолепно сидящие брюки. – Не лез бы ты, Дмитрий Александрович, в чужой огород, – не глядя на Завьялова, сказал Алексей, – я эту красотку первым увидел, так что извини. – Так тут не то важно, кто первым подошёл, а тот, кто сильнее заинтересовал, верно? – так же не поворачиваясь, ответил Завьялов. – Впрочем, я не претендую… хотя девочка удивительно хороша! Пойду лучше засвидетельствую своё почтение Елене. Глядя в спину удаляющемуся Дмитрию, Краснов думал о том, что теперь он очень хорошо понимает тех, кто ради пяти минут адреналина прыгает с парашютом, ездит на сафари, ныряет с акулами. Он сейчас ощущал примерно то же самое, что чувствует дайвер, который в клетке опускается на глубину, чтобы увидеть вблизи акулу. Азарт, опасность, риск — как он мог отказаться от всего этого? Как позволил себе почти утонуть в спокойствии и благополучии? Нет, он не собирался снова ввязываться в рисованные авантюры, но пощекотать нервы ради благой цели — что может быть лучше? Дмитрий Завьялов неторопливо шёл в ту сторону зала, где рядом с высоким и почему-то смутно знакомым мужчиной стояла Елена. Зачем шёл, он и сам, пожалуй, не знал, но видеть Елену и не воспользоваться возможностью поговорить с ней — это было выше его сил. Эта женщина вызывала у него привыкание, как наркотик, и он уже отчаялся избавиться от этой зависимости. Не помогало ничто: ни новые, тщательно скрываемые связи, ни стремительный карьерный рост, ни маленькое и, мягко говоря, не слишком законное хобби. Елена притягивала его, словно магнит. Вот и сейчас Дмитрий смотрел на то, как она улыбается незнакомцу, и ему мучительно хотелось врезать тому в челюсть просто за то, что внимание Елены было отдано кому-то другому, не ему. Почему-то невероятно задело то, что в разговорах с ним Елена никогда не улыбалась, особенно вот так тепло и приветливо. Ему, признанному любимцу женщин, доставались лишь холодные фразы и постоянное «нет». Что есть в этом не слишком молодом, хотя по-прежнему интересном — Димочка старался быть объективным — мужчине? Да, костюм вполне приличный, но не из люксового сегмента, он явно не крупная фигура на рынке, иначе Дима знал бы его. Чем она смог заинтересовать околдовавшую Завьялова женщину? И чего он захочет за то, чтобы отступиться? Димочка был готов почти на любую цену. Он почему-то именно сейчас очень ясно понял, что если не получит Елену, то сорвётся: и без того в последнее время ему всё тяжелее сдерживать в себе тёмную сторону. – Елена, счастлив вас видеть! – усилием воли загнав в глубину ненужные сейчас мысли, воскликнул он. – Вот это сюрприз, вот это радость! И ведь спрятались в самый уголок, ай-ай-ай! Нехорошо! Он шутливо погрозил Елене пальцем, прекрасно понимая, что она ни на секунду не поверила в его искренность. – Дмитрий Александрович, – она царственно лишь слегка склонила голову, что не помешало ему взять её руку и прижаться губами к запястью, жадно вдыхая тонкий аромат горьковатых духов. – Выставка прекрасна, вы выбрали более чем достойный объект для спонсорства. И отпустите уже мою руку, пожалуйста… – О, простите, – он виновато, по-мальчишески улыбнулся, зная, что именно этот вариант улыбки получается у него наиболее неотразимым, – вы же знаете, что я давно и безнадёжно вами очарован. Вы не познакомите меня со своим спутником? – Конечно, – Елена старалась не смотреть на Завьялова, всей кожей чувствуя его напряжение и жадное внимание, – это Олег, спутник моей землячки и подруги Стеллы, с которой вы уже имели счастье познакомиться. – А вы смотрели, с кем я разговариваю, – с игривым намёком, от которого Елену передёрнуло, спросил Завьялов, – я польщён! – Вообще-то я смотрела на мужа, – охладила его пыл Елена, чувствуя непреодолимое желание вцепиться в Олега, – но вы были рядом. – Я бы тоже, – добавив в голос интимности, негромко проговорил Дима, – повнимательнее присматривал за Алексеем Константиновичем, а то он как-то подозрительно долго беседует с вашей… подругой. Впрочем, вы тоже времени зря не теряете, я вижу… – Дмитрий Александрович, – в голосе Елены звякнули льдинки, – поправьте меня, если я не права, но, по-моему, вас абсолютно не касается, как и с кем я провожу время. – Я и не претендую, – поднял руки, словно признавая поражение, Завьялов, с трудом справившись с очередным приступом гнева, – просто по-дружески за вас радуюсь. – Лена, если хочешь, я отойду, чтобы ты могла поговорить с молодым человеком, – Олег решил вступить в разговор, так как видел, что Елене очень сложно выдерживать давление Димочки, – а потом подойду. – Как вы любезны, – сквозь зубы проговорил Завьялов, придя в состояние бешенства от того, что этот «спутник Стеллы» позволяет себе такое панибратское обращение, а он, знающий Елену уже несколько лет, так и не смог добиться перехода на «ты». – Нет, Олег, Дмитрий Александрович уже уходит, – поторопилась ответить Елена, – а мы с тобой ещё должны подписать договор. – И на отдыхе занимаешься делами? – не удержался от комментария Дима. – Да, Стелла специально привела Олега, чтобы мы познакомились, и я уговорила его принять моё предложение и стать моим телохранителем, а то мне стали поступать письма с угрозами, – в соответствии с заранее продуманным сценарием сказала Елена. Это было нужно, во-первых, для того, чтобы объяснить то, что Олег живёт в доме Красновых, если Димочка решит проследить, а он вполне может. А во-вторых, Завьялов должен понять, что теперь этот непонятный мужик — фигура, приближённая к императору, в смысле — к Елене. – Вы ведь не имеете к этому никакого отношения? – Я? – Завьялов, казалось, был искренне возмущён подобным предположением. – Да как вы могли подумать! Угрожать вам? Никогда и ни за что! Вы же знаете, что я покорно принял ваш отказ и старался не беспокоить всё это время. – Но такие угрозы есть, и я для пущего спокойствия решила воспользоваться услугами Олега, – Елена нашла в себе силы и взглянула в глаза Завьялову. – Я объясняю всё это исключительно для того, чтобы вам в голову не пришли неправильные мысли. – Вас всё же беспокоит моё мнение о вас? – обрадовался Дима, глядя в невероятно синие глаза. – Это меня чрезвычайно радует, поверьте… – Просто мне дорога моя репутация, – более чем сдержанно ответила Елена, но Завьялов услышал только то, что хотел: ей небезразлично, что он о ней подумает! – Но кто смеет угрожать вам? – опомнился Димочка, мгновенно пришедший в прекрасное расположение духа, и подавил желание добавить «когда у тебя есть я!»: уж в мыслях-то он может позволить себе обращаться к Елене как угодно. – Не знаю, – она пожала плечами, – теперь этим вопросом будет заниматься Олег и кто-то, кого попросил об этом Алёша. Она произнесла имя мужа так мягко и тепло, что у Димы внутри всё скрутилось в тугой узел от гнева, жуткой зависти и азарта. Эта женщина будет принадлежать ему, даже если для этого придётся устранить помехи в виде этого непонятно откуда взявшегося телохранителя и уже немолодого супруга. Он всегда получает то, что хочет, — почему же этот случай должен стать исключением? В конце концов, есть специально обученные люди, и вопрос заключается лишь к количестве нулей в цифре гонорара. – Я надеюсь, вы помните о том, что всегда можете обратиться ко мне, если вдруг возможностей Алексея Константиновича или вашего нового… ммм… охранника станет недостаточно. Все мои ресурсы, а они достаточно велики, в полном вашем распоряжении. – Благодарю, Дмитрий Александрович, – Елена вежливо улыбнулась, а Дима вдруг подумал, какое невероятное наслаждение он испытал бы, сначала поцеловав её, а потом отвесив смачную, сильную пощёчину, от которой слёзы брызнули бы у неё из глаз, а он наконец-то почувствовал бы освобождение. Но он не может себе этого позволить… пока не может. Если всё сложится удачно, скоро он станет недосягаем для многих из тех, кого пока приходится опасаться.