Телефон разрядился. Обычно Павел такого не допускал, но вчера был необычный день. Звонок раздался, когда он еще не успел позавтракать. — Это Снежана, — нервно представилась незнакомая абонентка. — Простите? — не понял Павел. — Это Снежана, соседка! Соседка! — женщина назвала адрес Юлия. — Ой, — наконец понял он. — Прости, не узнал. — Мне нужно срочно с тобой поговорить! — Я слушаю. — Павел, я не выписывала никаких рецептов! Я уже год не работаю и никаких приемов не веду! — Подожди! — прервал он. — Какие рецепты? О чем ты говоришь? Он догадался, конечно, о чем она говорит. — В подъезде все знают, что я врач, и в курсе, что никаких «левых» приемов не веду! Ко мне уже даже и не лезет никто, знают, что в поликлинику отправлю! Послушай, я всю ночь не спала после того, как Агата мне сказала… Агата! Черт, он же догадывался, что девчонка начнет лезть куда не надо. — Я понятия не имею, что сказала Агата, но мне в голову не приходило тебя в чем-то подозревать, — заверил Павел. — Я вообще не знал, что ты врач. — Мне не нужны неприятности с полицией! Я ни в чьи дела не лезу, с какой стати мне будут трепать нервы! — Никто тебе нервы трепать не будет, я обещаю! Вся эта история тебя абсолютно не касается! А Агату поменьше слушай, она несет по молодости всякую чушь. — Я не хочу неприятностей! С какой стати! Я никогда законы не нарушала! — У тебя нет никаких неприятностей! Нет и не будет! Это у него неприятности. У него убили дядю и мать. Понадобилось еще несколько минут, чтобы успокоить соседку. — Кто так рано? — улыбнулась Ксения, когда он вернулся в кухню. — Соседка Юлия, — Павел усмехнулся. — Она врач. Вчера, видимо, Агата сказала ей, что я разыскиваю врача. — Когда же она успела? Мы вчера вечером разъехались. — Выходит, успела. Соседка боится, что ее обвинят в убийстве. — Я ее понимаю, — серьезно кивнула жена, удивив Павла. — Я бы тоже на ее месте боялась. — Ты считаешь, в полиции идиоты? — Многим хочется держаться подальше от полиции. Особенно когда речь идет об убийстве. Я соседку понимаю. — А я нет. Менты не идиоты, чтобы пытаться повесить убийство на первого встречного. — Ты прекрасно знаешь, что такие случаи бывают, — мягко не согласилась Ксения. — Не такие! Лишнего навешивают на тех, у кого репутация уже подмочена, а не на добропорядочных граждан. Откровенной липы даже наши суды не пропустят. Павел доел яичницу, Ксения налила ему и себе чай. — Я не знал, что Агата шляется по соседям. — Это может быть небезопасно. — Вот именно! — Сколько лет соседке? — неожиданно спросила Ксения. — То ли она на пару лет моложе меня, то ли на пару лет старше. Не помню. — Я тебя ревную, — Ксения сказала это серьезно. — Ну и дурочка, — улыбнулся Павел. — Мне никто, кроме тебя, не нужен. Не важно, почему она вышла за него замуж. Важно, что им хорошо вдвоем. Им вдвоем очень удобно. Из открытого окна тянуло теплом. После холодного мая июнь радовал. * * * Агата выскочила в прихожую, когда Роман отпирал дверь. Он бросил дорожную сумку на пол, обнял тонкие плечи и долго не хотел их отпускать. Ему хотелось сказать, как сильно он по ней соскучился, но он не сказал, потому что и без слов все было ясно. — Вчера похоронили Майю Семеновну, — потом рассказывала Агата, разбирая его сумку. — Вчетвером хоронили… Ему нравилось, что она разбирает его сумку. — Я хочу, чтобы ты всегда была со мной, — вполуха слушая, что она говорит, признался Роман. Агата отошла от сумки, прижалась к нему, он поцеловал шею. — Рома… У меня к тебе просьба. Только ты не смейся, пожалуйста. Из окна тянуло легкой прохладой. Нужно установить кондиционер, летом в квартире бывает душно. Ему-то все равно, он и без кондиционера прекрасно обходился, а Агате нужно создавать комфорт. — Не буду, — пообещал он. — Давай свою просьбу. — Сними квартиру в подъезде Юлия Семеныча. Понимаешь, я не могу, меня там многие видели, я несколько лет туда приходила. А тебя никто не знает. — Подожди, — не понял он. — Ты хочешь, чтобы я там поселился? — Не обязательно. Я хочу, чтобы ты расспросил соседей. Меня там видели, а ты человек посторонний. Такому больше расскажут. — Стоп! — Роман потряс головой. — Соседей наверняка расспросили менты. — Рома, послушай… Павел говорил, что, когда Юлия Семеныча отравили, в подъезд никто посторонний не входил. Я уверена… То есть я допускаю, что это сделал кто-то из соседей. — Менты наверняка тоже это допустили. Агата вернулась к сумке, достала мятую футболку, отнесла в ванную. — Послушай, я не умею расспрашивать соседей. У меня это просто не получится. Черт возьми, он действительно не умеет приставать к посторонним. Ему это противно. — Не расспрашивай, — легко согласилась Агата. — Но… вдруг ты случайно что-то услышишь. Волосы у нее спускались ниже лопаток. Когда она наклонялась над сумкой, пряди падали почти до пола. — Агата, я для тебя на все готов, но… Я не буду там жить без тебя! Я хочу жить с тобой. — Ты будешь жить со мной всю оставшуюся жизнь. Ромочка, сними квартиру. Просто сними, а там видно будет, — она подхалимски заглянула ему в лицо. — Майя Семеновна что-то узнала. Я уверена, ее убили поэтому. А узнать она могла только от соседей. Затея Роману категорически не нравилась. Он не дал бы вовлечь себя в идиотизм даже ей, если бы не понимание, что правду узнать надо. Обязательно надо, потому что то ненормальное, выбивающееся из разумной реальности, что происходит в ее семье, может коснуться и ее тоже.