— Похоже, речь о нашей ферме. — Конечно! Чтобы выжить, ваши предки разбили грядки в парках по всему сектору. Это спасло вам жизнь. Теперь мой сектор, Каппа. «Жилой сектор», и больше ничего. Но у нас имеются склады древних запасов, о них я как-нибудь расскажу. — Понятно. А где тот центр управления, о котором ты говорила? — Здесь! — Она указала на верхнюю точку схемы. — Сектор Гамма. «Центр управления». — И все? — А что тебе еще нужно? Подробных описаний мне найти не удалось. Остальные бумаги рассказывают о строении ускорителя частиц и синтезатора материи. Сплошные формулы и нагромождения цифр, в которых даже мне сложно разобраться. Я уверена, что на месте нам удастся узнать гораздо больше. — Ну хорошо. Допустим, мы знаем, куда идти. Но прежде чем отправимся в путь, ты должна меня научить двум вещам. Во-первых, читать, а во-вторых, пользоваться этим древним оружием, которое носишь в кармане. Ведь мое незнание может стоить жизни нам обоим. Майя кивнула. Сперва она объяснила Рику устройство и принцип действия оружия, стрелявшего сгустками энергии. Рик быстро ухватил суть и преодолел страх перед техникой. Рука легко ложилась в рукоять, а палец тянулся к спусковой скобе. Опять его охватило чувство чего-то знакомого, как было, когда он полез в кресло Оператора, о чем он поспешил поделиться с Майей. — Это любопытно, — сказала она. — Не могу утверждать точно, что у меня бывает такое, но, изучая древние артефакты, я как-то ухитрялась понимать их назначение и механику без чужих пояснений. Это всегда удивляло Райнера, потому что порой я описывала устройства схожими словами, прямо как в древних источниках. Возможно, поэтому он взял меня в отряд. Иногда он говорил о какой-то миссии человечества, о предназначении, но такими неопределенными формулировками, что трудно было понять. Я только поняла, что такие, как ты и я, для чего-то избраны. Он так и говорил: будущее человечества в руках нового поколения. Он говорил, что мы гораздо умнее и способнее старших. Потом Майя стала учить Рика основам алфавита. Она твердила буквы, Рик усердно повторял. Половину дня они провели в занятиях, а Фома просто молча стоял все это время возле приборного щитка у двери. — Ну что ж, — наконец сказала Майя. — На сегодня достаточно. Пора отправляться. И посмотрела на прола. Тот будто ждал команды, погасил свет и открыл дверь. Они вышли из шлюзового отсека и ступили в пространство между эонами. Они шли, и иней хрустел под ботинками, а стены лениво перемигивались синими отсветами. — Это поразительно, — говорила Майя. — Только представь, сколько сил ушло, чтобы создать все это. — Мне трудно представить, что когда-то нашего мира не существовало, — признался Рик. — Но это правда. И они двигались дальше и тихо размышляли над всем, что удалось узнать за последние дни. Рик поведал Майе о последних словах карлика насчет Омеги. — Не конец, а начало, — раздумчиво повторила Майя. — Конец, потому что последняя буква алфавита. Дальше идет сектор с названием «Аква». Там находятся резервуары с водой. Почему же начало, если отсчет букв начинается сверху? Хм… — Может быть, он посмеялся надо мной или решил запутать. — Мы должны учесть все варианты. Нельзя отбрасывать ни одну версию, пока мы ее не опровергнем… Внезапно Рик застыл на месте. Перед тем он мельком глянул вбок и заметил в сумраке, заполнявшем большую нишу огромную сидящую человеческую фигуру с опущенной головой. Фигура была ростом в пять уровней, и Рик едва ли достиг бы ей до щиколоток. Майя тоже заметила фигуру и резко замолчала. Они с минуту стояли так, пытаясь понять, что собой представляет этот великан. Фигура оставалась неподвижной. Рику почему-то вспомнился бюст Красного короля на вершине колонны. Тут, конечно все иначе, но… Страх прошел, и Рик уже с любопытством разглядывал гиганта, закованного в доспехи. На голове гиганта был шлем. Металл отсвечивал чернильно-синим. Проходило время, великан не шевелился, Фома спокойно подошел к нему, остановился у ног и помахал спутникам. Тогда Рик увлек Майю за руку, прошептав: — Это всего лишь железный истукан. Не бойся. Они встали перед изваянием, глядя снизу вверх. Лицо великана скрывало забрало, на месте глаз зияла продолговатая щель. На руках были перчатки без пальцев, делавшие ладони клешнями. — Знаю! — сказала Майя и улыбнулась. — Я знаю, что это. Она бесстрашно залезла по ноге на колени гиганту и стала читать надпись, выгравированную у него на груди: — ЭКЗОМЕХ С30010Z. Это древняя машина. Человек залезал внутрь и управлял ей, чтобы поднимать тяжести. Рик представил себе такого ожившего монстра и содрогнулся. С другой стороны, это было логично — только с помощью таких машин можно было построить окружающие их стены. Он помог девушке слезть на пол. Они постояли еще немного и отправились дальше. — Древние были могущественны как боги, — говорила Майя. — Вот тебе еще одно подтверждение. — Может, они и были богами, — усмехнулся Рик. Они заметили впереди кучи мусора и притихли. Место, куда они вышли, напоминало брошенную стоянку или лагерь мутантов. Кострище давно потухло. Повсюду валялись кости, обрывки тканей, шкуры и прочий мусор. Рик расковыривал одну из куч носком ботинка и наткнулся на бледную руку, торчавшую из-под мешковины. Его едва не вывернуло… Они искали хоть что-то похожее на еду или оружие. Тщетно. Рику удалось лишь найти погнутый металлический прут, заточенный с одного конца — какое-никакое, но оружие. Вскоре они осмотрели все вокруг и продолжили путь. Хорда приближалась. Ее фрагмент впереди рос в размерах, пронзая пространство. Путники наконец достигли конца тоннеля и остановились. Далеко внизу мерцали отсветы огней, оттуда донесся хлопок, потом ритмичный перестук, и снова установилась тишина. Рик достал тросы с крюками, которые дал Корнеллиус, и глянул вверх. Майя выжидающе смотрела на него. — Есть два варианта, — сказал Рик. — Первый: мы лезем по мосткам вдоль стен и ползаем под потолком в поисках выхода. Вряд ли что получится, иначе Омикрон давно бы захватили ребята вроде Ярга. Второй вариант — ищем путь через колодец Хорды, то есть каким-то образом поднимаемся вдоль Оси. Майя озадаченно рассматривала колодец. От сегментов к оси мира тянулись мощные лучевые балки приличной ширины, но сама ось выглядела гладкой и неприступной для подъема. — Может, зря мы пришли к центру. Поискали бы лазейку на периферии… — Наружу я не полезу, — отрезал Рик. Они уселись на краю и стали думать. Рик перебирал в руках трос. — А что было написано на табличке под Красным королем у нижних? Девушка нахмурилась, напрягая память. — «Архимед» и что-то дальше. Не помню. — Для чего это? — Красный король или табличка? — И то и другое. Зачем делать голову истукана? — Это в знак памяти, что был такой человек. Истуканов, как ты выразился, создают в честь известных, выдающихся людей. Этот Архимед сделал что-то важное. Рик задумчиво смотрел в пропасть. — Расскажи что-нибудь о своем мире, — попросила Майя. — Что? — Не знаю. Что-нибудь. Как ты стал солдатом? — Я не солдат. У нас нет армии, — пояснил Рик. — Есть Патруль, внутренний и внешний. В него попадают только самые сильные, ловкие и смелые — те, кто совершит Весенний Бег по Кругу Жизни. — Как интересно. А что это значит? И Рик стал терпеливо объяснять суть испытания при переходе на новый уровень жизни. — Уровни жизни. Как замысловато устроено ваше общество. Не жизнь, а сплошные испытания. — Всего-то пять, подумаешь, — фыркнул он. — Раз в десять лет. — А каковы следующие испытания? — Ну, на третьем круге человек проходит Летние Иды, — сказал Рик. — Для мужчин это бой. Чем-то похоже на тот спор за право быть человеком, в котором мне удалось одолеть Корнеллиуса. Двое выходят на поединок. Оружие запрещено. Исход может быть разным, не обязательно смертельным, это зависит от выбора участников. Сдаться можно в любой момент, но проигравший всегда отправляется на худшие уровни сектора, где плохое отопление, еда и свет. Поэтому все дерутся до конца. И неважно, какое место ты занимал на предыдущем круге. — А женщины? Как они проходят это испытание? — По-разному. Это может быть испытание холодом, или голодом, или тьмой. — Продолжай. — Что, хочешь услышать про четвертое и пятое испытание? Для тебя рассказ звучит не слишком дико? — он взглянул на Майю. — Ну, ладно-ладно. Четвертое испытание — Осенняя Жатва. Это когда человек переходит с четвертого круга жизни на пятый. Его суть в том, чтобы добыть для Коммуны во внешнем пространстве что-нибудь ценное. Охотники выходят за барьер и ищут. Последнее испытание называется Зимняя ночь. Это коллективное состязание. Люди разделяются на несколько команд и играют между собой в загадки, ребусы, шарады и прочие штуки на сообразительность. — Подожди-ка, а в чем же заключается самое первое испытание? — Это переход из детства в юность на второй круг. Ничего особенного там не происходит. — И все же? — Смотри-ка! — отвлекся Рик, указывая на Хорду. Они пригляделись. Поначалу казалось, что ничего особенного не происходит, но вскоре Ось начала наполняться мягким, более ярким свечением. Поначалу синие отсветы, падавшие на нее, сменились пурпурным, который стал сменяться оттенками красного. Синева окончательно исчезла; ее место заняло бледно-малиновое свечение. А потом до них донесся глубинный звук — гул, раздающийся из недр мира. Этот гул звучал и звучал, на одной ноте, затем Майя указала Рику на Хорду, там, ближе к правому краю стремительно пробегали вертикальные белые полосы — тонкие и так быстро, что казалось, полосы искривляют в тех местах световой столб. Но вот такая же полоса промелькнула по левому краю. И чуть погодя — в центре. — Что это? Вопрос повис в воздухе. Оба не знали ответа. Они еще немного посидели так, разглядывая Хорду, пока Рик не почувствовал, что ему жарко. Он скинул верхнюю часть комбинезона, завязав рукава узлом на поясе. Майя последовала его примеру. Рядом молча стоял Фома и просто смотрел вперед. Рик удивился, как прол тихо и смиренно себя ведет, что они на время забыли о его существовании. Он перевел взгляд с Фомы на поперечную балку, ведущую к оси. Фома проследил его взгляд и вдруг направился к балке, спокойно ступил на нее и пошел к Хорде. Спустя минуту, прол спокойно приблизился к Хорде, казалось, еще шаг — и он вспыхнет, не оставив после себя и горстки пепла. Но прол продолжал идти, и когда дошел до конца балки, на мгновение замер, протянул руку и дотронулся до Хорды. И он не сгорел, вообще ничего не случилось. А потом Фома поставил на Хорду ногу, приподнялся, поставил вторую, зацепился рукой, слегка распрямился — и начал взбираться вверх.