- И я тоже. Бедная псина. - Ты мне жить спокойно не дал, дай хоть помереть без тебя, - разозлилась она и обратилась к Раисе Ивановне, - А что будет с моими детьми? Вам - брошенным женщинам, наверное, понятны мои терзания матери-одиночки? - А почему вы не терзались, когда поскакали выручать своего разлюбезного? - вывернулась та. Больше аргументов у Варвары не осталось. В этот момент на лестнице послышались шаги. Раиса Ивановна оглянулась и с кем-то очень любезно поздоровалась. Через мгновение в проеме двери возник еще один женский силуэт. Когда дама вышла на свет, у Варвары во рту пересохло. Ее удивленными глазам явилась Катерина. - Ну, разве я тебя не предупреждала? - с ходу упрекнула она. Варвара была готова к такому повороту, но не на столько. - А ты здесь что делаешь? - выдохнула она. - А ты как думаешь. Нужно доверять подругам. Тут ее кто-то пихнул в спину, и она полетела вниз по ступенькам. Максим во время подхватил ее, иначе она растянулась бы на полу как Гоша. - Добрый вечер, - поздоровались сверху. - Вам виднее, вечер сейчас или утро, - ворчливо отозвался Иван. - Слушай, мне этот говорливый тип надоел, - обратилась к кому-то Раиса Ивановна, - Может пристрелим его уже? Ты ему слово - он тебе два. - Так ты с кем? - все таки подстраховалась Варвара, - с ними или с нами? Катерина развела руками и повторила: - А ты как думаешь? - Но Василий Карпович тебя узнал в театре. - Он не только меня узнал. Собственно говоря, я тут и по его вине. Она кивнула на лестницу. Там стояла дама, удивительно знакомая Варваре. Но где она ее могла видеть, она не представляла. Зато Катерина явно ее узнала. Она нехорошо усмехнулась: - Что ж это получается, Валерия? Ты что же меня пристрелить собираешься. - Я же не виновата, Катенька, что ты тут оказалась. И тех двоих тоже сюда тащите. Через минуту к ним присоединились Василий Карпович и его хнычущая жена. Варвара им приветливо кивнула. - Я же говорила. Я говорила тебе, дурень, - взвыла Пашкина мать и ударила мужа кулаком в грудь. Тот мужественно обнял жену. - Вот большего идиота я в жизни не видела, - усмехнулась та, которую Катерина назвала Валерией, - Решил восстановить справедливость. Ну, восстановил? - Самый большой идиот здесь - это я, - неожиданно прозрел Гоша, - я жениться хотел. Нет уж, теперь увольте! - Итак, - обратилась к Валерии Катерина, может быть ты расскажешь по старой памяти, как ты до всего этого докатилась? - И расскажу, - она очень изящно присела на край ступеньки и, подперев кулаком подбородок задумчиво проговорила, - С чего же начать? Пожалуй с того момента, когда я поняла, что все твои психотерапевтические сеансы помочь мне не в силах. Меня бросил муж, я рыдала в подушку от бессильной злобы, от безвыходности, потому что на руках у меня осталась дочь, которую нужно было учить, талант которой нужно было развивать. А муж мой - очень богатый человек не оставил мне ни копейки, потому что у него появилась молоденькая особа, очень жадная до денег. Она крутила им как хотела. Вот захотела она по своей подлости или из вредности, чтобы не оставил он нам ничего, он и не оставил. А ты, Катерина, все советовала мне забыть. Да как же я могла забыть, когда каждое утро просыпалась с чувством страха. Я же так боялась. И подруга моя - Раиса Ивановна, которую муж бросил за месяц до моей трагедии, тоже боялась, что детей своих не доведет до ума. Вот мы сели, поплакали навзрыд и придумали это предприятие. Сначала выкрали моего, потом и ее супруга. Очень выгодным оказались эти похищения. Как-то просто все прошло. Ну, мы же знали абсолютно все о своих мужиках. Знали, чем припугнуть. А потом... потом выяснилось, что таких как мы - брошенных жен больше, чем не брошенных. «Клуб разбитых сердец» организовался очень быстро. Сначала мы принимали в свои члены только близких подруг, потом знакомых, а потом и вовсе незнакомых женщин. Мужиков похищали пачками, дело ширилось. Передача выкупа упростилась - теперь деньги не собирали в мешок, а перечисляли со счетов наших жертв на счет банка Лихтенштейна. Полное инкогнито. Очень удобно. А потом начались проколы, потому что моя подруга - Раиса Ивановна решила взять предприятие под свой контроль. Пыталась заправлять, пока я занималась бухгалтерией. Но только у меня, как выяснилось, есть чутье на людей. Я заранее знаю, каким женщинам стоит помогать, а какие курицы от нашей помощи только страдать потом будут. Вот пока я немного отошла от дел, Раиса Ивановна организовала совсем ненужные похищения. Первым был Тихон Петрович. Все прошло хорошо, но вот с женой вышел прокол. Тихон Петрович приполз к ней назад, а она в порыве всепрощения и откровенности призналась ему в том, о чем клялась никому не говорить. Тихон Петрович оказался дотошным типом, он пришел требовать деньги назад. В Клуб пришел. У нас не было другого выхода, он же в милицию бы поперся. А жена его, когда узнала о его скоропостижной кончине, прибежала проклинать нас. Тоже намеревалась нестись к следователю. В общем, ей пришлось последовать за своим мужем. - Какой ужас, - усмехнулся Иван, - И мы еще говорим о жестокости мужского мира... - Да тихо же! - прикрикнули на него сразу несколько голосов, - Дайте человеку рассказать. - Пожалуйста, - великодушно разрешил он и махнул рукой, - Раз всем так интересно. - Затем появилась эта ненормальная, - Валерия ткнула пальцем в Пашкину мать, - И муж ее - следопыт доморощенный. А она все уговаривала его не трогать. И до чего договорилась. Если бы мы его сразу убрали, ты бы, милочка, осталась жива. А теперь, извини. Пашкина мать всхлипнула. - И, наконец, Варвара - наша большая головная боль. Тут нам пришлось пойти у нее на поводу. Иначе она бы точно раскрыла нас и сдала в прокуратуру. И за что, спрашивается? За то, что мы творим справедливость в нашем несправедливом мире? Ну? Мы же забираем у бывших мужей то, что по праву принадлежит нам. Мы же помогали им во всем, мы стирали их вонючие носки... - Вот про носки не надо! - опять возмутился Иван, - Если все дело в носках, то я сам их стирал. - Да заткнет эту прорву кто-нибудь или нет?! - взревела Раиса Ивановна, - И как бедной Шуре удалось прожить с ним столько лет. Я бы его после первой брачной ночи придушила! - Я сразу подумал, что в вас есть что-то от самки Богомола, - ответил ей Иван. Сверху послышался шум, какие-то крики и лай собаки. - Откуда тут Моня? - Варвара удивленно покосилась на Максима. Тот только плечами пожал. За последний час он не произнес ни слова. Стоял и хватал ртом воздух. - Моня! - неожиданно крикнул Гоша, - Друг! И ринулся к выходу. Женщины попытались толкнуть его назад, но он протиснулся сквозь них и кинулся вверх по ступенькам. Впрочем, через секунду он кубарем скатился назад. За ним скатились еще человек пять, все в камуфляжной форме и с автоматами. Они быстро вскочили на ноги. Так легко у них это получилось, словно скатываться с лестницы для них было привычным способом попадать в помещение. Они тут же набросились на оторопелых женщин, заломили им руки за спину. Где-то наверху воздух разорвало от нечеловеческого воя. - Лиля пошла в атаку, - уважительно шепнула Пашкина мать. - Ну все ребят, вам хана! - весело сообщил Иван парням в камуфляже, - Сейчас она наверху все порушит и сюда спуститься. - Мама! - закричал девичий голосок, - Мама! Валерия вздрогнула. Ульяна стремительно спустилась в подвал и застыла, увидав мать в руках стражей порядка. Она нахмурилась, всхлипнула и закончила уже рыдая: - Я говорила тебе, что нельзя столько врать! - Успокойся, - ласково проворковала Валерия, - У меня прекрасные адвокаты. *** Валерия оказалась права. Ее выпустили из камеры предварительного заключения под подписку о невыезде спустя неделю после задержания. А потом дело с «Клубом разбитых сердец» вообще замяли. Серьезно пострадала разве что Раиса Ивановна - ее так и оставили в КПЗ, как заказчика убийств. Но Варвара подозревала, что Валерия подругу в беде не оставит. Члены Клуба держались друг за друга так остервенело, что никакие угрозы и обещания следователей не могли пробить брешь в этом монолите под названием «Клуб разбитых сердец». Ни одна из женщин, проходивших как свидетели так и не дала показаний. И Варвара отказалась. Она не могла сказать точно, почему. Потом пришла к выводу, что из женской солидарности. Катерина с ней согласилась. Она правда дулась с месяц на подругу за то, что та скрыла от нее свое расследование, а главное за то, что саму ее подозревала. - А ведь если бы не я, вас бы всех перестреляли! - повторяла она. - Да при чем тут ты. Это же Ульяна показала следователю, где ее мать прячет заложников, - запальчиво отвечала ей Варвара, - Девчонке надоело жить в страхе, что мать рано или поздно уличат в преступлениях. Она уж и так с ней боролась и так: и уродовала себя нарядами непотребными, и голову не мыла, и рисовала такое, что от страха помереть можно. Маняша у нее видела рисунок этого Тихона Петровича - физика в момент его смерти. Я думаю - это тоже была форма протеста. А потом Ульяна просто не выдержала. - Никто не умаляет ее заслуги, но если бы я Валерию не разговорила, группа захвата уже явилась бы к вашим трупам. - И как ты додумалась поехать именно в этот дом, - неизменно спрашивал ее Максим, потому что знал, она любила об этом рассказывать. Катерина вздыхала, закатывала глаза, мол, ну сколько можно спрашивать об одном и том же. Но потом оживлялась и рассказывала: - Ко мне сначала явился Василий Карпович, потому что в театре он узнал меня - он приходил ко мне год назад как пациент, когда влюбился в молоденькую барышню. Потом после двух сеансов заявил, что я ему ничем не помогла и развелся с женой. А в театре он тогда отошел от нас и тут же наткнулся на Валерию. Впрочем, сейчас не об этом. Он прибежал в субботу днем сказал, что попал в страшную историю. Я сопоставила все это и поняла, что его жена - член «Клуба разбитых сердец». Мы позвонили его жене. Переговорили. В общем, приехали на эту дачу побеседовать. Я когда узнала, кто Председательствует в Клубе понадеялась, что смогу разрешить спор мирным путем. Как ты видела - не вышло. Но все равно, признайте: я ведь была на высоте. В этот момент все согласно кивали. Гоша. Как и обещал, оставил мечту о женитьбе и завел кошку какой-то особой породы - лысую. Ну и сам снова побрился. Что касается Ивана, то он к жене не вернулся. Но дело свое с ней разделил поровну. Маняша, которую после освобождения сразу отвезли в больницу поправилась быстро. И радостно сообщила по выходу из оного учреждения, что у нее нет предрасположенности к наркотической зависимости. То есть у медиков какая-то новая теория появилась - мол предрасположенность уже в генах заложена. Кто-то, попробовав один раз тут же становится наркоманом, а кто-то - нет. Вот Маняша относится к последним. Варвару эта новость крайне обрадовала. Ромку Совкова посадили почти сразу. И следователь Сулейко, который получил повышение по службе с большим энтузиазмом раскручивал дело о наркоторговле в вверенном ему районе. Сохова отец спешно отправил учиться в США. Говорят, он стал там примерным студентом. А Максим... Дела у него идут прекрасно. И еще он Варваре помогает развивать ее магазин. Засохшее было предприятие снова на пути к процветанию. Варвара прервала свои размышления. В гостиной разгорался спор. Дети с Максимом и Моней играли в «Монополию». Моня играл теоретически, он присутствовал, надменно наблюдая за происходящим. А Маняша не поделила с Сашкой не то завод какой-то, не то отель. Максим взялся их судить, но неудачно. Все трое уже перешли на личности. Она хотела было пойти и надавать всем по бошкам, но тут зазвонил телефон. Варвара сняла трубку. - Я жду тебя у подъезда, - шепнул Иван.