- Кошмар! - притворно ужаснулась Маняша и закрыла глаза, - Я домой хочу. - Похвальное желание, но... - тут он развел руками, - Домой вам нужно было сильно захотеть еще до появления в клубе, теперь ваш путь к родному порогу будет несколько более сложен. Она подняла на него глаза: - Издеваетесь? - Не все же вам надо мной издеваться. - Довольно мелкая месть для следователя из отдела особо тяжких преступлений, - буркнула она и снова опустила глаза, - Связался черт с младенцем. «Вот же несгибаемая девица! - глубоко в душе Сулейко даже восхитился, - Ведет себя так, будто бы железная. Ничего, посмотрим как ты запоешь!» Он и сам не мог сказать, почему ему так уж хотелось одержать победу именно в поединке с этой девятиклассницей. Почему он так злился на нее за ее хладнокровное упрямство. И все таки что-то в этой юной особе его сильно раздражало. Он не был уверен, что ему станет приятно, если она разрыдается или хотя бы начнет канючить, но что-то ему подсказывало, что добиться этого будет нелегко. И вот тогда она его зауважает. А зачем ему - взрослому парню, уважение какой-то малолетки - вот на этот вопрос он вообще не мог ответить. Нужно и все тут. - Значит часа через два подъедут эксперты - медики, возьмут у вас кровь на анализ, потом вам придется побеседовать с лейтенантом Павлом Петровичем Воронцом, который у нас занимается трудными подростками, ну и постановка на учет займет какое-то время. Словом, к утру мы вас конечно отпустим. Да, совсем забыл, придется посидеть в КПЗ, там прохладно, как раз протрезвеете. - Нерадостные перспективы, - Маняша вздохнула, - Вы что, решили меня запугать до смерти? Тут Сулейко почувствовал как краснеет от стыда. Вообще-то он был довольно добродушным человеком. В отделе его даже считали чересчур мягким и податливым. Допросы ему не любили доверять, потому как обычно все сводилось к тому, что он начинал сопереживать преступнику. По существу разговаривать со свидетелями в лицее в одиночку ему доверили впервые за те полгода, которые он проработал в отделении. И вот пожалуйста - он не справился с элементарным заданием: не смог выбить ни одного показания. И из кого? Из детей! Позорище! - Я и не думал вас пугать, - сконфуженно промямлил он, - просто обрисовал суть дела. В общем, у вас действительно предстоит не самая лучшая ночка. Но есть варианты... - Неужели? - она снова подняла на него глаза. В коих, к своему ужасу, Сулейка прочел откровенное презрение. Он даже задохнулся. Ему захотелось бросить все к чертовой матери и отпустить эту девицу, куда там ей нужно, все равно куда, лишь бы она не сидела перед ним и не пялилась так, словно он полное дерьмо. То, что он такой и есть он и сам прекрасно знал, но прочесть это в глазах шестнадцатилетней девицы - это уж слишком! - Другими словами, вам от меня что-то нужно? - продолжила она, прервав затянувшуюся паузу, вызванную тем, что оперативник судорожно хватал ртом воздух, пытаясь справиться с собственными комплексами, - Что, можно узнать? Он, наконец, совладал с собой и прохрипел: - Расскажите, что знаете об убийстве вашего учителя. Она вздохнула: - А если я действительно ничего не знаю, меня поставят на учет? - Вы хотя бы попробуйте себе помочь, - «Она точно что-то знает». В этом Сулейко теперь уже не сомневался. - А почему вы считаете, что физика убил кто-то из лицеистов, - она улыбнулась, - У вас просто какая-то навязчивая идея. Оглянитесь вокруг: все творят, что кому вздумается. Вот Гоша на днях видел как мужика четыре женщины тащили. Слушайте, а на физике, вернее на его теле была шляпа? - Шляпа? - Ну да, обычно он носил шляпу, знаете, старомодную такую шляпу. - Нет. По-моему, нет, а что?! - Сулейко опять почувствовал нарастающее раздражение. У него даже голова начала побаливать. - Да ничего. Просто интересно, - она пожала плечами, - Вот если бы шляпа на физике была, или валялась где-нибудь поблизости, то тогда его точно убили во дворе лицея, а если на нем шляпы не было... - Слушайте, Кузнецова! - голова лейтенанта теперь не просто болела, она раскалывалась от боли, - Была шляпа, не была шляпа! Вы что не протрезвели до сих пор? - Я знаю, что за дачу ложных показаний меня тут и расстрелять могут, поэтому врать не стану, я не чувствую себя окончательно трезвой. - Очень хорошо, - он встал, подойдя к двери, решительно распахнул ее и крикнул дежурному, - Забери эту даму! Пусть немного в кутузке потусуется! Маняша послушно поднялась. В кутузку ей не хотелось, но сидеть в кабинете следователя ей не хотелось еще больше. Поэтому внезапное окончание беседы вселило в нее даже некоторую радость. Однако «кутузка» еще издалека ей не понравилась - тесная комната, с толстой решеткой вместо двери, до отказа забитая народом. К счастью, народ этот весь перекочевал из клуба «Поноптикум». - Ну что?! - к ней с трудом протиснулись Сема, Леночка и Медведев. Маняша прислонилась спиной к железным прутьям и закрыла глаза: - Не знаю... Мне так плохо. - Он тебя бил? - Сема сжал кулаки. Она открыла глаза, посмотрела на него в упор и усмехнулась: - Ты что, у нас не тридцать седьмой год. Никто меня не бил. Хотя чувство как после хорошей трепки. Ну, вот кто меня так по свински напоил?! - А о чем он тебя спрашивал? - не унималась Леночка, - О чем? - Да все о том же, о физике. - А ты? - А что я? - она вдруг разозлилась, - Я как всегда, ничего ему не сказала. Теперь нас всех поставят на учет в милицию. - Ничего себе! - возмутился Медведев, - Из-за какого-то придурка, нас на учет! При чем здесь мы?! - Ну, ты можешь дать показания следователю, может быть он тебя и помилует, - Маняша снова закрыла глаза. - А что ты думаешь, и дам! Очень мне нужно состоять на учете в милиции! - гневно воскликнул Медведев, - Мне в этом году в университет поступать, кто меня примет с криминальным хвостом? Думаете игрушки? Армия - это уже не игрушки! - А о чем ты расскажешь? - ехидно поинтересовалась Леночка. - О чем спросят о том и расскажу. Да я кого угодно сдам, лишь бы в армию не загреметь. - Неужели? - из-за его спины возник Сохов, - Кого же ты вознамерился сдать? - Кого попросят, того и сдам, - угрюмо пообещал Медведев. - Ну-ну... - он ухмыльнулся. Нехорошо ухмыльнулся, сально как-то, - Только учти, что пришить могут еще до армии. От армии можно откосить... - Это ты к чему? - Медведев повернулся к нему. - Да так. Юстас Алексу, информация к размышлению. Сохов быстро отошел вглубь гудящей толпы. - Ну? - вопросил всех Сема, - Теперь вы убедились? - Рассказывай, - Леночка дернула Медведева за рукав куртки, - что ты знаешь! Тот стоял бледный и явно озадаченный. И молчал. - Давай, давай, - подбодрил его Сема. - А защита свидетеля у нас предусмотрена? - неожиданно спросил он. - Шутишь? - хохотнул Сема, - Мы же не в Америке. - Тогда дело дрянь. Если информация о Сохове в милицию просочиться, всем нам хана. И не важно, что это не наша заслуга будет. Они подумают, что мы раскололись. - А что за информация? - Иди ты, - отмахнулся Медведев. - Нет, ну хочется же знать, за что голову сложу, - не унимался Сема. - Сохов - наркодилер. - Можно подумать - это секрет, - фыркнула Леночка. - Во всяком случае для милиции - секрет. Никто же не проболтался. Но не это главное. То, что Сохов связан с некоим Ромкой Совковым знаем только я, Ульяна, и вы. Сохов мне рассказал, что Маняша их на лестнице видела. Не трудно догадаться, что и вам всем она растрепала. В общем физик узнал о них тоже, и собирался сообщить в милицию. И где теперь физик? - А какой выход? - испуганно пролепетала Леночка. - А может действительно рассказать все операм. Пойдут и повяжут этого Совкова, - Сема даже покраснел от возбуждения. - Знаешь, что бывает, когда в у мафии одно звено дает трещину? Убирают все звено. Без вопросов. И нас всех уберут и Совкова этого. И Сохова. Просто, чтобы не сболтнули лишнего. - Это точно, - согласился с ним Сема, - Так какие предложения? - А что, если самим узнать, кто у них главарь и сдать уж всех скопом? - неуверенно предположила Маняша. - Я в неуловимых мстителей играть не собираюсь, - заявила Леночка.