- Мы же не сапоги продаем, - пожала плечами Варвара, однако спорить и доказывать ему что-то ей совсем не хотелось. Все равно он ничего покупать не собирается, просто холодно на улице вот и зашел в первое попавшееся теплое помещение, которое по злому умыслу судьбы оказалось ее магазином. Теперь начнет цепляться. - Хотите сказать сейчас не сезон на ремонт? - предположил он. Она удивленно вскинула бровь, потом окинула его прицельным взглядом. При более детальном осмотре он показался ей где-то даже ничего, даже немного симпатичным: нос правда какой-то сложносочиненный: и не прямой и не картошкой - так, нечто среднее, у глаз веер морщинок, особенно проявляется, когда он улыбается (значит за сорок ему), фигура подтянутая, хоть и невысок, но видно, что силен, наверное следит за собой, гантели каждое утро раз по десять поднимает. Куртка на нем сидит хорошо, и сама куртка хорошая... «Педант», - наконец, решила Варвара. - А вдруг завтра эпидемия на ремонт начнется, ну, вроде гриппа. И народ со страстью маньяков начнет носиться по магазинам в поисках обоев и белил? - продолжил он. - Чудес не бывает, - отрезала Варвара, - Подождем до весны. - К весне уже разоритесь, - он оценивающе оглядел пространство магазина, словно прикидывал сколько здесь еще продержится жизнь. Варваре это страшно не понравилась. Она приготовилась обороняться. «Ну надо же каков нахал! Явился настроение портить ни с того, ни с сего. Погреться называется зашел!» - К чему вы клоните? - насупилась она. - К сотрудничеству, - он ухмыльнулся и вынул руки из карманов. Однажды в ее магазин уже явился подобный тип, чуть помоложе с бритой башкой. А еще у того типа золотая цепь на шее висела на пять кило и в руках он держал мобильный телефон. Так вот этот тип склонил ее к сотрудничеству, и теперь у нее, к ее большому стыду, есть «крыша». Правда толку от нее никакого. Платит каждый месяц непонятно кому и не понятно за что... При этих воспоминаниях, равно как и о мыслях возникших на счет новоявленного посетителя Варвару заколотило мелкой дрожью. Она сжала зубы, судорожно соображая, что ответить, если этот мужик предложит нечто в том же духе, что и тот молодчик, которому она уже три года исправно платит деньги. Видя ее состояние посетитель перестал улыбаться. Даже смутился слегка. «Ну точно, - тут же пришла в отчаяние Варвара, - Сейчас перейдет на бандитский жаргон». - Я Максим, - он слегка поклонился. - И что теперь? - ответила она с вызовом. - Ну... я не знаю... - похоже он окончательно растерялся, - когда-нибудь вы закончите обход своих владений и я приглашу вас выпить со мной чашечку кофе. - Кофе?! - она поперхнулась, но быстро взяла себя в руки, - Это с какой это, позвольте узнать, радости, я потащусь с вами кофе пить? - У-у-у... - протянул он и прищурился, - А вы Варвара? - Варвара Константиновна. - А я Максим, - он даже двинул своими густыми бровищами, стимулируя ее мозги вспомнить то, что по его мнению она должна была вспомнить в данный момент. Как назло Варваре ничего кроме ругательств и телефона «02» в голову не приходило. - Мне о вас Катерина много рассказывала. У нас с ней оказывается общие знакомые, вот мы и познакомились в гостях... - О, Господи! - она схватилась за голову, - Предупреждать нужно. А то ведете себя то как инспектор сан. тех надзора, то как член бандитской группировки, что в принципе, одно и то же. - Да?! - искренне удивился он. - Да! Переполошили бедную женщину. - Еще немного и эта бедная женщина размозжила бы мне голову тупым но тяжелым предметом, - усмехнулся он. - Ничего подобного. Я просто бы повернулась и ушла. - Не в вашем стиле, - уверенно заключил он, - Вы не отступаете. - Да и вы тоже. - Кофе выпьете? - он нервно кашлянул. - Вы так спрашиваете, будто бы это вопрос жизни и смерти. - Вы не понимаете, - смутившись, пояснил он, - Это вечный камень преткновения. Обычно на такой вопрос женщина отвечает мне «нет». Почему - не могу объяснить. - Может стоит слегка сменить предложение? Не кофе, например, а чай, - на душе стало веселее, в основном от того, что Максим не являлся членом новоявленной бандитской группировки. И теперь он ей даже понравился. - Так пойдете кофе пить или нет? - Прямо мания какая-то! Еще немного и вы меня силой потащите. - Точно, - он широко и дружелюбно улыбнулся, - Я ужасно хочу выпить кофе в вашей компании. И поверьте, меня ничто не остановит, даже ваше сопротивление! *** «...Мы собирались отметить уже 20-ю годовщину свадьбы. Вот буквально через неделю... А тут он приходит, странный такой, понурый. Я сразу поняла: что-то стряслось. Вот как будто подменили - другой человек. «Я, - говорит, - ухожу!». Как уходишь?! Куда?! «Люблю, - говорит, - другую, и все дела». Ну, думаю, перебеситься и вернется. Мало ли что в жизни бывает. Мужику за сорок перевалило, он у меня не гулял никогда, снесло головку. Потом оглянулась, а машина - на него, дача - на него, квартира двухкомнатная, которую мы сыну купили, тоже на него. Сын учится пока в училище военном, квартиру оформили на мужа, я ж думала, что мы с ним навеки. А он ушел. Я его разыскивать начала, на работу звонить. А эта стерва - его новая, трубочку берет и спрашивает, мол, кто звонит. Я отвечаю - жена. А она ухмыляется, тварь такая, и говорит: хотите сказать бывшая жена! Вы бывшая, потому что я - настоящая. И перестаньте изводить нас звонками. Тут я за голову схватилась, ведь у меня-то еще дочь в пятом классе. Кто ее поднимать будет? Эта зараза его нынешняя, тут же забеременела, так что у него голова забита ожиданием ребеночка. А о нас он уже месяца три не вспоминает, даже не звонит. Как мы, что? Не подохли ли с голоду? В общем, как подменили мужика. Опоила она его чем-то может? А сколько я на него сил и здоровья потратила?! Вместе же пробивались! Было время, когда он в институте учился, потом в аспирантуре, потом докторскую писал, а я все как проклятая, на трех работах, вечером с детьми, ночью по хозяйству. Десять лет вкалывала за двоих. И вот тебе награда за труды. Он выучился, на работу на хорошую устроился и всех нас по боку. И ладно бы я, детей жалко. Ну, хорошо, я ему уже не пара - толстая, страшная. Но дети-то - причем. Дети же наши! Общие! Теперь вот дочь как придорожная трава растет. Куртку купить не на что. Где справедливость?!» Слушая эту не первую за вечер в «Клубе разбитых сердец» историю развода, Варвара пришла к мнению, что в сущности, Лев Толстой был не прав, говоря о том, что все счастливые пары счастливы одинаково, а несчастливые несчастливы как-то по разному. Как раз с точностью наоборот: у счастья масса подробностей - тут тебе и походы в лес, и совместная покупка первой ерунды в дом, и переезд, и катания на лыжах, и путешествия, и легкая перебранка, и примирения, рождение ребенка, - да мало ли еще чего. И у каждого человека эти подробности разные. Зато несчастье вымазано всегда одинаково - черной краской. И развод банален до тошноты, и измена, и когда бросают тебя, понимаешь, что бросают не как-то там по особенному, а как всех. Вон целый клуб с разбитыми сердцами. Сидят в кружочке десять женщин и рассказывают приблизительно одно и то же. Разница лишь в именах, да социальном положении. И это только за один вечер, а завтра сюда еще с десяток придут. И так каждый день. Пока она размышляла один скорбный оратор сменился другим. Женщина, как и все средних лет, убитая своим горем, смахнула слезинку и продолжила историю, начало которой Варвара прослушала: «...Пока он в плавание ходил, я же верной ему была. А сколько мужиков вокруг меня вертелось. Думаете легко - по два- три года без мужа? Потом в Москву переехали, я ему во всем помогала. Первых клиентов его бизнеса я ему находила. Он же у нас - чистоплюй, у метро людей он не будет убеждать. По газетным вырезкам тоже я звонила, товар по фирмам предлагала. Сутками на него работала за бесплатно, потому что одно дело, совместное налаживали. А как наладили, выяснилось, что это исключительно его заслуга. Он мне ничего не должен по его версии. Близнецы наши выросли, он их любит и по прежнему общается, а я - отрезанный ломоть. Он меня и не любил оказывается. А вся моя преданность, помощь - это все в один момент забылась. Я не могу понять - девятнадцать лет жизни я зачем потратила? Что я теперь? Да за эти годы, я бы такого добилась, а теперь выпустила пташку из гнезда, как родина мать, и все с начала. Силы где взять? Ладно, согласна не любит, встретил молодую, красивую - что ж, такова жизнь. Но какая-то благодарность за 15 лет совместной жизни, за близнецов, за то что не знал ни о пеленках, ни о ветрянке, вообще ни о чем: придет, «козу» им сделает и к телевизору. Вот за все за это, за сладкую жизнь, которую я ему обеспечила, где отдача. Не о чувствах сейчас говорю. Хоть бы бизнес разделил, как порядочный человек! Все же отнял: и себя, и дело». Варвара к концу этого выступления вытянулась в струну. История ей показалась до боли знакомой. Такой знакомой, что она не выдержала и спросила: - А мужа не Иваном зовут? Женщина с пол минуты хлопала удивленными глазами. Потом проглотила разбухший в горле ком и кивнула: - Иван. А вы откуда знаете. Легкое разнообразие в посиделках внесло живую струю. Дамы зашептались, предчувствуя интересные разбирательства. Тут Варвара натолкнулась на строгий взгляд Председательши собрания (одной из тех, которые выступали вчера со сцены) и поняла, что допустила досадную ошибку. Главное в этой групповой психотерапии полная анонимность. С одной стороны ты высказываешься на людях, что помогает тебе вынести свою проблему на поверхность, с другой никто из присутствующих лично тебя не знает, а посему, ты можешь плести все что угодно. В смысле не врать, конечно, а просто без оглядки рассказывать и не бояться, что тебя сочтут не объективной. Это как с попутчиком в поезде, вышел на своей станции и забыл, что сутки ему душу раскрывал, но на сердце как-то легче стало. А если представить, что попутчик случайно работает в соседнем отделе и прекрасно знает того, о ком ты ему может быть даже и привираешь, или, что еще гаже является его близким приятелем? Конфуз получается! Варвара покраснела до корней волос, моментально представив, как десять рассвирепевших от ее бестактности женщин, выставляют ее с позором из стен «Клуба». Она робко кашлянула и начала выворачиваться: - Я работаю с одним Иваном. Он поставщик - обои мне в магазин поставляет, - едва скрыв радость по поводу того, что у женщины расслабились мышцы лица, Варвара перевела дух и продолжила столь же непринужденно, - Так вот, он недавно развелся с женой, и у него парни-близнецы. Им по шестнадцать лет. И он был военным моряком, ходил на подводной лодке. - Нет, - под конец ее речи женщина совсем обмякла, даже улыбнулась, - Это не мой Иван. Он не служил. Ходил на торговом судне из Мурманска. И обоями он не занимается, наша фирма занимается мобильной связью. - Это говорит только об одном, - подала голос Председательша, - что таких историй очень много. Можно проводить бесчисленное количество параллелей. Давайте пообещаем себе не искать меж собой знакомых, а просто слушать. Ведь именно за этим мы здесь и собрались - чтобы убедиться: история каждой довольна типична. Все мы остаемся у разбитого корыта, отдав своим благоверным по двадцать лет жизни. Ради чего. И с какой это стати они имеют право теперь вести себя как подонки - влюбляться, бросать нас с детьми и без средств к существованию. Почему мы - женщины должны терпеть их подлые выходки?! Ради кого продолжаем потрафлять его прихотям?! Влюбился он! А разве у нас с вами было мало соблазнов уйти к более красивому или более успешному? За двадцать-то лет?! Нет, мы как последние дуры тащили этот крест, под названием муж-неудачник, а когда выдернули его за волосы из болота и поставили на ноги, он пнул ненужную жену под зад коленом и нашел новую. Я хочу спросить, жена - это что, разменная монета?! Брошенная жена не способна на достойный ответ?! Дойдя до апогея своей пламенной речи, Председательша вдруг замолчала и обвела притихших женщин требовательным взглядом. Большинство потупило взор, раздались чувственные всхлипывания. - Не рыдать, милые мои, нужно, - более мягко продолжила Председательша, - А взять себя в руки и действовать. Месть даст толчок. Оставив его с носом, вы все без исключения почувствуете силу к самосовершенствованию, желание жить по другому, быть успешной. Месть - даст вам освобождение и вы сможете перешагнуть через него так же, как он перешагнул через вас. Она вдруг повернулась к Варваре и, мягко улыбнувшись, проворковала: - Но это потом. У нас есть еще одна не высказавшаяся сестра. - Я?! - она начала медленно подниматься, понимая, что момент, когда ее начнут гнать позорной метлой совсем близок. Не то, чтобы она боялась кучки рассвирепевших женщин. Но было как-то неприятно. *** - И что, погнали? - ехидно спросила Катерина, когда Варвара дошла до апофеоза своего повествования. - Ты меня плохо знаешь, - усмехнулась она, - Я и сама за собой дара сказительницы как-то не наблюдала. А когда приперло, прямо открылся как третий глаз. Я даже вкус почувствовала. Слезу выжала на раз из Председательши, а мне сдается, что подобных историй она уже не мало прослушала. - И что ты там на Борьку своего навесила. - Да много чего, с него все равно как с гуся вода. В общем, ничего особенно придумывать не пришлось. Все деле в волшебных подробностях. Припомнила как он уходил, как дверью хлопнул, как Сашка ему позвонил через месяц, а он его отшил, сказав, что отца у него больше нет. В общем, грустно вспоминать. Только мне, почему-то действительно стало легче, словно я эту свою внутреннюю грязь, которая мне уже пять лет жить мешала взяла да и выплеснула как помои с балкона. Удивительно. - Ну, с точки зрения психолога в этом нет ничего удивительного. А с точки зрения подруги, дура ты набитая. Кой черт дернул тебя снова потащиться в этот Клуб, а? Я же предупреждала! - А интересно! - беспечно заявила Варвара, - Нечего не могу с собой поделать. Одно мне только не понятно - призыв к мести. И рассуждения о том, что все бабы - дуры, а мужики - сволочи. Не так ведь. Я, например, Борьку сейчас даже не виню. Ну, прав был, когда ушел. Я ведь его совсем задавила. Он и на мужика-то перестал походить - так, лежит что-то бесформенное на диване. Ему другая женщина нужна была, он ее и нашел. Обыкновенный природный закон. Ну с какого беса мне ему мстить? Что мне от этого - жениха найти легче будет? - Это ты сейчас говоришь, - усмехнулась Катерина, - А я помню, как ты вот в этой самой комнате рыдала. Кляла его почем зря, убить грозилась. Особенно, когда он от Сашки отказался. И потом у тебя год все из рук валилось. Ты бы в зеркало на себя посмотрела - бледная, худая, круги под глазами синюшные, а главное - жизни во взгляде не было, ну абсолютно. Вспомни. - Знаешь, может ты и права. Но все равно... я помню твои сеансы психоанализа, которые меня до истерик доводили. - Н-да, помнишь, на одном мы с тобой даже подрались, - ухмыльнулась подруга. - Тогда ты мне говорила примерно то же, что я теперь, мол мы с Борькой слишком разные, я его сильнее, ему со мной было плохо, да и мне с ним не так уж здорово, что я должна перевернуть страницу и поискать мужика посолиднее. А в этом клубе все как-то очень просто: женщина всегда права, а брошенная женщина - чуть ли не святая. И никто не устраивает разбор полетов. Может быть жена мужа до ручки за двадцать-то лет довела. Я слышала Ванькину версию относительно развода, вчера удалось выяснить версию его бывшей жены. Версии разные, но оба правы. Парадокс. Но это никого в Клубе не волнует. Мужики - козлы по определению, и баста! Спуску не дадим, отомстим, хоть может быть и сами виноваты.