– Когда молодой человек детектива Кассовиц видел ее живой последний раз? – Днем, часа в три. Перед тем как заступил на смену. – Значит, у него алиби. – Железное. Он весь вечер был с напарником. – Трипп замялся. – Хотите измерить у нее температуру тела или чего там еще? Температуру воздуха, если хотите знать, мы уже измеряли. Одиннадцать градусов мороза. Маура взглянула на тепло одетое тело: – Ректальную температуру я тут не измерю. Не хочу раздевать ее в темноте. Да и ваш свидетель уже помог установить примерное время смерти. Будем считать, что он прав. Трипп крякнул: – Кажись, с точностью до секунды определил. Вам бы поговорить с этим малым, дворецким Джереми. Теперь-то я точно знаю, что значит быть зацикленным на деталях. Внезапно луч света прорезал тьму. И Маура увидела, как кто-то идет к ним через двор, подсвечивая себе путь фонариком. – Привет, док! – послышался голос Джейн. – Не знала, что ты уже здесь. – Только подъехала. – Маура выпрямилась. Но лица Джейн в темноте не разглядела – только ореол ее кудряшек. – Не думала встретить тебя здесь. Мне ведь звонил Кроу. – Он и мне звонил. – А сам-то он где? – В доме, хозяина допрашивает. Трипп презрительно фыркнул: – А где ж ему еще быть! Там тепло. Это я только должен морозить здесь задницу. – Бог мой, Трипп! – воскликнула Джейн. – Похоже, ты любишь Кроу так же горячо, как я. – О да, он отличный парень! Неудивительно, что его прежний напарник подался на пенсию раньше срока. – Он вздохнул, и спирали пара вырвались в темноту. – По мне, так пора бы пустить Кроу по кругу, чтобы всем в отделе досталось от него помаленьку. Пускай каждый терпит нашего Красавчика по очереди. – Уж поверь, я от него уже натерпелась выше крыши, – сказала Джейн. Она взглянула на Еву Кассовиц, и голос ее смягчился. – С ней он повел себя как последняя сволочь. Ведь это была идея Кроу, верно? Выставить ведро на стол? – Ну да, – согласился Трипп. – Только мы все виноваты, как ни крути. Может, она бы и не оказалась здесь, если б… – Он вздохнул. – Ты права. Мы все сволочи. – Значит, говорите, она пришла сюда выяснять что-то по делу, – напомнила Маура. – Был повод? – О’Доннелл, – сказала Джейн. – Она была здесь сегодня в гостях, обедала. – Кассовиц следила за ней? – Разговор о слежке у нас с ней был, но так, в двух-трех словах. О своих намерениях она ничего мне не говорила. – Значит, О’Доннелл была здесь, в этом доме? – Она и сейчас здесь, ее допрашивают. – Джейн еще раз взглянула на тело. – По-моему, верный поклонник О’Доннелл сделал ей очередной подарок. – Думаешь, убийца тот же? – Я это знаю. – Здесь изуродованы только глаза, а все части тела на месте. Да и ритуальных знаков нет, как в Восточном Бостоне. Джейн посмотрела на Триппа: – Ты что, ничего ей не показывал? – Как раз собирался. – Не показывал что? – насторожилась Маура. Джейн вскинула фонарик и осветила черный ход. От того, что Маура там увидела, у нее по спине поползли мурашки. На двери были нарисованы три перевернутых креста. А под ними, красным мелом, – один-единственный выпученный глаз. – По-моему, это дело рук нашего мальчика, – заметила Джейн. – Может, какой-нибудь подражатель? Ведь точно такие же знаки в спальне Лори-Энн Такер видела куча народу. Потом, слухи среди полицейских. – Если тебе нужны еще доказательства… – Джейн направила луч фонарика на нижнюю часть двери. На единственной гранитной ступеньке, ведущей в дом, лежал маленький, прикрытый одеждой сверток. – Мы едва успели его развернуть, как все стало ясно, – сказала Джейн. – Похоже, нашлась левая кисть Лори-Энн Такер. Внезапный порыв ветра, пронесшийся через задний двор, поднял клубы снежной пыли, обжегшей Мауре глаза и щеки. Во внутреннем дворике зашуршала опавшая листва, заскрипела и содрогнулась беседка. – Думаешь, Джойс О’Доннелл имеет отношение к сегодняшнему убийству? – тихо спросила Маура. – А то! Кассовиц следит за ней. Убийца видит ее и выбирает следующей жертвой. Связь с О’Доннелл по-прежнему налицо. – А может, он видел Кассовиц в сочельник. Она ведь тоже была на месте преступления. Не исключено, что он следил и за домом Лори-Энн Такер. – Думаете, глядел и радовался? – спросил Трипп. – Да. Смотрел и наслаждался всей этой суетой, ведь из-за него понаехало столько полицейских. Из-за того, что он натворил. Надо же было почувствовать свою значимость. – Выходит, он явился сюда следом за Кассовиц, – предположил Трипп, – потому что заметил ее в прошлый раз? Черт, но тогда дело принимает уже совсем другой оборот. Джейн взглянула на Мауру: – Значит, он мог с тем же успехом выследить любого из нас. Теперь он знает всех нас в лицо. Маура наклонилась и снова прикрыла тело пленкой. Когда она стянула резиновые перчатки, чтобы опять надеть шерстяные, руки у нее до того замерзли, что пальцы едва сгибались. – Я совсем окоченела. И уже вряд ли что смогу здесь сделать. Лучше перевезти ее в морг. А мне надо отогреть руки. – Перевозку вызвала? – Уже едут. Если не возражаешь, пойду подожду их в машине. Не могу больше торчать на этом ветрище. – По мне, так нам всем пора бы от него укрыться, – заметил Трипп. Они втроем направились через боковой двор обратно и, пройдя через калитку, вышли к крыльцу, освещенному изжелта-зеленым светом газового фонаря. На другой стороне улицы в отблесках мигалок патрульных машин виднелась толпа полицейских. Даниэл стоял вместе с ними: он был на голову выше их всех, руки держал в карманах пальто. – Может, пойдешь с нами и подождешь в доме? – предложила Джейн. – Да нет, – ответила Маура, не сводя глаз с Даниэла. – В машине посижу. Джейн замолчала. Она тоже заметила Даниэла и, наверное, догадалась, почему Мауре захотелось остаться на улице. – Если хочешь согреться, док, – сказала Джейн, – то ловить тебе здесь нечего. Впрочем, делай как знаешь. – Она похлопала Триппа по плечу. – Идем. Пошли в дом. Поглядим, как поживает наш Красавчик. И они поднялись по ступенькам в дом. Маура стала на тротуаре, не отрывая взгляда от Даниэла. А он ее как будто не замечал. Кругом стояло столько полицейских, и ей было как-то неловко. Хотя что тут, собственно, такого? Она здесь для того, чтобы делать свое дело, а он – свое. Разве старые знакомые не могут просто поприветствовать друг друга – это же так естественно. Она перешла улицу и направилась прямиком к кучке полицейских. И только тогда Даниэл увидел ее. Остальные тоже ее заметили – и разом смолкли, когда она подошла. Хотя Маура общалась с полицейскими изо дня в день и видела их на каждом месте преступления, в их компании она всегда чувствовала себя как-то неловко, а может, это им становилось неловко в ее присутствии. Впрочем, сейчас, когда она чувствовала на себе их взгляды, взаимная неловкость ощущалась как никогда прежде. Маура догадывалась, что они о ней думали. Чопорная доктор Айлз – улыбки от нее ни в жизнь не дождешься. А может, они просто робеют; может, это ее титул доктора медицины смущает окружающих и делает ее неприступной. «Или, может, дело во мне? Может, они просто боятся меня?» – Машина для перевозки трупов будет с минуты на минуту, – сказала она, начав разговор на авось. – Может, освободите для нее место на улице? – Само собой, док, – сказал кто-то из полицейских и кашлянул. И снова наступила тишина – пританцовывая от холода на обледенелой мостовой, полицейские смотрели кто куда, только не на нее. – Что ж, спасибо, – поблагодарила она. – Я подожду в своей машине. На Даниэла она даже не взглянула – просто отвернулась и пошла прочь. – Маура! Она обернулась на голос и увидела, что полицейские, все как один, смотрят ей вслед. «Постоянно кругом какая-то публика, – подумала она. – Нам с Даниэлом, видно, не судьба побыть наедине». – Есть какие-нибудь новости? – спросил он. Она заколебалась, зная, что за ней наблюдают окружающие. – Пока никаких – все уже всё знают.