К счастью, здесь принимали оплату кредиткой. И вот теперь мужской голос в трубке спрашивал, когда Мономах придет за птицей. Честно говоря, приходить он не собирался, хоть и подождал, пока медсестра заполнила карточку. Краем глаза он заметил, что в графе «Порода» она записала: «Птица крупная». – Вы оплатили всего один день пребывания, – вещал между тем голос в трубке. – Мы провели все необходимые анализы, ваш питомец абсолютно здоров, если не считать стресса… – Стресса? – изумленно переспросил Мономах: он понятия не имел, что птицы способны испытывать стресс! – Ну да, тут нет ничего удивительного: у представителей данного вида такие случаи не редкость! – Какого такого «вида»? – Гражданин, это же ваша птица, вы что, не знаете, к какому виду она принадлежит?! – возмутился собеседник. – В общем, так: жду вас сегодня в «Зеленом попугае». И постарайтесь в этот раз приехать до закрытия! Мономах озадаченно хмыкнул, когда в трубке раздались гудки. Надо же, какой безапелляционный кадр! Мономах предвкушал тихий вечер в компании Жука и Сархата и не планировал вновь отправляться в дальнюю даль! А на что он, собственно, рассчитывал, оставляя свое неожиданное приобретение в ветлечебнице? Бормоча себе под нос что-то вроде «не делай добра – не получишь зла», Мономах снял халат, натянул пальто и направился к служебному лифту. Дорога в «Зеленый попугай» заняла около часа. Открыв дверь, Мономах немедленно был оглушен птичьими воплями: пернатые стрекотали, свистели, щелкали и просто орали, громко и истерично. Ощущение такое, будто попал в джунгли! – Ну слава богу! – воскликнул молодой парень в белом медицинском халате, поднимаясь ему навстречу. В кабинете, помимо него, никого не оказалось. Что, собственно, неудивительно: часы показывали без десяти восемь, а клиника закрывалась ровно в двадцать ноль-ноль! – Извините, не смог раньше, – пробормотал Мономах. – Все так говорят! – фыркнул ветеринар. – А у меня смена заканчивается, между прочим! – Знаете, молодой человек, моя смена тоже не резиновая, но я не убегаю домой, если мне доставляют пациента в неурочное время! – рявкнул Мономах и тут же пожалел о своих словах: лицо паренька вытянулось. – Так вы тоже врач? – спросил он. – Да. – Коллега, выходит? Взгляд ветеринара внезапно потеплел. Мономаху вспомнился старый анекдот. Приходит ветеринар на прием в поликлинику. Пожилой терапевт его спрашивает: – На что жалуемся, батенька? Ветеринар разочарованно: – А-а, ну так-то любой дурак диагноз поставит! Действительно, как они вообще лечат бессловесных тварей? Одно дело, когда можно опросить пациента, узнать, что у него болит, каковы симптомы и ощущения, и совсем другое – определить заболевание, когда твой подопечный молчит как рыба об лед! – Да, так и выходит, – ответил он, стараясь смягчить интонации: в конце концов, парень прав, и он приперся перед самым закрытием, задерживая ветеринара, отработавшего тяжелую смену. – Ну, тогда проходите! – уже гораздо дружелюбнее предложил тот. В не слишком просторном помещении громоздились большие клетки, в которых ерзали на жердочках всевозможные представители пернатых – в основном попугаи. – Там у нас уличные птицы, – счел необходимым пояснить ветеринар, махнув рукой в сторону еще одной двери, которая была чуть приоткрыта. – А здесь, как видите, породистые. – А кто же уличных приносит? – удивился Мономах. – Да разные люди, – развел руками парень. – Кто-то на улице подберет больных, раненых, пожалеет… С такими проблем больше всего: как правило, народ не готов забирать птиц себе и считает, что тут у нас приют. А мы не приют, мы госпиталь для птиц, и наши помещения, сами видите, не рассчитаны на длительное содержание! Знаете сколько голубей притаскивают? А ворон с подбитыми крыльями – в городе полно придурков, которые их отстреливают по ночам – не нравится им, видите ли, что вороны каркают! Ну, голос у них такой – не соловьиный, конечно, но что ж тут поделаешь? Не хотите полчищ ворон и голубей – не превращайте город в помойку, вот что я скажу! А в июне-июле обычно «стрижепад» случается… – Что случается? – Стрижей приносят люди, вот что! Птенцы вылупляются, встают на крыло, но не все удачно, некоторые падают. А стриж, упавши на землю, – не жилец. – Почему? Если он ничего себе не повредил… – Вот сразу видно, что вы о птицах ничего не знаете! Стрижи не умеют взлетать с земли, вот какая штука: однажды поднявшись в воздух, они живут в небе, даже воду пьют только во время дождя и спят прямо в полете, планируя и просыпаясь, чтобы взмахнуть крыльями! – Что, вообще никогда не садятся на землю? – Никогда. Могут за скалу зацепиться, чтобы передохнуть, или за дерево… – А где же они живут тогда? – В дуплах и пещерках. У них очень короткие лапки, и их строение не позволяет прыгать по земле и сидеть на жердочках или ветках. Очень особенная птица и, как и ласточка, весьма неудобна для содержания в домашних условиях: стрижи редко выживают вне дикой природы! Мономах поймал себя на том, что с удовольствием слушает молодого ветеринара: несмотря на возраст, он оказался знающим и охотно делился информацией. – Вот ваша птичка, любуйтесь! – сказал он, подводя Мономаха к большой клетке с толстыми металлическими прутьями. В ней сидела большая, черная как смоль птица с пушистым хохолком перьев на голове и ярко-красным хвостом. – Это… она? – пробормотал Мономах, не веря своим глазам: когда он оставлял покупку в «Зеленом попугае», она выглядела облезлой и несчастной. Однако ошибиться было невозможно: этот недоверчивый взгляд исподлобья он узнал бы из тысячи! – Он, если быть точным, – поправил ветеринар. – Вы не знали, какого пола ваша птица? Знаете, когда приобретаешь такую дорогую особь, все-таки надо хотя бы погуглить кое-какую информацию! – Дорогую? – Господи, это же какаду Бэнкса, редкая и очень ценная птица – во всяком случае, в наших местах! У самцов красный хвост, а самки полностью черные, но с желтыми вкраплениями по всему оперению. Мономах принял решение рассказать птичьему доктору правду о том, как ему достался «домашний любимец». Когда он закончил, ветеринар тихо присвистнул. – Ну надо же, какая странная история! – сказал он. – Наверное, тот мужик не представлял, сколько на самом деле стоит траурный какаду! – Какой-какой какаду? – Траурный какаду, или, как я уже говорил, какаду Бэнкса – так он называется, – пояснил ветеринар. – Черный краснохвостый какаду. – И откуда же такая красота? – Из Австралии – во всяком случае, там они живут в дикой природе. Фермеры на них, между прочим, охотятся, потому что они сжирают их урожай кукурузы. – То есть они не редкие? – Редкие, потому что долгое время их разрешалось бесконтрольно убивать. Теперь на это требуется специальное разрешение. – Зачем же убивать-то? – спросил Мономах. – Что, нельзя пугало поставить? – О, эти птички очень умны! Они не летят на поле все сразу, сначала посылают «разведчиков»! – Что-о? – Да-да! Эти «разведчики» и представляют самую большую опасность для фермерских хозяйств: осмотревшись, они возвращаются в стаю и приводят ее за собой. Краснохвостые какаду – очень умные, обмануть их пугалом или громкими звуками почти невозможно. После налета какаду на поле не остается ни зернышка, они – как пылесосы, особенно когда речь об арахисе или кукурузе! – Так вот что он ест! – Да, а еще листовые овощи, проросшие семена, канареечную траву и одуванчики – летом, разумеется. Еще они любят сочные фрукты. Кстати, клетка – не самое лучшее место для содержания птицы: лучше обзавестись авиарием. – А это еще что за зверь?! – Огромный такой вольер по сути, в котором птица сможет расправить крылья. Ну, или можно в комнате, на жердочке, держать, но он ведь гадить станет, и немало – не канарейка, чай! Кроме того, они выделяют из желез белый порошок-пудру, которым чистят свое оперение. Эта пудра загрязняет помещение и нередко вызывает аллергическую реакцию у восприимчивых людей и больных астмой. А еще они любят поорать и пожевать всякие предметы… Так что, коллега, приобрели вы себе геморрой!