— Ослеп? Не видишь? Рейдер приперся и у кэпа добычу отобрал. Кэп сейчас очень зол будет, так что на глаза ему не попадайся. — Итан, — Шон повернулся было, но замер в нерешительности, — а почему ты так обо мне… — он замялся, подбирая слово, — беспокоишься? — Ли просил, — ответил сержант, который уже смотрел не вслед рейдеру и его добыче, а в сторону машины кэпа. — Но… ты-то почему? — Шон, — Итан покачал головой, — карьера сержанта карателей обычно коротка, и я не собираюсь ждать, пока спишут по выгоранию. Умные люди запасной аэродром готовят заранее. А теперь исчезни, кэп скоро вылезет. * * * С заднего дворика вернулись довольные Банни и Тереза. — И грузовик готов! — довольно крикнул Банни и, встав на руки, пошел к столу. — А у Пэна как дела? — Роджер, словно капля ртути, перетек со скамьи, на которой сидел, к собеседнику. Остальные кроли, сидевшие в главной зале, оживились, побросали свои дела и с интересом уставились на вожака. — Норм всё! Тоже готово, — просунулась в дверь голова Питера. — Все сюрпризы, всё вообще… — Всё сделали! Всё-о-о! — Банни крутанул сальто и, вставая на ноги, хлопнул в ладоши. — Самое время пойти и оттянуться!!! Банда мигом пришла в движение. — Дровосек, проводишь нас? — Эсмеральда уже выскочила из раскладного кресла и прильнула к здоровяку. После того как пацан на байке принес весть о карателях, кролики за несколько часов сделали то, что собирались делать весь день. Даже когда над сектором начали взлетать ракеты, не прервались — разгон уже был взят, и остановиться до того, как все дела завершатся, казалось просто немыслимым. И вот закончили! В каждом словно разжалась напряжённая до предела пружина — банда орала, ликовала, и даже те, кто не сильно рвался выходить в сектор, готовились валить развлекаться… — ША!!!! — квадратная бутылка из-под виски ударилась о потолок и разлетелась на осколки. — Погулять, ёб? — Роджер запрыгнул на стол и обвел глазами притихших кроликов. — Все в секторе, типа, рады, и мы тоже пойдем порадуемся?! А дальше? — он ухмыльнулся и поправил бабочку на голой шее. — С кого траблы начнутся? С тебя, Банни? — вожак круто развернулся на сто восемьдесят градусов и ткнул пальцем в приятеля. — Когда не ту склеишь? Или уличной про чистую любовь втирать начнешь? Чё на тебя вообще нашло? Оттянуться решил? Мечту на пизду сменять? Хотя не-е-е… — он, словно забыв о Банни, спрыгнул со стола, притянул к себе Покахонтас и сказал ласково: — Ты побыстрее будешь. Опять решишь, что злые колонисты хотят уничтожить наше племя. А потом? А потом… — он перетек к Саре и приобнял ее за талию, — потом ты впишешься за подругу… или ты? — Эсмеральду Роджер подхватил на руки, а та весело взвизгнула и обхватила его за шею. — А за вас кто? Дровосек? Роланд? А потом? Эсмеральда вдруг оказалась на ногах, Роджер же снова запрыгнул на стол. — И чего? Со всем сектором драться, когда начнется? — он развел руками и поглядел на стоящих вокруг друзей, отыскивая и находя взглядом каждого. — В любом другом месте, в любое другое время я был бы только за! Но сейчас… Пэн, повинуясь короткому жесту вожака, перебросил ему полную бутылку. — Сейчас, когда мы нашли Домик Мечты! Роджер выдержал паузу, свернул пробку и сделал крупный глоток: — Ребята, мы нашли Его! У нас есть коридор через промежуточный сектор. Есть грузовик оружия, чтоб прорваться сквозь корпов и продержаться сколько надо! Главкролик снова замолчал, застыл с опущенными руками, сжимая початую бутылку за горлышко, и обвёл взглядом притихшую банду: — Влезем сейчас в левую драку, а Он снова исчезнет! И снова искать?! Не надоело? Остыли и унялись, мля! Завтра оторвемся! По полной!!! С этими словами он, свесив ноги, уселся на край стола и заговорил уже спокойнее: — Каратели ушли, нам на прорыв не надо. Все шансы за нас. А вам погулять приспичило. Кролики молчали и переглядывались, но было видно, что Роджер не до конца их убедил. В конце концов, случится драка или нет — еще неизвестно, а полдня сидеть на месте, когда все уже сделано … — Возлюбленные чада мои! — на стол, как на трибуну, подобрав полы сутаны, взобрался Тереза и молитвенно сложил руки. В пальцах левой была зажата дымящаяся сигарета. Проповедник глубоко затянулся, выпустил в сторону струю дыма и обвел собравшихся «прихожан» кротким взглядом. Прихожане заухмылялись, а Тереза встал рядом с Роджером и сказал назидательно: — Зря вы забыли, что Матушка особенно просила уважать благочестивую хозяйку этого сектора и не творить греха в центре — не предаваться разнузданным бесчинствам и предосудительным неистовствам. А на северной окраине мы грешников уже вразумили, и если туда в кротости своей снова заявимся, нечестивцы сами в ужасе разбегутся, памятуя наши последние экзорцизмы. Речь Терезы текла гладко, струилась, обволакивала, и взбудораженные кроли, которых уже сбила с настроя выходка Роджера, начали успокаиваться. — Да и зачем, драгоценные чада мои, бродить нам бесприютно по улицам, ища безбожников и усовещивая их, если завтра вся сила слова Божьего и пыл сердец наших пригодятся нам за Периметром, где ожидают праведного возмездия величайшие грешники и язычники, поклоняющиеся КорпДуху? Ну а сегодня… Вина у нас с вами в достатке, как нет и нехватки в пище. Не возбраняется Господом и пригласить за сей щедрый стол прекрасных юных дев, нуждающихся в благочестивом наставлении… — здесь он чуть сбился, бросил извиняющийся взгляд на девушек и добавил: — Если, конечно, наши прекрасные подруги пообещают отпустить их целыми и невредимыми. Сказав так, Тереза отобрал у Роджера бутылку, сделал вдумчивый глоток и закруглил выступление: — Впрочем, это мы можем решить и позже, а пока предлагаю поднять бокалы во славу Божию. Будто завороженные, кролики потянулись в угол, где на небольшом столике громоздились упаковки с одноразовой посудой. В руках появились стаканы, и банда тихим ручейком, словно на причастии, потекла к проповеднику. Первым подошел Дровосек, Тереза щедро плеснул в его стакан, снова затянулся сигаретой и кивнул стоящей второй в очереди Эсмеральде. Когда первая бутылка опустела, Роджер передал Терезе вторую, с которой для удобства уже свинтил пробку. Питер Пэн стоял чуть поодаль и держал наготове еще одну. — Ну, у всех? — Роджер снова вскочил на стол рядом с Терезой и широко улыбнулся, услышав согласный гул. — Тогда за завтра!!! — в один голос провозгласили вожак и проповедник, после чего опустошили стаканы, а затем со смачным хрустом их смяли. Остальные кролики так же лихо опрокинули в себя спиртное, после чего общий зал наполнился согласным и громким хрустом пластика. — За завтра! * * * До места, где их ждала Су Мин, Рекс и Мэрилин добрались быстро. Рекс старался максимально сосредоточиться на дороге, но получалось как-то плоховато. От облегчения, что всё завершилось благополучно, хотелось выкрутить газ на полную, хотелось орать от радости в голос… но приходилось сдерживаться, напоминая себе, сколько рейдеров гробанулись уже на выходе, уже получив результат. За спиной, тесно прижавшись, сидела женщина, которая, как думал Рекс, больше никогда с ним даже не заговорит. Однако теперь она снова была рядом. Он ощущал тепло ее тела, чувствовал дыхание и объятия, и едва сдерживался, чтобы не сбросить скорость, продлив, пусть и на какие-то минуты, момент близости. В общем, когда дорога завершилась, Рексу даже полегчало — слишком тяжело было сдерживать все эти противоречивые эмоции, да и прикосновения Мэрилин буквально жгли. Эндуро въехал под навес, туда, где возле багги стояла Су Мин. Мотоцикл едва успел остановиться, а кореянка уже бросилась к сестре и стиснула ее в объятиях, даже не дав сойти на землю. Рекс осторожно, чтобы не мешать, слез с байка и отошел в сторону. Сквозь стоящий в ушах шум он слышал, как ворковала Мэрилин, видел, как она гладила Су Мин по волосам и напряженной спине. Того, что лихорадочно шептала уткнувшаяся в сестру кореянка, спаситель не разобрал — это была какая-то прерывистая невообразимая смесь на нескольких языках, в которой Рекс уловил лишь одно слово, да и то непонятное: «оне». После этого рейдер деликатно повернулся боком и, пусть за линзами визора этого не было заметно, отвел глаза. Он и так видел слишком много: как дрогнуло обычно невозмутимое лицо кореянки, как побелели пальцы ее рук, стискивавшие ладони Мэрилин, как сама Мэрилин — непривычно взволнованная и растерянная — обнимает сестру, ласково баюкая… Рекс глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Всё это — не его дело. Свою задачу он выполнил. Теперь разбираться с последствиями. Для начала ближайшими. Он выждал еще пару минут, давая женщинам успокоиться, и повернулся. Сестры уже расцепили объятия. Обе теперь казались почти обычными. Почти. Только у старшей едва заметно блестели глаза, а младшая выглядела будто бы слишком бледной. — Рекс, — заговорила Су Мин, — буду ждать тебя в укрепмотеле через час после возвращения отряда. Для всех Мэрилин вытащила я, — она будто бы чуть виновато улыбнулась. — Мне неловко забирать твою славу, но если люди узнают правду, то тебя мгновенно раскусят. Привыкай, — улыбнулась наемница. — Для рейдера обычное дело, что о его победах знают единицы. А пока подожди десять минут. Я вернусь, и мы закроем дела. Он чуть замешкался и с удивлением увидел, что собеседница смутилась. — Понимаю, так дела не делаются, — поспешно продолжила она, на секунду снова замялась и повторила: — Подожди десять минут. Я отвезу сестру и вернусь. — Подожду, подожду, — успокоил ее Рекс, которому в глубине души стало смешно. Су Мин поспешно развернулась и метнулась на водительское сиденье багги. Заговорил стартер, схватился двигатель. Вот только пассажирка не торопилась занять место в машине. Мэрилин стояла возле автомобильчика и задумчиво смотрела на своего спасителя. Рекс перехватил ее взгляд — и какой-то долгий, растянутый во времени миг они просто смотрели друг на друга. Мэрилин словно хотела что-то сказать или сделать, но не решалась и теперь пыталась собраться с духом. Рекс молчал. Ему казалось, они стоят так уже очень долго, а потом женщина сделала нерешительный шаг вперед. — Спасибо, — сказала она и после секундных колебаний неуверенно протянула спасителю руку. Сперва Рекс подумал, что она сомневается, стоит ли с ним разговаривать. Но потом, когда увидел, как едва заметно подрагивают тонкие пальцы протянутой ему руки, вдруг понял: Мэрилин не уверена, что он примет ее рукопожатие, думает, ему будет неприятно к ней прикасаться. Особенно в свете их недавнего разрыва, а также после слов капитана карателей. В темных глазах прятался вполне реальный стыд. Женщины так любят всё усложнять… Рекс улыбнулся уголками губ и, чтобы Мэрилин не терзалась всякими глупостями, молча взял ее руку, развернул тыльной стороной вниз и поцеловал открытую ладонь. Та была ледяная, а от его прикосновения слегка задрожала. — Нам пора… — тихо сказала женщина. Рейдер в ответ кивнул. Су Мин внимательно смотрела, как сестра идет к автомобилю, как она усаживается… Только после этого кореянка перевела взгляд на ее спасителя, помахала ему и стартовала. Багги уехал. Похоже, Су Мин, как и недавно Рекс, сдерживалась, чтобы не погнать во всю мощь двигателя. Рейдер автоматически засек время отъезда и прошелся под навесом. Лишь сейчас он увидел свежевытоптанную тропинку, протянувшуюся от того места, где недавно стоял припаркованный багги, до угла, из-за которого открывался вид на разбитую дорогу. Рекс представил, как Су Мин нервно ходит туда-сюда, и едва не рассмеялся. Значит, не только ему трудно даются ожидание и бездействие. И все-таки забавно. Особенно в отношении Су Мин, которая кажется замороженной в состоянии одной и той же эмоции — доброжелательной милоты. А теперь вот выясняется, что у нее тоже есть нервы. Он все-таки не выдержал — рассмеялся, еще раз посмотрел на протоптанную тропинку и отошел обратно к байку. Через несколько минут издалека донеслось урчание движка, а еще спустя некоторое время под навес опять въехал багги кореянки. — Вернемся к делам? — женщина подошла к байку и выложила на сиденье две пачки купюр. — Тут двадцать тысяч — твой тест на право автономной работы. Рекс не двинулся с места, а наемница, увидев его сомнения, сказала неожиданно мягко: — Бери. Во-первых, ты их честно заработал, а во-вторых, тебя после этой истории точно отзовут. До утра я тебя удержу, но не дольше. И тест ты в итоге завалишь. Так что, раз я сократила твой рейд, то я же и помогу с остальным. Рейдер пересилил себя и все-таки взял деньги. — Так-то лучше, — засмеялась собеседница. — А то в твоем корпусе меня сочтут скупердяйкой и передумают сотрудничать. Она улыбнулась, причем как-то особенно радостно, Рексу даже показалось, что она готова его… обнять. Глупость, конечно, но Су Мин и вправду вся светилась. Он никогда прежде не видел ее настолько эмоциональной и искренней.