— Не надо бояться. И расстраиваться тоже, — спокойно сказала Микаэла, ласково обнимая девушку. — Не надо, — мягкая рука гладила рыжий затылок. — У каждого из нас свой путь, и каждый из нас пройдет его до конца. Это жизнь, она — вот такая. За всё нужно платить, а за ошибки — вдвойне. Идем. Сегодня не нужно грустить, сегодня нужно веселиться. Кстати, куда ты дела свои очаровательные веснушки? * * * Ита задумчиво пила лёгонький коктейль и старалась не смотреть на дверь, за которой скрылись Куин с Эйнаром. От глухой тоски пополам с непониманием сжималось сердце, и девушка тщетно пыталась заставить себя снова радоваться. Не получалось. Она уже утратила вкус общего веселья и ощущала себя не столько участником, сколько зрителем. Зрителем, который уже знает, что забавный яркий фильм закончится трагично… — Иу! — плюхнулась рядом на скамью Эсмеральда. — Ты чего ушла в себя? Чуть в стороне разразился оглушительным хохотом Дровосек, и цыганка поморщилась: — Горазды орать… идем, где потише. Она утянула Иту прочь от стола — в соседнюю комнату. Здесь тоже оказалось очень даже уютно: возле стены стоял диван, сооруженный из бетонных блоков и накрытый полиуретановыми ковриками, рядом — потрепанный, видавший виды кальян, а на полу — всё те же полиуретановые коврики. — Ну, чего взгрустнула? — спросила цыганка, ловко раскуривая кальян. — Да так, — махнула рукой Ита, — задумалась. Вошла и молча села рядом с Эсмеральдой Покахонтас, забрала у неё мундштук, сделала глубокую затяжку, с наслаждением прикрыла глаза. — Там ведь не просто курево? — спросила гостья у кролих. — Ну… это как посмотреть, — ответила индианка, отнимая от губ мундштук. — Если курится, значит, курево. Удивлённая столь длинной репликой, Ита приняла кальян и сделала осторожную затяжку. Дым был не горький и не плотный, ароматный… — О! Вы тут решили девочками посидеть? И не позвали… — возникла в дверях Сара. — Не знаешь, чего они так орут? — лениво спросила Эсмеральда, вынимая изо рта мундштук и кивая в общий зал. — Тереза зарубился с Пэном, кто больше раз перепрыгнет через скамью и не свалится. Условие — Тереза в сутане, Пэн просит твою юбку — уравнять шансы. — Так рано напились? — удивилась цыганка. — Не, — отмахнулась Сара, — просто на общем предвкушении. Собеседница хмыкнула, коротким движением отстегнула юбку-обманку, оставшись в коротких обтягивающих шортиках, и протянула Саре: — Пожелай Пэну удачи. Ита сделала еще одну затяжку, потихоньку успокаиваясь… — Так чего ты залипла? — снова поинтересовалась Эсмеральда, которая не собиралась столь легко забывать про внезапную грустную задумчивость гостьи. — Да… просто… мысли разные… — У всех мысли, — изрекла спокойно Покахонтас. — У кого их нет? Только у Банни если. — У него тоже есть! — возмутилась Эсмеральда. — Он думает о том, кого бы трахнуть! А если уже есть кого, то, как конкретно. Ита прыснула и снова приложилась к мундштуку. Покахонтас загадочно улыбнулась. — Значит, мысли… А хочешь, погадаю? — оживилась цыганка. — Всю правду расскажу, всё будущее твое увижу. — Ты умеешь? — удивленно вскинула брови девушка. — Хе! Я ж цыганка! Все цыганки умеют гадать. Не веришь? Ща покажу. Давай руку. С этими словами она схватила Итину правую ладонь и притянула к себе. Сделала ещё одну затяжку, после чего изрекла: — Ну, всё ясно! — Что? — Ита склонилась, с интересом разглядывая уже много раз виденные линии. — Дорогу вижу, — сообщила Эсмеральда, выпуская к потолку облако дыма. — Мужчину рядом с тобой вижу. Интересного. С мозгами, с деньгами и всем остальным. Вижу, что прошлое у тебя тёмное. Вижу, ходишь между жизнью и смертью. И снова дорогу вижу. Долгую. Приведёт в края неведомые… Ита рассмеялась: — Я так тоже могу. — Да щас! — тут же подбоченилась гадалка. — А то! Давай руку, — она взяла ладонь собеседницы, посмотрела на неё, нарисовала пальцем абстрактную линию. — Вижу, жизнь твоя в дороге проходит. Вижу, друзей у тебя много. К дому, вижу, стремишься. Вижу, новая дорога у вас у всех впереди. Покахонтас прыснула, а Эсмеральда прищурилась: — Ладно, верю. Ишь, какая хитрая. Но кое-что я тебе всё-таки скажу. Ты скоро исчезнешь. Не будет тебя. Ни нынешней, ни прошлой. И спутник твой нынешний исчезнет. Навсегда. — Она сказала это глухо, глядя куда-то, словно сквозь собеседницу, а потом встрепенулась и расплылась в улыбке. — А еще вот ясно вижу, сейчас сюда Банни завалится! Ита с Покахонтас уставились на дверь. Секунды тянулись одна за другой, в общем зале грохотали Тереза с Пэном и вели хоровой счёт их мега-битвы остальные, а в комнату девчонок всё никто не заходил. — Похоже, промашка, — флегматично подытожила Покахонтас. Но, едва отзвучали эти слова, на пороге возник Банни. — Вот вы где прячетесь! — обрадовался он. — Харэ сидеть. Пойдемте наших на танцульки вытащим, задолбали через лавки скакать. Умеешь танцевать? — спросил он Иту. Она пожала плечами: — Не особо. Кролик улыбнулся. Это была открытая и беззаботная улыбка, девушка вдруг поймала себя на том, что любуется Банни. Он излучал неистовое жизнелюбие и неприкрытую радость. — Ничего страшного. Я научу. Смотри! С этими словами собеседник одним движением стянул футболку, зашвырнул ее в угол, а сам легко, словно ничего не весил, стал на руки — прямой, как струна, только мышцы на обнаженном торсе эффектно переливались. — Хоп! — Банни поднял правую руку, оттолкнулся ею от пола, делая полный оборот на левой. Ещё раз, и ещё, и ещё… А потом снова легко встал на ноги. — Вот из-за этих его выкрутасов короткое и не наденешь, — фыркнула Эсмеральда. — Да брось, — улыбнулась Ита, — что он там увидит — под юбкой, когда с такой скоростью крутится? — Я, может, не под юбку смотрю, а себя во всей красе показываю? — подмигнул ей Банни, приглаживая растрепавшиеся кучерявые волосы. — Я, может, понравиться хочу? Может, прям влюбить с первого взгляда? Гостья рассмеялась. — Почти влюбил, — лукаво сказала она. — Почти. Банни искренне расстроился. — Почему «почти»? — спросил он и напомнил: — Я ведь клевый! — Клевый, клевый, — успокоила его Ита. — Но место клевого уже занято крутым. Кролик взгрустнул. — То есть, вообще без вариантов? — спросил он. — Боюсь, что да, — развела руками девушка, однако не удержалась и приободрила собеседника: — Но он, хоть и мегакрут, а так, как ты, не умеет. — А то! — Банни сразу расцвел. — Ну, чего, пойдем, потанцуем? — Не-е-е, — протянула Ита. — Я по-твоему не умею. — Ваще не вопрос! — обрадовался кролик. — По-моему и не надо. Я по-другому научу! Давай руку. Ита протянула ему ладонь, которую Банни галантно принял, после чего сделал шаг чуть в сторону от партнерши и сказал: — Закручивайся ко мне, вот так, — он мягко подтолкнул девушку, чтобы она сделала один полуоборот, перехватил другую ее руку, шепнул: — Не бойся, — и рывком раскрутил. Гостья взвизгнула от восторга, а партнер уже сместился и возник с другой стороны, заставил Иту вскинуть руку вверх и снова прокрутил, на этот раз на месте. Голова у девушки закружилась, и она, хохоча, упала в объятия кролику. Он даже не запыхался, только улыбался во весь рот. — А говорила, не умеешь танцевать. Тебя просто никто не учил, — сказал Банни убежденно. — Хочешь, покажу еще чего-нибудь? Ита с улыбкой ответила: