Марта. Не смотрите на меня. Дидель. Сначала я думал о тебе плохо. Я вспоминал, как ты мучила меня. Марта. Я позволяла вам так много. Почти все. Но в наше время все девушки были такими, не я одна. Дидель. Какое мне дело до всех! Марта. Но мы были чисты, у нас была девичья честь. Дидель. Вспомните, вы были тоненькая, твердая, как палочка. Я говорил: «Обними меня». Мать. Обнимите. Дидель. Да, обнимите. И вы закидывали мне руки на шею. Мы обнимались так, словно ты хотела стать мною, а я хотел стать тобою. Мать. Вы были слишком молоды для брака. Дидель. У нас были бы дети. Маленькая девочка. Сейчас она была бы уже большая. Марта. Вот это! Вот это главное, что мучает меня. У нас были бы свои дети! Я кормила бы их! Они сидели бы за длинным столом и кричали бы: «Мне! Мне!» Мать. Вам пора идти, Дидель. Марта. А как только вы отбудете наказание, вам сразу надо жениться. Сейчас у нас восемь девушек. И примерно три гораздо лучше, чем я была тогда… Я никому не скажу, что видела вас, а то спросят, почему я не сообщила. Вы сами должны явиться, тогда можно рассчитывать на смягчение. Но главное — мы должны быть отдельно. Вы отдельно и я отдельно. И условие — не смотреть в лицо, в глаза. Смотреть надо в сторону… (Не повернув к нему головы, скрылась за дверью.) Мать. Вот вы и повидались. Дидель лег на раскладушку лицом, вниз. Подошла к отцу, который сидел неподвижно, уронив голову. Легонько толкнула его ладошкой. Надо закончить. Нельзя бросать дело посередине. Смотрите, как некрасиво. Отец поднялся. По-моему, эти пятна лучше покрыть одним тоном. Скажем, желтым. Отец (вяло). Всегда можно перекрасить обратно. Мать. К прежнему всегда можно вернуться. Сравним — и перекрасим в лиловый. Помните? Отец (приступая к работе). Или в красный. Если только не будет слишком кричать. Мать (тоже приступая к работе). Если не будет слишком резать глаз. Отец. Все же, когда она была синяя, смотрелось лучше. Мать. Синяя смотрелась гораздо лучше. Отец. Именно синяя, а не голубая. Мать. Именно синяя, цвет речной волны… Такая же комната — две раскладушки, портрет Королевы. Трое играют в города. Нетрезвый Луи, молоденькая девушка Дагни и Марта. Луи. Париж. Дагни. Женева. Марта. Амстердам. (Она откликается не сразу, чем-то озабочена.) Луи. Москва. Дагни. Авиньон. Марта (опять не сразу). Нью-Йорк… Луи. Кострома. Дидель ожидал, что его появление поразит всех. Однако все, обернувшись к нему, лишь вежливо улыбнулись. Луи. А, Дидель, привет. И опять на «а». А… А… Амстердам был… Дагни. Моя очередь! Дидель. Люлик! Луи. Прошу прощения. Луи мое имя. Дидель. Черт с тобой. Луи. Я приехал! Не прикидывайтесь, что не узнаете меня! Луи. Почему, я вас узнал. И полностью одобряю ваше решение вернуться на родину. В родные края. Присоединяйтесь, играем в города. Дагни. Моя очередь. Аддис-Абеба. Луи. И опять на «а». Братцы, что это вы, как нарочно. Алупка. Марта. А… Дагни. Что с вами? Марта. Я проиграла. Дагни. Стоит ли убиваться. Столько городов на «а». Алма-Ата, Армавир. Луи. Арарат… Дагни. Арарат — гора. Луи. Ладно, прервемся. А то Диделю, наверное, скучно. Он, пожалуй, лично объездил все эти города. Дагни. Сознайтесь, Дидель, дома-то лучше? Сознайтесь! Луи (косвенно предупредил). Дагни у нас дочка члена парламента. Дагни. Зачем это вы? На что намекаете? Луи. Стоит сказать слово, как в этом видят намек, то и дело! Все время на что-то намекаю. И только я. Почему! Дагни. Потому что вы научный сотрудник. У вас каждое слово продумано… Тогда как научным сотрудникам как раз обижаться не на что. (Диделю.) У нас самый большой процент научных сотрудников на душу населения. Один сотрудник на шестьдесят семь человек. А в Берунди вообще ни одного, так что мы по-прежнему впереди. Появился ее отец, Понтус. Дидель (рад встрече). А это — узнаю. Пон-тик! Понтус (добродушно). Да, все тот же надежный, верный Понтик. Понтус мое имя. Звезд с неба не хватает, но по всем общественным дисциплинам крепкие четверки, по родной речи обеспеченная тройка… А это, значит, наш заблудший Дидель. Родной язык-то не забыл? Дидель. Как видишь. Понтус. А я тем временем, как говорится, времени не тратил. Удостоился всенародного избрания в этот, как его… высший орган, парламент. Один из трех крепких ребят, так сказать Несем по очереди вахту. Один, как говорится, несет; двое, как говорится, отдыхают. (Весело осведомился.) Ну, так о чем у вас тут? Все дискутируете? Луи. Вот, сравниваем. У нас, как говорится, и у них, так сказать, в Берунди. Сравнение далеко не в их пользу. Марта (благонравно). У нас самый высокий процент стоклеточных шашистов. Раньше был один шашист, теперь он научил играть своего сына.