— Поторапливайся, нам нужно свалить с острова как можно быстрее, — поторопил я девушку, которая неуклюже ковыляла по земле на своих шпильках, — В этих водах есть риск нарваться на береговую охрану САСШ, не хочу их топить. — Зачем топить береговую охрану? И чем вы будете ее топить? — удивилась рыжая, снимая свои модные туфли-лодочки и вышагивая босиком, — Ничего не понимаю. Вы же просто актеры?! Со всех сторон послышались смешки, девушка беспомощно оглянулась на меня: — Эндрю, объясни что происходит, я ничего уже не понимаю! — Забавная штука получилась, Эвелин, — рассмеялся я, — Ты, похоже, и не в курсе, что мы не совсем актеры. Точнее совсем не актеры. — Ничего не понимаю, — помотала головой рыжая, — А кто же вы тогда? — Я беглый преступник и нахожусь в международном розыске за убийство копа, — ухмыльнулся я девушке, — Парни тоже, скажем так, не очень законопослушны. Так что попадаться в лапы береговой охраны нам нежелательно, ха-ха. — Эээ, вы серьезно? — озадаченно спросила Эвелин и обвела взглядом всю мою гоп-компанию, — Черт, вы это серьезно! Боже, почему меня никто не предупредил, что мне предстоит провести полгода в компании настоящих уголовников?! — Мисс, вы так все ноги собьете! — галантно прогудел из-под своей маски Эрик, — Давайте я донесу вас на руках! — Даже не думай приближаться ко мне! — запальчиво воскликнула рыжая, — Я вам не портовая шлюха, и не потерплю, чтоб меня лапали! — Горячая штучка! — одобрительно хохотнул один из пиратов. Эрик ничего не сказал, но судя по сопению доносящемуся из-под глухого шлема он обиделся. Я только ухмыльнулся и сосредоточился на том, чтоб не растянуться на этих чертовых корнях мангровых деревьев. Ходить в темноте по тропическому лесу в тонких кожаных мокасинах то еще удовольствие. Но, как говорят французы: ноблиссе оближ — положение обязывает, эти мокасины были частью образа так же как костюм и золотой пистолет. Рядом чертыхнулась споткнувшаяся в очередной раз Эвелин и я с удовлетворением подумал что ходить по тому же лесу в вечернем платье и тонких чулках еще хуже. До лагуны, где оставили Баррозо мы добрались за полчаса, не встретив никого — слава богу. На горизонте уже светился край восходящего солнца. На берегу нас дожидался небольшой катер, в который мы набились как сельди в бочке. Я бесцеремонно дернул за руку Эвелин которой не хватило отдельного места, и посадил себе на колени. — Начнешь возмущаться — будешь добираться до корабля вплавь, — предупредил я девушку, которая уже готовилась взорваться возмущенным восклицанием. Рыжая захлопнула рот, и с гордым видом похищенной принцессы сидела у меня на коленях до тех пор, пока мы шли к Баррозо, гордо показывая, что она делает тем самым мне великое одолжение. Пираты, сидящие рядом со мной с удовольствием глазели на очень недурные ноги моего личного брейнстримера в драных чулках и многозначительно ухмылялись. Я погрозил им кулаком и улыбки подувяли, но глазеть эти охальники не прекратили. — Выбиваемся из графика! — встревоженно сказал мне Антонио Боррего, встретивший меня на борту. — Дело сделано, командуй отход! — сказал я, подавая руку девушке, которая пыталась подняться по штормтрапу, одновременно придерживая рукой платье так чтоб пираты оставшиеся в катере не смогли ничего разглядеть. Судя по тому, как снизу кто-то восхищенно присвистнул, получалось это у рыжей не очень хорошо. — Добро пожаловать на борт Баррозо, Эвелин, — громко сказал я, — Позволь тебе представить нашего капитана Антонио Боррего! — Где здесь моя каюта? — с истеричной ноткой в голосе спросила рыжая, проигнорировав капитана. Тот, впрочем, тоже не обратил особого внимания на красотку в вечернем платье, тревожно вглядываясь в горизонт. — Твоя каюта? — хохотнул я, — Эвелин, это тебе не круизный теплоход, а пиратский катер! Отдельные каюты есть только у меня и у капитана Антонио — к кому хочешь на постой? — Ссука! Куда я попала?! — разъяренной коброй прошипела рыжая, — Ладно, веди в свою каюту, Эндрю Блад! На борт поднялся последний участник налета и в ту же секунду Антонио скомандовал поднять якорь. Баррозо начал сдавать кормой назад, выходя из заводи, не дожидаясь подъема якоря — дизели судна все это время молотили на холостом ходу. Я взял рыжую за руку и повел в свою каюту, которая находилась в коровой надстройке. Раньше это была каюта капитана, но я своим произволом выселил Антонио из нее. Боррего был очень недоволен, но возражать не посмел, собрал свои вещи и в свою очередь выселил кого-то из соседней гораздо меньшей каюты в общий кубрик. Таким образом, я стал обладателем собственной жилплощади площадью аж в двенадцать квадратных метров! И это была роскошь, недоступная никому другому — большинство пиратов на борту ютились в двух общих кубриках, имея только подвесные гамаки и личные шкафчики для вещей. — Спать я с тобой не буду, даже не мечтай! — такими были первые слова Эвелин, когда я закрыл за собой водонепроницаемую дверь, которую здесь называли клинкет, а я нагло продолжал называть просто дверью. Не то чтобы мне было сложно запомнить это название, просто мне нравилось, как забавно перекашивало физиономии моряков, когда я называл клинкет дверью а гальюн — туалетом. — О боже, Эвелин, ты разбиваешь мне сердце, — картинно заломил я руки, — Всю жизнь, сука, мечтал, чтоб мой член во всех подробностях разглядели все извращенцы и дрочеры — любители брейнмуви! Я открыл шкафчик для белья, достал свой спортивный костюм и небрежно бросил насупившейся рыжей: — Спать будешь на тахте, она тебе почти по росту, хе-хе. И если будешь храпеть, я тебя отправлю в общий кубрик! — Какой же ты мудак, Эндрю Блад! — припечатала меня Эвелин. — А еще мне все время пеняют, что я не умею заводить друзей! — хохотнул я, — Слушай, я вот никак понять не могу — в твоем платье даже зажигалку положить некуда, где твоя аппаратура? — Аппаратура?! — рыжая посмотрела на меня как на идиота, — Какая к чертям аппаратура?! Я нахмурился. Или меня водили за нос, или… А впрочем я же сам могу посмотреть. Я переключился в режим сканера, окинул внимательным взглядом девушку и озадаченно застыл — в районе головы, грудной клетки и рук в теле девушки активно излучали в электромагнитном спектре электронные устройства. Офигеть, что это за киборг в вечернем платье?! — У тебя глаза светятся, — поежилась рыжая закутываясь в мою олимпийку, — Что это — импланты? — У меня имплантов нет, ну или почти нет в отличие от тебя, — озадаченно сказал я, — Насколько я знаю, киборгизация в САСШ запрещена законом. Зачем ты сделала это с собой? — Посмотрела бы я на тебя, если бы ты остался без работы с полумиллионным студенческим долгом и невыплаченной ипотекой! — огрызнулась рыжая, — Это была единственная возможность остаться на плаву и не пойти на панель! Прерывая нашу с Эвелин беседу, на палубе катера громко затопал десяток ног, послышались тревожные крики. — Что-то там происходит, оставайся в каюте, — вскочил я на ноги и устремился к выходу, — Там может быть опасно! — Ты что, забыл, что я твой стример и должна быть рядом в любой ситуации? — азартно вскричала рыжая, пристраиваясь следом. Я только отмахнулся, хочет дурында подставлять свою рыжую голову под пули — ради бога. Накликали-таки! В километре за нашим неуклюжим толстяком Баррозо стремительно резал воду малый корвет пограничной службы САСШ, в лучах восходящего солнца можно было разглядеть даже маленьких человечков которые ходили по палубе. — Требует остановиться и лечь в дрейф для досмотра! — напряжено сказал Антонио, утирая потное лицо капитанской фуражкой. — Уйти не сможем? — Да он быстрее нашего старичка в несколько раз! Да даже если бы и были быстрей — у него пушка и ракеты — не уйти! — Скажи, что мы сдаемся, и положи Баррозо в дрейф так, чтоб встать к нему передней полусферой, — деловито распорядился я, выходя из рубки. — Ты куда намылился? Стой! Нельзя топить береговую охрану! — заволновался капитан. — Антонио, я на Ближнем Востоке месяц назад лично прикончил два десятка морпехов, — хохотнул я, усаживаясь в кресло наводчика рейлгана, — Так что счет на мокрожопых уже открыт — десятком больше, десятком меньше… — Ты чокнутый отморозок! — отчаянно завопил толстяк, — Господи, Иисус Христос, святая Дева Мария, прости меня грешного… — Да задрал уже, святоша! Эй, там, в рубке, стоп машина, право руля, висельники! Да пошевеливайтесь, пока я не разозлился по-настоящему и не зажарил вас всех живьем, сучьи дети! Джим, еб твою черную мать, не стой столбом, заряжай рейлган! — Эндрю, подожди, это недоразумение, я позвоню куратору, мы решим этот вопрос, — залепетала стоящая рядом Эвелин, — Нельзя стрелять в береговую охрану, это же как полиция… Но я ее не слушал, наводя ствол рейлгана на стремительно надвигающийся кораблик, красивый особой хищной красотой, присущей военным судам. В голове ярился и хрипел Шорох, требуя крови и смертей. Я взялся за рукояти рейлгана и выдал импульс. Громкий хлопок ударил по ушам, снаряд ушел в цель. Корвет береговой охраны САСШ был менее чем в полукилометре от нас, и я отлично увидел момент попадания снаряда в корпус корабля, эффект был, как будто скачущая во весь опор лошадь врезалась в шлагбаум — корвет дернулся, клюнул носом, глубоко зарываясь в набегавшую волну и, теряя ход, свалился в неуправляемую циркуляцию. Ну что, с тебя хватит или еще добавить? В следующую секунду на борту корвета вспухли облачка дыма и в нас полетели две ракеты. В голове восторженно забухтел Шорох, но мне было не до него, я сосредоточился на маленьких крылатых убийцах — один раз у меня получилось уничтожить самоходную мину, должно было получиться еще раз! И мой дар меня не подвел — одна ракета закрутилась неуправляемым волчком и канула в море, вторая прошла над нами и улетела куда-то за горизонт. Я перевел взгляд на потерявший ход и дрейфующий по течению корвет, у которого уже отчетливо был виден крен на нос. Вот как, мало вам досталось, суки?! Все вокруг оказалось окрашено в кроваво-красные тона, ярость и ненависть распирали мое сердце, требуя крови, шепот Шороха бился в висках. — Джим, заряжай еще один снаряд, живо! — рявкнул я, — Этим пидорам одного гостинца оказалось мало! — Эндрю, не надо, прошу тебя, — прохрипела лежащая на палубе бледная как смерть Эвелин, — Хватит смертей, пожалуйста! — Она права, босс, мы и так уже натворили делов — неуверенно протянул Джим. Эти смертные букашки посмели встать поперек моей дороги? Это бунт?! Утоплю в крови! Я спрыгнул с кресла наводчика рейлгана, пистолет как будто сам прыгнул в руку. — Я вам что сказал, трусливые шавки?! — наступая на шарахнувшихся от меня Джима и рядовых матросов прорычал я, — Заряжай рейлган, живо!!! Эти гандоны хотели нас отправить на корм рыбам, так пусть сами поплавают с акулами наперегонки! — Босс, прекрати, они кричат по рации что сдаются и больше стрелять не будут! — истошно заорал Антонио из рубки, — Нам не нужны лишние трупы! Пресвятая Дева Мария, образумь этого кровожадного безумца!!! — У тебя глаза светятся голубым светом, — простонала с палубы Эвелин, — Ты не человек, ты демон!!! Эти слова стали для меня холодным душем, я покачнулся, пистолет в руке задрожал, в ушах разочарованно взвыл Шорох. Ярость и жажда крови билась в ушах навязчивым бормотанием. Что?! Эта тварь пытается влиять на меня? Да хер тебе!!! Вдох-выдох, я спокоен… Агррр! Вдох-выдох, кровавый туман в глазах постепенно рассеивается. Хер тебе, сука Шорох! Убирайся в свою будку! Я спокоен, я глыба льда! Я медленно убрал пистолет в кобуру и услышал слитный вздох облегчения вокруг. Да уж, напугал я народ, Антонио так и вовсе боссом назвал с перепугу. Баррозо стучал дизелями, набирая ход и все дальше удаляясь от места стычки. Бросив последний взгляд на накренившийся корвет янки, я склонился над Эвелин, у которой показалась струйки крови из глаз: — Ты чего на палубе разлеглась? Тебе плохо? — У меня все импланты разом отказали, — тихо прошептала мне рыжая, — Это было как электрошок под черепом! Отнеси меня в каюту, пожалуйста! Черт! Это же я по ней своей силой шарахнул! Наверняка на борту половина электроники вышла из строя, слава богу, что управляющий контроллер Баррозо не сжег! Мне срочно нужно учиться использовать эту способность дозированно и направленно! Подхватив рыжую на руки я устремился с ней в каюту, успев напоследок приказать Антонио: — Следи за горизонтом, если увидишь суда янки, сразу зови меня! — Позову-позову, не сомневайся, — со вздохом сказал мне капитан Баррозо отводя глаза. Я положил Эвелин на свою койку и беспомощно встал над девушкой. Что можно сделать в такой ситуации? Чем лечить киборга, у которого отказали импланты? Лекарства давать бесполезно, может быть машинного масла в ухо залить? И почему у нас нет на борту медика? Виктор об этом не позаботился, но где были мои мозги? Я вздохнул и принялся снимать осточертевший за эту ночь костюм. Да и поспать было бы неплохо. Уже укладываясь на короткую тахту я со смешком подумал, что наглая рыжая девчонка не успев обосноваться в моей каюте уже ухитрилась выжить меня из моей же койки! Я медленно засыпал, скрючившись на неудобном диванчике. Баррозо шел курсом Юго-Запад, держа курс на Син Сити, что в бывшей Мексике, надеюсь, что там мы сможем найти врача, или техника который сможет помочь Эвелин.