Вышли на крыльцо Клавдия Васильевна, Галя и Екатерина Сергеевна с кофейником. Отец от огорчения стянул с головы берет и вытер лоб. — Проводили сбор о недостатках, — сказала Галя, — и вот… — Нет-нет, — заговорила опять Клавдия Васильевна, — с ними надо что-то делать. Весь пятый «Ю» стоял сзади близнецов. Он тоже вышел уже на крыльцо с портфелями и кедами на длинных шнурках. Екатерина Сергеевна спустилась с крыльца и незаметно приложила кофейник к нарисованным на «пикапе» бубликам. Поглядела сквозь очки. Тётя Ася и дежурные по буфету вынесли кастрюли, бидон и ящики. — Забирайте, — сказала она отцу. — Вместе с ними всё забирайте. Это она имела в виду близнецов. Ей, конечно, очень хотелось сказать о ремне, но она нашла в себе силу воли и промолчала. Отец надел свой берет «Мостранс». Открыл задние дверцы «пикапа» и положил внутрь посуду и ящики. Потом затолкнул сыновей — одного сына и другого. Галя сказала остальным ребятам, что они тоже могут идти домой: сбор сорван и проводить она его не будет — слишком много недостатков в один день. Батурин Вадька и Ковылкин стояли без пуговиц. Дед Валерий поглядел на них и окончательно решил, что «молнии» — это не только модно, но и практично. Маруся, уже с опрятной косой, подвязанной петелькой, подхватила одну из колясок. — Скажите маме, что я его забрала. — И она кивнула деду Валерию. В коляске лежал Марусин брат, густо измазанный зелёнкой. Маруся положила к брату портфель и покатила коляску. Шустиков-папа завёл мотор, и автомобиль тоже тронулся с места. Екатерина Сергеевна осталась с кофейником без бубликов, но по её лицу видно было, что она приняла какое-то решение. Ребята попрощались со всеми и пошли вдоль переулка, две партии — Славкина и Стаськина. Одна партия по одной стороне переулка, другая — по другой. Рим и Карфаген, «Алая роза» и «Белая». Выпрямились заборы и деревья. Дома перестали держать свои трубы. С облегчением улеглись крышки на колодцах. К луже вернулись воробьи. Осторожно поглядывают на школу: тишина в школе — вещь хрупкая, обманчивая… * * * Автомобиль едет по улицам Москвы. Шустиков-папа сидит за рулём грустный. С чего быть весёлым? Сыновья дерутся. И нет этому конца. Теперь огорчится мама. Она тоже устала от этих драк. На перекрёстке, уже совсем недалеко от дома, когда автомобиль остановился в ожидании зелёного сигнала светофора, его вдруг начало трясти. Вначале — несильно. А потом всё сильнее и сильнее… Отец сразу понял — вспыхнула драка. Он выскочил из кабины, открыл задние дверцы. На мостовую вывалились кастрюли, ящики, выпал и покатился бидон. Тут же выпали близнецы и покатились по мостовой вслед за бидоном. И запыхтели в жесточайшей схватке. Из других машин выскочили водители. Начали помогать отцу растаскивать сыновей. На светофоре давно уже зажёгся зелёный сигнал, но никто не может ехать. Подбегает милиционер: — Что тут происходит? — Сыновья выпали из машины. Дерутся, — говорит Шустиков-папа. От волнения он опять снял берет и вытер лоб. Народ смотрит на Славку и Стаську. Славка оказался расцарапанным ещё больше: асфальт — он не пол, асфальт ещё шершавее. Шустиков-папа держит сыновей за шиворот, в каждой руке по сыну. Прохожие говорят, что за драки народный суд наказывает до пятнадцати суток. Есть постановление исполкома. Кто не умеет себя вести в общественных местах, народный суд отправит куда следует. Да ещё остригут под машинку. Кто-то добавил, что вон один уже и острижен. И милиционер сказал, что за преднамеренную задержку уличного движения сыновей и оштрафовать не мешало бы. Тоже есть постановление исполкома. Славка и Стаська помалкивали. Совсем непохожие близнецы, неодинаковые, потому что пострижены неодинаково… Только бабки с кошёлкой на колёсах догадалась, что это всё-тики близнецы, и сказала: — В народе говорят: хворает один — захворает и другой от огорчения. — Все вокруг заболеют, кроме них, — ответил отец и посадил Стаську в кузов автомобиля, а Славку — в кабину рядом с собой. 2 На табуретке сидит врач. Перед врачом, тоже на табуретках, сидят Стаська и Славка Шустиковы. В большом кресле сидит Шустикова-мама, тихая и несчастная. Может быть, Славу и Стасю надо греть синим светом, как люди греют больные зубы? Травами на кипятке поить или грязью обмазывать? Имеется в стране специальная лечебная грязь. Где-то на Кавказе. А может быть, прочесть какие-нибудь брошюры? О наследственной информации, например. Или неврологическом статусе. Она недавно купила. Врач-психолог взял молоток и ударил Славку по колену. — Вы чего? — закричал Славка. А врач-психолог уже Стаську ударил молотком. Теперь закричал Стаська. Врач снова Славку ударил. Потом снова Стаську. — Я вас отучу от агрессии. Я вам покажу агрессию! И колотит молотком по ногам, по рукам. Хорошо, что ещё молоток резиновый. Братья вертятся на табуретках, подпрыгивают. А мама говорит: — Извели всех дома и в школе. Классная руководительница сказала, что сама скоро к вам придёт. — У неё что — депрессия от их агрессии? — У нас у всех, доктор, депрессия. Доктор взял иголку, большую, длинную. Близнецы замолкли. Что же будет? Доктор прицелился к Стаське иголкой и уколол в руку. — Вы чего? — закричал Стаська.