- Похожи! Капец, как похожи! Но вы же не такой, правда? – с надеждой смотрю на него, а он уже замок опускает. Господи. Там что-то огромное. Что он себе в трусы засунул? И зачем?! Чтобы еще больше напугать меня? - Ты права, - поднимает на меня взгляд и дергает бровью. – Я маньяк. Сексуальный маньяк. Потому что пиздец, как хочу тебя. Но я не насильник! Мне сами всегда дают! А знаешь, сколько было таких? - Боже, сколько лишней информации за один вечер, - демонстративно закатываю глаза. – Боюсь огорчить, но я, пожалуй, прерву этот список. - Пчелка-Пчелка, где же твой медок? – произносит с улыбкой и кладет мне руку между ног. Ну, это вообще ни в какие ворота! Этот его поступок окончательно выводит меня из себя. Я поднимаю руку и со всего размаху ударяю его той самой ложкой для обуви, которую он мне сам же и дал. Хлесткий удар приходится прямо по уху мужика. А еще раздается треск. Похоже, ложка-то не выдерживает! А мужик замирает, хватается рукой за тумбочку рядом со мной и медленно сползает вниз. Я, наконец, тоже спрыгиваю. Беру рюкзак и быстро шагаю к выходу. Но что-то заставляет меня остановиться. Поворачиваюсь – мужик все еще лежит. А что, если я убила его? Тогда тем более надо бежать, Юля! Быстро! Не могу. Смотрю на лежащее тело и жалко его, что ли? Ругаю себя, но разворачиваюсь и подхожу. - Эй, - наклоняюсь и рукой треплю его за щеку. Голова безвольно поворачивается на бок. Ой, мамочки, а ухо-то какое красное и большое! От удара? Мамочки. Трогаю ухо. И слышу едва различимый стон. Живой. Фух. Можно уйти, значит. И только собираюсь это сделать, как слышу еще один слабый, но наполненный болью стон. Сажусь на корточки и рассматриваю «жертву». Хорошо я его приложила. - Вы меня слышите? – беру мужика за подбородок и чуть трясу. – Эй! Слышите? Появляется морщинка на переносице. Трясу еще немного. Глаза чуть приоткрываются. - Где я? – глухой голос и какой-то потерянный взгляд. - У своей любимой тумбочки, - не сдерживаюсь и мысленно ругаю себя. - В смысле? – мужик пытается приподняться на локтях и оглядеться. – А почему я на полу? Ой, как хорошо! Похоже, он нифига не помнит. Класс! - Вы решили помочь мне достать паспорт, - вру я. – Наклонились и… не знаю, может, у вас голова закружилась? Упали почему-то, - говорю, а сама рукой отпихиваю подальше сломанную ложку для обуви. – Как вы себя чувствуете? – стараюсь выглядеть обеспокоенной. - Хреново, - у него, все-таки, получается сесть. Но, похоже, силы не до конца вернулись к нему, потому что он так и сидит, склонив голову. Обхватывает ее руками и натыкается на опухшее ухо. – Это что? – проходится по нему пальцами. - Ударились, - сглатываю. – При падении. - Погоди, - трясет головой. – А ты что? Ты… - опускает взгляд на свою расстегнутую ширинку. – У нас все было, что ли? Не помню ни хрена. - Ага! – радостно киваю я. – Все было! Я, вот, как раз домой уже собралась. Оделась, помылась. Вернее, наоборот. Ну, вы поняли. - А почему я ничего не помню-то? – трет затылок. – Странно. Впервые со мной такое. Секс был, а как будто и не было. Хотя член не стоит. Значит, все же было. Но почему не помню? Так. Опять пошли ненужные подробности его физиологии. Пора заканчивать. - Ладно. Пойду я, - говорю с улыбкой. - Постой. Ну, тебе хоть понравилось? – морщится и мне кажется, что смотрит с недоверием. - Безумно, - произношу восхищенно. - Повторим? - Как-нибудь! – посылаю ему воздушный поцелуй и сбегаю. 14. Денис 14. Денис - Ну, вот, скажи, Артур, у тебя хоть раз такое было? Что ты трахнулся, но нифига не помнишь? Вроде бы и поимел девчонку, а кайфа в мозгу не сохранилось? – мы сидим с другом у меня дома и допиваем бутылку виски. - Нет, - уверенно произносит Артур. – Я всегда знаю, кого, когда и даже как я трахнул. Ну, сейчас, конечно такой проблемы вообще не возникает. Потому что я трахаю только одну, - и ржет. – А тебе, может, к врачу обратиться? Ну, там, для памяти таблетки, может? Или это, ахахаха, уколы! - Куда? – удивленно смотрю на него, остановив руку со стаканом у самого рта. - Ну как куда? В то место, которое не помнишь! Ахахахаха! Ай! – кричит, получив тычок в бок. – Слушай, а с ухом-то что? – вглядывается в мое все еще опухшее бордовое ухо. - Да, блять, упал как-то. Неудачно, - трогаю ухо. Болит, сука. - Хм. Это как же так приложился-то? Не думал, что у тебя такие большие уши! - Да оно опухло! Нормальные у меня уши! Слушай, хватит, а? И так хреново! – я начинаю злиться на него. Сидит тут такой довольный и веселый. А, вот, мне не до смеха. Меня до сих пор терзают смутные сомнения насчет секса. Ну, не было у меня никогда такого, чтобы я не помнил. Если мне было хорошо, то это должно было хоть где-то отложиться! Много раз закрывал глаза и пытался вспомнить тело Пчелкиной. Бесполезно. Не вспоминались ни ее мячики, а там есть, что вспомнить – размер что надо! ни самое сладкое место, куда, по ее словам, долбился мой член. И презерватива рядом не было. Это что? Я ее трахал без защиты? Ну, бред. Я всегда трахаюсь только в презервативе. К тому же, они у меня именные и я знаю, сколько их было в пачке. Ровно столько же их и осталось! Неужели, обманула?! - Давай осмотрим место преступления! – слышу сбоку радостный голос Артура. - В смысле? - Ну, где ты ее типа трахнул? Или, так скажем: где это случилось в твоих мечтах? Ахахаха! - Я тебе точно врежу! – рычу я. - Ладно-ладно, все, молчу! – и он вскидывает вверх руки, а у самого улыбка так и давится на лице! Ну, погоди, Артур! Попросишь еще у меня о помощи! Уж, вот, тогда я постебусь над тобой! - Пошли, - встаю и киваю ему. Мы подходим в коридоре к той самой тумбе. – Вот здесь. Ну, то есть, она сидела на тумбе, а я ее… - Ну, ясно. Следственный эксперимент проводить не будем, - косится на меня Артур. – Я тебя опасаюсь что-то. Тоже что-нибудь нехорошее со мной сделаешь и забудешь. А мне потом с этим жить. - Артур! - Все. Сейчас серьезно, - выставляет вперед руку. – Так, что это у нас тут. Артур присаживается на корточки и внимательно осматривает все вокруг. Опять прикалывается? Ну, дождется! Я и так на пределе! - О! А это что? – он встает и в руках у него моя ложка для обуви. Красивая, с грифелем. Сделана на заказ. И сломанная? Но… - Так, погоди, - Артур осматривает внимательно ложку, потом смотрит, сощурившись, на меня. – Хм. Ну-ка, повернись, - берет меня за подбородок и поворачивает голову так, что мое опухшее ухо смотрит прямо на него. – Похоже, без следственного эксперимента не обойтись! – ржет опять. – Стой так и не шевелись! И я не успеваю даже ответить, как он замахивается этой самой сломанной ложкой и! зажмуриваюсь. И слышу смех Артура. - Четко по уху! – мне кажется, он сейчас расплачется от смеха. – Вот ложка и треснула. Башка-то у тебя крепкая! Ну, кость, в смысле, крепкая. А так, да, из башки все выбило. Потому и не помнишь. Ахахаха! Господи, Дэн, это пиздец какой-то! У меня сейчас живот разболится от смеха! – и он потирает пальцами глаза и садится на пол. Ржет как конь. Беру у него из рук ложку, осматриваю ее.