— Теперь, насколько я понимаю, — сказал я, — директора будут готовы к разговору? Особенно если услышат фамилию Петров… — Не то что к разговору готовы, они на аминокислоты распадутся! — заверил меня Евгений Михайлович. — У вас все готово, молодой человек? — Кооператив «Астра» к работе готов! — торжественно отрапортовал я. — И замечательно! Вот прямо завтра и приступим. Начнем с химзавода, как договаривались… Там директор… как его, Юрий Сергеевич? — Белинский, — подсказал горкомовец. — Вот-вот. Белинский. Он человек слабый, если хорошенько на него надавить… Проблем не должно возникнуть. — Там у него куча нарушений, просто вагон. И по линии ОБХСС, и прочее разное, — сказал Юрий Сергеевич. — Никуда он не денется. — Ну и дай бог, — сказал Лисинский, — требовать у него четверть. Станет упираться, плакать, просить. Скинуть процентов до пятнадцати. Ничего, не облезет. Хотя бы пятнадцать процентов продукции в родном городе останется! — Совершенно верно! — подтвердил Юрий Сергеевич. — А у вас, Евгений Михайлович, все готово? Склады и прочее? — На кой бес мне склады, — с досадой сказал Лисинский, — продукцию прямо с завода по магазинам повезем. Там они этикетки сами переклеят. Товар остродефицитный, они его ждут, не дождутся… — С новой ценой этикетки?.. — догадался я. — Ну конечно, — ласково улыбнулся Евгений Михайлович. — Как только договор подпишем, деньги я на ваш счет, Алексей, перевожу. А вы уж на завод проплачивайте. Тут нужно очень аккуратно. Закон — превыше всего! — пафосно закончил Евгений Михайлович. — К директору договариваться все втроем пойдем? — спросил я. — Так лучше всего, — кивнул Лисинский. Я задумался. Вообще, предложенная операция больше походила на банальный наезд рэкетиров. Только исполнено тоньше, а по сути… — Мне бы вас на два слова, Евгений Михайлович, — сказал я. Мы вышли в коридор. — Есть одна проблема в этой прекрасной схеме, — сказал я. — А что, если мой отец узнает? Директор этот ему стукнет и все… Евгений Михайлович с изумлением посмотрел на меня. — Во-первых, Алексей, с чего бы ему узнавать? Если вы думаете, что этот Белинский позволит себе спросить у первого секретаря о том, в курсе ли первый секретарь бизнеса собственного сына, то вы таки заблуждаетесь. Не позволит он себе подобного. Во-вторых, руло у него не то что в пуху, а не хочу говорить в чем… И в-третьих, даже если ваш отец узнает… Ну и что? Дело это семейное, а не уголовное, к примеру. Да, может возникнуть небольшая неприятность — «Отцы и дети» и прочая классика. Но за эту небольшую неприятность, которой пока вовсе нет!.. вы заработаете большие деньги! Очень хорошие деньги, молодой человек. Если что, мы не будем сильно наглеть, возьмем у него десять процентов продукции, пусть спасибо скажет… Да мы и не будем этим постоянно заниматься, договор на полгодика, а потом пусть катится колбаской… — Но… — сказал я, — оплатить даже десять процентов продукции завода… это же очень большие деньги. Лисинский вдруг весело рассмеялся. — Пойдемте обратно в номер, молодой человек, — сказал он. — Коньяку выпьем! А о пустяках не думайте — все будет в порядке! И мы пошли в номер. Глава 8 Потрошить директора химзавода отправились на следующий день. Все той же компанией — Лисинский, товарищ из горкома Юрий Сергеевич и я. Уже в тот день я оценил стратегическое мышление Евгения Михайловича. Кажется, он предусмотрел вообще все, что можно. Вот, например, Юрий Сергеевич. Попасть на территорию любого завода, а тем более в святая святых его — административное здание — задача не из легких для простого смертного. Но Юрий Сергеевич инструктор горкома, а значит все двери перед нами открылись в нужную строну. Мы поочередно прошли охрану у ворот, вахтера и секретаря, практически не задерживаясь. Директор тоже оказался на месте, что не так уж и часто случается с директорами. И не просто оказался, но лично провел нас в свой кабинет. — Чем могу помочь, товарищи? — гостеприимно спросил он. Директору — представительному грузному мужчине с обширными залысинами, было хорошо за пятьдесят. Ответом на его вопрос было молчание. Тяжелое и угрожающее. Оно длилось где-то секунд двадцать, и директор успел забеспокоиться. Мы молчали. Я смотрел в пол. Евгений Михайлович с интересом рассматривал вымпелы и грамоты, множеством которых был украшен директорский кабинет. Что касается Юрия Сергеевича, то он с грозным изумлением смотрел на директора, который уже ерзал и покашливал. — Я извиняюсь, — снова начал он, но закончить ему не дали. — Да-а… — сказал Юрий Сергеевич, обменявшись многозначительным взглядом с Евгением Михайловичем. — Так что, товарищ… Белинский? Что мы теперь будем делать в сложившейся ситуации? Как вы считаете? — Простите, в какой ситуации? — оторопело переспросил директор. — В какой ситуации⁈ — гневно вскинулся Юрий Сергеевич. — Да вы что?!! Или вы не слышали вчера выступление товарища Петрова⁈ — Я слышал, я присутствовал… — торопливо подтвердил директор. — Послушайте, товарищ Белинский, — холодно произнес Юрий Сергеевич, — у меня складывается ощущение, что мы с вами здесь теряем время. Как вы думаете, товарищи? Я промычал что-то утвердительное, а Евгений Михайлович глубоко вздохнул и развел руками. — Если вы присутствовали на вчерашнем совещании, — продолжил Юрий Сергеевич, — то вы внимательно слушали, о чем говорил товарищ Петров? — Очень внимательно! — заверил его директор. — Но, товарищи, я не совсем понимаю… — Издеваетесь? — злобно спросил Юрий Сергеевич. — Ваньку валяет, — подтвердил Евгений Михайлович. — Вы слышали мнение товарища Петрова о товарном дефиците в области? — Слышал! — горячо воскликнул директор. — И? — Юрий Сергеевич вопросительно уставился на него. Перепуганный директор никак не мог понять, что именно от него хотят. Что чего-то хотят, он, похоже, понял. Но чего именно? Здесь он терялся в догадках и нервничал. Некоторое время основные участники дискуссии смотрели друг на друга, явно чего-то ожидая. Наконец, Юрий Сергеевич махнул рукой и шумно встал со стула. — Пойдемте, товарищи, — сказал он нам. — Лично у меня нет времени и желания уговаривать каждого… Здесь какой-то цирк, спектакль, или что? Я полагаю, что материалы нужно отправлять в прокуратуру, пусть они решают вопрос с товарищем Белинским. Директор покраснел и, кажется, лишился дара речи. — Постойте, — вкрадчиво сказал Евгений Михайлович, — вы же видите, товарищ растерялся. Правда, товарищ директор? Директор, в глазах которого стояли слезы (упоминание прокуратуры, похоже, произвело на него очень сильное впечатление), изо всех сил затряс головой — да, он действительно растерялся. — Гм… — сказал Юрий Сергеевич, с подозрением посмотрев на директора. — Вам, товарищ Белинский, первый секретарь горкома партии вчера русским языком сказал — искусственное формирование товарного дефицита в области не только недопустимо, но и преступно! Какое конкретно слово вам здесь не понятно? — Все полностью понятно! — заверил директор. — А какой процент продукции остается в области? — зловеще спросил Юрий Сергеевич. Директор сначала открыл рот. Потом закрыл его. Ему словно не хватало дыхания. Я забеспокоился — такими темпами его сейчас кондрашка хватит прямо в кабинете. — Никакой процент не остается, — сокрушенно сказал Евгений Михайлович. — Товарищ Белинский вывозит все. Как немецко-фашистский захватчик. — Но, товарищи… — слабо сказал директор. Кажется, сравнение с немецко-фашистским захватчиком ему категорически не понравилось. — И мало того, что он вывозит все, — продолжил Евгений Михайлович, не обращая никакого внимания на слабые попытки директора сказать что-то в свое оправдание, — так он еще и делает это через частную структуру! Это даже не немецко-фашистские захватчики, это белогвардейщина какая-то! — Позор! — громогласно сказал Юрий Сергеевич. — Состав преступления, — кивнул Евгений Михайлович. — Товарищи, — плачущим голосом сказал директор, — я полностью открыт для любых предложений. Для любых! — Вы как маленький, честное слово! — возмутился Юрий Сергеевич. — Я полагаю, что любой советский директор после вчерашнего выступления первого секретаря принял бы решение — реализовывать часть продукции у себя в области! — В области, где вы сами живете и где живут ваши рабочие, — назидательно сказал Евгений Михайлович. — Например, четверть продукции — по краскам и по прочему хозяйственно-бытовому? Как вы думаете, Юрий Сергеевич? — Четверть продукции необходимо реализовывать по месту производства! — Юрий Сергеевич был непреклонен и суров. — Но, товарищи! — Директор утер мокрый лоб. — У меня же ведомственные контракты. Меня под суд отдадут за срыв. Юрий Сергеевич посмотрел на директора с интересом. — Суда боится! — удивленно сказал он нам. — Ваши ведомственные обязательства — это святое! — заверил директора Евгений Михайлович. — На это никто не претендует. Речь, как вы уже, наверное, догадались, о тех товарах, что реализуются через структуру «Рассвет». Хорошее название, поэтическое! Пусть четверть товаров остается в области и продается через кооператив «Астра». — Евгений Михайлович кивнул на меня. — Кстати, позвольте вам представить — председатель кооператива «Астра», Алексей Владимирович Петров. Мне не оставалось ничего другого, кроме как встать и раскланяться.