Я же из Москвы 90-х. Эта Москва научила меня многому. И если в той Москве кто-то неуважительно к тебе относился, не возвращал деньги, их приходилось забирать силой. Дело было не только и не столько в деньгах. Возможно, это был юношеский максимализм, но в то время я был уверен, что никому нельзя позволять пренебрегать тобой. Никому. И если кто-то по отношению к тебе поступает несправедливо, а ты никак не реагируешь, то ситуация повторится. Люди будут чувствовать, что с тобой можно так обращаться. Так что с итальянцем мы поговорили предметно. И если кто-то по отношению к тебе поступает несправедливо, а ты никак не реагируешь, то ситуация, скорее всего, повторится. Люди будут чувствовать, что с тобой можно так обращаться. А затем история получила не самое приятное продолжение. В Америке немыслимо выяснение отношений в драках. Родители итальянца хотели вызвать полицию. И если бы мои знакомые сказали, что я вошел в их дом без разрешения, то меня бы арестовали. Там есть такое понятие — breaking entry. Американские законы на деле, а не на словах охраняют частную собственность. Конечно, я мог бы доказать, что дверь мне открыли по доброй воле, но не хотелось, чтобы все заходило так далеко. Когда я вернулся в прежде спокойный родительский дом, мама тут же принялась курить, отец — консультироваться с адвокатами, как поступать и что делать, чтобы меня не посадили, а всю семью не выслали обратно в Россию… Поскольку мы были приезжими, то родители почему-то всерьез переживали, что нас всех могут выслать. Мой отец, научный сотрудник в прошлом и бизнесмен в настоящем, так стремился к стабильной жизни американского среднего класса! Он так радовался моему приезду! Мы только-только снова стали нормально общаться… Я знал, что заставил родителей всерьез волноваться. Но при этом чувствовал, что поступил правильно. А еще я был уверен, что в глубине души отец меня не осуждает. Потому что я защитил свое достоинство. Я поступил так, как в моем понимании должен был поступить мужчина: не дал себя в обиду. Пока шли разборки, я понял, что надо уезжать подальше из Нью-Йорка. Поступил я в университет маленького города Линчбург в штате Вирджиния. Вскоре все разрешилось благополучно. Новости, конечно же, сразу перелетели за океан в Москву, где меня кто-то осуждал, кто-то приводил в пример. Я не хвалюсь тем, что сделал, но поступить иначе я не мог. Это было дело принципа. В институте тоже приходилось стоять за себя. В команде меня начали по-настоящему уважать, когда поняли, что я не дам себя в обиду. Одной истории было вполне достаточно, чтобы люди поняли, что Альберт — парень хороший, но лезть к нему не стоит. Нет, я не говорю, что по любому поводу стоит лезть в драку. Конечно, нет! Я всячески этого избегал, когда мог. Не нужно кулаками махать, если есть возможность разрешить конфликт другими способами. Если ты во что-то веришь, если у тебя есть (а у каждого человека они есть) ценности и убеждения, то за них нужно бороться всеми доступными способами. Не идти по проторенной дорожке, не быть конформистом, не соглашаться, если уверен в обратном. Я в этом твердо убежден. Мужчина должен обладать принципами, внутренней силой и уверенностью в себе, чтобы в случае необходимости не отворачиваться и убегать, а все-таки отстоять себя и свои убеждения. Кстати, сейчас, когда пишу эту книгу, я не могу вспомнить, вернул ли мне итальянец тот долг. Наверное, вернул. Но даже если и нет, я приобрел нечто большее. Нерациональный выбор Маленькая гостиница в небольшом городе в Северной Каролине. Завтра я знакомлюсь с очередным университетом, у которого есть серьезная баскетбольная команда в первом дивизионе. А пока мы с моим другом Сашей пьем пиво и зачем-то выкуриваем на двоих сигарету. Наверное, первую в моей жизни. Голова начинает кружиться. Я думаю: «Что это было? Зачем? Завтра же у меня важный день…» Мы с Сашей ездим по институтам. В одном из них в штате Вирджиния я увидел девушку и влюбился. Университет был не самый лучший среди тех, которые я посмотрел, но, когда нужно было принимать решение, я сказал, что хочу туда уехать. Причину я никому не сообщал. У девушки, кстати, был парень. Но я подумал, что приеду и как-то с этим разберусь. Да, выбор университета я сделал по зову сердца, максимально нерационально. Такие судьбоносные решения — и никакой логики. Но этот подход станет со временем моей сильной стороной. В молодости отношения часто быстротечны. Со временем мы расстались с девушкой, ради которой я выбрал место учебы. Но делать было нечего: я уже учился в этом университете, и у меня началась другая жизнь. Однако через семь лет сам факт моего обучения именно там удивительным образом помог мне устроиться на работу в банк J. P. Morgan! Это была работа моей мечты, и именно она послужила толчком для всей моей дальнейшей карьеры. То есть мой иррациональный выбор университета по зову сердца, из-за девушки, через много лет превратился в одно из самых верных моих решений. Теперь я понимаю, что все в нашей жизни взаимосвязано, хотя мы не всегда это осознаем. И до сих пор в важные моменты я часто прислушиваюсь к своему внутреннему голосу и сердцу. А пока я провел девять часов в автобусе, мчавшемся на юг, в Вирджинию. Приехал в какое-то захолустье — вокруг коровы ходят и мычат. Пустырь, пять утра, на автобусной остановке ни души. Цивилизация осталась далеко позади. И мне некуда податься. Я приехал слишком рано и не мог позвонить тренеру из телефона-автомата, чтобы он меня забрал. Время раннее. Я зашел за автобусную станцию, разложил на земле куртку, под голову подсунул рюкзак. Лег спать. А куда деваться? Утром тренер меня встретил. И вот в этом месте я провел следующие четыре года, которые стали отдельным, новым и очень интересным периодом моей жизни. Бухгалтерия на спор В свои 17–18 лет, после баррикад, после самостоятельной жизни в Москве, после капитанства в баскетбольной команде, я думал, что сильно отличаюсь от своих американских сверстников. Мне казалось, что вместе со мной в институт приехали учиться дети, не видевшие жизни. Так оно, в сущности, и было. Первые два курса все студенты обязаны были жить в общежитии. Ведь вокруг столько соблазнов. Еще вчера ты жил по правилам родителей, а сегодня у тебя полная свобода, почти неограниченный доступ к алкоголю и прочим радостям студенчества… Что делать руководству института? Контролировать! Раз в полчаса проводится обход. Громкий шум недопустим. На стук в дверь ты должен открыть ее сразу же. И если у тебя в комнате посторонние, то ты рискуешь получить штрафной балл. Несколько таких нарушений — и следует отчисление. Первые два года за нами следили очень строго. Хватку ослабляли только на старших курсах: можно было съехать из вуза и снять квартиру или дом в городе. При первой возможности я так и поступил. Не могу сказать, что тяготился этим вынужденным режимом. Первые два года я играл в баскетбол. Учеба меня не особенно интересовала. Вечеринки тоже. Но в какой-то момент я стал с печалью осознавать, что баскетболиста уровня NBA из меня, скорее всего, не получится. Было много ребят, гораздо более одаренных физически. А у меня от нагрузок начались сильные боли в правом колене. Первое время мне кололи обезболивающие, делали блокаду. Но эффект не был постоянным. Потом они совсем перестали действовать. Когда лил дождь и менялось атмосферное давление, колено болело так сильно, что сложно было ходить. В межсезонье нагрузки уменьшались, и колено болеть переставало. Потом начинался сезон, и все повторялось. Я стал осознавать, что мечта моего детства, скорее всего, не сбудется. Но в какой-то момент я стал с печалью осознавать, что баскетболиста уровня NBA из меня, скорее всего, не получится. Было много ребят, гораздо более одаренных физически. Не сразу, но я смирился со своими ограничениями. И дальше пришлось задать себе вопрос: «А что я буду делать со своей жизнью?» Ответ был очевидным: если уж выпал шанс, то учиться, а потом строить успешную карьеру в бизнесе. Зарабатывать деньги и реализовывать себя. Я решил переключиться, хотя бы попробовать, ведь именно в бизнесе я бы смог применить умения, приобретенные в спорте: целеустремленность, настойчивость, работу на результат, дисциплину, сильную волю и способность принимать решения под давлением. Спорт и бизнес похожи больше, чем кажется. Я посмотрел на свои оценки после первых двух курсов и понял, что проваливаюсь. Но я же спортсмен! Я поставил себе цель, и весь третий курс я жил как будто на сборах в ЦСКА: строгая дисциплина, никаких вечеринок, максимальная концентрация на цели. Только целью теперь была учеба. Я просыпался в семь часов утра, делал всю домашнюю работу, потом шел на учебу, днем всегда ходил в спортзал, чтобы не потерять форму, а вечером в библиотеку… Утром большинство моих сокурсников и друзей отсыпались после вечеринок. У меня было иное расписание. Весь вопрос в приоритетах. Весело проводили время не только мои друзья, но и девушки, с которыми я встречался. Мое несколько «отшельническое» поведение не сказалось на моей популярности у противоположного пола. Но я понимал, что нельзя преуспеть везде. Главной оставалась учеба, а вечеринки для меня были второстепенным. Занятия по утрам вообще хороши тем, что тебя никто не отвлекает, ты сконцентрирован и сосредоточен, эти часы только твои. До сих пор утро — важное для меня время и на него я оставляю приоритетные задачи. За два часа утром в тишине можно сделать больше, чем за день на работе в суете. Для достижения чего-то всегда приходится чем-то жертвовать. В моем случае это были не только вечеринки. Я понимал, что мне нужно исправлять ситуацию и что одного режима уже недостаточно. Американская система высшего образования предполагает изучение разного количества предметов за семестр. Ты можешь взять себе четыре предмета и ходить на занятия примерно восемь-десять часов в неделю. Или выбрать максимум курсов и не выходить из института сутками. Но я не хотел торопиться, поскольку стремился все хорошенько усвоить. Поэтому я выбирал меньше предметов, из-за чего учился на полгода дольше. Год спортивного режима — и ситуация с учебой изменилась. А еще я СДЕЛАЛ ОЧЕНЬ ВАЖНЫЙ ШАГ: выбрал своим направлением бухгалтерию и финансы. В американских вузах существует система менторства, или наставничества: у каждого студента есть ментор из числа преподавателей. Моим ментором была мисс Шнайдер, профессор бухгалтерского дела. И когда на третьем курсе мне предстояло определиться с дальнейшим направлением учебы, я пришел за помощью к ней. Она перечислила возможные направления по линии бизнеса, а в конце резюмировала: «Еще есть бухгалтерия. Но это точно не для тебя». Я интересуюсь, почему же. «Ну, у тебя же баскетбол, ты спортсмен, а бухгалтерия — такая наука, где нужно зубрить и сидеть на попе ровно. Это не твое». Надо же, как она уверенно заявляет, что у меня с бухгалтерией не получится. Откуда ей знать, что у меня получится или не получится?! Что я выбрал? Конечно, бухгалтерию! «Ты совершаешь ошибку!» — предупредила мисс Шнайдер. «Возможно, но давайте попробуем», — ответил я. И принял вызов, не раздумывая. Как же я потом об этом жалел! Потому что она оказалась абсолютно права — одной только сообразительности было мало, пришлось много заниматься. Но ведь говорят же: если на что-то претендуешь, значит, соответствуй этому. Вообще любая фраза типа «У тебя не получится!» может стать толчком и мотивацией. Всю свою жизнь, когда мне говорили, что я на что-то не способен, я старался доказать обратное. Что значит «нельзя»?! Как «не получится»?! С бухгалтерией я тогда разобрался, попозже к ней добавил финансы и в итоге получил диплом «Бухгалтерия и финансы». Для достижения чего-то всегда приходится чем-то жертвовать. Говорят, что для корабля, блуждающего без курса, нет попутных ветров. Точно так же и в жизни. Если ты не знаешь, что ты хочешь и куда стремишься попасть, то никуда толком не попадешь. Будешь качаться на волнах и дрейфовать. Помнишь диалог Алисы и Чеширского кота? Кот спросил у Алисы, куда она хочет попасть. — Мне все равно… — сказала Алиса. — Тогда все равно, куда и идти, — заметил кот. Примерно так это и работает. Советы и Выводы • Окружающие люди относятся к нам так, как мы позволяем им это делать.