Эта реальность, несмотря на весь внешний лоск, все больше и больше напоминает мне какую-то антиутопию. Также ясно, как божий день, что принимать любую помощь от царской любовницы я могу, но не дай Бог мне поделиться с ней чем-то *что я гипотетически смогу обнаружить*, могущим опорочить царя, царицу или их родственников. И «матушка» не посмотрит на то, что Кайа ее «любимая доча», в этом можно не сомневаться. Как и в том, что пресловутая «внутренняя разведка» держит руку на пульсе всего происходящего и вообще, мышей ловит отменно. А еще очевидно, но это секрет Полишинеля, что «матушка» не только жена своего мужа, но и царские глаза и уши в Семье. Очевидно, что для «матушкиного» плана было совершенно неважно, убили бы меня той ночью, либо же нет. И, вероятнее всего, моя смерть была бы для нее даже предпочтительнее, ибо, во-первых, ее собственная беременность протекает хорошо, и стало быть, приемная дочь теперь не нужна. А, во-вторых, со столь явной поддержкой Государя, даже отсутствие собственного ребенка у «папаши» вряд ли бы стало серьезной помехой для становления им Главой этой Семьи *но подобное наверняка было наименее желательным, ибо иным Семьям пришлось бы сильно не по душе, если бы царь стал так активно вмешиваться в их выбор наследников*. Эта провокация в любом случае достигла бы своей цели, и в этом ее прелесть. Государыня, со слов дамы Кристины, перед своим мужем уже оказалась измазана в дурно пахнущей субстанции за организацию моего убийства силами бывшего «папаши» и последовавшим за попыткой оного беспределом в Москве. А бывший «папаша»? А нет его больше! Он уже «утопленник», единственное на что он теперь может надеяться, после того, как они с Государыней потерпели полное фиаско — заступничество своей матери. Хотя самым радикальным образом решать его проблему и не собирались. Уверен, что сохранение его жизни — было одним из условий сговора. Но от наследования он отстранен гарантировано, чтобы там себе «бабка» не надумала. Слишком большие потери понесла Семья. А еще очень любопытно, что связывает его с Государыней, коль скоро «выступили» они столь славным дуэтом? Ситуативное партнерство или…? Я вспомнил Юлю, ту мою родственницу и подругу Государыни, что планировала провокацию в отношении меня в Пансионе и которую перед «дедом» так страстно защищал бывший «папаша». Дед, кстати, хотел разобраться сам в этом деле. Любопытно, чем все закончилось? Впрочем, учитывая, что эта самая Юля сейчас в добром здравии ужинает в зале — ничем. Кажется, что в этой Семье расправа грозить может лишь таким, как Кайа… Если мои догадки относительно роли «матушки» во всем произошедшем верны, то в скором времени *уже сегодня или завтра* «деду» предоставят доказательства причастности бывшего «папаши» к организации моего убийства и участия его боевиков в перестрелке перед офисным зданием Семьи. Если всё так, то все те, кого бывший папаша, по наущению Государыни отправил меня убивать, находятся в ее заботливых руках и уже дали необходимые показания *и дадут их «деду»!*. А вот если бы меня убили, то она предоставила бы «деду» записи с моим убийством. Наверняка перед всем этим наш дом нашпиговали разнообразными скрытыми камерами с автономным источником энергии. Это последний гвоздь в крышку «гроба» бывшего «папашки». Вот и все, «фигура» бывшего «папаши», нравится кому-то это или нет, отыграна и удалена с доски, что полностью меняет внутрисемейные расклады и альянсы, которые все-таки имеют место быть. Мои аплодисменты «матушке», за то, как она разыграла свой гамбит с Государыней, пожертвовав двадцатью процентами, и заполучив все остальное *ну или почти все, еще кое-какие потери неизбежны*. А «шестое чувство» мне подсказывает, что эти двадцать процентов встанут еще у Государыни костью в горле и вообще, случившееся будет иметь для нее долговременные неблагоприятные последствия. И вероятнее всего, это также было одной из целей… В дверь уборной постучались. — Кайа, ты здесь? — с той стороны двери раздался голос «матушки» — Да, — ответил я и подойдя к двери, открыл ее — Что случилось? Почему ты плакала? — спросила она, рассматривая мое лицо Я оглядел себя в зеркало. Туш у моих глаз «поплыла», а сами глаза были красными от слез. — Слишком много впечатлений, мам. Мысли всякие неприятные лезут в голову, — ответил я, а на моих глазах вновь стали наворачиваться слезы Нервная система девчонки-подростка начинала сдавать. «Матушка» что-то сказала в свой браслет, а затем мне. — Терпи. Ужин, а потом и малый семейный совет, где ты, как наша наследница обязана будешь присутствовать, должна высидеть. А всякие лишние мысли выброси из головы, они мешают жить, поверь мне на слово, — твердым голосом сказала она, глядя мне в глаза Неужто поняла, что я понял? — Хорошо, — согласился я, отводя взор Через пару минут в уборную вошла одна из тех женщин, что наводили мне «марафет», после чего оперативно поправила мой макияж и мы с матушкой пошли обратно в зал, а на моем лице появилась улыбка. — Ты права мама! Ты совершенно права, все лишние мысли нужно выбросить из головы! Внутри себя я возликовал! Все те человеческие жертвы, все те ужасы, что мне пришлось пережить и сотворить самому… теперь я могу разделить их со своей вновь обретенной «матушкой» *но строго про себя, по крайней мере пока*. Ведь все это мы сотворили вместе, я и она! Я больше не одинок в этом кошмаре! Я такой же, как и все они, такая же эгоистичная и циничная сволочь, но меня это больше не волнует… Глава 54 Тем же вечером. Малый Семейный совет. Оказывается, в Поместье, под главным домом, есть самый настоящий бункер, где все мы в данный момент и находимся (хотя, чему удивляться? Было бы странным, не будь здесь такого убежища). Мы — это «дед» и его дети, плюс я и некоторые другие взрослые внуки, а также «бабка» и несколько членов боковых линий Семейства (но таковых было буквально пара человек). И так как собрался узкий круг близких родственников, то стало быть и необходимость в какой-либо внешней помпезности отпала. Все присутствующие за время, между окончанием Семейного ужина и началом этого мероприятия, успели переодеться в повседневное. Собрался малый совет в одном из помещений убежища, в некоем зале для совещаний, специально организованным для подобного рода сборищ. С соответствующими мерами информационной безопасности. Во-первых, любые звуко-видеозаписывающие электронные, а также аналоговые устройства, необходимо было складировать в специальные сейфовые ячейки, установленные рядом со входом в зал (который и сам представлял собой здоровенный сейф), прежде чем тебя допустят внутрь. Во-вторых, специально обученные люди проверили с помощью портативного оборудования всех и каждого, а также само помещение, на наличие различного рода нежелательных устройств (наблюдение за работой этих людей здорово расслабляло меня, не зря же говорят, что люди могут вечно смотреть на то, как работают другие). Зал этот, на мой взгляд, учитывая место его расположения мог бы быть и поскромнее в размерах, но у заказывавших строительство этого места, взгляд на это был иной, естественно. Не скромный. Впрочем, это касалось лишь размеров, в остальном же помещение было довольно аскетичным. Здоровенный стол (занимавший, в общем, не слишком большую площадь зала), да кресла за ним (не слишком-то и удобные, но это, как мне кажется, было сделано намерено). Ну и в качестве декора — два здоровенных дисплея во всю стену, показывавших снегопад в горах, что делало обстановку зала очень приятной, заставляя забыть тот факт, что мы под землей). А по поводу «специально обученных людей»… Помимо того, что на территории Имения охраны стало вообще больше, так еще и вдобавок к обычным охранникам (одетым хоть и в специально пошитые, но все же гражданские костюмы — личную охрану членов Семьи, плюс типчики в серенькой униформе — сотрудники Семейного охранного предприятия, патрулирующие территорию Имения и охраняющие прочие объекты инфраструктуры Семьи), появились какие-то…солдаты? Типы, одетые в зимний «цифровой» камуфляж военного образца (но не общевойсковой, ибо качество исполнения их формы, очевидное даже со стороны, заставило бы рыдать по ночам в подушку имперское министерство финансов, задумай Государь обрядить в нее все российское воинство), без знаков различия, с «разгрузками», набитыми запасными магазинами к их автоматическим винтовкам (при том, что у всей прочей охраны на вооружении были лишь пистолеты, по крайней мере из того, что видел я). Мое дурное предчувствие, появившееся еще с утра, когда я заметил увеличение числа охранников при «родителях» лишь усилилось. Четверо из этих боевиков прямо сейчас присутствовали в зале Семейного совета, заняв свои позиции по углам, и вызвав у меня неприятные ассоциации с расстрельной командой. — Пап, — шепотом обратился я к «папаше», кивнув на боевиков, — сейчас же будет, вроде как малый Семейный совет… что здесь делают эти люди? — Это не чужие люди, Кайа. Им твой дедушка доверяет даже больше, чем некоторым членам малого совета, — так же шепотом ответил тот, — и они подчиняются лишь Главе нашей Семьи и никому больше. «Это не чужие люди» — эхом отозвалось в моей голове, и я вгляделся в лицо одного из боевиков, самого старшего из них, примерно одного возраста с «папашей». Да это же сын «деда»! Сходство между ними было просто поразительное… — Все они… незаконнорожденные дети…, — прошептал я свою догадку — Тссс…, — прервал меня «папаня», — ты права. Наша Семья старается не разбрасываться своими человеческими ресурсами, пристраивая кого возможно к общему делу. Эти люди не могут ни на что претендовать, но об их судьбе позаботились. Они — фанатично преданы твоему деду… Отец прервался, ибо слово взял «дед», и малый Семейный совет начался. А я, из-под опущенных ресниц, некоторое время рассматривал старшего из этих личных гвардейцев «деда». На вид он был чрезвычайно харизматичным человеком, одного поля ягодка с «добрым дядюшкой» Художницы, хоть и сильно того моложе. Военный или спецслужбист (видимо в данный момент «в отпуске»). И раз свою лямку он тянет под протекцией Семьи, можно не сомневаться, что и звание с чином имеет не малое, хоть и стоит здесь и сейчас с автоматом наизготовку, в форме без знаков различия. Да и по физиономии его видно, что он привык командовать людьми. Он заметил мой взгляд и безразлично оглядел меня. Я отвернулся. Интересно, какие чувства он испытывает, понимая, что немножечко «второсортен» относительно законных детей своего отца? Мне вспомнилась хитроумная, несмотря на юный возраст, Ядвига. В итоге я все-таки оказался членом малого Семейного совета, по крайней мере пока, а значит, уже стал ценен для нее. Уверен, что о себе она даст знать в самое ближайшее время, ведь бывший «папаша», если верить словам «папаши» нынешнего, в скором времени отбудет в «прекрасное далеко», а Государыне и ее клике, в которую входит и Чудо, нужны здесь свои глаза и уши. Совет был долгим (я на нем был только слушателем, разумеется). И для меня, как для человека не сведущего в делах Семьи, скучным. Но я не жалуюсь. Семья занималась оперативным планированием своих действий на ближайшее будущее, внося коррективы в планы, в связи с известными событиями (впрочем, не только). Выслушано докладов и принято решений было немало. Из тех, что касались непосредственно меня — усиление охраны членов Семейства и объектов инфраструктуры ввиду возможных провокаций, попыток свести счеты, передела сфер влияния и финансовых потоков, из-за того, что устоявшиеся за многие годы альянсы Семейств либо рухнули, либо близки к этому. Теперь будут самоорганизовываться новые, большинство из которых не будут включать в свой состав Филатовых, насколько я понимаю. Что в свою очередь обязательно приведет к тому, что Филатовы также постараются сколотить свой новый альянс. И это приведет к… Короче говоря, жить станет лучше, жить станет веселее. Очевидно, что среди всех этих олигархических Семейств вот-вот начнется большой раздрай, в процессе чего, они, безусловно, потеряют часть своего политического влияния. Кто-то большую, кто-то меньшую. Но их общий вес на политической арене государства явно станет меньше. А если у кого-то власти становится меньше, значит — у кого-то ее становится больше. Не у «кого-то», а у Государя. Хитрозадый «помазанник божий» все это нарочно устроил, в этом нет сомнений. Концентрирует власть в своих руках. Но зачем? Власть ради власти? Или же надвигается некий «грандиозный шухер» и государство постепенно переходит с мирных рельс, на военные, усиливая центральную власть? Опасно это, так можно и без всякого внешнего врага государство завалить. Как бы там ни было, но когда наконец с делами было покончено (я засыпал, скорее всего, уже наступило утро), случилось ровно то, чего я и ожидал все это время. И что должно было подтвердить версию о роли «матушки» во всей этой истории. «Папаша», сидевший в кресле, закинув ногу на ногу, сказал: — Отец, мы с Женей, к нашему сожалению, вынуждены рассказать тебе об еще одной неприятности… — Что на сей раз? — раздраженно перебил его «дед» «Папаша», выдержав театральную паузу и убедившись, что внимание всех присутствующих сосредоточилось на нем, продолжил: — Нам доподлинно известно, что люди Николая, причастны к попытке убийства нашей дочери, а также к той перестрелке. Не сам Николай, а его люди. Забавно. Я перевел взгляд на смертельно побледневших бывших «папочку» и «мачеху». А «бабка», сидевшая рядом с «дедом», напротив «папани», плотно сжала губы и было заметно, что молчать она явно не собирается, но пока сдерживает себя. «Дед», встав со своего места и нарезав по комнате пару кругов, уставился на свои ботинки и помассировав виски, спросил, коротко взглянув на Николая: — Я надеюсь, Игорь, что это не голословные обвинения? — Отнюдь, — ответил «папаша», — Жене и сотрудникам ее ведомства удалось определить местоположение этих людей, задержать их и допросить… — Они оговорили себя под пытками! — тут же вспылил бывший «папаша» — Допрос безусловно производился, но истинность их показаний подтверждена инструментально и не вызывает сомнений, — ответила «матушка», и добавила, обращаясь к «деду», — но, я полагаю, что вы лично захотите поинтересоваться у этих людей обо всех обстоятельствах той ночи… — Да, Женя, — перебил ее «дед», — мне, черт побери, было бы очень небезынтересно услышать все лично от них..! Но разве твое ведомство позволит? — Мое ведомство позволит, хотя и весьма недолго, — ответила «матушка» — Сейчас? — уточнил «дед»