Лидди повернулась на каблуках и выбежала из комнаты. Кейт встала, чтобы пойти за ней. — Не надо, Кейт, — сказала Марго. — Пусть она выпустит пар. — А если она совсем убежит? — Не убежит. Кейт вновь села. Марго смотрела на своих братьев и сестер. Райан, весь покрытый потом, потирал руку, которую там, у стены, особенно сильно прижал Шон. Кейт кусала ноготь большого пальца. Мэри сидела на своем стуле, словно на лошади, готовясь к взятию барьера. Шон качал ногой вверх-вниз, что, как было известно Марго, было признаком того, что он сильно волновался. Существовало ли еще одно послание их отца или нет, но только что разыгранное представление было поистине ужасно. * * * Марго проводила Свифта на стоянку, когда эта так называемая семейная встреча наконец закончилась. — Простите за все, — сказала она, когда они добрались до его машины. — Сама не понимаю, что нашло на Райана. Он вытер лоб, достав из кармана жилета носовой платок. — Погодите-ка. Она взяла платок и смахнула с него там и сям застрявшие мелкие осколки стекла. — Стекло, понимаете? — объяснила она. Он ничего не сказал, просто взял платок и встряхнул его. Она подумала — может, предложить ему обратиться к врачу, проверить сердце со всеми его цилиндрами, или клапанами, или что там еще заставляет работать сердце, кроме любви, но решила не делать этого. С чего ей было переживать за Свифта. По крайней мере, сейчас. — Я пытался отговорить его от этого, — сказал он. — Уверена, именно этого вы и добивались. — Мне вовсе не было приятно озвучить вам его послание. — Думаю, так и есть. — Как вы думаете, что случится дальше? — Хотите честно? Понятия не имею. Он снова вытер лоб. — Непросто разбираться с семейными делами. — И не говорите. А он давал вам понять, почему был так уверен, что Райан в чем-то виновен? — Так сразу и не скажешь. — Вы собираетесь обратиться в полицию? — И что я им скажу? Она смотрела на череду деревьев, скрывавших озеро. Ветер усилился. Она слышала, как поплавки доков стучат друг о друга. — Знаете, что во всем этом самое смешное? — сказала она. — Я всегда думала, что мои родители считают именно меня во всем виноватой. — Это еще почему? — Я была одной из последних, кто видел ее в ту ночь. Разве это не делает меня одной из основных подозреваемых? Аманда 22 июля 1998 года, 23:00 Когда я услышала этот ужасный голос, то первый, о ком я подумала, был Райан. Но секунду спустя я обернулась и почувствовала себя крайне глупо, когда поняла, насколько ошибалась. — Марго! — смущенно и растерянно сказала я, теперь уже не понимая, как я могла спутать их голоса. — Ты разве не должна сидеть с детьми? Она уперла руки в бедра. — Мне хотелось бы спросить тебя о том же. Она была одета во все черное: черные походные брюки, черная толстовка; даже ее волосы были зачесаны назад, поэтому не отражали свет, как обычно, и тоже казались черными. Когда она раньше облачалась в подобный наряд, я как-то не придавала этому значения, но теперь до меня начало доходить — именно так она одевалась, когда мы по ночам совершали набеги на мальчишечью секцию. Единственное, чего не хватало сейчас — черной туши, которую она, на манер бейсболистов, в свое время наносила под нижние веки. — Извини, я испугалась, — сказала я. — Да ну? Она водила фонариком взад-вперед. Его луч то и дело выхватывал то каменистый пляж, то деревья позади нее. — А почему у тебя такой странный голос? — Да не знаю я. Ты вообще непонятно вела себя всю ночь, потом сказала, что принесешь воды, чтобы погасить костер, а в итоге я нахожу тебя здесь. Ты бродишь по пляжу, словно кого-то ждешь. Что, блин, происходит? У тебя тут свидание? — Нет у меня никакого свидания. — Обалдеть. Значит, это Саймон? Вот почему он перестал со мной разговаривать. Она имела в виду Саймона Воклера, одного из вожатых. Стоит добавить, что именно благодаря ему Марго потеряла девственность прошлым летом. Примерно через неделю он бросил ее, отчего она едва не впала в прострацию. Нельзя сказать, что ее чувства к нему носили здравый характер, но она не переставала упрекать себя за то, что они у нее возникли. И хотя я знала Саймона почти так же давно, как и Мэри, мы никогда с ним не ладили. И ей об этом было хорошо известно. — Думаешь, я жду Саймона? Да ты просто с ума сошла. — Разве? А кто с ним танцевал прошлой неделе? — Да это было всего один раз. И он пригласил меня только потому, что задержался в душе, а все в это время уже разобрались по парам. Кстати, в душе он застрял еще и потому, что не хотел напороться на Трейси. — А по мне, все было совсем не так. — Но ты же говорила, что тебе плевать на него? Что ты его просто ненавидишь? Она вздрогнула. Да, ей хотелось убедить в этом всех, но в глубине души она все еще хотела его. Она это понимала, он это тоже понимал. Но, тем не менее, относился к ней как к дерьму. Вот почему она так ненавидела его. — Значит, у вас тут не свиданка, — сказала она. — Но ты весь день так странно себя вела. — Ничего подобного. У что-то сжалось в груди. Мы никогда не ссорились всерьез, ни разу за десять лет, когда уже хорошо узнали друг друга, а теперь грыземся, как шестилетки. — Это глупо. Ты же знаешь, Саймон мне даже не нравится. — Ну, раз ты так говоришь… Я смотрела, как фонарик, раскачиваясь по дуге, поднимается все выше и выше. Когда он достиг уровня моих глаз, я отвернулась. — Если ты тут, — спросила я, — то кто же остался с детьми? — С ними все в порядке. Там Мэри. — Черт возьми, Марго, мы не должны оставлять их наедине с ней. Нам лучше вернуться, пока кто-нибудь не пострадал. — А как же Саймон? — Говорю же тебе, я не встречаюсь с ним. — А что тогда ты здесь делаешь? Я не хотела ей об этом говорить, но у меня, похоже, не было выбора. — Жду Райана. — Райана? — Да, знаешь ли. Твоего брата Райана. — Так ты встречаешься с Райаном. — Да.